ГЛАВА 7

Я прижимаю свою несчастную задницу к холодной стенке бара, и нахожу в толпе танцующего Криса, который решил, что пуститься во все тяжкие сейчас самое время. И, кстати, предложение развеяться было моей взбалмошной идей. Пару часов назад она казалась стоящей, но лишь для того, чтобы отвлечься. Мне жизненно необходимо проветрить мозги и забыться.

Дерьмо.

На самом деле, я просто хочу выбросить из головы последние несколько часов жизни.

— И какого черта ты трёшься тут? — Спрашивает Крис, когда подходит ко мне.

— Жду, когда ты натрясешь задницей, чтобы свалить отсюда. Завтра рано вставать.

Его лицо застилает скучающая гримаса, вместе с тем, он удивлённо поднимает брови.

— Рано вставать? Ты прикалываешься? — Он бросает взгляд на бармена и зазывает рукой, выкрикнув: — Эй, плесни чего-нибудь покрепче, а то он превращается в унылое говно.

— Я за рулем, — вклиниваюсь, вставляя своё слово. — Колы со льдом.

— Охренеть, ты собрался пить колу? Позволь уточнить: какого хрена?

Я пытаюсь придумать вразумительный ответ, но выходит дерьмовее, чем можно представить.

— Потому что...

О, Господи, матерь Божья, потому что «что»? Если бы человек мог врезать себе, то я сделал бы это в ту же секунду, как выдал подобную чушь.

— Я не в настроении.

Крис пытается не заржать, из-за чего его лицо краснеет. Но ничего не выходит. В конце концов, он заливается громким хохотом и колотит ладонью по барной стойке, отпугивая людей. Он всегда был немного дикими по части проявления эмоций.

— Дело в Лизи, — сквозь гогот, бормочет он. Его глаза весело поблескивают, даже мне хочется посмеяться над тем как выгляжу. — Скажи это, Картер, и я отстану на всю оставшуюся жизнь.

Ага, я же настолько наивен. Скорей всего, он не слезет с меня всю оставшуюся жизнь.

— Я могу сделать так, чтобы она приехала, — продолжает Крис, пошевелив бровями.

Когда они успели стать друзьями до гроба? За один вечер? Или в тот момент, когда Лизи обставила их в пивпонге и исчезала, не оставив туфельку?

— И? — Проявлять слабость, а тем более уязвимость, не в моих правилах, поэтому без труда даю отпор. Черта два признаюсь в том, в чём не хочу признаваться себе. — Что мне от этого будет?

— Как минимум, не стухнешь у бара в одиночестве.

Я натягиваю самую широкую улыбку, которая имеется в арсенале.

— Мне охренеть как весело.

Кручу пальцами стакан колы, который бармен вручает и считаю, сколько оборотов он сделал. Да уж, я совсем не скучаю. Безудержное веселье.

— Не теряй время, — добавляю я, и Крис исчезает в толпе, но перед этим напоминает, насколько жалко выгляжу.

Я осушаю стакан, вытаскиваю мобильник и сразу открываю сообщения. Один диалог. Безответный диалог. С одним сообщением.

Я: Занята?

Ответ не поступает ни через минуту, ни через десять. Я не очень сильно удивлен тому факту, что Лизи очередной раз динамит меня, хотя в душе тихо тлеет надежда, ведь она даже не прочитала сообщение. Я терпеливо жду, барабаня пальцами по деревянной столешнице. Никогда ещё не приходилось ждать. Паршивое чувство. Обычно никто не временит с ответом, потому что я легко переключаюсь. Для меня подготовят отдельный котёл, если брякну, будто нет запасных вариантов. Они всегда были и есть.

Улыбка расползается по губам, когда мобильник сигналит.

Лизи: Чего ты хочешь?

Я: Поговорить.

Лизи: Не уверена, что есть, о чём.

Я соскальзываю со стула и спешно направляюсь туда, где от музыки остаётся лишь вибрация в стенах, следом за чем совершаю вызов.

— Нам есть, о чём поговорить, — выдаю я, как только Лизи принимает звонок. К слову, делает она это только после четвёртого гудка. Очевидно, меня жестоко наказывают. И неплохо получается. Меня словно жалит в задницу рой пчел.

— Джаред, если ты напился и нуждаешься в собеседнике, то обратился не по адресу.

Несмотря на отрешенность в голосе, я всё равно улыбаюсь, потому что слышу её.

Я жалок. Крис прав.

— Я не выпил ни капли.

— Я слышу музыку, — парирует Лизи, но судя по интонации, остаётся безучастной. Более того, она звучит так, словно ждёт не дождется, когда закончится разговор.

— И что это даёт?

— Почему ты звонишь мне? Тебе не чем заняться в баре или клубе?

— Потому что... — чёрт побери, опять это дерьмо. Я провожу рукой по лицу. Сейчас как никогда актуален словесный понос, чтобы продолжить беседу. — Проклятие, я просто хотел услышать тебя, а в итоге ты дерзишь мне.

— Ну, знаешь, после того, как ты бросил меня на растерзание волкам, я сделала кое-какие выводы.

— Волкам?

— Послушай, Джаред, когда всё катится к чертям, а ты кидаешь меня со словами «мне пора», я не желаю видеть тебя и тем более разговаривать. Ты заварил эту кашу...

— Но ты не сказала ни слова против! — Грубо перебиваю я. — Что плохого я сделал? Мы всего лишь потанцевали!

— Алекс настроена против тебя, и если ты думаешь, что Том в восторге, то это далеко не так. Когда происходит что-то подобное, ты должен остаться и помочь объясниться, а не сваливать, как законченный мудак.

Я фыркаю, злобно посмотрев на группу девчонок, которые фальшиво хихикают, когда проходит мимо. Хоть их внимание и не сосредоточено на мне, всё равно злюсь. Наверное, мы в разных кондициях: я абсолютно трезв, а по их венам разливается жидкое веселье.

— Почему я вообще должен объясняться перед кем-то?!

— Если до тебя плохо доходит, то это важно для меня! И я не была у тебя под рукой, как как-то незначительная мелочь. Это унизительно, Картер. Не жди, что я упаду в объятия или буду прыгать от радости, когда ты пишешь или звонишь.

Я глубоко втягиваю воздух, извинение крутится на языке, но из-за гордости попросту не могу произнести грёбаное «прости». Вместо этого выпаливаю самое глупое оправдание:

— Я не хотел. Не знал, что делать и запаниковал.

— Хорошее оправдание. Ты бросил меня, потому что не знал, что делать. Спасибо.

Она сбрасывает вызов, и только после повержено выдыхаю:

— Прости...

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо!

Пнув от злости стену, я возвращаюсь обратно, где замечаю Криса в компании двух девчонок, припадающих к его груди от смеха. Не удержавшись, подзываю бармена и прошу порцию алкогольного транквилизатора. Он не спрашивает документы, возможно, потому что выгляжу раздраженным и, возможно, ищущим приключений. А если смотрит спортивный канал чаще, чем на собственное отражение то, вероятно, я знаком.

— Ты в порядке? — На губах Криса понимающая ухмылка, как будто видит меня насквозь. — Ты же за рулём.

— Всё просто охренительно, — не глядя буркаю в ответ.

Он смотрит на меня так, словно знает, где был. Словно слышал неудачный разговор от и до. И будь я проклят, если на моём лице не написано черным по белому «Она снова меня динамит».

— Не хочешь присоединиться? — Спрашивает он, после чего переглядывается между блондинкой и рыженькой, разложив руки по их плечам. — Это Джаред. Пока он выглядит так, будто только что прокатился яйцами по стиральной доске, но на самом деле он нормальный.

По стиральной доске? Слабо сказано. Это как серпом по яйцам, которые перемалывают в фарш без анестезии. Адски больно.

— Уверен, что стоит? — Ярко голубые глаза одной из девчонок с неподдельным любопытством скользят по мне с головы до ног и обратно, но обращается она явно не ко мне. — Он кажется напряжённым.

— Знаешь, — Крис щелкает пальцами, будто собирается выдать очередную гениальную идею. Последняя довела нас до вонючих камер по соседству. — Палку из его задницы можно вытащить с помощью массажа плеч.

Я стреляю в него взглядом. Надеюсь, неудачная шутка не подтолкнёт её к действиям. Сейчас как никогда заманчиво получить массаж простаты, нежели прикосновение девчонки, которую вижу первый раз в жизни и не знаю имя.

Дьявол, а я разве когда-то уточнял имя?

Как скоро начну пить ванильный латте по утрам и сквозь розовые очки смотреть на мир?

— Двойную, — твёрдо говорю я, вернув внимание к бармену.

Легенда о том, что не пью, рушится на глазах. И скорей всего, спать сегодня буду в машине на парковке клуба. Давненько жизнь хорошенько не пёрла меня в задницу.

Не проходит и минута, как в мои объятия скользит стакан. Я опрокидываю его в то же мгновение, как пальцы касаются стекла.

— Повтори, — без промедления требую я.

— Только не расплачься, Картер, — щебечет Крис. — Хотя, может быть, кто-нибудь клюнет и принесется спасать твою жалкую пьяную задницу.

Кто-нибудь. Ха.

— Заткнись, — ворчу я, внезапно почувствовав прилив сил и энергии для танцев. Обычно я не из тех, кто стремится попасть на танцпол. Я даже не закоренелый гость подобных мест, кроме братства.

В конце концов, поступаю так, как умею: как истинный козёл. Одна из девчонок, та, что до сих пор не отводит от меня голубых глаз, к её радости, получает приглашение. Я просто киваю головой в сторону толпы, предлагая следовать за мной. Разумеется, она это делает. Я не ожидал ничего другого.

Каждый раз, когда она случайно касается меня, — вымучено улыбаюсь. Всегда одно и то же. Музыка пульсирует под кожей, а девчонка уже тесно прижимается ко мне задницей, намекая на готовность уйти в любое время. Только я не готов, чёрт бы побрал. Кладу ладони на тонкую талию, пытаясь представить на её месте другую. Тщетно. Вот если бы она дала отпор, сказала что-то против, с вызовом посмотрела в глаза, тогда мог пошевелиться. Но всё, что чувствую, тоску смертную. Это приелось. Лизи заставляет почувствовать себя живым. Требует большего, даже если не озвучивает вслух. К тому же, я как какой-то серийный маньяк делаю выбор в сторону блондинок. По ним можно составить мой профиль, разве что Лизи не вписывается.

Ради всего святого, зачем думаю об этом, когда рядом горячая цыпочка?

Я ощущаю жужжание в кармане, и сваливаю под предлогом звонка, хотя мобильник действительно разрывается.

— Ты не представляешь, как рад тебя слышать, братишка, — растягиваю я, когда отхожу в сторону туалетов, где собралась длинная очередь в женский — и отсутствует в мужской.

Том всегда имел некий иммунитет, касательно моего очаровательного шарма. Мы совершенно разные во всём, и так было всегда. Он собран и спокоен, я — сорви голова. Он предпочтет выслушать, я вспылю на полуслове. Он решает диалоги дипломатично, я предпочитаю наносить удар первым. Нас связывает лишь симпатия к профессиональному спорту. К счастью, практически всю жизнь мы находились по разным городам. Том жил с родителями в унылом Вашингтоне, где каждый второй агент ФБР, я же провёл сознательную жизнь в колыбели свободы[1]. Удивительно, что мы уживаемся вместе и имеем общую кровь.

— Ты скоро вернёшься?

— Вот уж не думал, что Алекс дает заскучать, — я постукиваю пальцем по сотовому и продолжаю язвить: — Или подожди, ты наполовину снял штаны и уточняешь, не помешаю ли я?

— Картер, я оставил ключи на стадионе, ты скоро вернёшься или не стоит на тебя надеяться?

— Я собираюсь потопить свой корабль в океане алкоголя.

— Ты не пьешь.

— Сегодня пью.

Он тяжело вздыхает в трубку.

— И что побудило тебя развязаться? Сегодняшняя ситуация?

— Какая ситуация? — Я упрямо стараюсь оставаться навеселе, цепляясь за хрупкую соломинку.

— Ты бесишься из-за того, что вам помешали.

— Ах, ты об этом. Не парься. К тому же, не ты ли сказал, что это не ваше дело? Потому что это, чёрт возьми, не ваше дело.

— Не дури ей голову, Джаред. Вместе с вами, ко дну пойдем мы. Я не хочу ругаться с тобой и занимать чью-то сторону.

— Ещё бы, мы всего лишь братья, а на кону твоя девушка. Это намного важнее.

— Не сравнивай себя и Алекс. Ты знаешь, что это другое, не будь ребёнком. Если не имеешь ничего серьёзного по отношению к ней, то оставь всё так, как есть.

— О, неужели ты просишь держаться от неё подальше?

— Ты приедешь или можно не ждать?

Я поднимаю уголок губ. Всегда, знаете ли, любил потрепать ему нервы. Он забавный, когда бесится.

Ага, я тот ещё ублюдок.

— Ответь, и я сделаю то же самое.

— Да. Твоя очередь.

— Нет. Я не приеду.

С этими словами сбрасываю вызов и не могу подавить рык. Мой двоюродный брат настроен против меня, просто фантастика. Никогда не верил, что между парнями может встать девушка, оказывается, ошибался. Его слова — чушь собачья, он заочно занял не мою сторону.

Я вышагиваю в обратном направлении с уверенностью в том, что отличный трах способен выдворить другую из головы. А если нет, то хотя бы скоротаю время. В любом случае, это единственная идея, посетившая мою талантливую колокольню.

— Предлагаю валить отсюда, — говорю я, как только приближаюсь к троице.

Крис криво ухмыляется и отталкивается от высокого стула, жестом предлагая девчонкам пройти вперёд, но только для того, чтобы завести очередной бессмысленный диалог со мной, который закончится тем, что мы пошлём друг друга на хрен. Я всегда держал личные неурядицы при себе. А Лизи — это фатальный провал, в котором не хочу признаваться. Я всё же собираюсь пробиться сквозь бронебойную стену во что бы то ни стало.

— Ты дважды бегал звонить ей?

— Во-первых, я не звонил ей, — лгу в ответ. — А во-вторых, звонил Том, который вернулся домой, поцеловал закрытую дверь и поехал на пижамную вечеринку к Алекс.

— И Лизи, — он покатывается со смеху, намереваясь вывести меня из себя.

Я стараюсь обуздать гнев.

— Какого черта ты привязался с ней?

И какого черта я привязался к ней?

— Ну, наверное, потому что ты свалил в самый разгар тусовки, чтобы подбросить её, выставил себя идиотом на лекции, сходил с ней в кино и нихрена не получил. Ты зря тратишь время, оставь это для Трента.

И ему ещё неизвестно, какой из меня отменный джентльмен. Вместо того, чтобы сорвать с неё одежду и устроить жаркое рандеву до тех пор, пока мышцы не атрофируются, а после того, как выдохнусь, позволить ей выжать из нас последние остатки сил, любезно вручил толстовку. Клянусь Богом, на тот момент я был готов трахнуть её прямо на капоте машины. Ох уж эти большие карие глаза и соблазнительные твердые бусинки, просвечивающие через мокрую ткань платья...

Погодите, ЧТО?!

Я резко торможу, из-за чего лишний раз выгляжу полоумным кретином, но ничего не могу поделать. Член, который при воспоминании затвердел, мгновенно сдулся. Я бы хотел почесать кулаки о чью-то морду. Поразительно, что именно блондинчик Трент отличный претендент на роль груши. Никогда бы не подумал, что у нас схожие вкусы, но, как оказалось, в тихом омуте... Ох, да черта с два он закрутит с ней.

— Я думал, что ты не настолько тупой, — отмахивается Крис, вновь направляясь за парочкой, вырисовывающей задницей восьмерки. — Она нравится ему.

— Зашибись.

— Любовные треугольники, — припеваючи растягивает он, потирая ладони. — М-м-м... не терпится это увидеть.

Когда холодный ночной ветер ударяет по щекам, я понимаю, во что вляпался. И сейчас вовсе не имею в виду Лизи. Я резко меняю мнение насчёт секса, но слишком поздно, потому что Крис щелкает по брелку, взяв в оборот рыженькую. Мне остаётся другая, только совершенно нет представления, чем займемся. Настолько тупо прозвучит предложение вернуться, потому что не выпил заказанный стакан?

Я всё-таки иду к машине.

— Твоя? — Спрашивает девчонка, догоняя меня.

— Отцовская, — не желая говорить правду, равнодушно бросаю я. Так проще.

— У твоего отца хороший вкус.

Не согласен.

Ответ оставляю при себе. Отношения с отцом трещат по швам, и я не готов изливать душу ни сегодня, ни когда-либо ещё. Никому ещё не удалось, даже близким друзьям. Они просто мирятся с моим скверным характером.

Она открывает дверцу с пассажирской стороны и с той же уверенностью скрывается в салоне. Я неохотно занимаю своё кресло и бросаю взгляд на задние сидения. Внутри всё переворачивается, когда вижу футболку, испачканную в муке. Почему только не избавился от неё, как только вышел из квартиры?

Внезапно меня тошнит от себя. Никогда не думал, что буду бросаться из крайности в крайность и искать утешение в другой. Это показатель слабости, а я, вашу мать, не размазня. Не хочу быть похожим на отца.

— Ты в порядке? — Девчонка отслеживает траекторию моего взгляда, и тень улыбки пробегает по её губам. — Балуешься?

Красноречие в моих глазах вмиг заставляет её замолкнуть.

Я похож на чувака, который балуется волшебным порохом? Я много чего натворил, но никогда не закидывался таблетками, травкой или порошком. Измененное сознание не для меня. Предпочитаю выплескивать эмоции на боксёрской груше.

— Куда тебя докинуть?

Девчонка резко поворачивает голову и с недоумением пялится на меня.

— Э-э-э... домой, — растерянно отвечает она, убирая светлые локоны за уши. — Ты всерьёз отвезешь меня домой?

— Да.

Завожу двигатель и буквально ненавижу себя за то, что думал, будто вылезти из дома хорошая идея. Сегодняшний вечер принадлежал Лизи, и я не желаю что-либо менять, даже если она не хочет меня видеть и слышать после ухода. Почти уверен, что завтра выброшу из головы всё, что произошло сегодня.

[1] Одно из прозвищ Бостона местным населением.