Глава 3: Приказ

— Дон здесь, — глухо произнёс один из охранников.

Мия подалась вперёд, как будто всё тело вздрогнуло от этих слов. Она резко встала, отбросив плед с колен, и с решимостью распахнула дверь.

Коридор, тускло освещённый лампами, будто на мгновение сгустился. В конце тени зашевелились, и он появился.

Медленные, уверенные шаги. Тёмный пиджак, чёрная рубашка, подчёркнутая линия плеч и руки, спокойно скользящие вдоль тела. Он не спешил — двигался, как тот, кто знает: все и так подчинятся, достаточно одного взгляда. Ни единого суетного жеста.

Рафаэль.

Высокий. Угрюмый. Лицо — выточенное, будто из камня. Резкие скулы, тень от короткой щетины. В глазах — сталь. Ни намёка на эмоцию. Только бесконечное хладнокровие.

Их взгляды встретились.

Мия шагнула вперёд, будто инстинкт выталкивал её навстречу.

— Кто вы такие?! — резко, в голосе дрожал сдержанный гнев. — Вы понимаете, что у вас мужчина с огнестрельным ранением?! Это что, ваши игры? Ваши разборки?! Он что, просто "багаж"?! Вы вообще осознаёте, насколько это всё—

Он не ответил. Просто бросил короткий взгляд на своих людей и еле заметно кивнул.

И они подчинились.

Молчаливо, почти синхронно, охранники один за другим вышли из коридора, оставив их наедине.

Мия внезапно почувствовала, как тишина сгустилась. Словно воздух стал тяжелее.

Рафаэль подошёл ближе. Не резко — размеренно, с внутренней тяжестью. Он не смотрел на неё сверху вниз — но его присутствие было давлением само по себе. Лёгким, но безжалостным.

— Ты ведь умная женщина, — тихо сказал он.

Простой голос. Без угроз, без издёвки. Но каждый слог был будто приговором. Он знал, что говорит. Знал, как действует. И знал, что в этой комнате он — закон.

Мия на секунду замерла. Слова врезались в неё.

— Думаю, ты уже поняла, кто мы, что мы делаем и чем зарабатываем. — Он говорил спокойно, без лишних слов, но голос был... щёлкающий, сухой. — А главное — ты поняла, что перечить нам не стоит.

Он сделал шаг ближе.Расстояние между ними — меньше метра. Она чувствовала его дыхание, холодный металл энергии вокруг него.

— Жизнь моего брата сейчас в твоих руках, — он заговорил мягче, но это "мягче" было опаснее угроз. — А это значит, Мия... что твоя — в моих.

Её имя прозвучало у него на губах иначе. Не как факт. Как нечто личное. Почти нежное. Почти.

Мия оцепенела. На несколько секунд. Вдохнула. Выдохнула. Подняла подбородок.

— Отвезите его в ближайшую больницу. Я там начну операцию, там есть всё, что нужно. Здесь... — она сбилась. — Здесь это невозможно. Это безумие.

— Операция будет здесь, — отрезал он, перебивая. Без гнева. Просто — без дискуссий.

Она отшатнулась на шаг. В груди что-то ударило — страх? Нет. Гнев. Протест. Унижение.

— Если вы думаете, что напугали меня, — голос сорвался, но не сломался, — вы ошибаетесь.Она сжала руки в кулаки, ногти впились в ладони.— Я не боюсь вас, Рафаэль. Я врач. Я здесь не потому что вы приказали, а потому что человек умирает. И я не позволю себе уйти, зная, что могу спасти его.

Он молчал. Лицо оставалось каменным. Только глаза — чуть сузились. Он рассматривал её, как непредсказуемую фигуру. Удивление? Интерес? Или раздражение? Невозможно сказать

Мия стояла над импровизированной операционной кушеткой — на столе, покрытом стерильными простынями, лежал молодой мужчина без сознания. Его кожа была бледной, пульс едва улавливался. Пуля вошла в правый бок, ближе к ребрам. Если она задела печень или кишечник — считай, у него были часы, может, минуты.

Руки Мии дрожали, но не от страха — от концентрации. Рядом — лампа холодного света, два лотка с хирургическим инструментом, стерильные перчатки, анестезия, бинты, нитки. Всё, что было возможно найти в этом месте, больше похожем на тайную подземную клинику или убежище, чем на медицинское учреждение. Но ей хватало.

Она глубоко вдохнула, натянула перчатки и сделала первый разрез.

Тишина, нарушаемая только ровным тиканьем настенных часов и её собственным дыханием. Всё внимание было сосредоточено на спасении жизни. Плоть разошлась под скальпелем, вены пульсировали, кровь выступила — она ловко прижала, зажала, расчистила доступ. Ушло около двадцати минут только на то, чтобы извлечь пулю. Дальше — зашивать, проверять, не было ли внутреннего кровотечения. Шаг за шагом.

Операция длилась почти три часа.

Когда она сняла перчатки и сняла маску с лица, лицо было мокрым от пота. Сердце колотилось.Она взглянула на мужчину — он дышал. Давление выровнялось. Всё прошло... настолько успешно, насколько вообще возможно в этих условиях.

⸻

Выйдя в коридор, она вытерла лоб рукавом и чуть не столкнулась с охранником.

— Где ваш босс? — голос прозвучал хрипло.— Следуйте за мной, — коротко бросил тот и двинулся вперёд по коридору.

Они прошли несколько помещений, пока не остановились у комнаты с массивной дверью. Охранник постучал, и, не дожидаясь ответа, открыл.

Рафаэль сидел за небольшим столом, спиной к окну. Его руки были сцеплены на столешнице, взгляд спокоен. Как будто прошедшие часы не имели к нему никакого отношения.

— Он жив, — сказала Мия прямо с порога. — Пуля извлечена, внутреннее кровотечение остановлено. Если не будет осложнений — очнётся через десять часов.

Рафаэль чуть наклонил голову. Внимание было на ней. Молчание затянулось.

Мия сжала губы.— Я сделала, что должна была. Теперь — мне нужно уходить. Вызовите мне такси... или хотя бы верните мой телефон.

Она развернулась на каблуках, уже шагнув к двери, когда он произнёс:

— Ты останешься.

Голос был тихим. Но не подлежащим обсуждению.

Она замерла.

— Что? — холодно переспросила она, обернувшись.

Он поднялся. Медленно. Размеренно. Как хищник, который не бросается на добычу — потому что знает, она уже никуда не денется.

— До тех пор, пока мой брат не очнётся — ты здесь, — сказал он, подойдя ближе. — Мы не знаем, что будет дальше. И я не рискую его жизнью.

— Это... — она запнулась, — это абсурд! Я не ваша пленница. Я врач. Я сделала то, чего вы требовали. Теперь отпустите меня.

— Ты здесь не по моей воле, Мия. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Но и не по своей. Ты здесь — по обстоятельствам. И пока они не изменились — ты остаёшься.

Она стояла в оцепенении. В груди всё сжалось. Он не кричал, не угрожал. Но ощущение было, как будто стены давили на неё.

— Вы больны, — прошептала она. — Вы даже не просите. Вы просто приказываете, как будто я вещь.

Он приблизился почти вплотную. Её дыхание сбилось.

— Я говорю, как будет, — сухо произнёс он. — Ты можешь делать вид, что у тебя выбор.