г л а в а 1.10

Очередная вечеринка со скандалом — то, в чем постоянно купалась Лукреция-Алексис. Если они не возникали сами, их создавала она. Дне недели подряд Лоренцо Гуарини выполнял эту работу за нее, разжигая пламя интриг в их городе, и все ничего, если бы напротив него не стояла ее подруга. Конечно же, она знала о случившемся на дне рождении Габриэля. Лоренцо безжалостно оскорбил обеих ее подруг, указав им на их место. Но дабы выполнить задачу, поставленную перед ней Самюэлем, она все-таки забыла о морали и пригласила в дом Гуарини Софи и Доминику. Для Лоренцо это было лишь развлечением, в которое он никогда далеко не заходил, и, к счастью, его самого на вечеринке не было. Лукреция была уверена, что все могло сойти ей с рук. Лоренцо позабыл о планах насчет Доминики, и она могла вдоволь насладиться очередным своим шоу. 

На ее голову свалился еще один из пятерки парней третьего курса. Кто бы мог подумать? Самюэль Делагарди. Ей нужно было заподозрить неладное еще на мероприятии матери, что и Делагарди затеял какую-то игру против ее подруг. Она слишком увлеклась пари, не заметив, как ее саму в них поместили. Видела ли она наяву то, что произошло за несколько секунд до драки Самюэля с Рене? И как вообще второй оказался в доме Гуарини? Лукреция резко вспомнила о видео на своем телефоне и полезла за ним в свой клатч, но поиски не обвенчались успехом.

— Тормози! —крикнула девушка водителю и резко подалась вперед из-за резкой остановки. — Мы возвращаемся.

— Но Мисс Лонсестон, до дома осталось всего двести метров.

— И что?! — закричала она раздраженно, не вынося то, когда ей перечили. — Это не обсуждается!

— Мисс, почти два часа ночи, я обязан быть на посту в это время у фирмы Вашего отца. Если через три минуты я не буду на его парковке, за нами выедет охрана, и меня могут даже арестовать. После двух Ваш водитель — Паркер. Он отвезет Вас к дому Гуарини.

— Гребанные правила, — прошипела Лукреция, смотря на свои наручные часы. — Выпусти меня. До дома я дойду сама!

— Мисс. Это запрещено.

— Запрещено ослушиваться моих приказов, — сказала она, понизив голос. Мужчина помедлил на кнопке разблокировки дверей и все же сделал, что ему было велено. 

Поправив края своего бархатного платья, девушка пошла по брусчатой тропинке, идущей в гору. До дома было, действительно, рукой подать. Она наклонилась и сняла с ног туфли, боясь того, что шпилька угодит в проемы между белой кладкой. Машина развернулась и скрылась, после чего вокруг стало намного темнее. Она пригляделась, увидев впереди свой дом, где горели лампы на кровле, освещающие их участок. Свет в комнатах совершенно не горел, ведь отсюда она могла разглядеть лишь верхние этажи, где жила лишь она одна. 

Справа от нее послышалось что-то, но кроме темных деревьев, посаженных в ряд, она ничего не увидела. Она отошла в сторону, надеясь, что с ней играло воображение. Звоночек на велосипеде подал сигнал откуда-то слева, и она резко оглянулась. Ничего вокруг не было. Она прибавила шаг, зная, что за воротами точно будет в полной безопасности. Ее снова испугал какой-то неизвестный хруст за деревьями, и она попятилась назад, будто звук раздался над ее головой. Она увидела чей-то силуэт прямо перед своими глазами и полностью остановилась. Все мысли улетучились и заменились на пробирающий до костей и ледянящий ее душу страх. Ее связки напряглись, и она приготовилась закричать, что было мочи, но тень подобралась к ней быстрее, чем ее реакция, и толкнула на землю, накрывая ее алые от помады губы шершавой рукой.

Заместо страха к бьющемуся в конвульсиях сердцу подступил дикий ужас. Ее тело полностью парализовало, будто бы его погрузили в переполненную ванну со льдом. Она видела лишь порозовевшие белки глаз незнакомца, нависшего над ней. Она почувствовала, как он выдохнул на ее густые ресницы, и поморщилась от кислого запаха, источающего от его ладони. Она снова крикнула, но звук был полностью подавлен.

Лукреция ничего не слышала. Ее уши заложило при ударе о землю, и теперь ее окружал лишь писк. Но  неизвестный шевелил губами, пытаясь ей что-то сказать. Она подалась вперед, чтобы стряхнуть с себя того, кто на нее напал, но человек слегка приподнялся и вжал ее сильнее в землю, стиснув в другой руке ее ключицу. Она увидела его чуть четче. Кажется, ей удалось узнать его, этого парня.

Перед глазами снова что-то мелькнуло, и ладонь с ее губ слетела. Она вдохнула полной грудью и, наконец-то, увидела, как парень был сброшен с нее. Ей понадобилось чуть больше воздуха, чтобы начать лучше видеть и слышать хоть что-то.

Она обернулась и увидела брошенный недалеко велосипед, колесо которого все еще крутилось. Чей-то искореженный голос привлек ее внимание, и это было первое, что она услышала за долгое время. Она увидела Бриджитт. Девушка схватила того парня за руки и прижала сильнее его животом к земле.

— Лукреция. Лукреция! — звала девушку Бриджитт. — Ну же. Подойти. Скорее.

Все еще не отойдя от шока, блондинка осторожно оперлась на колени и вытянутые руки и только потом, поджав ближе под себя колени, сумела встать. В глазах сверкнули искры, и голова резко потяжелела.

— Лукреция, возьми себя в руки и подойди ко мне, — грубым тоном повторила Бриджитт, стискивая зубы. Парень стал приходить в себя после удара, и ей было сложнее его удерживать.

На трясущихся ватных ногах она подошла, ускорив шаг настолько, насколько было в ее силах. Но увидев знакомое лицо и тот же капюшон, ее отшатнуло назад.

— Лукреция, в моем кармане телефон. Позвони! — кричала Бриджитт, пытаясь именно при помощи громкого голоса привести ее в чувства. Лукреция наклонилась и достала из джинсового пиджака девушки то, что она просила. Она прижала телефон к себе и забыла о том, что ей нужно было сделать после. — Звони! Охрана твоего дома! Нам нужна помощь! — бессвязно кричала Бриджитт, уже не веря в свои силы, что она способна справиться с тем, кто напал на Лукрецию. У нее лишь сработала реакция. Она увидела блондинку издалека и даже обрадовалась, что та была еще не дома, ведь стучаться к ней на территорию, ждать, пока та выйдет, вести какие-то беседы с охраной о том, кто она и зачем пришла, девушка не намеревалась. То, что она взобралась на своем велосипеде на этот холм, было уже победой.

Лукреция подняла телефон на уровень глаз и пригляделась. Это был ее телефон, который она забыла в пентхаусе Лоренцо Гуарини. Даже при том, что все вокруг было плохо видно, свой серебристый чехол с крохотной звездочкой на краешке дисплея около камеры она узнать сумела.

Она легко разблокировала телефон одним лишь нажатием на сенсорный датчик и набрала номер своего второго водителя, который уже точно получил сообщение от первого, что Мисс Лонсестон, то есть ее саму же, необходимо довести до дома Гуарини. Первый гудок не успел закончиться, как трубка была уже поднята мужчиной.

— Мисс Лонсестон, машина уже ожидает Вас у ворот, — протороторил мужчина.

— Нет, я тут. У дома, — она испугалась собственного голоса. Он дрожал так сильно, что половину слов она проглатывала. — Пожалуйста, Паркер, — вдруг назвала она имя водителя. Она лишь пару минут назад узнала о его имени, но смогла запомнить, так еще и произнести вслух.

— Вы одни за пределами дома? Я сейчас... — она слегка кивнула, не понимая того, что ее нельзя было увидеть, и зажмурилась от слез подступивших к глазам.

Нет. Нельзя. Она не могла. Ей не страшно. Лукреция-Алексис Лонсестон не умела плакать. Ей никогда и не приходилось заниматься таким делом. Необходимо было собрать все свои последние силы и убедить себя, что глаза заслезились от ветра.

Послышался грохот от выдвижных ворот, и Лукреция увидела яркие две вспышки, а затем три подвижных источника света. Это были фонари. Парень заметил их тоже и сделал сильный рывок вверх, отчего Бриджитт упала на спину. Она хотела скорее встать, но незнакомец, не замахиваясь, пнул ее, и та рухнула на землю, больше не открыв глаз. Лукреция закричала, совершенно не зная, как точно ей нужно было отреагировать. Свет тут же направили на нее, и парень скорее скрылся за деревьями.

— Мисс Лонсестон! — кричал Паркер. Девушка знала, что это он ее звал, и под грудью перестало стягивать, будто с нее был снят тугой корсет из китового уса.

Девушка упала перед Бриджитт на колени, вовсе не почувствовав боли от того, что она расцарапала их до крови. Она убрала упавшие пряди с ее лица.

— Мисс Лонсестон! — охрана уже была около нее, но девушка ее не заметила. — Мисс Лонсестон, — Паркер сел рядом и поднял голову шатенки, проверяя в сознании ли она была. Нет.

— Он убежал туда! — Лукреция направила указательный палец в сторону, где последний раз видела парня в капюшоне. — Догоните его! Сейчас же! — это было мало похоже на приказ. Ей было важно не чтобы ее послушались, а чтобы хоть кто-то поймал того парня. Тон был страдальческий.

Три охранника, которых она видела впервые (на самом деле, они работали на их семью больше семи лет), скрылись в той стороне, куда она показала, и только Паркер остался с Лукрецией.

— Мисс Лонсестон, Вы повредились? Нужен доктор.

— Нет, он нужен ей. Быстрее, — Лукреция запаниковала, забыв о том, какого поведения она должна была придерживаться в присутствии тех, кто работал на семью. Мужчина поднял шатенку на руки, и Лукреция пошла за ними. Ее уже не волновали туфли, которые были брошены на дорогу, когда парень повалил ее, клатч, который также был где-то оставлен.

Все внимание она приковала к не открывающимся уже в течение пятнадцати минут глазам Бриджитт. Врач только сейчас оказалась в гостиной и застыла на месте, увидев Лукрецию с растрепанными волосами и размазанным макияжем, которая бы никогда себе не позволила показаться в таком виде на людях, даже если эти люди — слуги. Женщина смущенно отвела взгляд от блондинки, когда та нахмурила брови, увидев полное ее бездействие, как врача. 

Она опустила пластиковый чемоданчик на кожаный диван и открыла его, хоть и не сразу, несколько раз от волнения не попав пальцем по клапану. Женщина наскоро надела белые резиновые перчатки на руки и наклонилась к шатенке. Лукреция даже боялась подойти к ней, ведь не знала, в каком состоянии находилась Бриджитт. Она посмотрела на свои руки, пальцы которых непослушно дергались, и это не было похоже на дрожь. Врач достала из кармана небольшой круглый предмет и поднесла его к носу девушки.

— Что произошло? — буднично спросила женщина, убирая предмет обратно в карман. Это было зеркальце. Лукреция молчала, но не потому что не хотела разговаривать. Она открывала рот и делала попытку за попыткой, чтобы выдавить из себя хотя бы писк, но связки связало невидимой веревкой, которая превращалась в колючую проволоку, как только она пыталась заговорить.

— Девушка упала без чувств. Какой-то парень навредил ей, — сказал за Лукрецию ее второй водитель, который принес девушку в дом. Блондинка посмотрела на Патрика. При упоминании снова того парня, все внутри переворачивалось, и мужчина решил добавить: — Охрана еще не вернулась с поисков, но я уверен, что он был уже пойман.

— Вы сообщили об этом Мистеру и Миссис Лонсестон?

— Нет, и не будем, — Лукреция подбежала к женщине, хватая ее за руку. — Я запрещаю, — женщина видела то, в каком состоянии была девушка, и не могла пойти у нее на поводу, понимая, что ситуация была очень серьезной. 

— Мисс Лонсестон, я — врач. Я не всегда делаю то, что мне велено, ведь на мне здоровье и жизнь людей. Как врач, я прошу Вас сообщить об этом им. Это только ради Вашей безопасности.

Лукреция спрятала руки за спину и украдкой посмотрела на Патрика, а потом на Бриджитт.

— Хорошо, но при одном условии. Мистер и Миссис Лонсестон не должны знать о Бриджитт. Помоги ей, — чуть громче сказала блондинка, пытаясь сохранять непоколебимость в голосе.

— С ней все в порядке. Она лишь потеряла сознание в шоковом состоянии, — женщина в белом халате достала из своего пластикового чемоданчика стеклянный бутылек и перевернула его на ватку. Ей было достаточно сделать небольшое движение белой намоченной ваткой около верхней губы шатенки, как ее глаза распахнулись, а рот открылся, ловя воздух. Лукреция почувствовала, как большой булыжник, повязанный на нитке вокруг ребер, был сброшен, и ее губы также разомкнулись, вдыхая порцию кислорода. — Бриджитт, слышишь ли ты меня? —  девушка поднялась на локтях и посмотрела на врача.

Женщина полностью заслоняла лицо шатенки, и Лукреция наклонилась влево, чтобы ее увидеть. Ей пришлось признать, что она сильно переживала за ту, которую всем сердцем ненавидела. Она не знала, что та делала около ее дома, но это спасло ей, возможно, даже жизнь. "Дочь семьи Лонсестон была убита на юге штата Виктория в сотне метрах от их собственного имения." Такими бы были заголовки утренней газеты, одну из которых подбросили бы на то самое место, где бы ее и нашли. Символично. Но ее не убили. И самого псевдоубийцу еще не нашли. Нужны ли Мистеру и Миссис Лонсестон слухи о том, что кто-то сумел напасть на Лукрецию около их собственного дома с десятками охраны и сотней камер видеонаблюдения по всему периметру? Мистер Лонсестон избавится от него, чтобы тот забыл раз и навсегда о существовании Австралии. А что же будет с единственным свидетелем всего этого — с Бриджитт? Мистер Лонсестон заплатит ей деньги и пригрозит покинуть штат? Так ли поступают с теми, кому обязаны жизнью? Но в из семье не было других правил. Лукреция бы предпочла сделать все сама, чтобы не остаться в долгу перед шатенкой. Тот парень, что напал на нее попросту посмеялся над ними всеми, сумев провернуть это. У него ничего бы не вышло не забудь она телефон у Лоренцо. Девушку вдруг внезапно озарило. Она подняла руку, в которой держала свой собственный телефон. Как это было возможно?

Врач все спрашивала что-то у шатенки про ее самочувствие, и та ей слегка кивала. Лукреция прервала женщину:

— Откуда он у тебя? — девушка протянула свой телефон, чтобы Бриджитт заметила его.

— Я тоже была у Гуарини. Ты оставила телефон в зале, когда началась драка. Неплохое видео получилось, — но уголки губ Бриджитт не поднялись. Ей было противно наблюдать за тем, что делала Лукреция. Шатенка не удивилась, если бы та продолжила снимать и драку, и крики той бедной девушки, что приходилась, очевидно, девушкой одному из дерущихся. Бриджитт догадалась, что она была подругой Лукреции. От этого ей было тошно сейчас смотреть на блондинку. — Я ничего с ним ни делала. Хотела лишь отдать.

— Мне необходимо осмотреть место ушиба.

— Не надо, — остановила Бриджитт доктора и спустила ногу с дивана, заметив, как ее тело провалилось в мягкую обивку дивана и как легко она соскользнула с его кожаного покрытия. — И провожать тоже, — колени задрожали, но она смогла удержаться и сделать вид, будто ее состояние и не ухудшалось.

— Тебя отвезут, — Лукреция жестом подозвала водителя, но шатенка посмотрела на него недоверчиво и обозленно. — Вдруг что-то случится по дороге. А если велосипед как-то пострадал, я распоряжусь, чтобы его сейчас же починили. Можно купить новый.

— Это столько сейчас стоит слово "спасибо"? — Лукреция оторопела от такого вопроса и не смогла ничего сказать, когда Бриджитт покидала комнату, даже не зная, в какой стороне выход. Патрик вышел вслед за шатенкой, чтобы помочь ей его найти. 

— Я осмотрю Вас, Мисс Лонсестон? — спросила женщина, но та стояла с совершенно пустым взглядом, направленным в сторону дивана. Тут только что без сознания лежала девушка, бесстрашно напавшая на парня. Лежала девушка, которая спасла ее.

Еще через десять минут был пойман парень, которого Лукреции не составило труда узнать. Это он выжидал ее у теннисного клуба. У него явно были не все дома, если он выражал ей столько любви поначалу, отправляя самодельную открытку, а в итоге напал. Но оставаться с ним в одном помещении Лукреция отказалась, уйдя в свою комнату, чтобы поскорее обо всем забыть. Что-то было разве час назад? Нет. Завтра ей рано утром ехать на занятия. А с ней ничего не было. Она в полном порядке. Красное бархатное платье было уже в стирке, и она надела ту одежду, которую служанки приготовили для нее на учебу.

— Ты все запомнил? — девушка стояла к мужчине в пол-оборота,  надеясь, сохраняя серьезность на лице. Внутри же все ломалось. Она впервые за долгое время чего-то боялась. — Той девушки не было со мной. Патрик, — повторила она имя мужчина, почувствовав, что внутри что-то хрустнуло. Удивляло то, как плотно в памяти засело его имя.

— Я так и сказал Мистеру Лонсестону,  — ответил он тихо, опустив голову.

Его работа не была легка, и тот факт, что семья Лонсестон лишь на словах была таковой, ухудшало его положение. У родителей были свои цели и планы. Лукреция по возможности шла наперекор, но так, чтобы оставить все в тайне от них. "Меньше знаешь — крепче спишь",  — рассуждала Лукреция, в очередной раз избегая такой возможности, чтобы Мистеру и Миссис Лонсестон стало известно.

— Тогда можешь возвращаться к своим обязанностям, — бросила она через плечо, вглядываясь в окно, из которого были видны ворота. Они закрылись после того, как на территорию заехала уже знакомая ей машина. Черная бронированная Мазда. Можно было подумать, что из такой недешевой машины выйдет сам премьер-министр, что не исключалось. Но открылась водительская дверь и из нее вышел в меру упитанный мужчина в деловом костюме, который был тому явно мал. Пиджак немного выглядывал по бокам, а белая рубашка, натянутая на пузо, держалась лишь засчет несчастных шести пуговиц. Смотреть на него Лукреция больше не могла.

— Увы, это невозможно, — раздался голос позади, и он испугал девушку. Она думала, что водитель давно покинул гостиную. 

— И почему? — она повернулась к нему.

— Их у меня больше нет, — мужчина сказал это, со стыдом опустив голову. — С завтрашнего дня у Вас, Мисс Лонсестон, и у Мистера и Миссис Лонсестон будет новая охрана.

— Они уволили всех? — Лукреция непринужденно повысила голос. Этот день был одним большим исключением всей ее жизни. Ей никогда не приходилось общаться с подчиненными и, тем более, выходить из себя. Что-то пошло не так, и было слишком поздно это менять. 

У него заиграл телефон и он молниеносно поднес его к уху. Точно также он ответил на ее звонок, когда понадобилась помощь. Он был еще одним человеком, перед которым Лукреция осталась в долгу. 

— Я обязан дать показания полиции, — после того, как сбросил вызов, ответил мужчина.

— Смешно называть этого человека полицейским. Очередная пешка Мистера Лонсестона, — но эти слова она сказала очень тихо, и отвернувшись от водителя. — Иди и... — она запнулась, задумавшись, в какой манере лучше сказать. — Не забудь о моем запрете.

— Ваши слова — закон, Мисс Лонсестон, — дверь захлопнулась. 

"Ваши слова — закон", — то, о чем думал ее водитель, когда разблокировывал двери. И чья же тогда была вина, что на нее вина? А чья заслуга, что с ней ничего не произошло?

Она сорвалась с места, в считанные секунды преодолев несколько комнат и оказавшись у лестницы. Голоса доносились снизу, там, где был парадный вход. Она не могла не узнать голос того мужчины, что приехал. Это он решал все проблемы ее семьи, потому занимал высокий пост, не жалуясь на нажитое состояние и "запасной" домик на одном из островов США. Но, чем больше он делал для Лонсестонов, тем больше желаемого плавало в его голове. Только из-за этого Лукреция остерегалась его.

Она спустилась вниз, в голове проматывая возможные слова, которые ей хотелось бы сказать отцу. До конца она еще не осознавала, что собиралась сделать, но легко проскальзывающее чувство крутилось внутри нее, требуя совершить любой поступок относительно происходящего. Но были ли у нее права на такое? Готова ли она проверить?

Голоса стали тише, и она скорее пошла в их сторону. Свет горел через одну комнату от нее, и все события происходили именно там. Она уверенно вошла туда, остановившись лишь тогда, когда внимание собравшихся метнулось в ее сторону. В комнате стояли в линию пять человек, трое из которых были охранниками, первые начавшие погоню за тем парнем. Еще двое — ее водители. Мужчина, который тогда не довез ее до дома по ее же приказу, смотрел на нее со страхом. Но он был безмерно рад, увидев девушку в целости и сохранности.

В середине помещения стоял длинный стол из темного дерева, и за ним сидели Мистер Лонсестон и Мистер Холт — тот самый личный полицейский ее отца. Они сидели по его краям.

— Лукреция-Алексис, тебе не стоит присутствовать здесь, — намекнул гневно Мистер Лонсестон, опуская голову и смотря на дочь исподлобья, как он делал обычно, показывая отсутствие у себя настроения.

— Напротив, Мистер Лонсестон, Ваша дочь могла бы остаться и помочь нам во всем разобраться, — прощебетал Мистер Холт, не сводя глаз с девушки. — Присаживайтесь, — он встал, отодвинул стул справа от себя и выжидающе замер, когда же девушка сядет.

Лукреция озадаченно посмотрела на отца, выбрав лучше уйти и поскорее,  чем сесть с Мистером Холтом, вот только Мистер Лонсестон согласился с  полицейским и тоже перевел взгляд на многократно проклятый стул,  позволяя ей остаться.

— Не бойтесь, — прошептал мужчина,  поймав момент, когда помогал ей пододвинуть стул и сесть поближе к столу,  — того парня нет здесь. Его давно задержали и увезли.

Его голос был таким приторно-гадким, но она лишь улыбнулась ему, не подавая виду отвращения. Многие мужчины смотрела на нее так, как Мистер Холт. Но лишь одного его она так ненавидела. Потому что тот имел на нее какие-то счеты, и страх того, что однажды ее собственный отец расплатится с Мистером Холтом ею вместо банковской карточки, зародился в голове давным-давно.

— Нельзя ли решить эту проблему вне штата? — спросил Мистер Лонсестон. — Слишком опасно оставлять его здесь.

— Поверьте, об этом я позабочусь,  можете на меня положиться, — отвечал гордо мужчина, при этом учащенно дыша, словно его заставили бегать по комнате и говорить одновременно. — В его крови был наркотик. Я повешу на него одно нераскрытое дело о продаже травки малолетним, и срок будет более, чем приличным, — он то и дело запинался, делая несколько вдохов и выдохов, которых ему было все мало.

Видимо, он еще больше поправился.  Мистеру Холту всегда было сложно говорить, Лукреция это знала. Но теперь же паузы стали больше, вдохи хрипели, а выдохи свистели. Ей было его жаль.

— Он кому-нибудь проболтается там, и что тогда?

— У него есть маленькая сестра. Скажем, что он ее изнасиловал. В тюрьме с такими долго не церемонятся, — Мистер Холт оскалился, и ее отец одобрительно кивнул.

— Нет, это слишком,  — подала голос она, и поначалу никто не поверил, что она вообще что-то сказала. — Он никак мне не навредил.

Лукреция поджала губы, чтобы хотя бы так себя остановить. Она говорила то, что было несвойственно ей говорить.

— Ты бы видела свои стертые колени,  — отчитал ее отец. — В таком виде тебе вообще не стоило появляться при людях.

— Достаточно того, что он никогда ко мне не приблизится.

— А темные синяки на ключицах, — он покачал головой и смерил ее взглядом, будто она сама себе их поставила.

Она знала об этом его приеме. Он не просто так говорил это при посторонних, ведь хотел наверняка заставить Лукрецию держать язык за зубами. Ей было известно о своем плачевном виде, но ее не волновало то, какой ее увидит Мистер Холт. Наоборот, возможно, тогда бы он от нее отстал.

— Не поступай так вновь, — сказала она, и эта фраза несла в себе смысла в несколько раз больше, чем показалось всем свидетелям их диалога. Лукреция напомнила о событиях прошлого.

— Мистер Холт все равно не станет отменять приказов, — бросил раздраженно Мистер Лонсестон, поворачиваясь к охране. — Вы трое, можете быть свободны, если уже оставили разрешение на оружие.

Личные водители девушки остались стоять на месте, тем временем когда трое охранников, которые сумели поймать того парня, уже ушли, чтобы никогда уже не вернуться.

— А вот вы оба расскажете мне, как получилось, что Мисс Лонсестон оказалась одна на незащищаемой территории, — низким голосом проговорил ее отец прокручивая телефон в своей руке. Внешне он был спокоен и внутри, наверное, тоже. Но он должен был показать характер, заставив его бояться.

— Я отпустила его самовольно, — зачем она это делала, она не знала.

— Нэта? — спросил отец, посмотрев на мужчину, имени которого Лукреция как раз и не знала. Патрик и Нэт. Теперь она имела представление о том, как звали ее водителей.

— Нэта, — повторила она, привыкая к имени. Она посмотрела на двух мужчин, стоящих в сторонке. Нэт посмотрел на нее, взгляд его был такой же напуганный. Лукреция понимала, что, если ее отец что-то решил, то переубедить уже его будет невозможно. — Я потребовала выпустить меня, поэтому так произошло. Он бы не осмелился сделать не так, как я хотела, — озвучила она свои мысли, вспоминая осуждающее лицо Бриджитт. — Вот, что произошло, Мистер Лонсестон. Снова мои выходки, — она сорвалась с места, убегая прочь из комнаты.

Ее терпение лопнуло. Она не вынесла своего собственного поведения. Зачем она говорила все это? Почему защищала Патрика и Нэта? Зачем запомнила эти имена? Она была зла на себя за то, что забылась. Зла на отца за то, что тот был все таким же холодным. Она и не ждала от него вопросов о самочувствии, но не могла не заметить то, что он сильно переживал за слухи о случившемся, которые могли бы быстро распространиться по всему штату. Она была зла на Мистера Холта, которые в ее присутствии не сделал ничего, что было положено делать полицейскому. Были лишь его глаза, следившие за каждым движением ее тела, будь это переставление ноги на ногу или приглаживание прядки волос за ухо.

Нужно было скорее обо всем забыть и лечь спать, это она и сделала.

_ _ _

В пентхаусе Лоренцо Гуарини стало тихо. Все, кто хотел, уехали или же ушли. Остальные же уснули там, где пришлось, не оставив в некоторых комнатах пустого места на полу. Сквозь бездвижные тушки пьяных студентов пытался пройти Самюэль. После инцидента с Рене Руссо пить ему расхотелось, и остаток вечеринки парень провел на заднем дворе, скрываясь от своих же друзей, которые точно припасли вопросы по поводу того, что он принял участие в игре Лукреции, так еще и хотел поцеловать какую-то первокурсницу. Вот только она не была для Самюэля какой-то. Он знал, кем та была. Она была его целью.

Поднявшись по центральной лестнице к кабинету Лоренцо, в котором часто выпивал его друг, парень увидел полоску света под дверью и уверенно вошел в комнату. Рыжий парень сидел за рабочим столом и смотрел в монитор компьютера, освещавшего белым светом его лицо. На нем тут же появилась широкая улыбка, когда Лоренцо увидел в дверях Самюэля.

— Я знал, что ты не уехал, и все ждал, когда ты придешь, — он откинулся на спинку своего кресла и слегка откатился назад. — Я нашел ее. Доминика Ясперс. Она учится в том же университете, что и мы. Представляешь? —  он засмеялся. — Странно, что я еще ее там не увидел. Позор в стенах вуза был бы самым подходящим для нее. 

— Ты лишь бросаешься словами, — закатил глаза Самюэль, подходя к барному стеллажу. — Если бы хотел поиздеваться над ней, то сделал бы это. Для этого ты ведь приглашал Лукрецию? — Лоренцо перевел взгляд с монитора на друга, а затем снова на монитор. Кое-какие мысли не давали ему покоя, но Самюэль не должен был об этом знать. Тем временем блондин откупорил новую бутылку коньяка и, наклонив немного бокал, заполнил его на одну треть янтарной жидкостью.

— Я был сильно занят, — он усмехнулся. Рыжий парень достал из бокового ящика книгу в плотном черном переплете и открыл ее. Это оказалось ежедневником, по записям похожим больше на телефонную книгу. — Саммер Потс, — это он и записал своей перьевой ручкой в черную книжку, оставив справа дату. — Горячая штучка, хотя выпить гребанную "СПИДу"* я долго ее заставлял, а развязло ее конкретно.

*"СПИД" (SPEED - скорость) — сленговое название амфетамина.

— С каких пор девственницы стали настолько хороши, что ты их так нахваливаешь?

— Одна на миллион такая попалась. Или же таблетка, — Лоренцо снова рассмеялся. — На самом деле, весь кайф в процессе. Такая тихая и забитая. Я чувствую, как она дрожит от страха и трепещет от наслаждения одновременно, а я лишь коснулся ее. А затем таблетка, — он щелкнул пальцами, — после которой наша милая Саммер Потс превратилась в дикую кошку. Мне даже не пришлось ничего больше делать.

Самюэль сел недалеко от друга, почти не слушая того, что он говорил. Он никогда не одабривал глупого развлечения друга. Все они были бессмыслены. Получать наслаждение от лишения девственности? Кажется, парень свихнулся от скуки своей богатой жизни, но Самюэль не имел никакой власти над ним, чтобы остановить его безрассудство.

— Псих, — сказал блондин вслух, думая, что тот его не услышит.

— Говорит тот, кто бегает за первокурсницей, — парень выключил компьютер и вышел из-за рабочего места. Самюэль с непониманием посмотрел на него.

— Кто бы говорил, — он сделал глоток побольше, ожидая трудного разговора. От Лоренцо не смогли уйти подробности того, что произошло в его доме, когда он был наверху.

— Я не бегаю за той чокнутой. Я лишь издеваюсь, медленно уничтожая. Рикки рассказал мне, что ты участвовал в шоу Лонсестон. И о несостоявшемся поцелуе тоже, — он постучал друга по плечу. — Тоже решил сыграть в мою игру?

— Ты о чем?

— Не бери в голову, — Гуарини поскорее отвел тему, поняв, что его друг ни о чем не догадался. — Зачем тебе сдался этот ребенок?

— Дело вовсе не в ней, а в ее парне, в котором я вижу в дальнейшем большущую угрозу для меня.

— Чтобы тебе кто-то угрожал? — округлил глаза Лоренцо, не понимая блондина. — Смеешься?

— Тогда отстань от Доминики Ясперс, — пожал плечами Самюэль, и выражение лица рыжего парня стало серьезнее. — Вот видишь, ты меня понял, — допив виски, парень оставил пустой стакан на столе и вышел из кабинета Гуарини. Самюэль думал лишь о том, что именно он бы сделал в следующий раз. Его репутация должна была лишь крепнуть. А вот с репутацией Рене Руссо он хотел бы поиграться. Софи была идеальной пешкой для этого. Она была его целью.

Nataly Main