Драки за девушку или с девушкой?

Молоточек в голове начал стучать так громко, что я почти рывком поднялась на кровати и перепуганно оглянулась по сторонам. На часах не пробило даже 7 утра, а организм уже выспался, удивительный все таки город. Красивый такой..родной и уютный.— Какого хуя я проснулась. — Недовольное бурчанием случайно вырвалось вместо восхваления. — Чтоб нахуй это утро отменили. Заворачиваясь в одеяло, как плотный рулетик, я попыталась вновь заснуть. Но будильник младшего брата из соседней комнаты помешал всем планам. Несколько минут непрерывного звона и тишина за ним, Марат как и я, не имеет ни малейшего желания вставать на учебу, прекрасно понимаю его, сама хотела сбежать после первого класса, но уж нет. Я отмучилась десять, пусть он тоже потерпит, тем более я ему помогу. — Мара-а-ат! Але!

Отвратительный колокольчик хоть и был за стеной, но бил по ушам так, как будто прям на макушке стоял. Я нахмурила нос от неприязни и с топотом, заглянула к братцу. — Марат, твою мать! Юноша лежал на постели, даже не пытаясь скрыться от будильника, а просто игнорировал все вокруг. Я вновь попыталась разбудить его словами, даже криками, но ночь за горой учебников давала о себе знать. — Ну.. я пыталась по-доброму.

На носочках выскочив из комнаты, я ринулась в ванну в поисках чего-нибудь интересного. Мыло, мочалки, щетки, нет, все не то, не подходит. Я металась глазами по шкафчикам и наконец-то увидела то, что взорвало злорадство внутри. Быстро вернувшись к сонному чуду, последний раз порадовалась той тишине, что сохранялась до подъема и совсем безжалостно встряхнула баллон. Ровно через секунду, все лицо, голова и торчащие из под одеяла, руки были перемазаны плотным слоем пены для бритья, а следом и случайно опрокинулась чашка с водой. — Подъем, короткострижженные ко..

Не дав мне докричать, младший брат вскочил с постели с перепуганным видом. Его глаза излучали непонимание, а потом сменились злобой, которую к сожалению не мог вылить. — Блять. — Буркнул он и глубоко вдыхая через нос, скрылся за дверью. И ровно в этот же момент, до меня наконец-то дошло осознание всего, что я натворила, и неконтролируемый смех раздался на всю квартиру, а может и весь дом. Но даже это не разбудило отца, которому тоже пора было бы вставать. — Па-а-п.

Протягиваясь к нему в комнату, стало понятно, что мужчины давно уже нет дома. Аккуратно застеленная постель, почти выветренный запах стойкого одеколона, говорят о том, что его и ночью не было. А это значит, что я могу продолжить злорадствовать над непутевым братом, которому просто не повезло родиться в одной семье со мной. — Маратик, надеюсь ты уже позавтракал. — Едва сдерживая все поганые мысли, интересуюсь и потирая ладони, выхожу на кухню. — Вот ищу только. — Без капли сонливости, заглядывает в холодильник и разочарованно закрывает его, вновь открывая. — Марат, у нас холодильник не рукав фокусника, там не появится еда, если снова посмотришь. — Ну надежда была. — Надежда умерла во вторник. — Кто? Махнув рукой, я потянулась за манной крупой. — Кашу будешь? — Фу, эти сопли есть. — Сопли ты ел в пять лет, а каша полезная, сильным будешь. Парень прям расцвел на глазах, вскинул руки вверх и будто демонстрируя мускулы, пытался похвастаться своими силами. — Я и без неё сильный. — Я тебя сейчас пырну, проверим, кто сильный. Ответа не последовало, а это значило, что все же сегодня завтрак состоит из манки.

Я тщательно вмешивала крупу в горячее молоко, пытаясь разбить все комки. Чайник кипел на другой конфорке, а по кухне разносился жалобный скулеж брата. Через пару минут каша уже красовалась полная тарелка, которую тут же принялся уплетать младший, а я переместилась к подоконнику. — Офень вусно! — С набитым ртом бормотал Марат, вызывая родную улыбку. Прикурив сигарету, глаза следили за тем, как младший уже намывал за собой посуду и спешно собирался в школу. Он будто пчела, носился по всей квартире, что-то жужжа под нос, а у меня наоборот замедлилось время, хоть я и скурила уже какую по счету. Марат накидывал уже куртку, а я медленно, почти выплыла в коридор за ним и сохраняя ещё улыбку от комплимента готовки, попрощалась, потягиваясь за легким поцелуем в лоб, но брат моментом ожил и отдернулся. — Фу, Мель, не надо так, пацаны не поймут. — Я тебе уши то сейчас пообломаю. Пацаны его не поймут. — Мель. — С глаз скройся нахуй. — Рявкнула я и почти выпихнула брата за дверь.

Сразу появилась отдышка от злости, от того, как внутри все кипело от таких "пацанских законов". У нас в Ленинграде с этим все иначе. Но ничего, перевоспитаю ещё.

Я вернулась к заженноц сигарете, и докурив её до фильтра, наконец-то почувствовала успокоение. Не звенит будильник, не надо кого-то кормить, будить, собирать. Будто я настоящая мама, а не сестра и дочка, но одно останется неизменным, пустой холодильник в котором нет ни единого продукта, из которого надо будет придумать питание хотя на сегодня.

— Алле? Пап? — Да-да, Бельчонок, что стряслось? Однозначно смекнув отцу о походе за продуктами, я была сослана в комнату, а точнее в коробку на верхней полке, где хранились деньги на подобные случаи. Хотя я надеялась, что он сам сходит и не будет утруждать меня таскать эти тяжести, но видимо глава семьи решила иначе.

Пришлось накидывать второй слой одежды, дабы не мучаться с не любовью к курткам. А два свитера хорошо справлялись со своей задачей, да и неплохо скрывали худобу, я счастлива.

Мне повезло приехать в тот момент, когда снег покрывает еще не всю природу, и подвластен городскому потеплению и совсем скоро смогу посмотреть на то, чему готова отдать свою жизнь. Первый, самый настоящий и долгий снегопад. Загляденье..

С размышлениями о предстоящей зиме, я не заметила, как уже теснилась между двух рядов в продуктовом. Руки сами хватали банки, пачки, не взирая даже не сроки годности, но даже уже так внутри распирала гордость за саму себя. Все идет по плану, раз я могу спокойно купить продуктов, придти, приготовить обед и как следует встретить семью. Именно о этом я мечтала, когда бежала о тех душераздирающих бед, которые так и старались убить меня.

Корзинка быстро заполнялась, а отсутствие авоськи все больше удручало. В голове пролетали мысли, как мне теперь тащить все эти вещи, но ни единого ответа не появлялось. Колбасу и масло ещё можно было бы запихнуть в карман, но остальное вряд ли. Да и магазин не обещает снабдить хоть чем-то полезным, поэтому придя на кассу, я действительно разочаровалась. Закончилась и бумага, и какое-либо настроение у продавщицы с криво-накрашенной тушью.

Я дернула носом и цикнула языком, стаскивая с себя один из свитеров. Нехитрым конструированием, соорудила мешочек, с перевязанным горлом и рукавами для лямки, куда и нагрузила все продукты. Ткань трещала, но держалась хорошо, вот что значит качество. Небрежно кинув мятые купюры на стекло, я гордо двинулась прочь. Магазины конечно хорошо, но спертый запах плесени и нафталиновых шариков убивают всю нервную систему, заставляя глаз дергаться.

Кажется я не успела даже спрыгнуть с лестницы, как во рту уже зажглась сигарета, внушающая иллюзию спокойствия. Как бы мирно не прошел этот час с продуктами, впереди меня ждет не менее затянутый процесс готовки. В голове метались мысли, что приготовить в первую очередь, я отчаянно пыталась вспомнить любимые блюда брата, но все как будто сводилось к пломбиру в стаканчике.

Я перекидывала тяжелый свитер с плеча на плечо каждую секунду и не прекращая пускала густые клубки дыма, все же восхваляясь тому, что переросла детские драки, но только до момента, пока за спиной не раздался брынькающий свист. Протяжный, настырный и адресованный конкретно мне. Каждой клеточкой тела чувствовалось, что вот-вот внутри что-то лопнет от излишнего интереса. Стараясь не вслушиваться, продолжала идти прямо, хотя ноздри уже раздувались от злобы.

— Эй, Рыжу-у-уля. — С наигранным смехом, прыснул кто-то позади. — Идем к нам, чего одна такая тут ходишь. Мы донести поможем, тяжело ведь. Смешавшийся хохот ударил по ушам, вызывая инстинкты кота, желающего выплюнуть шерсть. — Я дважды повторять не стану. — Вновь мужской голос сзади, но уже намного ближе, чем прежде. Я замедляю шаг, будто ожидая, пока мне развяжут руки и язык, дабы гаркнуть из всех сил. — Какие мы дерзкие. — Тихий и картавый голосое прорезался, лопая мое терпение, одновременно с этим вызывая затихание у всех собравшейся компании.

— Себе посвисти, чушка, я тебя в калачик сверну и сожру под картошку, разтявкался мне тут. — Гордость, самоуверенность, высокомерие взлетели до небес. Я почувствовала как на спине пробиваются крылья, а над головой возвышается корона, которая тут же разбивается вдребезги от буквально выскочившего перед мной парня.

Чуть неопрятный, с табачным смрадом, а самое главное тот, что вчера уже потрепал нервы. Которому, резанула предплечье, надеясь на то, что он сдохнет, хоть это и была обычная самозащита. Но даже страх перед ним, не сравниться с той злостью, что кипит во мне.Никакой пацан или девка не имеют даже шанса на подобное обращение ко мне, и кажется пора научить кого-то.

Демонстративно прикусив язык, шагаю ближе и ещё больше строю вид того, что оцениваю стоящего перед собой типичного чушпана, искусно показывая неприязнь. Пальцы медленно впивались в ладони, в надежде совладать и со страхом и резкостью.

— Ты, Рыжуля, под кем ходишь раз язык такой длинный? — Произнес кудрявый парень с очевидной ухмылкой в легкой добыче, а остальные присутствовавшие зашептались, метая взгляды.

Нет, это просто невозможно. Какое самообладание с таким мудаком, непонимающим русского языка? А, так может он отрицает его существование, и надо разговаривать иначе?

— Кутакка кит, мин беркем астында да йөрмим, беркем белән дә йөрмим, ә син, мөгаен, ярдәм төркеме белән генә йөргәнсеңдер. Үзеңә рөхсәт итә алмыйсыңмы? ( Иди нахуй, я ни под кем, и ни с кем не хожу, а ты, наверное, только с группой поддержки. Сам не справляешься? )

Вновь осматривая охамевшего, женское нутро вытянуло самое интересное. Кудрявые, чуть растрепанные волосы, затягивающие в омут глаза и даже под маской неприкаянного зверя, то что притягивает, влечет. Может у меня расстройство какое-то? Почему я с любовной точки зрения рассматриваю того, кто сейчас собирается меня убить уже?

— Ручка то живая после вчерашнего? Не знаю откуда у меня берется это бесстрашие, зная, что вокруг дохуя парней, которые стоят за одно с этим придурком, но я очевидно завидую сама себе. Кучерявый кипит прямо на глазах, заливается краской от каждого слова и перестает думать о чем-то, кроме того, как просто сожрать меня не месте. Он делает шаг ко мне и собирался видимо ударить, но я была быстрее. В один момент освобождаюсь от сумки-свитера и замахиваюсь неглядя. Удар в нос, помогает расстроить клеточки мозга отвечающие за ориентацию в пространстве, а быстрая реакция позволяет шагнуть ещё ближе и рывком опрокинуть его на землю через бедро. — Су-сучка рыжая.

От своеобразного комплимента, на лице расцвела улыбка, с которой я и обратилась к остальной компании. Растерянность в их глазах увеличивалась с каждой секундой, кто-то сразу же попытался испугать меня оскалом, а кто-то медленно отшагивал назад, но даже среди этой толпы, мне удалось увидеть что-то знакомое, будто действительное важное в моей жизни, но не известно что именно.

Мы буквально стояли неподвижно, решая кто первый ударит, но чем дольше мы стояли, тем быстрее вернется в строй тот. Я ринулась к ближнему, и без раздумий шваркнула кулаком куда-то в лицо, надеясь на лучшее. Сзади, в крысу, лез самый низкорослый, с четкой и глухой оплеухой прям по позвоночнику, заставляя меня буквально взвыть от обжига. Пришлось не глядя размахивать локтями.

Кажется, это даже не пацаны, раз они падают от нескольких ударов девчонки. Уложив несколько парней, я потянулась за ножом, но не может все так хорошо складываться, да? Какая-то сука безнаказанно вытащила мою вещь. Слабость и уже кто-то тянет за руку, я чувствую как тяжелое дыхание обжигает макушку. Машинально замахиваюсь для нового удара с локтя, но все тот же перехватывает, и выворачивает всю руку, блокируя почти любое мое действие.

Моментом в голове обострились все знания, практики и теории. Я отчаянно пыталась собрать все силы, что могла и потратить их на то, что возможно спасет меня сейчас. Незаметно толкаюсь ногой назад насколько возможно и как только чувствую давление от веса соперника, переваливаю весь свой вес туда и глубоко вздыхаю, дабы при резком выдохе оставить место для освобождения рук. Еще более быстро обхватываю парня за шею и сильным ударом дергаю свободную ногу назад, тем самым выбиваю из равновесия, и подобно муравью, перекидываю его через себя.

Болезненное кряхтение звучит слишком сладко, кажется, я готова купаться в этом, но сил уже не осталось. Я бегом хватаю продукты и почти вприпрыжку сваливаю, как можно быстрее. Позади раздавались крики, зовы, но я оставалась непреклонной для общения с "фанатами".

До дома я не шла, летела, пару раз чуть не подвернула ногу при перепрыгивании с тропы на дорогу, и почти уже попрощалась с жизнью из-за невнимательного водителя. На лестнице влетела в соседку и почти вырвала ручку, слыша, как внизу открывается металлическая дверь. И только после гурчащего хлопка, я осела на пол и успокоилась. Руки потрясывало, а внутри все колотилось так сильно, что казалось, кровь сейчас закипит, но надо было брать все под контроль.

Придерживаясь за стеночку, на полусогнутых доковыляла до ванной и ужаснулась. Волосы растрепались до образования одного комка, а на руках немного размазанной крови от чьего-то разбитого носа. Я невольно улыбнулась, но тут же нахмурилась, чувствуя болезненное покалывание на губах. Какая-то мразь рассекла верхнюю, доставляя кучу неудобств, но видимо мир тесен и ничего, успею отосмстить. Умывшись, действительно стало легче, переживание, тремор и сердцебиение вернулись в норму и я даже наплевала на правила и закурила прям в той же ванной.

Чуть передохнув, я вернулась в коридор и оттащила, оказывается очень тяжеленные, продукты на кухню, с трудом подтягивая авоську на стол. Раскладывая все по местам, я уже успела пожалеть, что вообще задумала что-то связанное с готовкой и вообще обустройством быта в этом доме. Может обратно?

Нехотя пришлось чистить овощи, попутно матеря какую-то глупую программу по телевизору и часто облизывая порезанные пальцы. Картошка, морковь, лук и кабачки плавали в наполненной раковине, а мои силы уже покинули меня. Почти не задумываясь, я цепанула жестяную банку и вовсе не жалея высыпала несколько ложек порошка в чашку. Несколько минут кипения чайника казались вечной мукой, но зато по квартире моментом разнесся незабываемый запах горьковатого кофе. Следом зажглась новая сигарета, а я вальяжно развалилась за столом.

Пепел развеивался ветром с окна, ноги мерзли от постепенно падающей температуры, на душе становилось приятней от каждой минуты проведенной в родных стенах. Все было так прекрасно, пока на улице не зашло солнце за горизонт и в голове пронеслось воспоминание о том, что все же надо что-то готовить.

На плите шкварчала картошка с салом, суп медленно томился, а на доске кромсался салат. Я напевала незамысловатую мелодию, помогая себе ритмичным стуком ножа. Время за готовкой быстро пролетало и стало даже не заметно, как в окнах соседнего дома повыключался свет, а вокруг стало тише, хоть и до этого не отличалось звуком.

Приготовив первое, я запихнула сочные куски мяса под сыр в духовку и глянув на часы, налила супа в тарелку, ожидая скорого возвращения брата. Мешая тлеющий табак с наваристым бульоном, я ощутила себя настоящей хранительницей очага, чувствуя непередаваемые эмоции от того, как это тяжело. Руки ещё немного потряхивало от непредвиденной драки, хотя самой усталости нет, но все же кашеварить столько, я не готова.

Суп остывал, а младший все еще не вернулся. Гробовая тишина медленно капала на мозги, вызывая желание выть от скукоты. Час назад, я обещала не притрагиваться к посуде, желая спихнуть это на кого-то другого, но отсутствие каких-либо развлечений заставили примкнуть к раковине. А следом и старый нагар на плите был отмыт, затем силы и на мытье полов нашлось, а вместе с этим пришлось заниматься пылью. Тело приятно болело от легкой усталости, но сердце немного тревожилось. Если до прихода отца оставалось около часа, то Марат должен был придти уже как несколько часов назад.

И словно по щелчку по всей квартире разнесся трепещущий звон телефона с коридора, к которому я подорвалась с места, не желая слышать чего-то пугающего.

— Дом Суворовых. — Взяв себя в руки, я выдавила безэмоциональность. — Амелия, как вы там? — Добродушный и ласковый голос отца вернул все на свои места. Папа заботливо расспрашивал, как прошел день, чем питались, желал спокойной ночи и расстроил тем, что ему придется уехать в командировку на несколько недель. Я была готова расплакаться от этой новости, он посмел спихнуть все дела на меня одну и прикрыться тем, что он старается для нас, ужас! Он ещё несколько раз уточнял что-то про Марат, прям жаждая услышать его голос в трубку, но я искусно врала, списывая на выкидывание мусора, что брат есть и вообще наказан за тройку по математике. В ответ лишь слышался смех, от которого внутри все расцветало самыми красивыми цветами.

Удрученно продолжая сидеть на стуле около комода с телефоном, я отчаянно пыталась придумать, куда же все таки делся младший брат. Время уже вечер, поздний вечер, а он не появлялся с самого утра. Сейчас не такая спокойная жизнь, как например даже пару лет назад, хотя я тоже пропадала сутками напролет, зависая с мальчишками постарше, а в Ленинграде так вообще могла не появляться дома. Рано ещё бить тревогу, может он с каким-то одноклассником завис с игрой и забылся, завтра уже буду решать.

Решив посветить этот вечер своему спокойствию, я с тащила с балкона банку для пепела, и поставив её у кровати, развалилась звездой, сразу же выпуская клубы дыма. Где-то на столе стояло радио из которого раздался напористый и властный мужской голос. — Родина слышит, Родина знает. Устроившись поудобней, я прикрыла глаза, вслушиваясь в тихое шипение сигареты от затяжки, и не менее бодрого голоса новостей. Тишина, спокойствие, чистота и порядок. Никогда бы не представила, что так могут проходить мои вечера.

Я было уже почти задремала, но хлопок двери с одновременным криком с коридора, выудили почти выскочить на источник звука с боевой стойкой. — Меля! У тебя есть пять минут и мы идем танцевать. — Запыхавшийся брат на ходу скидывал куртку, дабы сменить школьную форму. — Мы ждём тебя! Удивленно выглядывая в коридор, чтобы посмотреть на тех, кто ждал меня.У дверей опасливо стояла русоволосая девчонка, застенчиво оглядывая прихожу, а при виде меня тут же заулыбалась подобно котенку у миски молока.

— Проходи на кухню.

Усевшись напротив новой подруги, я разлила чай и протянула тарелку с печеньем, пока за стенкой брат то ли валился с ног, то ли переворачивал всю комнату верх дном. — Меля, ты там собираешься? Я же в ответ только хихикала, не собираясь идти никуда, но появившийся брат почти со слезами переубедил меня.

Подмигнув Айгуль, скрылась в комнате и тут же зависла перед шкафом. Штаны? Платье? Свитер? Варенки? Что-то перебиралось из угла в угол, и на глаза попались старые, потрепанные, но очень любимые джинсы с выцветшими пятнами от экспериментов двух братьев. Прихватив нож с комода, я буркнула себе под нос о его важности в любой ситуации и явилась в коридор, полностью собранной. Намного быстрее брата, который все еще пытался отдышаться с моим чаем.

На лицах обоих младших блестела улыбка от разговора, которая ещё больше расплылась с моим появлением. Натянув кроссовки, я накинула старую кофту со шкафа и с недовольством подгоняла Марата, который все ещё мучался с зимними ботинками. А подхватив подругу под руку, мы медленно спустились вниз.

Спустя немного времени появился и наш кавалер, который направлял нашу дорогу. За несколько минут ходьбы мы уже успели познакомится поближе, узнать друг друга и посмеяться над тем, как Марат подбирал слова, чтобы позвать Айгуль гулять. Там были и уговоры и даже угрозы, за которые получил по шапке от меня.

А через ещё несколько минут, мы с девушкой с удивлением смотрели на постепенно собирающуюся толпу у дверей, при открытии которых раздавалась грохочущая музыка. И вместе с этим у Марата вновь включилась пластинка. — Девочки. — С умиляющей улыбкой произносил он, подтягивая нас за собой. — Вы танцуйте только, пожалуйста, в нашем кругу, а если что, говорите, что с универсамом ходите, с адидасом младшим.

Глаза самовольно закатилась, с губ слетел звонкий цок. — Запомни, я ни с кем не хожу, я сама за себя.

Дом Культуры удивлял простором, который действительно мог вместить кучи людей, но особые правила пресекли любые попытки места. Компании друзей, собранных в отдельные стаи, где, к моему удивлению находились и самые юные мальчишки и довольно взрослые для них парни, а может уже и мужчины. Кто-то целовался у стены, не стесняясь уже лезть под юбку, а кто-то подобно хищнику стрелял глазами по девчонкам, водящих хороводы.

Выпустив руку брата, дала им возможность скрыться за людьми, оставляя сама себя почти посреди всего хаоса. Я с интересом осматривалась, прицениваясь где мне хочется танцевать, и да какие тут вообще есть люди, может это замануха? Но сменяющиеся песни растопили мою любовь к веселью и ноги сами потянулись в пляс. Я не стремилась стать центром дискотеки, да и попадаться вообще кому-то на глаза не хотела, поэтому найдя отдаленное место у окон, прикрыла глаза и ритмично двигалась.

— Рыжевласка, не против потанцевать в моей компании? — Приятный парнишеский голос вывел из транса, сразу же завлекая в новый. — Не против. — Я чуть улыбнулась и сделав шаг на встречу, продолжила танцевать вместе с партнером. Зажигательная музыка переключалась на что-то старое, и знакомое, да такое, что сердце само начинало стучать в спокойный такт.

Огромные руки без раздумий дернули меня, вклинивая сразу же в своеобразные объятия. Медленный танец начался так незаметно, что парень взял всю ответственность на себя, без спросу приглашая. Он почти моментально закружил нас обоих, заключая руки вокруг моей талии. Внутри сразу вспыхнуло возмущение, от которого я попыталась оттолкнуть его, но разница в силе и телосложении была. На лице парня появилось неподдельное недоумение, от которого он лишь сильнее сжал меня.

Глаза застелило пеленой от которой я уже слабо понимаю, что творю. Ноги сами дернулись, подпихивая кавалера под обувь. А навалившись ещё и всем весом, мне удалось с грохотом уронить его на пол.

Вокруг сразу же сбежалась толпа, я со злобой пнула ногой в живот, буквально чувствуя, что разборок уже не избежать и поддалась инстинктам самозащиты. Кто-то позади подхватил на руки, спешно оттаскивая подальше, но в груди уже все бурлило, жаждая извержения, которое словно по секундам выплеснулось. Я со всей силы треснула локтем по голове того, кто осмелился помещать, и с победной улыбкой спрыгнула на пол. Но через мгновение снова железная хватка за кисть, я моментально оказываюсь у выхода и только сейчас перед глазами мелькнула знакомая фигура брата и подружки. С нежеланием драться с ними, я ставила обороты, позволяя выдохнуть на прохладной улице.

Испуганные глаза школьницы метались по кругу, задавая безмолвные вопросы, от которых меня пробивало на смех. Я присела на корточки, и прикурив сигарету без задней мысли, после затяжки, протянула ей тоже. Но в ответ последовал отказ, который пришлось скрашивать рассказом о произошедшем. Испуг девушки был действительно важным, и мне не хотелось допускать чтобы она ещё обмочилась во сне от кошмаров. — Дорогая моя, все хорошо, не волнуйся так. Просто кому-то надо держать свои ручища при себе, особенно со мной.

Из здорового здания доносились крики, удары, девчонки испуганно выбегали оттуда, а глаза Айгуль становились шире. Зажав сигарету зубами, я решительно схватила русоволосую за руку и потащила чуть поодаль, пряча её почти за кустами. Строго наказав оставаться здесь, я кинула ей свою кофту, и не раздумывая ринулась обратно.

Внутри разгоралась настоящая драка, спокойные круги смешались в неразборчивую толпу. Из девушек ни осталось абсолютно никого, лишь парни мерились кулаками и кидались друг на дружку. Я бросилась почти в самый эпицентр, пытаясь здраво оценить свои возможности и найти хоть один намек на своего брата, который явно где-то здесь. Почти перед глазами всплыло знакомое лицо мальчишки, кажется Андрей, с которым недавно познакомил брат. Он толкался с каким-то пухлым мальчиком, вызывающим у меня лишь хохот. Один прямой удар в голову, и парень почти отлетел в сторону, истошно крича и хватаясь за ухо. Новый союзник подтолкнул вперед, указывая на двух ребят, которые безжалостно пинали ногами кого-то на полу, и мое сердце не могло позволить допустить этого. Я тут же подбежала ближе, пытаясь хоть как-то оттолкнуть их, но вместе этого перевела весь гнев на себя. Рослый парень безжалостно одним толчком пошатнул, а в подмогу пришел уже и Андрей с чуть окровавленным лицом. Неплохо ему тот толстяк вдарил...

Удары даже невозможно сосчитать, они уже перестали видеть во мне девушку и не церемонятся с силами, пытаясь вмазать со всей дури. Нос разбит, кровь залила уже весь свитер, что удручает настолько, что я тоже перестаю контролировать себя, и все мое желание остаться невинной в этом деле улетучивается далеко. В голове надежда, что у кого-то сверкнет оружие, полностью развязывающее мне руки и тут появляется кастет. Я расплываюсь в злобной улыбке, в одно движение вытаскиваю нож и мне достаточно просто замахнуться, как оба в страхе сбавляют обороты. Теперь нет никакого труда нанести пару тумаков и уложить на пол. Теперь точно цель найти лишь брата и сверкнуть пятками, дабы не нажить проблем. Заметив Марата под влиянием какого-то парня, я чуть выдохнула и потащила Андрея следом. Благо эти двое хотя бы стояли без каких-либо разборок, видимо только рассправившись с кем-то.

Голова уже стучала от резкости всех событий, и мне было смутно понятно, что приходит. Брат за руку ведет следом, в ушах звенят крики, а кровавый ручей уже стекает до штанов. Марат усаживает меня где-то на улице, и я постепенно выхожу из убийственного транса. Руки самовольно выуживают пачку сигарет, которая тут же растворяется после чьей-то просьбы.

— Нихуя резвая. Твоя? — Насмешливый голос над головой вызывает тошноту, но я лишь поднимаю взгляд. Мы на долю секунды встречаемся глазами с тем парнем, с которым вздорили утром, вчера, и видимо теперь всегда. Он несомненно узнает меня только сейчас, и моментально меняется в лице, но это не злость, где он хочет мести, а что-то неведомое, неразличимое для меня в минуту отката мыслей.

— Рыжик, ты теперь будешь искоркой, раз такая шебутная.Я кинула взор на брата и не давая никаких намеков, дала деру. Не оглядываясь и не замедляясь ни на секунду.