Глава 28, Кладовка

Эмилия и Сириус сидели в кладовой, прислонившись спинами к холодной стене. Приятная тишина окружала их, нарушаемая только редкими звуками снаружи и их тихими разговорами. Эмилия всё ещё пыталась осознать, как они оказались заперты, но теперь это уже не имело большого значения.

Сириус, облокотившись на коробку, склонился к ней и посмотрел на старую этикетку, едва видную на верхней части. На ней было написано: "Джеймс и Эмилия".

— Это что, секретная коробка? — с приподнятой бровью спросил он, по-прежнему не отрывая глаз от надписи.

Эмилия фыркнула.

— Секретная коробка? Скорее древние реликвии, чем секреты. Там всякие старые вещи, которые мы с Джеймсом храним с детства.

— А что за вещи? — Сириус не мог удержаться от любопытства. Он аккуратно поднял коробку и стал проверять, насколько она тяжёлая. — Неужели все такие... исторические?

— Ну... там несколько игрушек, какие-то письма. И фотографии — да. Ты будешь в шоке, если увидишь, как мы выглядели в детстве. А Джим — вообще, готовься. Он там на всех фото герой.

Сириус с интересом подвинулся ближе, задержав взгляд на коробке.

— И ты не собираешься мне их показывать?

Эмилия сделала театральный вздох, будто она была на грани принятия какого-то сложного решения.

— Ну, если тебе так хочется, — сказала она с улыбкой. — Джеймс, скорее всего, убьёт меня за это, но так ему и надо. Будет знать как запирать меня.

Сириус взял коробку с явным любопытством и с лёгким усилием открыл её. Он осторожно заглянул внутрь, доставая первую попавшуюся фотографию. Эмилия подалась вперёд, чтобы увидеть, что он вытащит.

— Это... — Сириус поднял фотографию, на которой Джеймс, ещё в детском возрасте, ловко сидел на дереве с какой-то палкой в руках. Он выглядел точно так же, как и всегда — с гримасой победителя. На снимке всё было ярко и динамично. Эмилия не могла сдержать смех.

— Да, это Джим, — сказала она с ухмылкой. — Он был настоящим храбрецом, даже если это всего лишь игра на дереве. Он всегда был таким.

Сириус поднял взгляд на неё. Он заметил, как её глаза слегка затуманились от воспоминаний. — А ты? Где твои фото?

Эмилия покопалась в коробке, достала фотографию, на которой она была совсем маленькой — Эмилия бегала по полю, которое находится за домом, с огромной палкой в руке.

— О, я помню этот момент, — сказала она, показывая Сириусу фото. — В этот день Джим украл из моей комнаты мою любимую игрушку, и умудрился порвать ее. А потом вместо извинений сказал что это просто ткань набитая синтепоном.

- Кажется, Джеймс рассказывал это – смеясь, говорил Сириус, не отводя взгляда от фотографии – И еще он рассказал что потом на коленях выпрашивал прощения

- Ну а как еще – Эмилия задрала голову – Будет знать как портить мои вещи

Сириус улыбнулся, его взгляд мягко прошелся по Эмилии, и он снова вернулся к коробке.

— А ты не боишься, что Джеймс нас убьёт за то, что мы копаемся в его прошлом?

— Я уже говорила, мне плевать что он сделает, он сам закрыл меня и тебя тут с этой коробкой.

Они вновь погрузились в молчание, которое теперь не казалось таким неловким. Каждый из них ощущал тот самый неуловимый ток между ними, который всё чаще становился очевидным, но оба старались это не обсуждать.

Сириус снова откопал несколько фотографий и показал одну Эмилии, на которой Джеймс и Эмилия сидели на ковре, и что-то рисовали на листе пергамента. Эмилия улыбнулась.

- Это Джим предложил нарисовать открытку для бабушки – Сказала Эмилия – Мы рисовали ее около часа, а потом Джим ногой задел банку краски и все испортил.

Эмилия заметила, как Сириус мягко улыбался, и внутренне почувствовала тот самый жаркий комок в груди. Но, как и всегда, она просто посмотрела в сторону, пытаясь скрыть свои чувства.

— Ну, сказать честно, я не удивлен – сказал Сириус

Они просидели так еще примерно полчаса. Когда дверь кладовой, наконец, открылась, Эмилия и Сириус, усевшиеся среди коробок и старых фотографий, с улыбками на лицах смотрели друг на друга. Несмотря на немного неловкую ситуацию, время пролетело быстро, и они успели обсудить несколько забавных историй из детства Джеймса. Эмилия не могла удержаться от смеха, вспоминая, как Джеймс однажды пытался устроить "героическое спасение" на старом дереве, но вместо этого упал в кусты, с разбега ударившись в несколько веток. Или как он однажды, в попытке произвести впечатление на всех, сжёг себе брови, пытаясь создать "огненное заклинание" в их комнате.

— Ты не представляешь, какой он был в детстве, — с улыбкой сказала Эмилия, а Сириус только покачал головой, едва сдерживая смех.

Когда дверь, наконец, открылась, Джеймс, выглядящий слегка раздражённым, стоял в дверном проёме. Его лицо сразу потемнело от недовольства, когда он увидел, что Сириус и Эмилия обменивались смехом, а коробки валялись повсюду.

— Я знал, что так и будет! — воскликнул он, явно не в настроении. — Зачем полезли в эту коробку.

Сириус, не упуская момента, подшутил:

— О, Сохатый, а мне было интересно послушать, как ты пытался скрыть свою неудачу с деревом в летние каникулы. Или как ты пытался продемонстрировать "огненное мастерство" в своей комнате. Мы тут просто смеёмся, как ты едва не поджёг всю семью.

Джеймс зыркнул на него, возмущённо скривив рот.

— Ты не мог бы помолчать хотя бы раз, Блэк? — огрызнулся он, но Сириус продолжал свою атаку.

— Нет-нет, Сохатый, я только хотел сказать, что ты всегда был таким героем, знаешь? С этим «спасением» с дерева ты точно мог бы стать великим магистром маглов. — Он заметил, как Джеймс закипал, и сдержал смех.

Эмилия же, улыбаясь победоносно, повернулась к Джеймсу и, зная, что он уже наверняка раздражён, заявила с улыбкой:

— Так вот, Джим, больше не будешь меня запирать в кладовке. И знаешь что? Ты пришёл очень рано. Я ещё не успела рассказать Сириусу историю про... — она сделала паузу, поддразнивая его.

Джеймс сразу насторожился, понимая, что это будет что-то не совсем приятное для него.

— Историю про что? — с тревогой спросил он, и тут же заметил, как Сириус, явно заинтригованный, подошёл поближе к Эмилии.

— О, ты ведь хочешь узнать? — с игривым тоном спросила Эмилия, улыбаясь ещё шире. — Думаю, я с удовольствием расскажу.

Сириус, не смог удержаться от любопытства, подошёл совсем близко, прямо к Эмилии, и с хитрым выражением на лице спросил:

— Да, расскажи, что там за история, я уверен, она будет просто потрясающей.

Эмилия, смотря прямо на Джеймса, с победной улыбкой на лице начала:

— Ну, если ты так хочешь знать, Джими... Я расскажу про тот случай, когда ты...

Джеймс, конечно, понял, что никакой хорошей истории для него это не закончится, и, явно сгорая от стыда, прервал её:

— Стоп, хватит! Мили, ты же не серьёзно! — Он выглядел чуть ли не в отчаянии.

Сириус, с готовностью слушавший, теперь широко улыбался, его глаза сверкали от веселья.

— О, я думаю, что хочу услышать все подробности, — сказал Сириус, развязавшийся, уже зная, что Джеймс и так ничего не сможет с этим сделать. Эмилия же с ещё более широкой улыбкой посмотрела на брата.

После этого она пошла в сторону своей комнаты, Джеймс и Сириус направились вслед за ней, только направлялись они в свои комнаты. Ну а если быть точнее то в комнату Сириуса. Когда они туда вошли, то Джеймс закрыл дверь на щеколду

— Закрываешь дверь? Серьёзно, Сохатый? — улыбнулся Сириус, покачивая головой. — Неужели мы так нуждаемся в уединении? Я думал, тебе нравится Лили

Джеймс нахмурился, скрестив руки на груди. Он не мог скрыть свою озорную улыбку, пытаясь быть максимально беспристрастным.

— Знаешь, Бродяга, я просто подумал, что ты захочешь рассказать мне, как вы там в кладовке развлекались, ну помимо того что рассматривали мои старые фото — его взгляд был полон намёков. — Что-то более интересное там было? Только прошу без подробностей, она все же моя сестра.

Сириус усмехнулся, словно наслаждаясь моментом.

— Мы просто сидели и болтали, — спокойно ответил он, ощущая, как Джеймс явно разочаровывается от такого ответа. — Рассматривали коробку с детскими вещами и, да, Эмилия рассказала пару смешных историй о тебе. Так что можешь теперь бояться, Джеймс.

Джеймс возмущённо подскочил, его лицо выражало яркое недовольство.

— Что?! Ты серьёзно? Ты мог бы хотя бы попробовать что-то сделать, а не просто сидеть и болтать! — Джеймс пытался сдержать усмешку, но в его голосе была явная обида. — Я же закрыл вас там, с какой целью! Ты должен был что-то делать, а не просто развлекаться!

Сириус положил руку на грудь, изображая глубокое сожаление.

— Я тебя об этом не просил, Сохатый, — ответил он, сдерживая смех.

Джеймс скривил губы, его взгляд стал слегка более сосредоточенным.

— Ну ладно, так или иначе, теперь ты мне должен. — Джеймс с хитрой улыбкой подошёл к Сириусу и слегка покачал головой. — Ты ведь понимаешь, что я сделал это ради тебя? Теперь ты мне обязан помочь... Ну, ты знаешь.

Сириус, явно поймав намёк, притворно покачал головой, делая вид, что не понимает, о чём речь.

— Помочь тебе с чем? — с фальшивым удивлением спросил Сириус.

— С тем, чтобы я мог побыть с Лили, что бы я наконец вымолил у нее прощения — сказал Джеймс с выражением лица, которое не могло скрыть его озорной улыбки – Напомню, тот инцидент с Нюниусом был тоже для того что бы ты помирился с моей сестрой. Итог, ты помирился, а Лили теперь меня видеть не хочет.

— Я тоже тебе кое-что напомню, тогда мы оба попали в не очень хорошее положение — сказал Сириус, притворно удивлённый. — И почему ты решил, что это будет так просто? Уговорить Лили побыть с тобой вдвоем хотя бы на секунду

Джеймс лишь подмигнул.

— Потому что, Бродяга, ты мне уже задолжал. И раз уж ты оказался в такой ситуации, думаю, ты должен выполнить обещание.

Сириус покачал головой, ощущая, как его желание подшутить над другом снова затмило серьёзность.

— Ты прям как старый магл, который всегда находит выход из любой ситуации. Ладно, давай, скажи, что я должен делать. Но помни, я не обещаю, что это будет быстро.

Джеймс улыбнулся, явно удовлетворённый этим поворотом событий.

— Просто помоги мне устроить так, чтобы мы остались наедине. А ты, Бродяга, позаботься о себе, — сказал Джеймс с хитрой улыбкой, открывая дверь. — А вот теперь я должен идти... Ибо тебе предстоит ещё много работы.

***

Когда Эмилия зашла в свою комнату, она почувствовала, как внутри её всё словно замедлилось. Она положила пакеты с покупками на стол и, не спеша, начала разбирать вещи. Но мысли о Сириусе не давали покоя. Вспоминая момент, проведённый в кладовке, она ощутила, как внутри всё сжимается, как что-то неопределённое и невыразимое захватывает её. Разговоры, смех, лёгкость — всё было как обычно, но что-то поменялось. Это чувство, что она не могла объяснить, не отпускало её.

Эмилия снова и снова ловила себя на том, что думает о Сириусе. И в этом потоке мыслей, когда она стояла у окна, глядя на опавшие листья и думала о том, что было, наконец-то поняла: она не может больше скрывать от себя свои чувства. Это больше невозможно игнорировать, это не просто знакомое чувство, это что-то гораздо большее. Она не могла оставаться в неведении и не понимать, что происходит.

"Что со мной?" — пронеслось в голове, и тут же ответ пришёл. Она не могла больше лгать себе. Все эти маленькие моменты, когда она переживала что-то особенное рядом с ним, когда её сердце сбивалось от каждого взгляда или слова, они не могли быть случайностью.

"Мне нужно поговорить с ним. Я должна понять, что происходит," — сказала она себе, но её сомнения не давали покоя. Что если всё это слишком внезапно? Что если всё останется как есть и станет ещё более сложным?

Но внутри было ясно: молчать больше нельзя. Эмилия повернулась от окна, ощущая, как внутри всё прояснилось. Она не могла больше скрывать свои чувства, не могла больше оставаться в неведении. Эмилия понимала, что разговор с Сириусом был неизбежен. Неважно, к чему это приведёт. Ей нужно было разобраться в себе и в том, что между ними.

С этим решением она подошла к своему столу, положив руки на его поверхность, и, сделав глубокий вдох, почувствовала, как освободилась.

Эмилия лежала в постели, укрывшись тёплым одеялом, но сон никак не приходил. Мысли о Сириусе не покидали её, как и все те моменты, когда она впервые осознала, что чувствует что-то гораздо большее, чем просто дружескую привязанность. «Я влюбилась в него», — эти слова снова и снова крутились в голове. Она не пыталась это игнорировать, как раньше. Нет, теперь она точно знала. Эмилия больше не хотела скрывать свои чувства.

С каждым моментом, когда она лежала в темноте, она становилась всё более уверенной. Зачем скрывать, когда всё уже так очевидно? Когда чувства настолько сильны и ясны, что их не остановишь?

«Я поговорю с ним», — эти слова эхом отзывались в её голове. Эмилия твердо решила, что больше не будет скрывать свои чувства. Она должна была сказать ему. Неважно, как он отреагирует, но она не могла больше носить это внутри.

С этими мыслями она наконец-то расслабилась и закрыла глаза, чувствуя, как её тело постепенно уходит в сон. В её голове всё было ясно: она больше не будет прятать свою любовь и, как Джеймс с Лили, откроет свои чувства. Всё будет как должно быть. И как только она решила это, мир вокруг потускнел, и она уснула, ощущая лёгкость в сердце.

На следующее утро, как только Эмилия проснулась, она почувствовала, что день будет не таким уж спокойным. Мама, как всегда, была полна энтузиазма по поводу домашних дел и быстро привлекла её к работе. «Эмилия, подойди, помоги Лолли, я не успею всё сделать!» — крикнула Юфимия из кухни.

Эмилия зевнула, встала с кровати и потянулась, оглядываясь на комнату. Джеймс и Сириус сидели в гостиной, занимаясь своими делами. Сириус, как всегда, выглядел расслабленным, а Джеймс с улыбкой что-то рассказывал ему, громко смеясь. Эмилия прищурилась. Всё это не слишком походило на напряжённую подготовку к экзаменам.

- Мам, почему они ничего не делают? — спросила Эмилия, подойдя к матери, пытаясь уловить в её ответе хотя бы каплю справедливости.

Юфимия лишь пожала плечами с легким раздражением.

- Сириус — гость, и они как-никак мужчины. Мы с Лолли по дому всегда на хозяйстве.

Эмилия покачала головой.

- О, так вот как всё устроено. То есть по вашему, мужчины вообще не могут ничего по дому делать, а женщины должны всё брать на себя? Это попахивает сексизмом, мам! — воскликнула она, но Юфимия только пожала плечами, не обращая на её слова должного внимания.

Эмилия надула губы и пошла в кухню. Она прекрасно понимала, что её мама, как всегда, предпочитает делать всё по старинке. Но это не помогало снизить её раздражение. Лолли, их домовой эльф, уже стояла у плиты, так что Эмилия по крайней мере могла отвлечься от этого идиотского разговора.

Эмилия вышла из кухни, злилась, но ничего не могла поделать. Находясь в таком настроении, она решительно направилась в гостиную, где Сириус и Джеймс, как всегда, сидели расслабленно, болтая.

Не успела она войти, как Джеймс с улыбкой подметил:

- А вот и наш домовой эльф! — рассмеялся Джеймс, подмигнув Сириусу - Ты, наверное, совсем не устала? Всё в порядке, хозяйка? — добавил он с излишним энтузиазмом, делая вид, что она будто действительно работает.

- Эй, это не смешно! — возмутилась Эмилия, начиная протирать полки и статуэтки, стоявшие на старом шкафу. Вся эта ситуация её ужасно раздражала. И они это прекрасно видели, но продолжали подкалывать её.

Сириус, всё же находивший в этой сцене что-то забавное, не смог сдержаться:

- Ты знаешь, я всегда думал, что домовые эльфы — это такие маленькие создания с ушами, но ты вполне себе симпатичный эльф. Может, тебе даже стоит сменить профессию? — произнёс он с ухмылкой, глядя на её реакцию.

Эмилия, не выдержав этих подколок, схватила мокрую тряпку с полки и, не задумываясь, метнула её прямо в Сириуса. Тряпка прилетела прямо на его волосы, оставив след мокроты на чёрных локонах. Он поднял голову и возмутился:

— Ты что, с ума сошла?! Это был мой лучший день, а ты... на волосы мне?!

Эмилия не могла удержаться от смеха, но тут же подала свою контратаку:

— О, извините, я не заметила, что твои волосы настолько важны, Дворняга! Придётся срочно вызывать целую армию стилистов, чтобы их спасать.

Сириус мотнул головой, пытаясь сбить с себя мокрую тряпку, и продолжал возмущаться:

— Мили, ты бы ещё и пыльным мешком в него швырнула, тогда бы совсем не было на что жаловаться! – сказал Джеймс

Эмилия забрала у Сириуса тряпку, пристально глядя на него, но в его глазах не было и намёка на серьезность. Она сразу поняла, что он просто подшучивает. Она попыталась игнорировать его слова, но это только подлило масла в огонь.

- Если не замолчите, то швырну – сказала Эмилия

Сириус поднял бровь, а Джеймс, похоже, только подогревал ситуацию своими постоянными замечаниями.

- Ну что ты, Мили? Ты по крайней мере можешь делать что-то полезное! — смеялись они, не переставая её дразнить.

Эмилия, чувствуя, что её терпение вот-вот лопнет, с трудом сдерживалась.

- Вы двое не оставляете мне выбора, — сказала она, вытирая очередную статуэтку и стараясь не смотреть на них.

- Скоро ты тут все статуэтки разобьешь! — сказал Джеймс, продолжая поддразнивать.

- Если ты не замолчишь, я разобью их тебе прямо в лицо! — ответила Эмилия с язвительной улыбкой. В её голосе была едва сдерживаемая злость, но она постаралась не показывать, как сильно это её беспокоит.

Тем временем, она все-таки успела завершить свои обязанности, но злость и раздражение не покидали её.

После того как генеральная уборка закончилась, Эмилия зашла в свою комнату и рухнула на кровать, чувствуя, как усталость накрывает её. Она закрыла глаза и лежала, наконец, ощущая, как её тело и разум расслабляются. Это был тот момент, когда можно было хоть немного передохнуть и забыться. Она уснула быстро, поглощённая тишиной и спокойствием.

Во сне снова возник тот же коридор её дома, знакомый, как собственные ладони. Она шла по нему, заходя сначала в комнату Джеймса, а затем в комнату Сириуса. И снова этот странный, неясный момент, когда что-то не сформулировано, но всё становится понятным. Эмилия проснулась, едва различая границы сна и реальности, но сразу поняла — это видение было предупреждением. Это был момент, когда ей нужно было поговорить с Сириусом.

Она потянулась и, не в силах больше оставаться в постели, встала. Хотела привести себя в порядок после дневного сна, освежиться. Выйдя из комнаты, она направилась к комнате Джеймса, надеясь, что он может подсказать, где Сириус. Заглянув внутрь, она увидела брата сидящим за столом.

— Джим, ты не видел Сириуса? — спросила Эмилия, почти не надеясь на конкретный ответ.

Он посмотрел на неё и слегка наклонил голову.

— Он в своей комнате, — ответил, не поднимая глаз от книги.

Эмилия кивнула и направилась в сторону комнаты Сириуса. Открыв дверь, она увидела его сидящим на кровати, задумчиво глядящим в пространство. Когда он заметил её, его взгляд был мягким, но в глазах читалась тревога и даже немного грусти. Эмилия почувствовала это, и на мгновение замерла в дверях, не зная, с чего начать. Но, не медля, она всё же зашла в комнату и подошла к нему.

— Что случилось? — спросила она, пытаясь скрыть свою обеспокоенность.

Он не ответил сразу, молча смотрел на неё, как будто подбирал слова. Эмилия снова почувствовала, что есть нечто важное, о чём он не хочет говорить. И тогда он протянул ей в руку что-то, закрывая ладонью. Это была кричалка.

— Это пришло мне сейчас от мамы, — произнёс Сириус тихо, глядя на неё.