Глава 3. Тайная борьба: Раскол в сердце.

Студеная пора продолжала пробираться сквозь толстые слои зимней одежды, отчаянно пыталась заставить меня замерзнуть и не хотеть возвращаться в реальность. В собственных раздумиях мне поистине хорошо, и я бы не хотел возвращаться в настоящий мир, где меня ожидает муторная каторга.

Я стоял около светлого фонтана, в нем вместо воды красовался снег, и думал: что я чувствую к Поллианне? Вероятно, она раздражает меня своим присутствием и былыми поступками, причинившими мне адскую боль в сердце. Я ее любил. И люблю до сих пор. А возможно, мне просто кажется, что я продолжаю ее любить. Эта якобы «любовь» мне мешает развиваться и двигаться вперед. Ради своего же блага я обязан пытаться разлюбить ее и связать свою жизнь с другой девушкой. С той, которая не посмеет меня предать и уничтожить добрую и заботливую к ней душу.

— В девять часов вечера состоится семейный сбор Вилларе. С вами будет Массимо, у них с Маттео имеется план, — сурово говорил в трубку папа.

— Отлично, — единственное, что я смог ответить более ровно и четко. Поллианна заполняет мысли. Черт, как же она мешает сосредоточиться. — Ты решил вопрос с Ливией?

— Решил.

— Расскажешь?

— Позже Ливия сама явится к тебе всё рассказывать. Ваши отношения другие, нежели у них с Маттео.

— Верно.

— Просто жди. И, пожалуй, иди домой, заранее обсудите детали плана.

Я едва успел согласиться, папа повесил трубку. Пару секунд назад раздался недовольный бубнеж Ливии. У них будет необычный разговор, в этом я уверен на сто один процент.

Дорога в временную квартиру занимала странное место в чувствах. Я шел, пинал снег и отвалившиеся сосульки. Ноздри вздувались от каждого вздоха прекрасного аромата зимы. Зима и розы — идеальное сочетание. Люблю и розы, и зиму. Обязательно, чтобы розы были ярко-алого цвета, словно капнувшая кровь на девственно чистое покрывало морозной зимы.

Поллианна внезапно сменилась вовсе другой фигурой, вставшая перед глазами фантазией. Ее белоснежные локоны, ласково лежащие на хрупких плечах и спадавшие до изящных лопаток. И глаза... В них кроется серая печаль, приносящая некую и непонятную мне боль. Ей всего восемнадцать, но что-то не позволяет ей быть полноценно счастливой девочкой. Чудная фигура: очертания талии придали ей грациозность принцессы зимы, длинные ноги возвышали ее над другими, умиляющий животик, но именно милое лицо показывало всю нежность и желание безопасности в чужих объятиях.

Офелия.

Красивая девушка. Необычная внешность. Я бы на месте ее родителей предложил бы ей попробовать моделинг. С ее восхитительным обличьем она бы овладела любыми обложками модного журнала и покорила ледяные сердца: и мужские, и женские. Она застряла в моих мыслях и конкурирует с Поллианной. Быть может, она мой шанс на спасение от чувств к бывшей? По сути, будь любовь к Поллианне настоящей — Офелия не посмела застрять бы в голове.

Я привязался к Полли. Требую немедленного отпущения. С ней я потону в потоке ада. Она — воплощение Сатаны, желающая заставлять страдать людей из-за боли, которую она с удовольствием скрывает. Под маской страстной и невероятно сексуальной женщины, на вид готовой на всё ради любимого мужчины, скрывается истинный монстр.

Полли любит кокетничать с другими, несмотря на то, что состоит в серьезных отношениях. Любит ложиться в постель к тем, у кого побольше детородный орган. Любит выносить мозг. И не просто любя докапываться к словам, как обожают это занятие другие девушки. Полли постоянно подозревает в изменах, хотя изменяет сама, а я, копия отца, буду верен своей женщине до конца, как самый преданный в мире пес, умеющий контролировать себя в штанах и кастрировать себя для других девушек, которые мне вовсе не нужны. Я всегда любил и буду любить ту, с кем строю будущую семью, где однажды родятся дети и продолжится род Моретти. Вечно не бывает довольна. Ходит по клубам и не одна, с подругами, подначивающими ее на измены с более сексуальными, богатыми. И плевать, что наша семья входит в пятерку богатых в мире людей, занимая первые места, на чьем счету по несколько сотен миллиардов.

Я прощал.

Ушла в клуб — хорошо, но будь на связи. Тот мужчина показался богаче и сексуальнее — хорошо, я буду больше работать, чтобы ты ни в чем не нуждалась, и больше работать над телом в спортзале. Не хочешь работать — не работай, моего дохода хватит на обеспечение всей семьи. Живи в свое удовольствие, но будь мне верной и помогай, будь рядом, когда мне это безумно нужно.

Наверное, я оставался с ней потому, что она всегда могла поддержать и морально помочь справиться с очередными трудностями на той же работе. Мне важна духовная связь с любимой девушкой, никак не бытовые обязанности, для того я найму повара, вызову клининговую компанию и найду подходящую няню для ребенка в будущем, полностью организую отдых туда, куда ты только пожелаешь, либо сделаю абсолютно всё самостоятельно. Я не инвалид, я в состоянии справиться с обязанностями по дому и выполнить обязательства как отца по воспитанию ребенка (но и ты должна выполнять их как мать). Мне не сложно. Я требую одну гармонию и любовь. Остальное мы поделим и обсудим, составим правильный график и нужды ради общего комфорта.

Офелия.

Девушка вновь вытолкнула Поллианну из головы куда подальше, заняв ее место собой.

Черт.

Офелия красивая. Почему-то я уверен, что она добра и нежна не только необычной внешностью, но и внутренним миром. Не утверждай раньше времени, Доминик, узнай жемчужину получше, и тогда позволяй чувствам взять власть и наслаждаться той, к кому испытываешь.

Чувства? Что за бред бредовый? Мы едва знакомы. Это не может быть любовью с первого взгляда, ее практически не существует.

Мама и папа — исключение. У них совсем другая история любви со своими черными сторонами. 

Я шел. Шел и боролся с неизведанными чувствами к Офелии. Она девушка красивая. Фигура сногсшибательна, глаза... Глаза невероятны. Мне нравится заглядывать в них и видеть собственное отражение чувств — та же боль, мы ничего не знаем друг о друге, кроме имен, но уже ниточка судьбы связывает нас. Одинаковый взгляд, похожие боли в душе. Если я получше ее узнаю, сможем ли мы излечить друг другу раны? Стоит попытаться.

Вхожу в просторную квартиру и направляюсь сразу в кухню. Все в сборе, кроме Аида, находящегося в Италии с Ливией, и Массимо, живущего в недрах Лас-Вегаса с дочерью.

Никто не ослышался. У Массимо и правда есть четырехлетняя дочь, он, в свою очередь, отец-одиночка, вдовец, его жена умерла через пару недель после рождения ребенка, причину смерти он не сказал никому. Оставил информацию себе и Аарону с Дианой Аристон — своим родителям. Я соболезную утрате дорогого и близкого человека.

Вскоре точно должны быть в сборе все.

Ставя букет из тридцати двух роз в грустно пустующую вазу со свежей водой, я повернулся к братьям, молчаливо наблюдающим за мной. Я похож на стриптизера? Чего пялитесь?

— Проблемы? — хладнокровно спрашиваю.

На меня откликнулся Стефано, задумчиво чешущий подбородок.

— Особо не расхаживай по городу. Мало ли, Вилларе увидит, и план пойдет по швам.

— Больше и не желаю. Что за план? Посвятите брата в секту?

— Мы убьем некоторых гостей, заберем пригласительные, также маски для бала-маскарада, и притворимся этими гостями, линзы в помощь, пистолеты в кобуре, и убивай всех до единого, — смеется Маттео, довольствуясь собой. — Чем больше убитых, тем лучше, но наша цель — Юлиан, Киллиан, внешность которых нам известна, а с дочерями и женой в разы сложнее: ни имени, ни внешности не знаем.

— Ожидаемо.

— У тебя восхитительная реакция, Доминик, — улыбнулся Стеф с чашкой горячего тайванского улуна. — Ощущение, что уже знал, но решил сделать вид глупца.

— Догадаться несложно, если пораскинуть мозгами. У нас был выбор, кроме убийства и маскировки?

Каждый промолчал, зная ответ. Именно, у нас выход из той ситуации только один — убить мешающего для достижения цели и замаскироваться по максимуму. Нет, можно, конечно, сделать по-шумному. Но зачем оно нужно? Только лишняя паника, уши и полиция. Да, с нашими адвокатами и юристами дело замнется быстро, без каких-либо проблем. Наводить лишний шум, который успеет мигом разлететься по интернету, и информация вряд ли будет правдивой — не стоит. Приукрасят. А нам с этим клеймом дезинформации ходить до конца жизни. Возможно, после данных новостей некоторые (если не большинство...) бизнес-партнеры откажутся сотрудничать с нами, во избежание проблем на свою голую задницу.

— Выбор есть всегда, но каждый выбирает и видит сам, по какому пути действовать: сложному или легкому.

Философский голос Массимо раздался за спиною. Он и Аид оказались здесь настолько бесшумно, что их скрытностью может позавидовать любой бандит. Они обошли меня и уже глаза в глаза поздоровались со всеми. Массимо устало рухнул на диван, в ту же секунду расстёгивая светло-голубую рубашку вплоть до конца, оголяя мышечный торс.

— Долго вы, я уже хотел за вами полететь, — скептически ухмыльнулся старший брат и перевел любопытный взгляд на старшего из всех нас.

— Одна девочка отказывалась отпускать любимого папочку.

Знаю, что за девочка. Маленькая, милая и ужасно хитренькая.

— Позволь угадаю... Ее случайно не Лорелей зовут? — с улыбкой уточняю я, заранее зная ответ.

— Именно. В точку, — протараторил он, соглашаясь со мной. — Тяжело быть отцом. Особенно одиночкой, в два раза больше обязанностей: выполнять роль матери и роль отца.

— Долго не отпускала? — поинтересовался Стеф.

— Вцепилась в ногу и капризничала.

— И как ты отделался?

— Укачал и оставил с родителями. Надеюсь, она не станет сильно обижаться на меня.

Аид прыснул и отошел в сторону островка, решая повторить за Стефано и налить улуна.

Я, больше ничего не говоря, устроился в кресле и включил плазму напротив.

— «Сопрано» как в детстве? — Слыша улыбку в баритоне Аида, я лишь подтвердил взглядом.

Считается, что сериал «Сопрано» срисован с настоящей мафиозной семьи Декавальканте, действующей в городах Элизабет, Ньюарк, штат Нью-Джерси, равно как и по другую сторону Гудзона в Нью-Йорке. Подтвердить или опровергнуть я не могу, ибо организация уже давно не работает. Боссов обвинили и посадили за рэкет, вымогательства, попытки преступного сговора с целью убийства. Помимо этого в их криминальной деятельности присутствует: наркотрафик, азартные игры, отмывание денег, мошенничество, ограбления, крышевание. Декавальканте сотрудничали с семьями Филадельфии, Патриарки, а также с «Five Families» — семьи Луккезе, Гамбино, Коломбо, Дженовезе и Бонанно.

Мои мысли разорвал голос брата и его махающая рука перед лицом.

— Вместо фильма лучше всем выспаться. Нас ждет долгая и жаркая ночка.

Выдыхая, все отправились по комнатам. Стоит передохнуть и набраться как можно больше сил перед кровавой ночью. Что-то мне подсказывает, что нас остановит кто-то. Я не понимаю, к чему выводы, но интуиция меня никогда еще не подводила.

Я удобнее устроился в постели, скинув с себя всю одежду: остался в неприличном прикиде, в трусах, вернее. Офелия так и не написала, что вернулась домой, а в сети последний раз была...

Недавно.

Серьезно?

Ладно, раз она была с отцом, значит, переживать нечего. Черт, да кто знает, какой у нее отец? Нет гарантии, что он не отбитый и не тронутый умом, почему он заставил ее вернуться рано? Неужели кроме работы ей запрещено выходить без опеки папаши?

Я презрительно осмотрел отсутствующую аватарку в чате Telegram. Странно всё это. Наверное, она забыла написать или занята.

И почему меня вообще волнует чужая судьба, жизнь? Она для меня даже не подруга, я ей не друг, но она девушка. Красивая девушка. Кто угодно может откровенно покушаться на нее.

Меня передернуло в злобе.

Это ревность?

Чушь!

Черт...

Офелия заняла все мои мысли. Бесстыдно залезла в голову и не собирается покидать ее. Я закрываю глаза и сквозь мрак вижу ее силуэт. Мягкие волосы, хотел бы я притронуться к ним, запутаться в пушистых локонах пальцами и вдохнуть аромат, она пропитана запахом свежих роз, среди этой атмосферы она проводит с утра до вечера, запах с удовольствием пропитывал ее со всех ракурсов. Глубокие печальные глаза, они такие большие и стеклянные, что невольно думается: она плачет, заплачет прямо сейчас, — и хочется прижать ее к груди, гладить изящную спину с восхитительной осанкой. Проводить ладонью по белокурым прядям и шептать на ушко: «Всё хорошо».

Неожиданно.

Это неожиданно даже для меня.

Мы не знакомы толком.

Тогда почему такая восхитительная девушка заняла в голове столько места? Весь я погрузился в нее. Пытался изучить загадочность молодой барышни, ее взгляд говорил о многом, я хочу узнать ее ближе. Вкусить приторный аромат и наслаждаться ею. Цветы сближают?

Я до сей поры тлею себя мучительными попытками разгадать загадку Офелии. Нежный меццо-сопрано, дарующий чувство умиротворения и беззаботной свободы в жизни. Ох, прекрасная девушка, скажи же, что с тобой всё хорошо и ты доехала до дома без ужасных приключений. Напиши мне и открой аватарку, где будешь изображена ты. Твои красивые черты лица: мягкие и плавные. Вздернутый носик и глаза, в которых я покорно потонул.

Что я чувствую?

Непонятно.

Но с ней — мне комфортно и легко.

С такими мыслями я ушел. Ушел в царство Морфея, наблюдая хорошие сны.

Пробудил громкий грохот в кухне. Я поморщился и закрылся одеялом с головой, прятал уши, лишь бы не слышать шум, мешающий сосредоточиться на сладком и приятном сне. Люблю поспать. Ужасно люблю. Розы, зима, сон, Офе-е... Ой. Ошибся чутка. Заново! Розы, зима, сон — моя слабость. Обожаю. Купил бы и за миллиарды. Без них я как без ног и рук и пистолета.

Вновь яростный грохот посудой.

Твою мать, неужели нельзя заниматься распиванием коньяка потише?!

Я матерюсь не так уж и часто.

Но сейчас же обматерил в несколько десятков этажей виновника шума!

Злобно вздыхая, я подорвался с нагретой кровати, так не хочется... Только по-другому я хрен усну. Попросить вежливо или накричать?

Думая над дальнейшими словами, я успел надеть трико и недовольным выйти из спальни. Направляясь к источнику суматохи, я не замечаю, как в меня врезается кто-то очень маленький.

Блять!

— Лорелей! — вдалеке раздался крик Массимо.

А, теперь уж предельно ясно, кто безобразничает.

Опустив глаза вниз, на меня вытаращилась Лорелей большими голубыми глазами. Настоящий аналог отца. Она ехидно засмеялась и поднялась, словно и не падала вовсе.

— Лорелей, — буквально из неоткуда как столб вырос Массимо, схвативший ребенка на руки.

Я не вдуплял происходящее, потому скучающе зевнул и тут же зажмурился от пронзительного крика протеста Лорелей.

— Отпути меня! Папа, отпути!*

— Не будешь слушаться, отправлю обратно к бабушке и дедушке! — Массимо пытался быть с ней чуточку суровее, но... Это выглядело забавным, а не строгим.

Издав смешок, я обвел маленькую семью Аристон глазами. Лоре, так мы называли ее сокращенно, замолчала, обиженно скрестила ручки и надула губки, демонстрируя папе всю наигранную обиду.

— Кто ее сюда привез?

— Родители. Она разоралась, устроила им истерику, я сказал привозить. Кое-кто отказывается слушаться, да, маленькая Лоре?

— Я хочу с тобой отдыхать!

— Папа не отдыхает, папа работает, — с этими словами он шел с ней в отдельную спальню.

Проводить воспитательные беседы.

— Доминик!

Меня окликнул Маттео. В его взгляде читался....

Страх.

Куда подевалась вся его уверенность?

— Пора, — коротко выпалил он.

Пора...

Пора покончить с Вилларе. 

— Отпути меня! Папа, отпути!* — написано специально с ошибками, в качестве показания детской речи.