И прошептал демон «Our Father»

-Если это какая-то игра, когда ты без сознания, а я тщетно пытаюсь привести тебя в чувство, то это хуевая игра! – эмоционально кричал демон.

Игра. Философы утверждают, что игра - особое смещение духовного и телесного, реального и нереального. В таком разе, мое нахождение в Аду действительно можно назвать игрой.

Или все же нельзя? Ведь цель играющего - не достижение результата, а во много большем, сам процесс, радость от действа. Посему нет. Игрой назвать то, через что я проходила, было невозможным.

-Снова… Переломана каждая косточка… - прохрипела я. – Оставь меня. На пару минут. Я должна… Привыкнуть.

-Да, позагорай. Времени полным-полно. – голос Данага был полон пессимизма и усталости. – Тоже полежу рядом. Чувствую себя не лучше. Клятый Коцит.

Я смирилась с болью. Хоть и не привыкла. Привыкнуть к ней невозможно. Но я больше не злилась. Не злилась на нее. Или же на злость не осталось сил. Едва ли и вовсе осталось на что-либо.

По прошествии какого-то времени мое тело снова адаптировалось к условиям. Конечно, адаптировалось, как и прежде, минимально: мне не хватало воздуха, движения вызывали острую боль. Но я все же смогла открыть глаза и встать на ноги.

Оглянулась. Мы находились на бескрайной равнине под леденящим ветром. Пространство было сплошь усеяно углями и сланцем, среди которых высились холмы серы и зловеще шипели раскаленные острова железной руды. Металл плавился сам собою и незримой силой стекал вверх, образуя слитки в человеческий рост, через которые неведомым образом струилось ярко–красное адское пламя.

-Пейзаж поражает убогим однообразием. – мрачно прошептала я.

Демон подвелся на ноги и осмотрелся. Я не могла даже представить, каким был мой взгляд, но его… Нес ненависть. Ненависть к родным пейзажам. Либо к обстоятельствам.

-Нужно спешить.

-Куда же? – сумасшедше улыбнулась я. – У нас, если не ошибаюсь, нет определенной точки прибытия.

-Куда-то! – психанул он и подошел ко мне.

Движения его были подобны порывам ветра, они создавали впечатление колебания почвы. И даже малейший поворот головы выглядел могуче, словно содержал в себе силу, способную убить.

-Идем. – уже спокойнее молвил Данаг. – Следуй за мной. Не оглядывайся и не смотри по сторонам. Здесь обитают опасные твари, в чьих силах одурманить тебя по щелчку пальцев. Так что смотри в мою спину и не зевай. – строго скомандовал он.

Я лишь безжизненно кивнула в ответ. И мы сдвинулись с места. Шли до греческих календ. И по пути нам и вправду встречались различные твари и пейзажи. Мы прятались, когда нависала опасность – то есть, каждый раз, встречая кого-либо. Ведь даже низшие бесы были куда сильнее дуэта из человека и демона, потерявшего собственные возможности.

-Мы просто идем вперед? – негромко спросила я.

Перед глазами маячила спина Данага, и его молчание сводило с ума. Мне нельзя было оставаться наедине с мыслями.

-Верно.

-И сколько лет? Я сбилась со счета.

-Времени не существует. – отчеканил вампир.

-А то, что мы ищем, хоть существует?

Данаг не ответил. Но молчание его было достаточно речистым, чтобы принять за ответ. И не в том заключалась правда, что высшее начало, коим он являлся, в очередной раз решил предстать не только невыразимым в слове и мысли, но и пребывающим в вечном молчании, к вратам которого я, искатель истины, могла подойти и, созерцая Его в полной тишине, обрести собранность души и внутреннюю свободу от земных уз. Все было куда проще: Данаг не ответил, потому что знал не многим больше моего. Так что всякий ответ лишь обнадеживал бы. А надежда, как известно, brings eternal misery.

-Что такое любовь? – резко перевела тему я.

-Любовь? – негромко переспросил Дан.

-Неземная. Настоящая. О человеческой я знаю побольше твоего, ведь ощущала ее. И романтизировала. Но твое появление в моей жизни развеяло туман некоторых моих мечт. Я поняла, что земная любовь – мелка. Она не убивает в человеке эгоистичность, холодный расчет и многое другое. Но та божественная любовь, о которой говорил ты той ночью, когда явился впервые… Она другая. Не такая хрупкая.

-Более того. – с отчетливой горечью в голосе ответил демон. – Она несокрушима. Это по-настоящему безусловная любовь. И знаешь, что самое худшее? – поймала взгляд оливковых глаз, в которых плескалась мгла. – От нее нельзя отказаться. Даже если бы это было единственным разумным решением.

-То есть… Если ты когда-нибудь влюбишься в меня…

-Бесповоротный конец. – отчеканил он. – Всему. Мне.

Данаг произнес это уверенно, но я не смогла распознать иных тонов в мужском голосе. Где же страх, сожаление? Испытывает ли вовсе?

Ата убеждена, что у Дана появились ко мне чувства. Она кричала на него из-за этого в моем доме. А часом ранее на кухне он кричал мне в лицо, что от всего устал, что хочет и готов меняться. Он знает, какой исход его ждет, и все равно идет путем собственной смерти.

Но я могу помешать его планам. Могу убить себя. Я уже думала об этом. Моя преждевременная кончина могла бы облегчить жизни обоих: я бы обрела покой, а Данаг вернулся бы к своему прежнему существованию.

Хотя о каком покое может идти речь? После смерти я попаду в Ад. И не смогу приспособиться, не смогу натурализоваться. Меня ждет прозябание вечности в истязаниях и маете. Блядской каторгой станет моя экзистенция.

А ведь и Данаг вернется в Ад. Неизвестно, прежним ли. Но, так или иначе, нам обоим уготована вечность в пекле. Вот только величайший первородный вампир и низшая человеческая душа, не способная на зло и оттого обреченная на истязание, никогда не пересекутся вновь. Им не положено. А если и пересекутся… Первый будет обязан либо проигнорировать, либо затравить вторую. Очередное проклятье.

-Стоять. – тихо скомандовал Данаг и, прикрыв меня рукой, быстро метнулся к близлежащей скале.

Мне, прикрытой спиной вампира, оставалось лишь повторять его движения и во всем подчиняться. Я и не возражала – довериться Дэффиду было легче, нежели самой себе.

-Что там?

Я выглянула вбок и проследила за его взглядом. Впереди недалеко от нас блуждало приземистое и косолапое существо с жилистыми, как крепкие корни, руками и ногами, с железными пальцами и лицом, и длинными веками, опущенными до земли.

-Кто это?

-Вий.

-Как из… украинской мифологии? – непонимающе прошептала я.

-Он проводник.

-Но куда?! – истерично посмеялась я. – Мы и так в Аду, в самом, блять, пекле!

Данаг посмотрел на меня с сожалением. Боюсь, посмотри я на себя со стороны, реакция была бы такой же.

-Ад – нескончаемая воронка. – он сделал акцент на втором слове. – И чем глубже, тем хуже, есть разные ветвления. Вии стоят у начал каждого из рукавов. То, что мы встретили его, значит, что мы входим в новый темный рукав, переходим на новый уровень. И встречать будем уже не низших тварей.

-Тогда кого? Демонов помогущественнее?

-Угадала. Но не только в силе загвоздка. Демоны апсайда и демоны даунсайда – разные расы демонов.

-Вы, суки, еще и на расы делитесь? – задала риторический вопрос я.

-Главное различие в том, – проигнорировал мою остроту Данаг, – что демоны апсайда относятся к социальной нечисти. У нас есть разум, у наших действий – мотивы. Мы общаемся между собой, развлекаемся, пусть и не так, как люди.

-В таком случае…     -Демоны даунсайда не так развиты. Они не социальны. Их главный мотив – зло. Они – зверье, всякие действия их – зверства. – вампир не сводил взгляда с отдаляющегося существа. – Вии не опасны, но, тем не менее, с нашими возможностями следует опасаться буквально всего.

Я снова выглянула из-за спины Данага. Вий ходил туда-сюда. Он топал своими короткими ногами очень медленно, но каждый раз колени поднимались до живота. Его походка выглядела воистину жуткой.

-Он никуда не уйдет. – покачал головой Данаг и тут же оглянулся вокруг. – Вернемся на триста шагов назад, затем – на столько же левее.

-Обход? А на это есть время?

-Времени не существует. – в который раз вторил демон.

Шли мы быстро, игнорируя усталость, ломившую спины. Молчали и даже не переглядывались, ведь ни смысла, ни сил не было. И вскоре достигли урвища: земля обрывалась и крутым спуском уходила вниз. А за ним – снова равнина. Могло бы показаться, что это всего лишь круча, но на деле все было иначе – мы стояли у края огромной воронки, противоположный конец которой не проглядывался. Через воронку над бездной, где подобно рою саранчи хаосилась тьма, провисал нескончаемый узкий мост без перил, свитый как бы из железных терниев. Длиною он был в тысячи шагов, шириной — не больше стопы.

Мы с Данагом осторожно подкрались к краю воронки, остановившись возле начала моста. Внизу простилалась вечная смерть: огромные равнины были засыпаны углями, а реки, протекающие там, кишели жуткими уродами. Там и реки огня, и жуткие мучители-демоны, застывшие на середине метаморфозы от человекоподобного образа до звериного. А еще огонь: холмы, пещеры, пляжи и даже болота огня. То была черная пустыня с огненными дорогами, горами закопченных черепов, костей, огромных рог, подобных рогам драконьим, и черными полчищами мутировавших мух и слепней, что вальсировали жужжащими тучами.

Были там и демоны. Хоть и таковыми назвать их было сложно. То было нечто ужасное, стремящееся терзать и кромсать, что роилось в бесформенном вихре. Как бы того не хотелось, различимы были в безликой полутьме отвратительные бесы, чьи глаза горели подобно пляшущим на ветру языкам пламени, шеи раздувались пузырями, и морды безостановочно злобно ощеривались. Их безобразные грязные тела смердели на бесчисленные верста, огромные губы свисали ниже подбородка, обнажая ряды длинных кривых зубов и полыхающие широкие глотки. Их языки вывалились и свисали как у бешеных собак. Руки и ноги бесов напоминали лапы хищных птиц с острейшими изогнутыми когтями, а хвосты выглядели как сочащиеся ядом плети.

Мерзейшие изверги ловко управлялись с бледными, похожими на слизняков провинившимися душами. Одни терзали их, подобно тому, как повар разделывает рыбу, и, сваливая кусками в огромные тигли вместе с грудами руды и серы, отправляли в адские горнила, иные черные облезлые бесы с гнилыми неоперенными крыльями остервенело кружились, прижимая к груди жертв, рассекали их пополам и разбрасывали внутренности по округе. Черти кромсали и разделывали провинившиеся души, подобно свиным тушам. Затем кривыми иглами они с усердием сшивали несчастных, как шьют тряпичные куклы, комбинируя куски тел по своей прихоти. Они мастерили уродцев, состоящих из одних рук и глаз, или пришивали головы к ногам. Черти вытворяли что угодно, лишь бы изувеченная душа больше не смогла вернуться к своей изначальной форме. Под когтями Извергов изъеденные кислотой тела истекли гноем, обваренное мясо отставало от костей, промерзшие в льде головы лопались от ударов подобно снежным комьям. Но не было им спасения после распада: бесы щипцами тащили куски плоти в кипящий деготь, чтобы оттуда вновь и вновь поднимались души обваренными и раскисшими.

Со всех сторон доносились ужасающие крики и вопли. Ужасу не было конца.

Обитающие в овраге твари были разнотипны: и пучеглазые чудища, чьи жабьи тела были сплошь покрыты сосущими губами, и твари со змеиными головами, насажденными на огромные паучьи туловища. Были и одинокие виды, которым не было пары – одно такое чудище стояло неподалеку от крутого спуска: два великана с распоротыми брюхами висели на клыках его – огромного, покрытого язвами и струпьями, зверя, отдаленно напоминающего борова, – и вырывающиеся из его глотки ветра развевали их болтавшиеся кишки, подобно адским знаменам. Бивни в его разверзшейся пасти были подобны зловещим скалам, посреди которых плескалась пылающая и зыблемая, словно морские волны, слизь языка.

При виде на все это зло я ощутила, словно в животе закипела расплавленная медь, всякая жизнь покинула мое тело. От этого зрелища создавалось жуткое впечатление полного попрания божественного порядка силами хаоса.

Место Данага не может быть в адском гопейрниле. И уж никак моего в нем нет.

-Ты… Как? – вампир бросил на меня осторожный взгляд.

Я молчала. Хотелось верить, что ничего во мне от увиденного не изменилось, но это была ложь. Впрочем, не оставалось никакого внутреннего трагизма на размышления о душевных травмах, от которых я едва ли когда-то оправлюсь. Удивительным было то, что я не сошла с ума.

-Неправда. – мое немигающее лицо застыло в пустоте и отсутствии эмоций. – Это неправда. Мне это… Мерещится.

-Рад, что ты хотя бы способна говорить.

Я медленно посмотрела на Данага. Его лицо выражало горечь и боль, в глазах читалось слишком много сожаления.

-Возможно, только на это. – прошептала я. – Не чувствую своих ног…

-У тебя шок. Дыши глубже.

Я постаралась последовать его совету. Но легче не становилась. Я и не надеялась.

-С кем… они, – легкий кивок головы в сторону зла, – это делают? Кого потрошат? 

-Я здесь впервые и не могу знать наверняка. Но, полагаю, мелких душ, что не смогли пробиться в демоны. Для провинившихся пред Адом создан Тартар, и там наказаниями заведует Люцифер. Эти же… Твари… Делают единственное, на что способны и для чего созданы. Они плодят злодеяния. Вероятно, с теми, кто забрел на их территорию.

-Но почему их так много: этих низших душ, этих жертв?

-Их ровно столько, сколько накопилось за вечность. Они же не умирают от этих пыток, потому количество никогда не убавляется.

-И мы должны пройти по мосту?

-И не упасть.

-Иначе что? – я нервно улыбнулась. – Легионы саранчи обгладывают нас до костей и выедят костный мозг изнутри?

-Глупости. Это было бы слишком быстро и легко. – негромко и безрадостно ответил Данаг.

-Что же может быть хуже? – вдруг сорвалось с моих уст.

-Издеваешься? – в возмущении повысил голос вампир и нахмурился. – В Аду под ногами у того, кто заслужил самое слабое наказание, горит огонь, который заставляет кипеть, блять, мозг! А ты мне про какую-то саранчу! – он сделал паузу и глубокий уставший вздох следом. – Если упадешь, и вся эта пляска зла подхватит твою душу, ты будешь обречена на вечную боль, к которой невозможно привыкнуть. И, поверь мне, ты будешь проклинать все, что только сможешь.

-А в Тартаре… наказания столько же ужасающие?

-Мучения в Аду жаром и холодом страшны и бесконечны. Ваш земной огонь является частицей огня Ада, который семь раз был брошен в море для охлаждения. Огонь, что на земле, не сравним с огнем Ада. Нисколечко.

-Поняла. – решительно отрезала я. – Что ж, путей к отступлению нет. Не будем терять время.

Но лишь взгляда на лицо вампира хватило, чтобы я исправилась:

-Которого не существует.

Слабая и едва живая улыбка потревожила его губы. Взгляд, растопленный усталостью и беспокойством, упал к моим ногам.

-Кто знает, может, и существует. Как оно может не существовать, если ты о нем помнишь?

-Да. – подхватила я. – Просто у демонов нет часов.

-У демонов нет часов. – зачарованно повторил за мной Данаг; мигом позже вернул взор мосту. – Готова?

-Нет.

-Идешь?

-Да.

Демон взял меня за руку и аккуратно подвел к шаткому сооружению. Но я не спешила рваться вперед. Предстоящая дорога казалась последней. Она вполне рисковала ею стать. И, чувствуя приближающийся конец, я решила пред ним надышаться – позволила себе застыть на миг в абсолютном безветрии, закрыть глаза и в священном молчании попрощаться с отцом и Тэмми. Короткая и внезапная мысль о том, что они оба никогда не окажутся в таком месте, стала маленьким лучом света в моем сознании. Она озарила, хоть и на миг, и тепло ее, быть может, в последний раз сделало меня счастливой. 

-Держи равновесие. Не смотри вниз и по сторонам, взгляд должен быть сосредоточен лишь на плитах, на которые ступаешь.

-Ты будешь идти за мной?

-Да.

-Может, лучше держать дистанцию? Если будем близко, то при падении одного высок шанс эффекта домино. То есть, второй упадет следом.

-Во всем этом не будет никакого смысла, если один из нас упадет. Ты без меня не выберешься, а я в случае твоего падения не буду иметь ни причины, ни, тем уж более, стимула выбираться.

-Как романтично, - промямлила я полупьяным от волнения голосом.

-Шагай. – отчеканил Данаг.

Я сделала шаг на плиту. Проследила за тем, с какой интенсивностью и в какую сторону она качнулась, попыталась наспех создать потенциальную конструкцию безопасной вариации движений. Но составленные в уме расчеты, состоящие из полученных сведений о шаткости моста и расстоянию, что предстояло преодолеть, а также принимая в расчет мое общее физическое состояние и подготовку… Мягко говоря, не обнадеживали. Шансы на успех были ничтожны.

За первым шагом последовал второй. Я оторвалась от земли. Руки автоматично поднялись вверх, служа рулем моему собственному телу, корпус наклонился вперед.

Я двигалась медленными рыками, глубоко дышала и… Молилась. Захотелось рассмеяться, когда осознала. Была ли я первой, кто молился в Аду, в самом пекле? Несомненно. Но, стоило признать, то был воистину бессмысленный поступок. Ведь если Бог частенько не слышит мольбы людей на Земле, то из Ада… Надеяться было не на что. И я понимала это.  Тем не менее, молитва хотя бы отвлекала от мыслей.

-Our Father, Who art in the Heavens, – зашептала я в голос, – hallowed be Thy name.

-Что ты…

-Thy kingdom come…

Внезапно моя нога соскользнула. Прошла вечность в неведомом ее падении. Но лишь в последний момент рукой я зацепилась за плиту, на которую должна была ступить. Следом вскрикнула и, не соображая, тут же лихорадочно затараторила:

-Thy will be done, on earth as it is in heaven.

-Блять! – послышалось позади. – Ты в порядке?

Голос дрожал, как и все тело. Из последних сил стараясь сохранять спокойствие, я поднялась и снова расправила трясущиеся руки. Сильная мужская ладонь тут же ухватилась за мою, пальцы впились в плоть до абсолютного ее онемения.

-Спокойно. – удивительно, сколько беспокойства поместилось в одном лишь слове. – Держись, Рене. Просто иди и не думай. Если тебе легче молиться, молись.

-Н-н-н-е-е м-мо-г-г-у… – горло сжалось до размера трубочки, по щекам давным-давно текли слезы.

Сердце болело и отчаянно стучало по ребрам, словно стремилось высвободиться. Кровь заразилась истерикой, сила которой могла убить меня раньше поджидающих внизу бесов. Зубы стучали друг о друга, грудную клетку распирало изнутри жаром.

-Рене, ты слышишь меня?!

Все вокруг словно превратилось в колеблющееся тягучее марево, грозящее угрозой удушения. Конец был как никогда близок. Я готова была сдаться и камнем полететь вниз.

И вдруг.

-Give us this day our daily bread, – низкий почти грудной голос разрезал мглистый мираж, что почти поглотил меня, – and forgive us our debts, as we forgive our debtors; and lead us not into temptation, but deliver us from the evil one.

Он вернул в чувство. Данаг вернул меня в чувство. Молитвой Богу.

-Our Father, Which art in Heaven, hallowed be Thy Name. – тихо продолжила я и наконец сделала осторожный шаг. – Thy kingdom come, Thy will be done in earth as it is in Heaven.

-Give us this day our daily bread and forgive us our debts, as we forgive our debtors. – сбито дыша, выпалил демон; его речь была быстрой, словно он хотел побыстрее избавиться от слов, на которые я обрекла его своим малодушием.

Будто слова эти прожигали его язык.

-And lead us not into temptation; but deliver us from evil: for thine is the kingdom, and the power, and the glory, forever. – в полном ощущении нереальности происходящего и отчаянной необходимости найти подтверждение, я обернулась, всего на миг позабыв о ширине плит, и взглянула в оливковые глаза Данага. – Amen.

Моя неосторожность стала роковой.

Я сорвалась.

♡ напоминание о важности комментариев, как бы невзначай выделенное жирным ♡