Оргия в аду

-Ванная? – шокировано переспросил отец Рене, оглянувшись на жену.

-Кхм... Дуглас, милый, мне кажется, нам нужно уйти. Мы здесь... Несвоевременно появились.

Валери, оказавшись куда понимающей, нежели ее муж, принялась тащить его обратно к лестничной клетке. Но ее спутник не был податлив.

-Нет, погодите-ка. – воспротивился мужчина. – Сначала мне нужно увидеть дочь... И услышать от нее хоть какое-то объяснение.

-Да что ты хочешь услышать?! – возмутилась женщина. – Твоя дочь уже давно взрослая, немудрено, что у нее... Появились отношения.

-А я что, против? - бизнесмен вперил в жену экспансивно-речистый взор. - Я просто хочу услышать это от нее! Может, даже поздравить.

Мужчина откровенно осмотрел меня с ног до головы. Он открыл рот, чтобы сказать мне что-то, но Рене, появившаяся в коридоре и одетая лишь в шелковый халатик, опередила его:

-Папа?!

-О, Рене, солнце, привет! – Дуглас улыбнулся дочери и протянул руки для объятий.

Но девушка не бросилась к нему. Напротив, отшатнулась, ошарашенная их внезапным появлением, сложила руки на груди и строго сжала губы.

-Что за дурная манера заявляться без приглашения? Это не ваш дом. Он мой, черт возьми! Он достался мне от матери. И какого черта ты никогда не спрашиваешь меня, приводя ее в дом? – Рене указала пальцем на Валери. – Думаешь, мама хотела бы, чтобы по ее дому ходила твоя экс-любовница?

Все. Момент упущен.

Я весь день из кожи вон лез, чтобы заставить ее забыть о депрессии, нагрянувшей с утра. Был нежен и заботлив каждую секунду, ведь знал, что любой раздражитель может вернуть ее к самобичеванию и грусти. На сей раз раздражителем стал ее отец.

-Ты могла бы быть аккуратней в выражениях. – зло одернула ее Валери. – Дом твой, но живешь ты на деньги отца, так что попридержи-ка свой гонор.

-Валери! – рявкнул Дуглас. – Прекрати. Ты не имеешь права повышать голос на Рене. Не забывайся.

-Я защищала тебя! – воскликнула женщина.

-А я защищаю свою дочь!

-Даже когда она нападает на тебя?

-Не она, а не болезнь! Ты прикидываешь глупой или действительно не понимаешь?

Валери опешила, воззрев на мужа сердито-недоумевающим взглядом. Фыркнув, она тут же развернулась и молча бросилась прочь.

-Прости, Рене... За слова моей жены и за то, что мы всегда появлялись невовремя и... Без предупреждения. Впредь я буду звонить. Идет?

Рене изогнула бровь, но в следующий миг заметно смягчилась. Опустив руки, она сухо кивнула.

-И еще, - мужчина перевел на меня взгляд, - Насколько я понял, у тебя появился молодой человек... Что ж, в таком случае, предлагаю отужинать завтра в ресторане. Вчетвером. Познакомишь нас с... - он снова взглянул на меня и щелкнул пальцами.

-Дан. - я протянул руку, мы скрепили знакомство рукопожатием.

-Вот, с Даном!

Я взглянул на Рене, наши взгляды пересеклись. И если мой был растерян, в ее же - клокотали анархия, мятеж. Но это крылось лишь в ореховых радужках, выражение лица девушки оставалось сдержанно-хладным. Вконец она в своей исключительной манере пожала плечами и ответила:

-Если ты не против...

-Конечно, нет. – я постарался навесить на уста вежливую улыбку, как шоры, в надежде, что ей удастся увести внимание от моих заёбанно-кричащих глаз.

На деле же судорожно соображал, что делать. Конечно, отец девчонки захочет узнать обо мне все, будет рыть по меня. А я ведь человек-тень, появился из ниоткуда! Люди Тэмми не нашли обо мне упоминаний. И люди Дугласа не найдут. Что же я буду делать? Удастся ли что-то придумать, создать доказательства своей человеческой жизни?

-Вот и чудно! – обрадовался мужчина. – Завтра отправлю адрес. Ну, тогда до встречи?

-Да, пап, тебе пора. Валери психанет и уедет.

-Нет, Бенайп без меня никуда не отправится.

-Она словит такси и спрячется от тебя на каком-то элитном пляже на недельку. Ну, чтобы ты понервничал. Ты что, забыл о ее вспыльчивости? Она едва не облила тебя шампанским, когда ты сделал ей замечание на вашей свадьбе. Ты же знаешь, как она ненавидит, когда ее воспитывают.

-Хм, да, ты, пожалуй, права. Мне нужно бежать. Увидимся завтра.

Мужчина сию секунду упорхнул на лестничную клетку и исчез за дверьми лифта. Я закрылся на все замки и повернулся к Рене. Воцарилось неловкое молчание.

-Бенайп...? – не зная, что сказать, тихо молвил я.

-Водитель папиного бугатти. – бесстрастно ответила девушка.

Спокойная и ровная, как стрела, она молча развернулась и направилась на кухню. Я тут же последовал за ней. Проследил за тем, как Рене открыла шухляду со столовыми приборами и взяла в руки нож.

И я среагировал мгновенно, схватившись за верхнюю часть рукояти, не давая ей управлять им. Мы оба держались за один нож, но движения наши и мысли были полярны друг другу. Я был в неведении, обеспокоен и сбит с толку. Рене же исторгала стальную уверенность, холод, сдержанность. Она не выражала эмоций, но я знал, что они есть. Знал, что она из последних сил сдерживала их, потому что знала, отпусти она их, они бы снежной лавиной накрыли ее сознание.

-Что ты, блять, собираешься делать с этим клятым ножом? – прошипел я.

-Харакири удумала. – безразлично отозвалась она. - Ясно? Пусти.

-Я тебя сам убью, дура! Не беси, брось нож.

-И ты не беси! Уйди от меня, прочь!

Мои зубы заскрипели. Сделав глубокий вдох, я постарался взять контроль над яростью, разжегшей кровь.

-Хорошо, Рене. Сделаем так... Ты расскажешь мне, почему вдруг так внезапно решила вскрыть вены, а я, если посчитаю твою причину стоящей того, разрешу тебе.

-Данаг, мы в заднице, ты что, не понимаешь?! Отец узнал о тебе!

-И что теперь, вены кромсать?!

-Да! У нас нет выхода, ты не понимаешь этого?!

-Да почему?! – закричал я.

-Потому, - рявкнула она еще громче, прямо как овчарка, - что тебя никогда не существовало! Что нам сказать отцу, когда он подопрет нас к стенке?

-Ты делаешь из этого слишком большую проблему, тигруша. Слишком. – процедил я сквозь сжатые зубы. – Как подросток, стоящий на краю крыши, собираешься покончить с жизнью, потому что родители узнали, что ты куришь!

-Ты не понимаешь... Из этой ситуации нет выхода. - ядовито прошипела Рене. - Мой отец любит меня, он будет рыть очень и очень глубоко под тебя. А никакие деньги не помогут создать историю жизни с нуля.

-Теоретически это возможно. – возразил я, силясь осветить по больному тонким лучом оптимизма ее мысли.

-Даже если так, это заняло бы не меньше недели. А у нас и суток нет. Завтра сразу же после ужина отец скажет своим людям собирать информацию.

-Зачем тогда ты согласилась на него?

-Чтобы он ушел! Я и не собиралась никуда идти завтра.

-Рене, это не веская причина для смерти! Мы можем просто сбежать.

-ДА ОТ СЕБЯ Я ХОЧУ СБЕЖАТЬ! – заорала она во все горло. – ОТ СЕБЯ, ЯСНО?! ОТЕЦ - НЕ ЕДИНСТВЕННАЯ ПРИЧИНА! 

-Заебала со своей депрессией, ты просто псих! - злым тоном заявил я в ее покрасневшее лицо. - Психованная... Высокомерная... Бессердечная сука. Ясно? Пиздострадалица ёбанная! - я прижал ее к столешнице, мы все еще оба держались за нож. 

Я цедил эти гадости сквозь зубы с желанием обидеть, задеть, поцарапать ее своими словами. Устал терпеть ее сложные настроения и состояния. Хотелось, чтобы она исчезла нахуй из моей жизни. 

Но вот смерти или физической боли... Я ей не желал. 

-ДА, Я ДОЛБАННЫЙ ПСИХ! ЯСНО?! И ЧТО БЫ ТЫ НЕ ДЕЛАЛ, Я НЕ ИЗМЕНЮСЬ. ТЕБЕ ЖЕ ЛУЧШЕ ПОМОЧЬ МНЕ В МОЕМ СТРЕМЛЕНИИ УМЕРЕТЬ! 

-Почему ты так этого хочешь, дура?! 

-ДА ПОТОМУ ЧТО! ЖИТЬ – ЭТО И ТАК БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА ДЛЯ МЕНЯ, А ТЕПЕРЬ ЕЩЕ И ДРУГИЕ ВОЗНИКЛИ! - она потянула нож на себя, я сделал то же самое. - Я ЖЕ СДОХНУ ЧЕРЕЗ ДВА МЕСЯЦА, ТАК ПОЧЕМУ БЫ НЕ УСКОРИТЬ ПРОЦЕСС?! ПРОСТО ДАЙ МНЕ СДОХНУТЬ, ДАНАГ!

Ее лицо исказилось злостью и болью, вся та депрессия, от которой она убегала целый день, вогнала ее в гроб.

А я лишь... Был разочарован. Во всех своих стараниях разочарован.

Мы боролись за орудие, рискующее стать причиной убийства. Она тянула нож на себя. Я – на себя.

-Только через мой труп, Рене. – уверенно прошептал я. – Только через мой труп.

Она горько ухмыльнулась. В ее глазах всполохнуло инфернальное пламя, красные языки которого сожрали все хорошее, что белело в Рене.

-Я не против.

Всё случилось в один миг. Она умножили мои усилия своими, помогая мне потянуть нож на себя.

Резко. Почувствовал боль. Она сковала. Голову. Сковала. Тело.

Я увидел ее перед глазами, она ослепила. Следом оглушила канонада. Во рту осушилось. Боль была подобна каленому ядру, она сожгла меня в считанные секунды.

Последнее, на что отреагировало мое тело - запах. В воздухе заиграли миноры металла. Или же мне так показалось. 

Мыслей не было. Лишь непонимание и коматоз. Мое тело на ряду с сознанием стремительно теряли связь в жизнью, более не способны были реагировать, анализировать, чувствовать. Даже не уповали на спасение. Уже не могли.

Если бы и постарался, не смог бы сравнить это ни с чем. Ощущения от вскрывания вен лезвием привычной всем т-образной бритвы были детскими в сравнении с моими. 

Падение моей черной монады куда-то вниз. 

В пропасть, в пекло. 

Поглощение ее пустотой.

Приятно выворачивающее нутро... Спокойствие. 

Несуществование.

POV Renee

Мой разум опамятовался в следующий миг. В предшествующем ему он был затуманен. То была не я.

Я оторвала руку от рукояти, с болью вжалась поясницей в столешницу и вскрикнула.

Нож, лезвие которого омылось кровью, упало к ногам парня. На его лице отразилась боль, смешанная с опустошением. Он коснулся своей раны ладонью. Ощутил кровь, которой пропитывалась футболка. Не прошло и секунды, как он упал на колени и потерял сознание. 

Я расплакалась, как сумасшедшая. Вслед за ним опустилась на колени. Дрожа, сканировала его рану взглядом, словно это могло ее исцелить.

В голове была лишь одна мысль.

Если он умрет, я убью себя наиболее болезненным для себя же способом.

***

Скорая привезла нас в больницу. Мне ничего не рассказывали. Все, что мне было дозволено, лишь сидеть и ждать.

Моему отцу доложили об этом. Он приехал в больницу вместе с Валери. Пытался выпытать у меня о том, что случилось. Но я молчала.

В голове крутились тысячи мыслей. И тысячи обвинений обвились вокруг меня. Как я могла? Что я натворила? Почему позволила болезни одолеть меня? Почему позволила себе потерять контроль? Что будет с Данагом? Если он умрет, вернется в ад или исчезнет? Что, черт возьми, ждет меня, что ждет его? 

Я хотела, чтобы Данаг был в порядке.

Я молила.

И ненавидела себя за то, что ранила его.

Водопад бесконечных самобичевания и беспокойства за Дана привели меня к неожиданной мысли.

Ему нельзя любить меня.

Я знаю, что его забота и доныне остается спектаклем. Знаю, что он не влюблен. Но тогда... На кухне он сказал мне, что нечисть может влюбиться. Сказал, что он не уверен в своих чувствах. Думаю, и это было частью спектакля. Но если есть шанс, что он влюбится в меня со временем... Я должна сделать все, чтобы этого не случилось. Ведь если у него действительно появятся ко мне чувства, его будут ждать ужасные вещи в аду. Что-то куда страшнее пыток и смерти. А я не могу этого допустить. Ведь после того, как я ударила его ножом, осознала, что вовсе не желаю ему боли. Осознала, что хочу, чтобы он был счастлив и здоров. 

А ведь так и было бы, если бы мы не встретились. Оба продолжали бы жить своими жизнями, наслаждаться серыми буднями. Но этого больше не будет. 

Пусть печатью ляжет на ту ночь проклятье.

***

Мы с отцом и Валери сидели на одном диванчике и молчали. Но резко повыскакивали со своих мест, когда к нам подошел врач.

-Что с ним? – резко задала вопрос я.

-Не избегайте сложных терминов. – потребовала Валери. - Я врач.

О, да. То второе высшее, которое она получила год назад. Она никогда не упускала возможности похвалиться этим. 

От злости на нее, на саму себя, на судьбу, от боли и беспомощности меня замутило. Голова закружилась, ослабли руки и ноги, спазм свел мышцы живота. Но я наплевала на тревожные сигналы тела. Постаралась взять себя в руки и прислушаться к словам врача, который активно вещал важную информацию о здоровье Данага.

-... открытая травма живота со входными воротами... в левой подрёберной зоне... привело к внутрибрюшному кровотечению средней силы... подозрение на поражение желудочно-кишечного тракта... образовалась гематома... к счастью, не обнаружено никакого другого поражения при осмотре задней полости сальников. 

Валери кивала каждому его предложению, мы же с отцом смотрели на них, ни черта не смысля в том, что слышали.

-Выдаем вам абсолютный карт-бланш на лечение. Делайте, что требуется. Деньги - не проблема. - мягко и впору благодарно отозвался отец.

-Да. Спасибо вам. – озадаченно хмуря брови, ответила Валери.

Мужчина в халате кивнул и ушел.

Я же продолжала молчать и кусать от душевной боли губы. До крови и мяса.

***

Прошло еще порядка пятнадцать минут. Мы с отцом все еще сидели на диванчике в холле второго этажа. Валери же спустилась за кофе.

-Рене... - прошептал отец, вдруг повернувшись ко мне.

-М?

-Посмотри мне за спину. Видишь полицейских?

-Да... - тихо ответила я. – Двоих.

-Они здесь по душу того, кто ранил твоего парня. Так что сейчас самое время сказать кто из вас двоих это сделал.

-Это сделала я! – шепотом вскрикнула я. – Понятно тебе? Я!

Отец тяжело вздохнул. Смежил веки. Перенес пальцы на переносицу, словно не верил в услышанное и силился выбросить мои слова из головы.

-Простите? – мы оба обернулись на полицейского. – Кто из вас свидетель?

-Это... Я. – уже не так смело прозвучал мой голос.

-Отойдемте в сторону для дачи показаний.

-Погодите. – отец встал с диванчика. – Вы должны знать, что это была попытка самоубийства. Этот парень... Дан. Он пытался убить себя.

Запутавшийся взгляд папы пересекся с моим - растерянным. Но уже в следующую секунду они изменились: мой преисполнился еще большим страхом, отца же - желанием спасти меня и готовностью бросить на это любые силы. 

Я не знала, что буду говорить полиции. Но он решил за меня. Судные слова были произнесены. После них я не могла рассказать правду.

-Что случилось, где случилось и почему? Пожалуйста, поподробнее.

-Хм. Ну... - мои глаза забегали, челюсть мелко задрожала; периодически я сжимала зубы на внутренней стороне щеки до отрезвляющей боли . - Мы ссорились. Да, именно так. Мы ссорились... У меня дома. Из-за... Ревности. Он ревновал меня. На эмоциях он... Сделал это. – я мотнула головой. - Простите, я смутно помню... Я перенервничала.

-Могли бы вы дать нам сведения о своем парне? Имя, место проживания, координаты, телефоны родных?

Я окаменела. Простояла на месте с раскрытым ртом около вечности. Взгляды мужчин впились в мое пылающее лицо, а я лишь молчала. Потому что ничего другого сделать не могла.

И вдруг. 

Появилась она. Девушка, которая в толпе затмит всех. Высокая, с неестественно-тонкими ногами, что удивительным образом не казались больными, плавно переходящими в пышные округлые бедра, с путающимися и тяжелыми на вид глубоко-смоляными волосами, достающими до колен. На матовом лице расположились высокие скулы, которые отдаленно напоминали мне о ноже, которым я ранила Дана, косматые совиные брови, черные глаза, зрачки которых были до невероятного расширены, и высокомерный, острый рот. Она была фигуристой, одетой в до опасного короткое платье и закрытые туфли на высоком каблуке.

Карикатурная проститутка с сумасшедшей уверенностью во взгляде и движениях.  

Я упустила момент, когда она остановилась возле нас. Очнулась лишь когда девушка окинула всех общим дерзким взглядом и изрекла искусственно-милое:

-Приветик.

Ее голос был низок, как у мужчин, и сексуально-глубок. Увидев, какую растерянную реакцию она вызвала у троих взрослых людей, лишь улыбнулась шире и подмигнула нам.

Полицейский осмотрел ее с ног до головы и строго произнес:

-Простите, но мы здесь обсуждаем вещи... Не общественного характера.

-Не волнуйся, красавчик, я в курсе всего, о чем вы так мило воркуете.

Я не успела отреагировать, даже удивиться. Девушка приложила обе свои ладони к вискам мужчин и заставила их столкнуться головами. В один лишь миг они оба закатили свои глаза, словно их било током.

-Папа! – я болезненно вздрогнула, а после резко перевела взгляд на девушку. – Что ты, черт возьми, делаешь?! Отпусти их!

-Тихо, крошка, с ними все нормально. Я помогаю Данагу. Да и тебе тоже. Так что молчи в тряпочку. 

Я глубоко дышала. Нервно сжимала и разжимала кулаки. Взглядом металась по лицам мужчин с желанием помочь им. Вот только вариантов не было. Я солгала бы, сказав, что в голове вихрились мысли. Ведь на деле я, напротив, не соображала. Ни на йоту. Когда напилась до беспамятства в свои шестнадцать, мыслила гораздо трезвее.

Девушка перевела взгляд на лишенное эмоций лицо моего отца, глаза которого все еще были закатаны. Ее же собственные в один миг подсветились слабым красным светом. Я вздрогнула.

-Ты, Дуглас, разузнал все о парне дочери. Тебе доложили, что его зовут Дан Барлоу Уэст, двадцать один год, сирота, учится вместе с Рене на одном факультете, занимая единственное бюджетное место на всем потоке. Никто его не ранил, в больнице ты оказался по ошибке. Ваш завтрашний ужин отменила Рене, и ты легко согласился, ведь вспомнил, что у тебя много дел по бизнесу, которыми ты не готов пожертвовать ради знакомства с парнем своей дочери. И ты более не предпримешь попыток разузнать что-либо о его жизни. Он тебе уже нравится, ты ему доверяешь и относишься крайне дружелюбно... Когда очнешься, без лишних слов уедешь к себе домой. Валери ждет тебя в машине. – она обратила взгляд на полицейского. – Ты, коп, уже взял все сведения у свидетеля и потерпевшего. Узнал, что все произошедшее – случайность, никакой криминал не замешан, нет виновных. Когда очнешься, уйдешь к своим и скажешь, что нет нужды заводить дело. Ты сделаешь все, чтобы в участке все забыли о нем. А потом и сам забудешь. 

Брюнетка тяжело выдохнула, словно что-то забирало ее силы, и в один миг резко оторвала руки от их голов. Мужчины, словно сговорившись, тут же развернулись и, спокойные, ушли прочь.

-Ничего себе... - пораженная, прошептала я.

Девушка повернулась ко мне.

-Валери, коп, Дуглас – есть, остались врачи и Данаг. – хмыкнула она.

-Что ж... - я приготовилась вывалить на нее все свои вопросы. - Во-первых... Кто ты такая? Во-вторых, что это было? В-третьих, откуда ты знаешь обо всем? В-четвертых... Что ты собираешься сказать... Дану?

-Я не говорю, я внушаю. – поправила меня девушка, уверенно улыбнувшись. – Ладно, итак... Во-первых, я Ата. Не скажу никого дерьма по типу «приятно познакомиться», мне нихуя не приятно. Во-вторых, я внушила им то, что вытащит вас из задницы. Этим я и занимаюсь. В-третьих, я знаю обо всем, потому что знакома с Данагом.

-Погоди... - я помотала головой. - Ты... Его подруга?

-Скажем так, товарищ по траху. – ее улыбка стала шире. – И, в-четвертых, я собираюсь лишь излечить его рану. Внушать ему что-либо нет смысла.

-А зачем ты делаешь это...? Неужели тебе есть дело до нас с Данагом? Или... – я непроизвольно рвано вдохнула. - Только до него?

-Не твое собачье дело. Все незакрытые вопросы я буду решать с Данагом.   

–Ясненько... -  я нервно отвела взгляд. - Что ж, в любом случае я с тобой.

-Мне наплевать. Можешь плестись позади, но не мешай.

Я кивнула. Ата тут же развернулась и направилась невесть куда. Я, как мне и было положено, тихо следовала ее шагам. Она проделала ту же работу с несколькими врачами и медсестрами. Я же в это время гуглила ее саму. Интернет дал мне немногое: «Ата. В переводе с древнегреческого «Ἄτη» - «беда, несчастье, ослепление». В древнегреческой мифологии Ата — богиня, персонификация заблуждения, помрачения ума, обмана, глупости».  Ситуация малость прояснилась. Демоница из Ада, умеющая управлять сознанием. Изумительно.

-Так, дела улажены. – она повернулась ко мне. – Осталось лишь исцелить Данага и уносить ноги. Мы не оставим после себя следов.

-Если я не ошибаюсь, Дан в пятьдесят третьей палате.

-Пожалуйста, хоть ты не называй его этим глупым людским именем! Аж тошно. – она закатила глаза и двинулась к палате.

Я боялась встречи с Данагом. Меня мучали страхи, угрызения совести. В голове крутились тысячи вопросов: как он отреагирует на меня, что теперь чувствует, что скажет, как будет действовать в дальнейшем, возненавидит ли меня. Любая его негативная реакция была бы абсолютно оправданной. Вот только я боялась ее до трясучки. Но, даже несмотря на это, безумно хотела его увидеть. До сумасшествия.

Мы вскоре достигли нужной комнаты.

-Стой, - я встала рядом с ней, взглянула в бездонные глаза. - прошу, дай мне минуту, мне нужно подгот...

Ата даже не собиралась слушать меня. Она уверенно распахнула дверь и вошла. Мне не оставалось ничего, кроме как войти следом. Войти, дрожа, подобно осиновому листу.

-О. Не думала, что ты сможешь так быстро собраться с силами. – хмыкнула она. – Молоток.

-Тогда почему же чувствую себя наковальней?  - прошептала я в ответ.

Я бросила взгляд на Дана, лежащего на белой кровати. Он не был в сознании. Лежал в больничной одежде под капельницей. Кожа его была бледнее, чем обычно.

Ата действовала быстро. Она задрала больничную рубашку, оголив его торс. И медленно провела по нему кончиками ногтей.

-Эй. – сорвалось с моих уст. – Это... И без прикосновений можно сделать. Верно...?

-М-м, неужто простолюдинка ревнует? – усмехнулась брюнетка. – Ну, с прикосновениями или без - решу сама. Так что заткнись. 

И вот что на это ответить?! Копия Данага, наглости не занимать. Но стоит признать, девушка наконец приступила к делу. Сняла бинт, коснулась подушечками пальцев его раны. Закрыла глаза. 

Я увидела, как его кожа соединялась под ее силой.

Дан резко выгнулся и вдохнул полной грудью. Его глаза тотчас распахнулись, пальцы сгребли куски постельного белья. 

Она улыбнулась ему. Но не тепло, не мило. Это была ее стандартная уверенная и полная отмороженной харизмы улыбка.

-Можешь полежать минуту. Потом нужно будет съебывать.

-Ох... Добро пожаловать... На землю... Ата... - прошептал он, глубоко дыша. – Давно не виделись.

-На Земле прошло несколько месяцев, для тебя это должно быть не так уж и «давно». Хотя если рассматривать вопрос со стороны того, что из всех моих секс-партнеров ты всегда был любимчиком, и я успела безумно соскучиться по твоим навыкам, то да, давно не виделись.

-М-м. - он улыбнулся ей в ответ. – Ты хотя бы трахалась все это время.

Она звонко рассмеялась.

-Да, не завидую. Ты стал игрушкой в руках целки, живущей в розовом мирке. А сегодня эта Барби еще и попыталась тебя убить. Ты в дерьме, Данаг.

-Лучше не скажешь. – он ухмыльнулся, едва сумев восстановить дыхание.

-Кстати, она здесь. А ты ее даже не заметил.

Я приклеилась к двери, как только вошла. И молчала. Ата же стояла над ним. Все, что ему требовалось, чтобы видеть ее, лишь смотреть вверх.

Но после ее слов он приподнялся. И впервые бросил взгляд на меня.

-Рене.

Я не могла прочитать эмоции в его глазах и голосе. Оставалось лишь гадать, что именно он чувствует и о чем думает.

-Да...? – пискнула я.

-Ты не пострадала?

Да ты... Ты... Долбанный идиот! Какого хрена спрашиваешь о моем самочувствии после того, как я едва не убила тебя?! Какого черта заставляешь мое сердце сжиматься еще большей болью?!

-Все в норме. – тихо ответила. – Но ты... Я...

-Дома обсудим. – твердо приказал он.

Оставалось лишь кивнуть.

-Ага, обсу́дите проблемы ваших взаимоотношений после того, как ты расплатишься со мной. – двусмысленно отозвалась Ата, бросив на меня такой взгляд, словно ее приводила в экстаз моя ревность. – А теперь вставай и переодевайся. Я взяла немного твоих вещей из вашего дома.

Она была в моем доме?

Данаг послушался ее. С легкостью встал на ноги. Осмотрел торс, на котором не осталось и малейших следов от ножа. Взял одежду, которую она протянула ему. И переоделся.

Ни капельки не стесняясь ее.

-Я вызову такси. – не справляясь с грустью, я упорхнула в коридор.

***

Мы втроем вошли в квартиру. Сопровождаемые непрекращающимся неловким молчанием. Хотя неловким оно было лишь для меня и Данага.

-Мы с Атой поговорим в гостиной.

Взяв девушку за локоть, он потащил ее в назначенном направлении. Как только за ними закрылась дверь, я бесшумно подлетела к ней. Прижала ухо к деревянной поверхности.

-Итак... Нахуя? – спросил Данаг.

-Почему я слышу нотки воспитания в твоем голосе? – хохотнула брюнетка. – Ты что, отчитываешь меня за спасение? Я даже разрешила вашу проблему с отцом Барби.

-Ни в коем случае не отчитываю. Я рад, что все закончилось именно так. Но ты же никогда не делаешь ничего без выгоды... Итак, чего ты хочешь?

-Тело соскучилось по тебе... - ее губы, я готова была поспорить, растянулись в улыбке, что сделало ее голос слащавым. – Поэтому лучшей платой будет хорошая оргия.

-Вот оно как.

-Ага. Заметь, я выбрала плату, которая и тебе удовольствие доставит.

-Ты кому-то уже предложила?

Зачем он спрашивает ее об этом?! Зачем?!

Черт тебя дери!

-Конечно. Ламия и Алекто не могут дождаться. Не волнуйся, это не займет много времени, ты успеешь вернуться к завтрашнему утру. Или, к обеду. Зная твои возможности, скорее к обеду.

Я посмотрела на часы. Оставался час до полуночи. Любопытство заставило меня метнуться обратно в прихожую. Я достала из сумки телефон и прогуглила прозвучавшие в разговоре имена.

«Ламия — демон-женщина, вампир, охотившаяся, в основном, за детьми. Ламия была возлюбленной Зевса, но, когда его жена Гера узнала об этом, она превратила Ламию в змею, отобрав у неё способность закрывать глаза. Чтобы заснуть, Ламия вынимает глаза и кладёт их в чашу».

«Алекто или же "никогда не отдыхающая" — в древнегреческой мифологии богиня мщения, одна из трёх Фурий, родилась от капель крови, хлынувших при оскоплении Урана».

Замечательная компания для группового секса! Вампир-педофил и «никогда не отдыхающая».

Не успела я отложить телефон в сторону, как дверь гостиной открылась. Мой взгляд подскочил к их лицам. Ухмыляющаяся Ата шла, виляя бедрами, за спиной Данага. Они выглядели так, словно сошли с обложки. А я была всего лишь нелепо-моргающей целкой-Барби, живущей в розовом мире.

-Рене, у меня появились кое-какие дела в аду. Вернусь завтра. Возможно, лишь к обеду. Ложись спать пораньше, хорошо?

И что...? Что мне ответить ему...?

«Как ты можешь?»

А я? Могу ли? Могу заявлять на него какие-то права? Могу ли устраивать скандал, даже если хочется больше, чем дышать? Могу что-то требовать после того, как едва не убила его? Могу ли я лишить его того, о чем просит Ата? Того, чего он сам, должно быть, хочет?

Я же обязана делать все, чтобы у него не возникли ко мне чувства... Секс с лучшими дьяволицами ада – отличное для того средство.

Тогда почему я хочу упасть на колени? Почему хочу зарыдать? Почему хочу умереть, лишь бы не представлять Данага обнаженным с тремя сексуальными девицами...?

Почему? Почему? Почему?

-М-угу-м. – промычала я сквозь стиснутые до боли челюсти.

Ногти впились в ладони. Сердцебиение участилось. Кровь подожгла кожу изнутри. Почувствовала, как ноготь на мизинце сломался. И как на правой ладони появились капли крови.

-Прощай, Барби. – шире усмехнулась она.

За ними захлопнулась входная дверь.

И случилось то, чего я так боялась.

Упала на колени. И зарыдала.