Глава 24. Гарри

Её рот шевелится. Слова скользят легко и уверенно. И каждый в конференц-зале слушает её с особой внимательность, стараясь не упустить ничего. Но мою голову охватывают мысли, не совсем имеющие какое-либо отношение к деловой встрече с инвесторами. Мэйбл держит каждого в узде, не позволяя даже взгляда отвести себя.

Я подвожу её прямо сейчас. Я смотрю в сторону на солнечный, прохладный Майами и прислушиваюсь к телефону, спрятанному во внутреннем кармане моего пиджака. Надеюсь, что она позвонит или хотя бы напишет. Но Джессика не прерывает волнение, волнами охватывающего всего меня. С ног до головы.

Бордовое небо, среди которого распростёрлись небоскрёбы, леденит моё ничтожное сердце в груди. Это небо не сулит ничему хорошему. И глупо с моей стороне — гадать по цвету неба и облаков, — но, кажется, никто другой ответа мне дать не может.

Где ты, Джессика?

Пребывая в одиночестве, знаю, что чертовски оплошал. И предполагаю, что Джессика всё ещё злится. Но почему-то мне кажется, будто опоздание в тридцать минут излишнее наказание для меня.

Сидя в арендованном на вечер ресторане, я опускаю взгляд на пустую тарелку. В животе неприятно урчит от голода, пока более противные воспоминания мелькают перед глазами. Я воскрешаю ошибки прошлого вечера, отматывая время ещё на сутки назад.

Мы приехали на корпоратив, устроенный специально до нашего отъезда в Лондон. Он был приурочен к Рождеству, которое пока лишь появлялось на горизонте.

Несмотря на то что мы прибыли вместе, сейчас нам приходится делать вид, что мы не хотим провести время друг с другом, не отрываясь и не отвлекаясь на посторонних. Я держусь поблизости, не желая выпускать Джессику из виду. Будто существует некая потребность быть с ней рядом, в которой мне пришлось признаться. Перед тем катастрофически ужасным ужином.

«Кажется поздно. Ведь мы поженились», — её будоражащие слова вновь всплывают в моей голове.

Подростковое своеволие, охватившее Джессику всего на несколько минут, опьянило меня сильнее, чем виски, которым я скрашиваю вечер сейчас. Это единственное, что может поддержать моё едва приподнятое настроение на корпоративе, пока стоящий рядом руководитель одной из наших структур думает, что дело в его шутках и историях.

Я смотрю сквозь него. Мне плевать сейчас на всё. Я не должен позволять себе этот эгоизм. Но чёрт! Весь мой мир сужается до одного маленького барного островка, за которым сидит Джессика, одетая в молочного цвета платье. У него глубокое декольте, но тонкий шёлковый шарфик, больше похожий на пояс от халата, перетягивающий её тонкую шею, компенсирует открывающийся вид на грудь. А ещё он скрывает кое-что другое.

Джессика, словно американская глупышка, опасающаяся, что все увидят укусы несуществующих вампиров, скрывает засосы. Поэтому весь вечер я ощущаю её скованность. Во всём: в шагах, в поворотах головы и даже в том, как она выбирает компанию вокруг себя. Точнее в том, как она избегает каждого.

— Такой прекрасной леди, как вы, подойдёт «Маргарита». — бармен с собранными каштановыми волосами в пучок, наклоняется к Джессике, заставляя её повернуть голову к нему.

Он успевает поднять глаза от глубокого декольте и нацепить обольстительную улыбку. Чтобы, что? Чтобы заворожить Джессику? Чтобы притронуться к тому, что принадлежит только мне?

— Вообще я села, чтобы отдохнуть. — её нежный голос не в силах обрубить его попытки обольщения. Они лишь только подстёгивают парня.

Он наклоняется ближе, заставляя Джесс вздрогнуть от внезапного нарушения личного пространства.

— Тогда для этого подойдёт «Олд Фэшен».

Теперь я не скрываю своей озабоченности чем-то другим. Мне неинтересен разговор. И дело больше не в эгоизме, а в моём отчаянном чувстве собственничества.

— Я бы предпочла воду или сок, — Джесс отклоняет его предложение, что похвально.

Но возникший огонь гнева во мне так просто теперь не потушить.

Отвожу взгляд. Мне достаточно лишь посмотреть на своего телохранителя. Фил выпрямляется, как пёс, готовый разодрать глотку. И я указываю, чья будет сегодня.

Он прослеживает за моими глазами и находит несчастного обольстителя за барной стойкой. Догадывается ли он, что дело ещё и в Джесс, сидящей напротив, мне глубоко плевать. Фил всё равно не задаёт вопросы, тем более те, что озвучивать даже не стоит.

С приятным умиротворением я наблюдаю, как он подходит к ним, прерывая натянутый разговор и разрывая всю атмосферу сначала лёгким кивком, адресованным моей девушки, а затем непринуждённой холодной фразой:

— Ваша работа на сегодня окончена.

Я представляю, что такому суровому парню, как Фил, сказать слово против тяжело. Но наш Ромео, отчаянно возжелавший добиться внимания лучшей девушки на этом вечере, жёстко отвечает:

— У меня почасовая оплата и договор на обслуживание всего вечера! Да кто ты такой вообще?!

Меня смешит его реакция. И я маскирую улыбку, поднося указательный палец к губам, наклонив голову вперёд. Делая вид, что почёсываю нос, я не могу скрыть, каким радостным меня сделала концовка этого шоу.

— Тебе заплатят, как было обговорено. — Фил протягивает руку, но тот отшатывается, по всей видимости, боясь, что его выставят насильно.

— Без рук. Я сам уйду.

Не знаю, сможет ли он понять причинно-следственную связь между своим выдворением и тем, что он только что клеился к Джесс. Пусть он не обратил внимания на кольцо на её безымянном пальце. Пусть он не догадывается, как легко ещё отделался. Лучше для него самого.

Я продолжаю улыбаться ровно до того момента, пока не перевожу взгляд на блондинку, которая всем своим суровым видом показывает, как сильно не рада моему поступку. Я вижу поджатые губы, расстроенную дымку в голубых глазах и лёгкое покачивание головы. Быть пойманным я не боялся, но предостережения молниями пронзают моё тело. Чёрт.

Пусть я не испытываю великое сожаление, и меня нисколько не грызёт совесть, стоять на месте я не мог. Пока ловеласу не нашли замену, я подхожу к одиноко сидящей Джессике, которая уже схватила свою крошечную сумочку. Она собирается сбежать.

— Он заслужил. — спокойно произношу, тяжело выдыхая.

Встав рядом со светловолосой, я чувствую свежие нотки её цветочного парфюма. Раскаленная моим не таким уж удивительным поступком, Джесс бросает обжигающий взгляд в мою сторону.

— И ты теперь собираешься наказать каждого, кто не так посмотрит на меня? — сам её вопрос подразумевает один единственный ответ, который в силах утихомирить её гнев.

Но должен ли я врать, играя в опасные игры? Мы проходили этот уровень в Лондоне. Сотни раз. И ни разу не одерживали победу.

— Он флиртовал с тобой, находясь на работе. А нанял его я. И так уж совпало: ты — моя. — не уверен, что она поймёт мою логическую цепочку. — Два очень нехороших условия сложились и вылились в то, что ты видела.

— Это даже не оправдание. — разочарованно произносит, беря сумочку с барной стойки.

Она действительно собиралась уйти и оставить меня тут.

Хватаю её под локоть, пока глаза ловят движение шарфа, который соскальзывает с шеи, обнажая красные метки.

— Я не оправдывался.

— А стоило бы, Гарри. — опустив голову, она едва украдкой смотрит в мою сторону. — И дело не в том, что я поощряю саму ситуацию. Но я бы справилась и без твоей помощи.

— Тогда отлично. Я лишь слегка ускорил процесс. — мне не хотелось соглашаться с ней в этом вопросе.

Мне просто не понравилось, как он смотрел на неё. Мне было противно при мысли, как он о ней мог думать.

В её взгляде гуляет отчаяние и не примирительный протест. Джесс тяжело вздыхает и закрывает глаза. Одной рукой она держится за барную стойку, словно это единственная её опора сейчас.

Кажется, я знаю, о чём она думает сейчас. Я ни капельки не изменился. Я всё тот же. Властный. И повёрнутый на контроле.

И кажется, мне нечем переубеждать её. Я всё доказал настолько уверенно, что сам не смогу обратить свои поступки словами.

— Ты не ответил на вопрос. Так будет с каждым? — надлом в её голосе режет меня поперёк.

Я молчу. Наблюдаю за её едва уловимой слабостью. Джесс морщится, а пальцы касаются виска.

— Тебе плохо? — притронувшись к её плечу, я чувствую слегка проступившую влагу.

Джессика дрожит в холодном поту. Обмякнув в моих руках, она еле слышно стонет. И я не уверен, что это нет от боли.

— Я поеду домой. — вяло отвечает и отталкивается от меня, пытаясь доказать, что крепко стоит на своих двух. — К себе. Встретимся завтра, как планировали? Я доработаю в цветочном свою смену и приеду в ресторан.

Цвета тускнеют, пока я гляжу на молочного цвета шарфик. Её дымчатые глаза лишают меня уверенности, что всё в порядке.

— Я отвезу тебя к себе.

— Ты будешь и дальше игнорировать мои желания?

Следом за её словами я слышу эхо голоса Дани. Что-то подобное она заворачивала своим языком на совместном ужине.

— Позволь хотя бы Филу отвезти тебя.

Джессика качает головой, и я даю знак своему телохранителю.

Сейчас, сутки спустя, я сижу в ресторане, и вокруг нет ни единого признака девушки, которая пропала с моего радара прошлым вечером. Чувствую, как волнение охватывает меня. Я прокручиваю в своей голове вчерашний вечер, вспоминая, её недомогание. Наверняка дело в последствиях аварии. У Джесс было лёгкое сотрясение, и это следствие полученной травмы — головокружение.

Возможно, по этой причине я сижу, как отшельник, в этом тусклом заведении и не чувствую даже намёка на её попытку прервать моё одиночество своим появлением. Полчаса.

За окном шатаются прохожие, не обращая на закрытый ресторан никакого внимания. И в их отстранённости я ощущаю подвох. В молчании моего телефона я слышу угрожающий голос. В сердцебиение неспокойного сердца я чувствую ритм устрашающей мелодии.

Нажимаю на её короткое имя в телефонной книге.

Джесс.

Спустя несколько секунд ловлю болезненную ностальгию, которая впивается в меня своими когтями, как какой-то зверь:

— Привет, это Джессика, сейчас я занята и не могу подойти к телефону. Оставь мне сообщение.

За чертовски длинные два года она не поменяла запись на своей голосовой почте. А я всё также не могу слышать её жизнерадостный голос прямиком из того времени, когда мы не были знакомы. И ещё меньше всего я хочу задумываться, записывала ли она это, когда рядом был Лео и когда в её жизни не было моих неприятностей.

Не оставляя никакого сообщения, я сбрасываю.

— Извините, планы поменялись. — обращаюсь к официанту, чья голова появилась из-за двери в кухню.

Джесс обмолвилась, что у неё появились некоторые дела в цветочном. Поэтому я решил, что ей стало лучше.

Покинув ресторан, так и не поужинав, я прячусь в машине от едва моросящего дождя. Путь до цветочного, который ещё не должен был закрыться, занимает около двадцати минут. К счастью, я миную одну улицу за улицей без пробок. Всё украшено по-рождественски.

Вывеска на входной двери радует меня своим содержанием: «Открыто». Надежда теплится во мне. Я вот-вот войду внутрь и увижу Джесс. Знаю, что нужно быть готовым к любому повороту событий: она до сих пор может пребывать в плохом настроении, может взглянуть на меня убийственными дымчатыми глазами и пригвоздить к полу без слов. Её способности по части наказаний мне известны.

С самой вежливой улыбкой на лице меня встречает Клэр. Кажется, она узнала во мне того, кто уже приезжал сюда неоднократно. И нет, я не их постоянный клиент. Среди гвоздик, ирисов и орхидей я ищу ту, от которой у меня расцветёт настоящая улыбка.

— Клэр, — заговариваю с девушкой, стоящей за столиком, на котором взгромоздился огромный букет. Опускаю глаза на её бейдж, чтобы удостовериться: я не ошибся. — Можешь позвать свою начальницу. И я не о той зануде. Ей лучше не знать, что я здесь.

Я наивно полагаю, что не взбудоражу своим присутствие своего главного хейтера. Клэр подавляет улыбку и догадливо произносит:

— К сожалению, Джессики тут нет.

Чёрт. Это худший расклад из всех возможных.

— Мы разминулись? — надеюсь, что смогу догнать её по дороге в ресторан.

— Она не приезжала сегодня. Говорила, что занята, и попросила выйти меня в смену.

А мне сказала, что будет тут. Но зачем ей нужно было врать? Для чего она согласилась на свидание, если планировала не приходить? Я не хочу находить ответы на эти вопросы, зная, что ничего хорошего они мне не принесут.

— Всё в порядке? — из-за двери помещения для персонала высовывается голова Дани. Она обращается к Клэр, но, когда замечает меня, лицо становится непроницаемо холодным.

Раз она тут, Джесс где-то в другом месте. Делаю ставку на то, что она может быть в оранжерее. И опять же, зачем ей там быть, если мы договорились встретиться? Я ломаю голову, стоя перед двумя девушками, изучающих меня, как подопытного кролика.

— Он ищет Джесс, — Клэр говорит обо мне в третьем лице.

— Ну её тут уж точно нет, — отзывается в ответ.

— Я так и сказала, но... — её обеспокоенный взгляд намекает Дани, что данная информация не прогнала меня прочь. Я продолжаю стоять перед ними.

Громкие мысли поглощают меня полностью. Есть ещё вероятность, что Джесс дома. Возможно, ей не стало лучше. Возможно, она попала в больницу. Не исключено, что я ей нужен сейчас. Или ей нужна медицинская помощь. Я сразу фокусируюсь на худших исходах её внезапного исчезновения, пока Дани не вырывает меня из собственных мыслей, произнеся:

— Я предупреждала её, что ты быстренько скинешь свой пушистый костюмчик. — её дерзкий тон не позволяет забыть, каким уродом она меня видит.

— Она не отвечает на мои звонки. — взволнованно произношу, наивно полагая, будто Дани ринется мне на помощь.

— Обычно это весьма жирный намёк парню, чтобы он перестал трезвонить. — она скрещивает руки под грудью, словно перешла в защиту.

Клэр же опускает глаза на букет, капитулируя из этого несладкого разговора. Но сегодня я не собираюсь вступать в войну с подругой Джесс.

— Я лишь хочу убедиться, что с ней всё в порядке. Джесс плохо вчера себя чувствовала.

— Не беспокойся, — выдавливает с лёгкой усмешкой. — С ней всё хорошо.

— Ты с ней разговаривала сегодня?

Я готов проигнорировать насмешку Дани и её поучительный тон, которым она якобы пытается напомнить, где мне место, лишь бы вернуть ощущения спокойствия. Оно покинуло меня и пока не возвращалось.

— Ты ничего не узнаешь от меня, Стайлс. Если она захочет с тобой поговорить или встретиться, то сделает это по собственному желанию, а не потому, что ты так хочешь.

Оказывается, проигнорировать её пренебрежение к моей искреннему беспокойству я не смог.

— Так ты разговаривала с ней? Она в порядке?

Прекрасно представляю, что даже в лёгкой злости я пугаю людей. Поэтому Клэр с опаской смотрит на меня, подняв глаза от букета, в котором прятала своё присутствие. Дани мужественно выстояла первую волну моего недовольства. Не дрогнула. Не шевельнулась.

— Судя по всему, она осознала, что выходить за тебя — это фатальная ошибка. И сегодня она дала мне это понять.

Меня смешат её слова и ни капельки не злят. Я тру глаза, бесшумно смеясь. Лишь плечи дрожат.

— Хвалю. Ты хорошо бьешь словами, но это на меня не действует, Дани.

— Если ты не собираешься покупать цветы, тогда проваливай. Не только из цветочного. Лучше из Майами. А ещё лучше, из штатов.

Я мог бы пустить гадость в неё и пронзить ядовитой стрелой. И я даже в силах заставить её пожалеть о своих словах. Но это не поможет мне с поиском Джесс.

Выскользнув из пекла под моросящий дождь, я чувствую на спине прожигающий взгляд дерзкой, злобной Дани. Её ненависть ко мне поразительна. А целеустремлённость разрушить наши отношения делает её достойной возглавить всех моих хейтеров. Дани не хватает только вооружиться вилами, и тогда она сможет повести за собой людей, скандируя: «Насадим на кол этого ублюдка».

Представляя её охотницей за моей головой, я нисколько не веселюсь. Обеспокоенность до сих пор одерживает победу. Я еду к дому Джесс, но чуть позже, заехав на её улицу, удрученно подмечаю, что свет в окнах не горит. И маловероятно, что она играет в прятки.

Я не знаю, куда себя деть. Я снова хочу выпить.

Прохожу мимо лифта, табличка на котором оповещает меня: «На ремонте». Я пользуюсь лестницей, минуя ни один этаж.

Стучась, я предугадываю: мне никто не откроет. За дверью слышится мяуканье Бобби, который остался один на один с темнотой. У меня нет ключа, но я на всякий случай поднимаю пыльный серый коврик, будто живу в какой-то мелодраме, отыгрывая роль главного героя-идиота. Ничего.

Я не хочу уходить. Я знаю, она вернется. И возможно, она будет не рада видеть у двери своей квартиры меня.

Мягко приземлившись на пыльный коврик, я подпираю собой входную дверь. Первые несколько минут я прислушиваюсь, надеясь, что это всё-таки игра в прятки. Но по ту сторону квартиры ничего. Даже Бобби притих.

— Привет, это Джессика, сейчас я занята и не могу подойти к телефону. Оставь мне сообщение. — слышу я на голосовой почте, представляя лучезарные голубые глаза.

Не хочу оставлять сообщений. Джесс всё равно поговорит со мной, а пока я не позволю ей обойтись этой голосовой почтой. Бобби громко мяукает, и я слышу, как он шумит. Что-то ударяется. Кажется, это чудовище что-то уронило. Снова тихо.

— Если бы только ты мог открыть мне эту дверь, — шепчу негромко и, откинув голову на дверь, прикрываю глаза.

Не знаю, сколько проходит времени. Я думаю о всех возможных вариантах того, как будет выглядеть моё будущее. И кажется... в нём снова есть вероятность отсутствия Джессики. А с каждой прошедшей минутой эта вероятность увеличивается.

Время переваливает за полночь. Я не улавливаю момент, когда впадаю в сон. Всего несколько минут. Она не вернулась. Её здесь нет. И нет ни одной логичной причины, почему она не вернулась домой. Почему оставила Бобби одного. Почему не отвечает на звонки мне, хотя с Дани связалась. Почему снова решила уйти. Почему посчитала, что разбить мне сердце будет гуманнее, чем остаться рядом. И в этот раз сердце дребезжит от больных ударов как-то по-другому.

Я не хочу разрушать себя. Я хочу разрушить всё вокруг.

Её имя крутится на кончике моего языка, когда я сажусь в машину. Не могу ждать её, словно Хатико.

Перед тем, как сдаться натиску усталости и впасть в сон, словно в кому, я звоню ей ещё раз. И Джесс ещё раз не берёт.

Бордовое небо мне не отвечает. Солнце опускается к горизонту, едва выглядывая между небоскрёбами. Развернувшийся пламенный огнь лишь намекает: всё хуже, чем я мог представить себе позавчера, печальнее, чем было вчера в ресторане, и куда ужасней, чем прошлой ночью, когда я засыпал один. Дело было в тягучем безмолвии и в бескрайнем незнании. Меня будто отрезали от мира, поместили в большой прозрачный шар, и я не мог ничего чувствовать по-настоящему. Оставалась мерзкая ретроспектива с нотками уныния.

Я не участвую в происходящем. Я не слушаю их разговоры о проблемах, которые были выявлены за квартал. Мне неинтересен мой бизнес сейчас. Я теряю весь свой профессионализм.

Мэйбл пытается завязать со мной разговор без слов, посылая взгляды через стол. Но я в гребаном пузыре.

Одним тихим стуком его в силах прорвать лишь Джек, вошедший в переговорную. На несколько секунд все прерываются, утихнув. Я машу рукой с призывом, чтобы они продолжили и не отвлекались в то время, как Джек подходит к месту, которое занимаю я. Он наклоняется прямо к моему уху, чтобы никто другой не услышал его слов. Мэйбл открыто наблюдает, пока некоторые делают то же самое, но исподтишка.

— Некая Даниэль просит о встрече с вами. Вы знаете её, мистер Стайлс? — теперь он не скрывает ни одного внезапно пожаловавшего человека ко мне.

Инцидент с Джесс был непростительным и тянул на увольнение, но шкуру Джека спасла сама Джессика Кинг.

Моё молчание он воспринимает за непонимание.

— Каштановые волосы. Молода. Глаза вроде бы зелёные или каре-зелёные.

Я знал и без описания, о ком шла речь. Но если Дани здесь, значит, дела плохи. Расположенный к самому плохому исходу, я представляю, как она возвращает мне кольцо и просит от лица Джессики держаться подальше.

Она передумала, Гарри.

Она не хотела разбивать тебе сердце, прости.

Так будет лучше для вас обоих.

— И Фил хотел с вами встретиться. У него что-то срочное. По крайней мере, он сам так сказал.

Солнце пропадает на горизонте — мой мир затягивает мрак. Холод охватывает меня всего, и я, в попытках избавиться от его власти, встаю на ноги. Моя резкость заставляет всех умолкнуть окончательно. Наверное, остальные сидящие понимают, что со мной что-то не так.

Объяснять им я ничего не намерен. Думаю, и без меня справятся. За это я им всем плачу.

— Пригласи Дани, — обращаюсь к Джеку, когда мы покидаем переговорную и остаёмся наедине. — В мой кабинет.

Туда я и направляюсь с неприятным ощущением, что именно сейчас моя жизнь разделится на до и после. И я не уверен, что смогу помешать вечно препятствующим моему счастью лапам судьбы.

Тянусь к внутреннему карману. Там лежит телефон. Я не должен быть жалким, и всё же...

— Привет, это Джессика, сейчас я занята и не могу подойти к телефону. Оставь мне сообщение.

— Прошу не делай этого, Джесс. Не игнорируй меня. Не делай меня жалким, больным ублюдком, который всю жизнь будет жаждать преследовать тебя. До последнего вздоха. Прошу... — я не до конца понимал, о чём прошу призрака на автоответчике, и меня как раз прервал стук в дверь.

Я убираю телефон, не договорив.

Джек вводит Дани внутрь, а где-то позади мнётся Фил. Он бросает взгляд на девушку так, будто она только что оторвала ему причинное место в холле. Но когда я смотрю на неё, то понимаю: Дани чернее штормовой тучи. Она извергает молнии своими потемневшими глазами. И это не злость. Это фрустрация и непонимание.

— Что ты наделал, Стайлс? И не говори, что был паинькой, не ври мне! — если она сейчас на моих глаза отрастит длинные звериные когти, я не удивлюсь.

— А поподробнее? — Падаю в своё кресло, не понимая, чем так не угодил буквально всем.

— Будто бы ты не знаешь.

Я делаю ставку на то, что Джесс и с ней перестала общаться. И если дело в том инциденте с барменом, то это откровенное сумасшествие.

— Кажется, я меньше всех понимаю, что происходит. Так, может, кто-то решится и просветит меня?! — моё терпение заканчивалось.

Свирепая Дани, способная заткнуть каждого вокруг, сейчас молча смотрит на меня недовольными глазами. Брови нахмурены. Губы плотно поджаты. По всей видимости, в её голове куда больше информации, чем у меня. Просто чего-то не хватает.

Фил и Джек молчат. Переглядываются, но не вмешиваются в наш разговор.

— Мы не ссорились. Не ругались. Не делали ничего такого, из-за чего ты можешь легитимно насадить меня на свой заточенный кол, Дани. — я наклоняюсь вперёд, подначивая сильнее. — Так что можешь звать меня паинькой.

В кабинет входит Мэйбл со словами:

— Ты не можешь покидать встречи с нашими инвесторами тогда, когда тебе вздумается.

Я не свожу глаз с Дани. Скажи мне. Поделись тем, что знаешь. Ты бы не пришла сюда просто так. Что-то разозлило тебя сильно. И прежде, чем я понимаю, что дело всё-таки в Джесс, она произносит:

— Вчера утром Джесс написала, что не выйдет на работу, потому что у неё появились некоторые трудности...

— Какие? — перебиваю шатенку.

— Этого в сообщении не было. И она не ответила ни на одно из тех двух, что я написала. — Дани легко выкладывает первую крупицу.

Окей, они переписывались. Значит, Джесс не в больнице.

— Но несколько часов назад она написала мне... — Дани медлит, доставая телефон из кармана джинсов. На несколько секунд в кабинете зависает тишина и покой, будто ничего никого не пугает. Хотя признаться, я в ужасе. — Вот. «Я отвечу на все твои вопросы потом. Мне нужно побыть одной. Уже на пути обратно в Лондон». — заканчивает с сообщением и спрашивает: — Хочешь сказать, это не твоих рук дело?

Я готов поклясться всем, что у меня есть. Но сообщение, которое она дословно процитировала вслух, выбивает почву из-под ног и воздух из груди. Перед глазами темнеет, а, жгущая голову, паника заглушает всё происходящее вокруг.

Обратно в Лондон.

Побыть одной.

— Сэр, думаю, нет смысла не верить словам Даниэль. Мисс Кинг не возвращалась в квартиру. И она до сих пор пустует. — до меня доносятся слова Фила, которого я попросил ещё вчера последить за лофтом на случай, если Джессика решит объявиться.

Прикрыв глаза, я борюсь с охватывающим меня целиком огнём паники. Я не знаю, что нужно делать. Правильно дышать? Или кричать? Или позвать на помощь? Должен ли я сказать четырём, ничем несвязанным, людям, которые стоят сейчас передо мной, что мне никогда не было так страшно в своей жизни?

Я боюсь её потерять. Боюсь не успеть сделать правильный шаг.

Собрав оставшиеся силы, я бросаю их на возврат контроля. Паника становится тише, но никуда не уходит.

— Она не в Лондоне, — произношу негромко, но замечаю, как все синхронно нахмурились, кроме Мэйбл. — Она просто не может там быть.

— Мне кажется, стоит верить её сообщениям... Тем более зачем Джесс нас обманывать.? — произносит Дани.

Решив не прибегать к попытке что-либо объяснить, я выдвигаю верхний ящик своего стола и бросаю тёмно-синее доказательство своих слов.

Всё внимание перекидывается к маленькой, но очень важной книжечке в жизни каждого из нас.

Прерываю тишину, чтобы задать ключевой вопрос:

— Тогда как ты объяснишь тот факт, что она покинула Штаты без своего паспорта?

Я знал, что у Джесс нет второго гражданства. Я знал о неё всё, кроме того, где она сейчас находилась.

— Откуда он у тебя? — непонимающе спрашивает Дани, делая шаг вперёд.

Да пусть даже внутрь заглянет. Пусть увидит строгое фото Джессики Кинг и успокоится. Это не подделка. И я не играю.

— Джек, звони в полицию. — прошу своего ассистента.

Он сразу же достаёт телефон и, видимо, набирает 911. Когда Джек прикладывает ухо к телефону, быстро спрашивает:

— Что мне им сказать?

Я не медлю с ответом.

— Скажи, что пропала девушка. Не отвечает на звонки. Пришло сообщение, что уехала из страны, хотя физически сделать этого не смогла.

— Они будут опираться на срок, после которого обязаны начать поиски... — предупреждает меня Фил.

— Тогда скажи, что пропала не просто девушка. Скажи, что это была Джессика Стайлс. Возможно, им знакома моя фамилия. А если не знакома, скажи, кто я.

— Полиции врать нехорошо, — настойчиво вклинивается Мэйбл.

Я перевожу на неё взгляд. Смотрю несколько секунд, пока сначала меня не охватывает новое чувство страшной злобы и пока Мэйбл не понимает, что к чему. Она догадывается первой в то время, как остальные в том числе и Дани не развили логическую цепочку в своих головах.

Я не соврал.

Подписывайся на мой телеграм-канал: https://t.me/vasha_vikusha