Глава 51. Меня больше нет в твоих глазах (Часть I)

~ от Эс essa4ka 😌♥️

Жизнь так медленно тянется – это все в моей голове. Я так боюсь каждого разочарования, я знаю, что гонюсь за новыми ощущениями, пытаясь изолировать себя от твоего мира. Мне на моем пути встретился ангел, но я продолжаю танцевать с дьяволом. Раньше я знал, кто такой, а сейчас я в ужасе, и боюсь умереть, но продолжаю танец с дьяволом.

Alter. «Dancing With The Devil»

Оззи

«Привет. Как дела? После Ирландии мы ни разу не созванивались... У тебя все хорошо? Перезвони, как будет время».

«Привет. Ты не отвечаешь... Наверное, очень занят. Перезвони, если захочешь поговорить».

«Привет, Габриэль. Я не доверяю СМИ, но... Они часто пишут, что ты... Это правда? Понимаю, что та жизнь полна соблазнов, ты рок-музыкант. Я надеюсь, что это ложь. Перезвони, ладно? Я переживаю».

«Привет, с днем рождения, милый. Немного странно поздравлять сына в голосовом сообщении, не зная, когда он услышит. И услышит ли... Надеюсь, у тебя все хорошо и ты высыпаешься. Ваша группа сейчас в туре, я знаю, как сложно постоянно находиться в дороге. Is breá liom tú, Gabriel» (с ирл. Я тебя люблю, Габриэль).

«Привет... Скоро Рождество и Новый год, как планируешь отмечать? Я хотела пригласить к себе, если возникнет такое желание. Приготовлю утку с овощами, мясной пирог...»

«Счастливого Рождества, Габриэль. Is breá liom tú».

«Я волнуюсь за тебя... СМИ пишут, что ты все чаще появляешься в публичных местах в нетрезвом виде или... под кайфом. Не знаю, кому верить, ты не отвечаешь. Если голосовые приходят, значит, номер доступен. Я...»

Откидываю небрежно телефон в сторону и провожу ладонью по лицу. О чем она вообще говорит? Какая нахрен утка с овощами и мясной пирог? Мы что обычная дружная семья? Голосовая почта забилась под завязку, поэтому пришлось чистить. Куча хлама и признаний в любви от фанаток, не достойных даже внимания, несколько голосовых от Арин, которые вызвали только скрежет в зубах.

Новый год я встретил в обществе непонятных людей, закидываясь алкоголем и вдыхая кокс с задницы неизвестной шлюхи. Заработал свой первый привод в полицию, когда разбил голову какому-то тупому ублюдку и провел сутки в вонючем обезьяннике. Я чуть не сорвал шестимесячный тур по Канаде и Европе, выслушал яростную речь Купера, который грозился засунуть меня в клинику в Швейцарии для реабилитации. Я не конченный наркоша, так что, пошел он в жопу со своей клиникой и реабилитацией, мудак.

Эвансу тоже не нравилось, когда я выходил на сцену под кайфом, поэтому у нас все чаще возникали разногласия. Каждодневные ссоры, промывка мозга действовали на нервы. Син был занят музыкой и Джи, Райт мутил с Эмили, менеджером Джинет, Шем тоже подцепил какую-то актрису на тусовке, и превратился во влюбленного осла, а я... Я заполнял огромную черную дыру, как мог. Кокс – всего лишь игрушка для поднятия тонуса и веселья.

Внутри просто паскудно... так хреново, что лень переворачиваться и вставать. После снотворного трещит башка и ноют мышцы. Я проспал почти сутки – если бы не таблетки, бодрствование продолжалось бы довольно долго. Теперь я думаю только о том, как быстрее прийти в себя и включить вареные мозги. Взгляд вяло находит тумбочку, которая так и манит, чтобы ее открыли, но веки снова тяжелеют. Кажется, за окном метель...

Я помню свой первый косяк. Отец как раз купил квартиру, и я благополучно свалил из того проклятого дома. Мы часто зависали у меня с друганами, распивая первую бутылку водяры, коньяка, понтовались перед взрослыми цыпочками, дуя шмаль, чтобы привлечь внимание. Тупые малокососы, которые возомнили себя крутой рок-группой, но девчонкам нравилось, они пищали от восторга. Прогуливали школу, зависали в гараже Шема, репетируя ночами напролет, оттягивались как могли на различных тусовках, купаясь в женском внимании. Тогда я был тупым и ловил кайф от всего, что происходило и окружало: музыка, травка, выступления, групи, алкоголь...

Первую дорожку я попробовал в Лос-Анджелесе. Никогда не забуду дикую эйфорию и чувство восторга – больше я не получал такого охрененного кайфа от «звездной пыли». Это бывает только первый и последний раз. Все рецепторы работают по максимуму, вознося выше небес, за пределы разума.

Даже сейчас таращусь, как псих, на ящик с мыслями «это всего лишь несколько миллиграмм, всего лишь, чтобы проснуться». Почти дотягиваюсь, но из-за стука в дверь грандиозные планы рушатся. Матерю «желанного» гостя, который какого-то хера приперся. Еле доплетаюсь кое-как и неохотно открываю. Это Джи, но беспокойство и раздражение не покидают, только усиливаясь.

- Я не вовремя? – спрашивает Браун, пристально сканируя мою запухшую рожу.

«Да, ты не вовремя», - хотелось бы ответить, но я лишь киваю подбородком, приглашая войти.

- Мы договаривались побеседовать о книге, как прилетим в Эдмонтон, помнишь? – чувствую дотошный взгляд на своей спине, передвигаясь медленно на кухню за водой, как гребаная улитка. Ни хрена не помню, и не настроен сейчас болтать о книге. Чья это тупая идея вообще? Какая нахрен биография? Мы что, Металлика? Или Квин? Дебилизм.

- Да, помню, - безэмоционально отвечаю, осушая стакан, и открываю холодильник в поисках чего-то съедобного. Удивленно смотрю на пустые полки... Точно, я же не был тут несколько месяцев. Но жрать не охота, совсем нет аппетита.

- Можно поговорить в другой раз, ты неважно выглядишь, - я разворачиваюсь, читая волнение в бирюзовых глазах, и пытаюсь быть дружелюбнее, хотя очень паршиво – даже притворяться нет сил.

- Да не, все нормально. О чем ты хотела поговорить? – добавляю в голос уверенности.

- Ну... я тут поняла, что мне нечего написать о тебе, потому что... э-м-м... мы не общались на тему детства, родителей... - Джи запинается, видя, мое мрачное выражение.

Я никогда не вымещал злость на Джинет, потому что дорожил ею, как сестрой, относясь по-особенному трепетно и нежно. Я любил Браун по-братски, но сейчас уже несколько раз мысленно обматерил и послал куда подальше.

- Мои родители – мрази, - ее глаза шокировано округляются, но я уже не контролирую бурлящий гнев. - Они не достойны упоминания – их нет в моей биографии.

- Но Син говорил, что... - робко начинает девушка, но я грубо перебиваю.

- Тогда поговори с Сином, если так не терпится узнать, - цежу сквозь зубы.

- Не понимаю, что с тобой, Оззи, - шепчет перепугано Джи, озадаченно оглядывая меня. – Ты все время срываешься на ребятах, отдаляешься от нас... Раньше ты себя так не вел, что происходит?

- Раньше? Может, ты видела того, кого хотела видеть, а теперь вдруг тебя стало что-то не устраивать? – пренебрежительно выплёвываю, прекрасно осознавая, что задеваю своими словами.

- Я... я лучше пойду, - выдыхает девушка и нерешительно подхватывает сумочку. – Завтра прилетает Ливия, проспись и не веди себя так дерьмово.

- Что еще я не должен делать, а?! Есть список?! – злобно хриплю, сверля в ее затылке дыру. Какого черта здесь забыла Осборн? Ярость бьет через край, при упоминании Ливии.

- Я не понимаю одну вещь, - Джинет надевает куртку и оборачивается, недоуменно взирая на мое озлобленное бледное лицо. – Если она тебе так важна, почему ты поступил, как сволочь?

- Важна? – из груди вырывается смешок, превращаясь в сиплый смех. – Стоп-стоп-стоп... Ты, наверное, что-то не поняла, малютка Джи, - я подхожу ближе, замечая четкий отпечаток страха на лице подруги. – Я трахался до Ливии. Когда был с ней, я трахал других, а скольких трахал после... тебе озвучить? Ты и сейчас считаешь, что Осборн уникальная?

- Я видела, как ты смотришь на Ливию – мне этого достаточно, - тихо произносит Браун, глядя с опаской в мои взбешенные красные глаза. – Даже на пляже в Малибу, ты сделал это намеренно.

- Блять, какая ты проницательная, - поднимаю голову и давлюсь злобным смехом. – Я сделал это, потому что хотел. Уникальность Осборн в том, что я у нее первый, а она у меня не единственная и не последняя. Вот такая дилемма и несправедливость. Я ее не люблю, как все считают.

- Ты это говоришь специально, - бормочет Джинет, качая недоверчиво головой.

- Я говорю, как есть! – выхожу из себя и ударяю со всей силы кулаком по стене, опаляя гневным взглядом подругу, которая испуганно отпрыгивает к двери. – Уходи, Джи.

Она поджимает обиженно губы, сочувствующе глядя напоследок. Отлично поговорили! Щелчок. Оседаю на пол, подгибая одну ногу, и кладу голову на колено. Часто дышу, ощущая, как неприятно липнет футболка к спине, и катится пот по вискам, сползая змейками на шею. Надо добраться до тумбочки... открыть ящик... открыть долбанный ящик... Проходит вечность, пока я неудачно с двадцатой попытки достаю пакетик и высыпаю на руку немного «снега», вдыхая в каждую ноздрю. Уже не так хреново... Уже все прекрасно. Прекрасно.

***

Снимаю ткань с Мустанга Шелби и провожу ладонью по гладенькой черной поверхности. На губах – ностальгическая улыбка. В голове – кинолента из прошлого. Сколько же связано с этой малышкой... Чего только она не повидала: секс на заднем/переднем сиденьях и капоте, езду с выключенными фарами в пьяном виде, кучу пустых бутылок, окурков, дури... Кажется, только недавно мы гоняли по городу, зависали в дешевых барах, давали бесплатные концерты, слушали и лицезрели легендарную Металлику на стадионе – и вот уже сами через пару дней даем масштабный концерт в рамках тура. Купер и Штейер по полной из нас выжмут, как чертову свинью-копилку. Шесть месяцев – и можно послать их нахер, уйти в свободное плавание. Эванс уже прорабатывает почву, ищет нормальную компетентную команду, с которой дальше будет сотрудничать группа.

Эдмонтон замело, и до сих пор чувствуется дух Рождества. Деревья, здания и дома украшены разноцветными гирляндами. Пушистые разлапистые снежинки липнут к лобовому стеклу, вокруг все переливается, сверкает и на мгновение становится тоскливо. Я все просрал... День рождения, День Благодарения, Рождество, Новый год – все праздники в полунаркотическом отбитом состоянии.

Закуриваю, приоткрывая окно, и ловлю морозный воздух – немного попускает. Набираю смс с одним словом «Прости», отправляя Джи. Вчера вышло очень галимо, она не заслужила моего гнева и того дерьма, что выслушала.

«Мы собираемся в гараже у Шема, ты приедешь?» - получаю через пару минут ответ. Барабаню пальцами по рулю, делая затяжку и медленно выдыхая через нос. Ливия наверняка уже прилетела. Интересно понаблюдать, как Осборн будет себя вести, после «подарочка», который я устроил на пляже. Мозги улетели нахрен, хотелось сделать какую-то пакость, поднасрать, чтобы у нее остались самые «лучшие» воспоминания. Я не сожалел о содеянном, она ведь рылась без спроса в моем шкафу, так почему бы не поделиться нашей ма-а-аленькой приятной тайной? Теперь никому не надо притворяться, что мы не знакомы. «Да, скоро буду», - отправляю ответ Джи и наваливаю звука в колонках. Настроение так же увеличивается, как и громкость, а на губах играет в предвкушении улыбка. Наверное, я все же немного соскучился по дерзкому ротику Осборн...

Из гаража доносится негромкая музыка и оживленная беседа. Когда открываю дверь, разговор стихает, и несколько пар глаз устремляются на мою важную персону. Оглядываю присутствующих: Райт подозрительно косится в мою сторону, обнимая за плечо Эмили, Шем влюбленно пялится в телефон, никого не замечая, – сказочный долбо*б –, у Сина тоже не самый дружелюбный взгляд. Осборн вообще таращится на стену, будто там висит «Джоконда» и надо срочно разгадать зашифрованный код да Винчи.

- Хей, привет, чувак, - разрушает басист напряженку и поднимает бутылку в знак приветствия.

- Ага, привет, - прохожу в теплое помещение, мельком оглядываясь. Ничего не изменилось: стоит старая барабанная установка Шема, усилители, небольшой холодильник, диваны, кресла, куча постеров с рок-группами и голыми красотками из Плейбой, и другой нужный хлам. Губы складываются в довольную улыбку, когда в памяти всплывают картинки прошлого. Сколько воды утекло...

- А где парочка твикс? Занимается порнографией в лаборатории с пробирочками? – спрашиваю, плюхаясь рядом с Осборн, и задеваю ее нарочно плечом.

- Они улетели на Таити, - отвечает Джинет, косо поглядывая, и стреляет взглядом «Только попробуй что-то учудить».

- Привет, Ливия, - с иронией громко говорю, не отрывая глаз от ее затылка. Она решила не замечать моего присутствия, тем самым вызывая желание как раз натворить что-то «плохое». – Что-то ты мрачнее тучи. Хочешь прокачу на качельке? Бесплатно!

Даже Шем отлипает от телефона и громко ржет. Син скрывает улыбку, Райт тихо посмеивается, только Джинет испепеляет глазами и вот-вот перейдет в нападение.

- Черт, да я просто шучу, нечего так смотреть, малышка Джи! Ты же не Циклоп из Людей Икс.

- Мы сейчас тебя в сугроб засунем, чувак, и качелька обледенеет, - гогочет на всю драммер и вновь упирается влюбленным взглядом в телефон, что-то отписывая.

- Чтобы петельки не заржавели, их надо все время смазывать, - понижаю голос, слегка наклоняясь к девушке, и улавливаю знакомый тонкий шлейф духов. – Я же с хороших побуждений, по старой дружбе, так сказать...

- Да харэ тебе, озабоченный, не порть настроение, - недовольно протягивает Райт, Син добавляет «не будь идиотом», Джи строгим тоном поддакивает «веди себя нормально», Шемми... просто баран, летающий в стране единорогов. Все защищают от плохого Оззи Ливию, только она по-прежнему молчит, никак не реагируя.

- Мы обсуждали завтрашние съемки, - переводит тему Браун, и я мычу что-то нечленораздельное в ответ, не особо вникая, о чем речь. Все внимание обращено к обледеневшей статуе по имени Ливия Осборн.

Пока все увлеченно говорят о местах для фотосессии, вспоминая былые лихие деньки, я незаметно пробегаюсь пальцами по ее бедру. Наконец, девушка удостаивает красноречивым холодным взглядом. В карих глазах горит не ненависть, как я предполагал, а вызов. Вызов. Прищуриваюсь, глядя на нее в упор, и ленивая ухмылка расползается на лице. Как интересно... Она вынуждает действовать импульсивно и проверять предел.

Осборн делает какой-то странный жест, будто умелый фокусник, и показывает средний пальчик. Зря она нарывается и ввязывается в недетские игры, хотя... Хотя... С Осборн весело.

Мы обмениваемся только нам понятными взглядами: ее говорит «Пошел ты», мой – «Посмотрим, где окажется этот пальчик».

Больше никто не возвращается к теме про «аттракционы» и непринужденно болтают о моментах, связанных с группой. Я скучающе иногда вклиниваюсь в разговор, но чаще смотрю на потолок или спину Ливии, ощущая, как натягивается внутри струна и обжигает вены. Браун иногда предупреждающе посматривает в нашу сторону, но я веду себя вполне сносно. Эта гипер-опека скоро доконает.

Осборн рассказывает о работе в Нью-Йорке, а я впитываю ее цветочный аромат, тепло и нежный голос. Если бы мы были одни... Думаю слишком хаотично, воображая нереальные вещи. Ливия странно влияет, снова вызывает бурю противоречивых чувств и моментально врывается в мой застывший мир. Ослепительный свет так и норовит пробить стены и вторгнуться на чужие земли, захватить неизведанные территории. Накатывает меланхолия, смешивается с раздражением, превращаясь в потребность избавиться от нежеланных эмоций.

Выхожу на улицу и устремляю взгляд в ночное небо. Белый пух кружится, оседая на землю, путается в моих волосах и тает на пальцах. Тонкая сизая нить скользит в медленном танце и растворяется в темноте. Я неспешно курю, когда слышу странный звук, шуршание и злобное «Черт». Опускаю глаза вниз и сдерживаю хохот.

- Ого, ты уже у моих ног, Осборн? Быстро сдалась, - смотрю насмешливо на распластавшуюся девушку, протягивая руку, но, конечно, никто не принимает помощь.

Ливия, кряхтя, пытается встать, но снова садится задницей в снег и забавно ругается. Наблюдаю за ее провальными попытками оказаться в вертикальном положении, пока кто-то гордо отказывается и еще раз неудачно приземляется на мягкое местечко. Без спроса подхватываю и прижимаю к себе упирающуюся Осборн, разглядывая пунцовые щеки и блестящие карие глаза.

- Что у тебя с координацией? – принюхиваюсь, специально наклоняясь ближе, и ненароком смотрю на приоткрытые губы. – Ты же не пила.

- Убери руки, - сердито проговаривает Ливия, отклоняя голову назад.

- Ты уверена? – выгибаю бровь и нахально ухмыляюсь, бесцеремонно опуская руку ниже поясницы. Осборн яростно толкает в грудь, поскальзывается и, эпично размахивая руками, падает. Смех прорывается и звенит в ночной тишине, нарушая вальс снежинок. Опускаюсь на корточки рядом со «звездой», видя, как в карих глазах вспыхивают искры негодования.

- Слушай... я знаю, что моя сексуальность сражает на повал, но столько раз к моим ногам еще никто не падал.

- Иди в жопу, - шипит разгневанная девушка и принимает сидячее положение.

- В моем присутствии отказывает даже моторика, - подкалываю ее, удовлетворенно усмехаясь.

Из гаража выходит Джинет, удивленно таращась на необычную картину.

- Вы куда пропали?

Осборн снова неуклюже поднимается, ойкает и оседает обратно.

- Кажется, кто-то ногу подвернул, - вопросительно смотрю на Ливию, безмолвно говоря «Не упрямься, давай помогу». Слышу тяжелый раздраженный вздох и закидываю ее руку себе на плечо, потешаясь, что она бы точно выиграла Олимпиаду по фигурному катанию.

- Так что случилось? – озабоченно спрашивает Браун, когда мы заходим в гараж, и я осторожно усаживаю Ливию на диван. Снимаю сапоги и щупаю аккуратно ноги колючки, глядя снизу вверх на ее раскрасневшееся от мороза и злости лицо.

- Скорее всего, растяжение, - оглашаю вердикт, не убирая руку с правой лодыжки. – Надо бы еще твой зад проверить, вдруг там тоже растяжения. Он точно посинел от такого количества падений.

- Спасибо за помощь, - сухо произносит Осборн, не оценивая шутку, и обувает сапоги. – Ребят, я в отель. Увидимся завтра, как договорились.

- Зачем в отель? Ты можешь остановиться у меня, комнат достаточно, в доме только обслуживающий персонал, - предлагает Эванс и Джи согласно кивает.

- Точно, не выдумывай ерунды.

- О нет, спасибо, ребят, но у меня там вещи.

- Я как раз еду домой и подвезу Ливию, - с вызовом смотрю на Осборн, думая, что она даст заднюю, но девушка молча принимает его. Удивляет ее сдержанность и отстраненность, она просто бьет сегодня все рекорды по игнорированию.

- Ага, только не факт, что в отель, - шутит драммер, отлипая от телефона на несколько секунд.

- Шемми, занимайся лучше своей актрисулькой, - подстегиваю друга, но тот только тычет в ответ средний палец и одними губами проговаривает «иди нахер».

- Лив, мы можем тебя подвезти... - с сомнением посматривает на меня мамочка Браун.

- Так, народ, харэ вам уже, - еле сдерживаюсь и лезу в разговор, потому что уже берет раздражение и злость. Чего они трясутся над Ливией, как курица-наседка над цыплятами? – Красная Шапочка прибудет как положено в нужное место.

- Прозвучало очень сомнительно, - фыркает Райт.

- Учитывая то, что она едет с Серым Волком, - ржет Шемми, и я посылаю ему красноречивый жест.

- Бля, да ну... Достали, - если сейчас не уйду, вечер закончится скандалом. – Всем покеда. Если надумаешь, жду в машине, - обращаюсь к Ливии, бросая взгляд типа «Слабо?». Все-таки интересно, рискнет или нет.

Опираюсь спиной о машину и выкуриваю сигарету, когда из гаража появляется прихрамывающая закутанная в объемный шарф Осборн. Двигаюсь к ней, чтобы помочь, но она корчит такую героическую моську, что я только хмыкаю и услужливо открываю пассажирскую дверь.

- Удивительно, ты преодолела три метра и не на... - кашляю, заглядывая в нахмуренное лицо, и давлюсь ржачем.

Девушка называет адрес и отворачивается, пресекая любые попытки пообщаться и выйти на контакт. Херова снежная королевна. Ну, ничего, и не такие ледышки таяли.

- Странно, что ты не вылила снова пиво, - вспоминаю тот эпизод и удовлетворенное выражение Осборн, будто она вечность ждала, чтобы совершить этот храбрый поступок.

Нет, признаю, все же было весьма неожиданно, хотя я находился в том состоянии, когда на любые слова и действия плевать. Поэтому не очень впечатлился. Только помню, как выслушал речь о «правильном, уважительном» отношении к женскому полу от Джинет; как по-ублюдски поступил, опуская Ливию до уровня обычной подстилки. Да ни хрена они не знают! Они не знают, что Осборн, как шпионский солдат пробирается в закоулки души, выуживая то, что я забываю гребанные годы! А я не хочу мариноваться и ностальгировать по неудачному прошлому, рассказывая, как плохо поступили родители и бросили маленького Габриэля. Это никак не стереть из мемуаров памяти, только сжечь. Да, я поступил как конченная обдолбанная мразина, но это, черт возьми, не их дело! Осборн должна понять, что не будет конфетно-букетного периода, романтики и свиданий а-ля «держаться за руки на закате». Затем Эванс приехал и сказал, что я просто тупой мудак, раз упускаю такую девушку, как Ливия. Я ответил, что ей очень повезло не связываться с таким долбанутым уродом – нервы в сохранности останутся. И укатил снова развлекаться...

Хотя, кому я вру... не хочу, чтобы Осборн исчезала из моей жизни. Я уйду сам, когда придет время.