Глава 23

                              Агата

Проснулась я с жутко гудящей головой, словно внутри нее находился гудящий мотор, который не собирался выключаться. Болела она слишком сильно, и это ощущение стало настоящим пыткой. Я придавила руки к вискам и медленно села на краю кровати, всматриваясь в свое отражение в зеркале. Ужас! Мешки под глазами, опухшие от слез глаза, и дурной жизненный тонус, как будто вся энергия выжата из меня. Воспоминания о вчерашних событиях начали неохотно всплывать в сознании.Я вспомнила резкий приход Самуэля, его настойчивый взгляд, как он заботливо отвёз меня домой. Этот «совместный» душ… Как же странно и неуместно это всё выглядело сейчас.

— Что же ты творишь, идиотка… — не в силах сдержаться от самобичевания.

Холодная вода в душе смыла не только остатки усталости, но и большинство размытых мыслей. Я выбралась, закуталась в полотенце и, собираясь направиться в свою комнату, чтобы одеться, резко остановилась, услышав стук в дверь. Кто это мог быть? Не раздумывая, я открыла дверь и увидела на пороге Самуэля. Мои щёки вспыхнули красным цветом, меня опять охватило то знакомое чувство неловкости. Ненавижу себя за это!

— Можно я зайду? — наконец спросил он, и хоть я и тонула в собственных чувствах, я кивнула и пропустила его внутрь.

— Простите меня за вчерашнее, — виновато произношу я, не зная, как еще смягчить неловкость момента.

— Извинения не нужны, — отвечает он, многозначительно наклонив голову. — Когда мы пьяные, то не контролируем ситуацию. К тому же… — он задерживает голос, словно собирается произнести нечто очень важное. — Твоё предложение всё еще в силе?

Я удивленно приподнимаю брови. Никак не могу вспомнить, чтобы вообще предлагала ему что-то серьезное. В голове ещё звучат обрывки воспоминаний спиртных разговоров и смеха, но о конкретном предложении в такой ситуации я не думала.

— Какое предложение? — спрашиваю я, стараясь скрыть растерянность.

— Притвориться твоим парнем и полететь на свадьбу, — он улыбается, в его улыбке мерцает что-то игривое, что заставляет меня немного поёжиться.

Я резко взглянула на него. Запомнив все детали, заметила, что в состоянии легкого шока. Как я могла предложить такое? Хорошо, что хотя бы не приставала к нему с настойчивыми просьбами. Мысли о том, что он мог бы стать моим «парнем» на свадьбе, были одновременно пугающими и возбуждающими. В конце концов, мне не хотелось возвращаться в Брайтон одной. Да и одно дело — просто поводить друзей за нос, а другое — показывать, что у меня есть такой горячий итальянец рядом. Подожди-ка. Когда это я начала считать Самуэля горячим? Да, он действительно привлекателен — эти темные волосы, уверенная осанка и загадочная улыбка.

— В силе, — неожиданно для себя произношу я, осознавая, что сама удивляюсь своим словам. Только сейчас доходит, что я стою перед ним в одном полотенце, что вызывает у меня прилив стыда. Мои щеки мгновенно заливаются краской. Опять. — Я сейчас, — добавляю, бросаясь в другую комнату, чтобы одеться.

В паническом режиме я выхватываю первую попавшуюся футболку и джинсы, словно это спасет меня от неловкости. Вернувшись к Самуэлю, я надеюсь, что его взгляд не выдает мысли о том, как я выгляжу в данный момент.

— Если вы согласны, то моё предложение всё еще в силе, — произношу я, стараясь звучать уверенно, даже несмотря на головную боль и бушующие эмоции внутри меня.

— Когда свадьба? — спрашивает Самуэль, его голос звучит одновременно игриво и серьезно.

— Через три дня, — отвечаю я, чувствуя, как внутри поднимается легкая волнение.

— Ну тогда через три дня вновь будем любящей парой, если тебя это не смущает, — улыбается он, его взгляд полон тепла, но в то же время в нем читается легкая тревога.

— Почему это должно меня смущать? — недоуменно спрашиваю я, хотя на самом деле вполне понимаю его беспокойство.

— Разница в возрасте между нами видна сразу. Люди не так подумают, — продолжает он, явно пытаясь разобраться в своих чувствах.

— Плевала я на мнение людей, — уверенно заявляю я.

— Я для тебя слишком взрослый, — произносит Самуэль, и в его голосе слышится нота беспокойства, как будто он пытается охарактеризовать не только возраст, но и жизненный опыт, который между нами стоит.

— Мне плевать на разницу, — отвечаю я, придавая своим словам решительный оттенок. Внутренне я не совсем уверена, говорю ли я это, чтобы он пришёл со мной на свадьбу, или просто потому, что сама действительно не вижу в разнице ничего страшного. Но, в любом случае, ему это знать необязательно.

Самуэль смотрит мне в глаза, его взгляд кажется проникающим; он словно пытается увидеть, что скрыто за моей уверенной оболочкой. Его взгляд спускается чуть ниже, и он щурится:

— Это моя футболка?

Я смотрю на себя и совершенно неожиданно замечаю ту самую чёрную футболку, которую, вернувшись из его квартиры, решила оставить себе.

— Ваша… — говорю я, смущаясь.

— Тебе идёт… — тихо произносит он с искренним восхищением в голосе, а после достаёт из внутреннего кармана пиджака какую-то коробку и кладёт её на журнальный столик между нами. — Твой телефон.

Я смотрю на коробку, осознавая, что это новый телефон. Свой я благополучно разбила вчера, когда в порыве гнева влепила его в стену. В обиде на себя и на всех окружающих я ни о чем не думала.

— Я не возьму его, — произношу я, качая головой и чувствуя, как внутри меня поднимается неуверенность.

— Я не спрашивал, возьмёшь ты его или нет, — отвечает он, его голос становится более решительным. В его глазах читается непоколебимость.

— Мне не нужны ваши подачки, — начинаю уже злиться.

— Кто тебе говорит, что это подачка?

— Я не возьму телефон, куплю себе сама.

— Не упрямься, стервочка, — произносит он, подвигая телефон ближе ко мне.

В этот раз он сказал просто «стервочка», а не «маленькая стервочка».

— Мистер Беллини, я куплю себе телефон са-ма, — заявляю я, протягивая последнее слово.

— Сыграем тогда в игру, — неожиданно предлагает он с озорной улыбкой.

— Какую игру? — переспрашиваю, уже предчувствуя, что это будет что-то неожиданное.

— У меня есть русская монета. У русских есть такая игра…

— Орел и решка? — перебиваю его с лёгким сарказмом.

— Да, именно так. Если выпадет решка, ты забираешь телефон без каких-либо претензий. А если орел, тогда я забираю телефон обратно и больше не предлагаю. Согласна?

Я изучаю его лицо, пытаясь понять, издевается ли он надо мной на самом деле или говорит серьезно. Но Самуэль выглядит очень серьёзно, и это немного пугает. Я всегда была человеком, который любит рискнуть. И эта игра представляется мне слишком заманчивой, чтобы отказаться.

— Согласна, — решаюсь я, даже не осознавая, какую игру затеяла.

Самуэль с хитрой улыбкой достаёт из кармана блестящую монетку. Он подкидывает её вверх, а затем ловит, будто это самый обычный день. Чувство тревоги накатывается на меня, пока он держит ладонь зажатой. Он открывает её, и я вижу решку. Чёрт!

— Вам просто повезло.

— Мы ведь договорились, — напоминая, Самуэль скрещивает руки на груди, приподнимая уголки рта в таинственной улыбке.

— Ладно, но в последний раз, обещаю. Если выберется снова решка, слова поперёк не скажу, — произношу я, чувствуя, как азарт поднимается в груди.

С неохотой он закатывает глаза, как будто груз его «удачи» стал слишком тяжёлым для него, и вновь подкидывает монету в воздух. Она звонко проносится, и в этот момент моё сердце замирает от напряжения. Он ловит её и, коротко вздохнув, накрывает ладонью. Снова решка. Внутри меня нарастает буря эмоций: восторг и злость в равных пропорциях, стиснув зубы, я забираю телефон. Видя мою реакцию, на лице Самуэля расцветает довольная улыбка.

— Хоть где-то ты проиграла. А то ты у меня словно Мэри Сью, — усмехается он, и это прозвучало как комплимент и одновременно как подкол.

Я смотрю на него с недоумением, не зная, как реагировать. То чувство, что меня в очередной раз обманули, не покидало меня. Но всё же не могу не улыбнуться в ответ.

— Спасибо вам, — слегка улыбаюсь и кладу телефон на диван. В комнате повисает момент тишины, наполненный ожиданием. Самуэль поднимается со своего места, его фигура кажется уверенной и целеустремленной. Он делает шаг к выходу, и я ловлю себя на мысли, что не хочу, чтобы он уходил.

— Приходи в клуб в обед, — произносит он, открывая дверь. — Потихоньку введу тебя в курс дела. Нужно кое-что узнать.

— Хорошо, — сдержанно отвечаю я.

Самуэль останавливается и поворачивается в мой сторону, его взгляд полон некой настойчивости.

— И кстати… — добавляет он, его голос становится более серьезным. — Этот блондин не достоин твоих слез.

— А кто достоин? — спрашиваю я, поднимая на него взгляд. Внутри меня наростает непонимание и слабая обида.

— Твой мужчина, — произносит он, словно подбирая каждое слово с особой осторожностью. — И я говорю «мужчина», потому что рядом с такой сильной девушкой, как ты, нужен по-настоящему серьезный человек, а не хилый паренёк. Настоящий мужчина будет дарить своей женщине только слезы радости.

Его слова, несмотря на свою простоту, будто проникают в самую душу. Я чувствую, как что-то щелкает внутри меня. Какая-то искра.

— Спасибо, — отвечаю, стараясь скрыть волну эмоций.

С этими словами Самуэль уходит, оставляя меня одну с моими мыслями. Я закрываю дверь и, пройдя в гостиную, плюхаюсь на диван. Последнее время отношения между мной и Самуэлем стали стройкой непонятных чувств. Когда-то он выводил меня из равновесия, но теперь всё изменилось; по странному и чудесному совпадению, его присутствие словно наполнило мою жизнь новыми красками. Мне нравятся его слова, его смех. Это чувство, как будто летишь на крыльях, лишь усиливается после того, что он сказал всего несколько минут назад. Словно я стою на тонком льду, и каждый шаг может обернуться неожиданным падением. Я испытываю смешанные эмоции — они одновременно пугают и окрыляют. Самуэль пробуждает во мне чувства, которые я не могла бы предсказать. Это новая реальность, в которой я боюсь потерять себя, но в то же время хочу идти вперед, как будто нахожусь в магическом танце.

Стараясь отвлечься от мыслей, я взглянула на коробку, лежащую на столе. Её аккуратная упаковка так и манила меня. Я медленно открыла её и обнаружила новенький телефон, переливающийся на свету. Он выглядит стильно и современно, словно выделяется на фоне каждодневной рутинной жизни. Я забрала ноутбук из другой комнаты, полагаясь на свои способности, чтобы восстановить данные из старого телефона. К счастью, Самуэль нашёл мою старую сим-карту, и с этим номером я жила уже несколько лет.

Когда я оказалась в клубе, это место оказалось не таким уж и шумным. Обстановка была спокойной, люди танцевали и весело проводили время, заказывая напитки и общались друг с другом. Где-то неподалеку крутились девушки, но я не обращала на них внимания. Спускаясь в подвальное помещение, я почувствовала легкое волнение. Глубоко вздохнув, я остановилась перед нужной дверью, стукнула и вошла. Сцена, открывшаяся моим глазам, удивила меня. Самуэль и Адриано сидели за столом, недалеко от них находились Сильвестр и Адамо, которые о чём-то беседовали с ним. Я была просто шокирована. Почему они здесь? Когда Адамо заметил меня, то его лицо исказилось от недоумения, а его отец, Сильвестр, смотрел на меня с странным выражением.

— Агата? Что ты здесь делаешь? — раздался вопрос Адамо, но я решила его проигнорировать, ощущая, как напряжение нарастает в воздухе.

Самуэль повернулся ко мне, и его недовольный взгляд был очевиден.

— Агата, иди принеси моим друзьям виски с колой, — произнес он с наигранной улыбкой.

Но тут вмешался Сильвестр.

— Сицилийский дьявол, можешь не скрывать свою девку. Я много раз видел вас вместе. Весьма динамичная пара, — произнес он, подходя ко мне и проводя пальцем по моей скуле.

Я почувствовала, как по мне пробежала волна неприязни. Гнев вспыхнул в груди, и я быстрым движением схватила его руку и оттолкнула, нахмурив брови. Сицилийский дьявол… Что-то очень знакомое, но не могу вспомнить, где слышала.

— Не трогайте меня, — произнесла я решительно, стараясь прогнать от себя нахлынувшие эмоции.

— С характером, — заметил Сильвестр.

— Я, пожалуй, пойду, — произнесла я, собираясь идти, но голос Сильвестра остановил меня, как будто у него была сила, которая удерживала меня на месте.

— Не уходи, малышка, останься с нами. Тебе полезно послушать, — его слова прозвучали как тихая просьба, но в них тоже чувствовалась какая-то настойчивость.

Я взглянула на Самуэля, и он неуверенно кивнул, бросая взгляд на стул рядом с собой. Пройдя мимо них с легким трепетом, я села рядом с Самуэлем, не зная, чего ожидать.

— Сильвестр, зачем ты вообще пришёл сюда? Особенно со своим отпрыском, — произнес Самуэль.

В ответ на слова Самуэля Адамо явно не одобрил замечание. На его лице отразилось недовольство, и он хотел что-то возразить, но его отец, похоже, знал, как его остановить.

— Мы пришли сюда не ссориться, а поздравить с открытием клуба. Вчера прийти не получилось. Вот подарок в знак нашей дружбы, — Сильвестр наклонился и поднял с пола аккуратную прямоугольную фигуру, завернутую в блестящую упаковочную бумагу. Его глаза сияли от гордости, когда он протянул её Самуэлю.

— Что это? — поинтересовался Самуэль, раскрыв упаковку с легким удивлением.

— Картина, — ответил Сильвестр. — Думал, она будет отлично смотреться здесь, в клубе. Уверен, она добавит уюта и стиля вашему заведению.

В комнате повисла тишина, наполненная ожиданием. Я могла почувствовать, как напряжение между нами постепенно стало расти.

— Твои подарки мне не нужны, проваливай, — с холодным отвращением проговорила Самуэль, стараясь не выдать своих эмоций. — И сынка не забудь.

— Ох, я вот хочу поговорить, а ты меня прогоняешь, — Сильвестр, уставившись в глаза, усмехнулся, как будто это всё было весельем для него. — Хорошо, я ещё приду, а пока отдыхай.

Он медленно встал со своего места, не спеша, как будто наслаждаясь своей настойчивостью, и, скользнув по мне взглядом, направился к выходу. Адамо, его сын, следовал за ним, и, прежде чем покинуть пространство, бросил на меня короткий, но многозначительный взгляд, полный неопределённости. Дверь за ними закрылась с лёгким звоном, оставив после себя напряжённый воздух.

Когда они исчезли, Самуэль, глубоко вздохнув, посмотрел на меня, словно пытаясь понять, что творится в моей голове.

— Как ты вовремя, — его голос был полон сарказма.

— Откуда же я знала, что они будут тут? — спросила я, чувствуя, как внутри меня всё ещё бушуют эмоции. — А почему вы тогда не отпустили меня?

— Если бы я отпустил тебя, то Сильвестр мог бы решить, что я боюсь оставить тебя с ним. Это сделало бы тебя мишенью, а меня поставило бы в уязвимое положение, — объяснил он, слегка потирая виски, как будто пытался размять напряжённые мышцы.

— И что теперь мы будем делать? Он наверняка пришёл не просто так со своим сыном, — произнесла я, стараясь держать спокойствие и сосредоточиться на ситуации.

— Судя по его настроению, он решил поиздеваться. Кажется, он готовится к чему-то серьёзному, — сказал Самуэль, прищурив глаза, как будто пытался заглянуть в будущее. — Нам нужно выяснить, к чему именно он это всё затевает.

На его лицах читалось беспокойство, и я ощутила, как мрачная тень исходила от Сильвестра, поднимая множество вопросов и загоняя в угол. Я знала, что мы должны были разработать стратегию действий, иначе в следующей встрече мы можем оказаться в ещё более уязвимом состоянии.

— Какой у нас план? — спросила я, сглотнув, всё ещё напряжённая от недавнего визита.

— Нам нужно собрать информацию, — уверенно ответил Самуэль. — Лишь так мы сможем предугадать его шаги и не дать Сильвестру осуществить свои замыслы.

Я кивнула, понимая, что от этого будет зависеть не только наше спокойствие, но и безопасность. Больше не говоря ни слова, мы принялись за работу. Поставив перед собой ноутбук, я решила начать с корней. Узнать, кто такой Сильвестр, откуда он взялся, как стал влиятельным человеком и какие еще тайны скрывают его биография и действия.

— Это мы и так знаем, — начал ворчать Самуэль, явно недовольный тем, что нам пришлось начинать с основ.

— Пусть ищет, — поддержал меня Адриано. — Она может найти то, что не нашли мы. К тому же, пусть узнает для себя, кто такой Сильвестр.

Я вновь уткнулась в экран ноутбука, пальцами пробегая по клавишам. Информацию про Сильвестра я смогла откопать почти сразу. Но была и одна небольшая зацепка, которая зацепила мое внимание. Какое-то имя — Томас Кларк. Я постаралась изо всех сил, но, как бы я ни искала, не смогла найти ни одного фото, ни его биографию. Видя мой напряженный взгляд, Самуэль не удержался и спросил:

— Что там?

— Не могу найти Томаса Кларка… Будто кто-то тщательно скрыл доступ к его данным, либо эти документы поддельные.

Метод шифра был мне знаком, но сам человек, который его использовал, давно сидел в тюрьме и вряд ли мог оказаться здесь. Глупости какие-то.

— Кажется, у Сильвестра хорошие хакеры. У него их сотни, наверное… Не мне с ними тягаться, — произнесла я с легкой искрой недовольства.

— Ты лучше и умнее всех них, Агата. Я знаю это, — с уверенностью сказал Адриано, и на моем лице появилась легкая улыбка.

Я начала копать глубже, ведь понимала, что за этой тайной скрывается нечто большее. Параллельно открывала разные источники, собирая пазл из информации: прошлая жизнь Сильвестра, его связи, круг общения. Я изучала статьи и подслушанные разговоры, знакомилась с его делами и методами работы.

— Возможно, Томас Кларк — это псевдоним, — произнесла я, быстро записывая детали в блокнот.

— Смогла что-нибудь найти на него? — поинтересовался Адриано.

— Совсем ничего… Почему такая скрытность? Уффф, — опять потираю виски и глубоко вздыхаю.

— Агата, ты нашла много полезной информации, а с Томасом разберёмся походу дела.

Мы провели несколько часов в клубе, погружённые в беспокойные размышления и активный поиск информации. Работая с документами, мы проверяли факты и составили список пунктов, которые позже должны были передать команде Самуэля для дальнейшей проверки. В нашем кабинете царила тишина — только мы двое, сосредоточенные на задаче.

— Агата, давай о чем-то договоримся, — начал он, прерывая молчание.

— О чем именно? — поинтересовалась я, не отрываясь от экрана.

— Таблетки ты оставляешь. Даже если они не вызывают привыкания, лучше попытайся обойтись без них. Я знаю другой способ, как выпустить пар. На самом деле, их два, но первый — самый интересный.

В голове проскочила мысль: смогу ли я так резко бросить таблетки? Страх и любопытство смешались в моем сознании.

— И что же это за способ? — спросила я с нарастающим интересом.

— Для этого тебе нужно поехать со мной, — ответил он, уверенно улыбаясь. — Обещаю, что всё будет хорошо.

Недолго думая, я согласилась. Через несколько минут мы уже сидели в его машине, направляясь в неизведанную ночь. Уличные огни мчались мимо, и я чувствовала, как адреналин наполняет моё тело.

— Вечерний Лас-Вегас особенно красив, — заметила я, глядя на искрящиеся неоновые вывески и светящиеся колеса казино.

— Это ты ещё Сицилию не видела, — ответил он, кивнув в сторону ярких огней.

— Я бы хотела жить в Сицилии, — сказала я с лёгкой улыбкой, бросая на него быстрый взгляд. — Зачем я итальянский учу?

— Хочешь жить там? — удивлённо спросил он, явно не ожидая такого откровения.

— Очень хочу, уже несколько лет, восхищаясь этим местом. Каждый раз, когда вижу фотографии, сердце замирает.

— Ты обязательно там побываешь, — пообещал Самуэль, его уверенность придавала мне надежду.

Спустя некоторое время мы остановились в неожиданном для меня месте. Вокруг меня тянулись небольшие дома, а в центре этого глухого района возвышалась большая вышка. Не в силах подавить любопытство, я наблюдала за тем, как Самуэль, вышедший из машины, направился к вышке.

— Мы туда? — осведомилась я, поспешив за ним.

— Ага, вперед, — ответил он, слегка подмигнув.

Мы вошли в лифт, который бесшумно начал подниматься. Я ощущала, как сердце колотится от напряжения, ведь чем выше мы поднимались, тем сильнее ощущалась пропасть под ногами. Выйдя на последнем этаже, я сразу же начала осматривать окружающее пространство. Высота здесь была внушительной. Я не боялась высоты, но и не испытывала к ней особого восторга. Это было нечто среднее, которое одновременно завораживало и пугало. Самуэль заметил, как я вглядываюсь в открывающийся вид, и усмехнулся.

— Подойди к краю и возьмись за перила, — предложил он с легким вызовом в голосе.

— Ну уж нет, не собираюсь рисковать. Выбросить меня хотите? — ответила я с иронией, но в глубине души чувствовала легкую дрожь.

— Больно мне это нужно, — произнес он, и я заметила, как его выразительные глаза искренне сияют. — Если бы хотел избавиться, то не остановил, когда ты собралась возвращаться в Брайтон.

Я задумалась над его словами.

— Пока я рядом, ты в безопасности, — добавил он, и в этом было что-то успокаивающее.

Собравшись с мыслями, я медленно подошла к краю и взялась за прохладные перила. Открывающийся вид был захватывающим. Лас-Вегас, словно сказочный город, светился миллионами огней, а небоскрёбы выглядели величественно, создавая неповторимую панораму, которая завораживала.

— Ты можешь кричать, говорить всё, что душе угодно. Тебя никто не услышит, — произнёс Самуэль, подходя ко мне сзади и обхватывая меня за талию. Его прикосновение вызвало волнение. Сердце забилось быстрее, словно пропустив целую тысячу ударов, и я затаила дыхание от неожиданности.

— Всё, что хочу? — спросила я, стараясь не обращать внимания на его руки, которые внезапно ощутились слишком близко.

— Да, кричи, — произнёс он с легким налётом игривости в голосе. — Я держу тебя.

— Ненавижу тебя, Стэн Рассел! — крикнула я, изрыгая свою злость в пустоту ночного города.

Самуэль крепко держал меня, словно оберегая от всей этой бурной волны эмоций. Я позволила своим чувствам выйти наружу, не сдерживаясь, как будто сама ночь могла обнять их.

— Кричи, Агата, — сказал он, глядя на огни города, которые мерцали, как звёзды, свисающие с горизонта. Это придавало мне сил. Я снова набрала воздух в грудь, как будто собирая его для важного признания.

— Папа, я хочу тебе позвонить! Но моя гордость не позволяет этого, как и твоя! — вырвалось у меня, и я глубоко вздохнула, опуская голову, как будто это могло уйти в землю вместе с моими переживаниями. Стресс медленно стал отступать, словно враг, сдающий позиции.

Самуэль просто стоял сзади, его поддержка была ощутимой, он ждал, пока я выплесну все, что накопилось внутри. В голове кружились мысли, а вот слова текли медленно. Я обдумывала, что ещё можно сказать.

— Я влюбилась и теперь схожу с ума! — произнесла я, и эти слова, словно разорвавшиеся оковы, вырвались наружу с неподдельной искренностью. В этом признании была вся моя уязвимость, вся моя радость и страх.