Глава 26. Брачный возраст и его последствия.

Как выяснилось, Джейсон на наше представление не пришел, но отправил мне сообщение, где объяснил, что был вынужден улететь в срочную командировку куда-то в Африку, а так же сказал, что посмотрел запись с того вечера и был просто в восторге. Когда я читала это сообщение, улыбка у меня была такая широкая, что Монтанелли (который после шоу напросился в мою машину) спросил, все ли у меня в порядке. Я ответила, что ничего особенного, заболела, наверное, а итальянец рассмеялся, как сумасшедший. Если что, он был бухой в хлам, поэтому вообще вел себя крайне весело. И, учитывая, что мое состояние мало чем отличалось от его, мне тоже грустить особо не приходилось.

Несколько дней после итога недели проходили абсолютно спокойно: я приехала к отцу, который хорошел день ото дня (что меня радовало и немного пугало одновременно, что они с ним делают в этой клинике?), навестила брата в колледже. Когда Спар узнал, что Коен тоже находится под крышей этой школы, тут же заявил, что хочет его увидеть. Скорее всего, он просто думал, что Джей сможет как-то повлиять на его отвратительные оценки по географии (единственный предмет, в котором братишка ничего не смыслил), а может, просто хотел поболтать с Коеном. Он же такой приятный и забавный, этот Джейсон, с ним можно очень мило пообщаться. А может это я преувеличиваю его достонства... Хотя с какой стати мне это делать?

Мы с Настей и Сандро во вторник засели в моей комнате и смотрели какую-то мозговыносящую комедию (название я не скажу, но точно помню, что там было слово "стояк"). О просмотре таких фильмах обычно не рассказывают, потому что они дико пошлые и тупые, но такие смешные... В общем, над таким смеятся стыдно, но я чуть не описалась во время его просмотра. Сандро тоже ржал, как сумасшедший, а вот Настю фильм не впечатлил. Хотя, не надо быть гением, чтобы понять, что она терпела два часа безумной пошлятины только из-за возможности побыть рядом с Монтанелли. Было бы ради кого, конечно, но о вкусах не спорят. Итальянец очень красивый, это понятно, но больше в нем ничего особенного нет. И встречаться с ним я не хотела бы, а уж замуж...Нет, спасибо, но не надо мне такого "счастья".

Роза Лэрд оказалась девочкой крепкой, поэтому празднование Дня рождения переносить не стали. Поэтому, в четверг (почему не в выходной?) я была занята сборами. Ну, не совсем я. В Дом приехали визажисты и парикмахеры, чтобы создать мне подходящий по случаю образ. И вот с этого момента начала твориться настоящая жесть, которая не прекращалась до начала пятницы.

Для начала, меня попросили перейти из моей комнаты в гостинную, так как там и места больше, и свет лучше. Я, разумеется, согласилась (какая разница где, ведь мне нужно просто сидеть на месте?). В любом случае, я допустила одну единственную ошибку: я не заперла дверь в спальню, где висело платье для этого вечера. Я всегда думала, что соображаю нормально, но этот случай заставил меня в этом усомниться.

Думаю, вы уже поняли, что я обнаружила я свое шикарное бежевое шелковое платье в ужасном состоянии. Над ним жестоко надругались: изрезали в клочья, заляпали какой-то зеленой жижей (цвет которой мне показался до боли знакомым) и хорошенько так потоптались по нему. Сказать, что я была в ярости - ничего не сказать. Времени до выхода почти не оставалось, поэтому я решилась-таки сообщить об этом моему спутнику.

- И что это за тряпье? - Кроуфолд поднял бровь, изучая взглядом мое истерзанное одеяние, тихо умирающее на полу комнаты.

- Это мое платье! - закричала я. - За которое я отдала две сраные штуки гексов!

- И кто его так? - тот же ледяной тон.

- Если бы я знала, Кроуфолд, - я не могла успокоиться, мой голос то и дело срывался на крик. - То все присутствующие в этом доме уже давали показания в ментуре. Я убила бы ублюдка, который сотворил это с моей одеждой!

Уилл приказал мне не шутить в такой момент, а я ответила, что мне совсем не до шуток. Я была злая, как собака, но надо было что-то решать.

- Покажи, какие у тебя есть платья, - затараторил британец, двинувшись к моему шкафу, но резко посмотрел на наручные часы и замер. - Времени нет! Надень что-нибудь белое или черное. Быстрее, у нас семь минут до выхода.

Легко, блин, торопить, когда сам уже давно оделся в шикарный смокинг. Посмотрела бы я на эту соплю, если бы его одежку покромсали на кусочки!

Но, он был прав, время реально поджимало. Поэтому, я бросилась к шкафу. И снова задача: платья у меня есть, да только все они такие короткие, что если я приду в таком виде на этот вечер - аристократы меня камнями закидают. Ко всему прочему, почти все платья чертовски яркие. Дилемма, однако.

Времени не было, поэтому я выбрала меньшее из зол, сняв с вешалки черное платье (оно хоть открывало плечи и грудь, да и сидело в обтяжку, но его юбка почти доходила до колен).

Быстро втиснувшись в него, я сделала попытку застегнуть молнию, которая, как на зло, находилась на спине. Разумеется, из этой затеи ничего не вышло, поэтому я практически прыгнула в свои черные туфли и бросилась вон из спальни. Благо, из своей комнаты вышел Монтанелли, и мне не пришлось просить Кроуфолда о помощи.

- Застегни быстро! - воскликнула я, развернувшись к итальянцу спиной.

- Ты в таком виде к Розе?

Молния застегнута.

- Кто-то порезал мое платье, - говорю я, поправляя юбку. - Времени в обрез.

- Ну так скачи, лошадка, - засмеялся парень, шлепнув меня по заднице.

Я бы и хотела его отчитать, но передумала. Сжимая в руках сумочку, я бросилась к лестнице, стараясь не запутаться в собственных ногах. Приходить в таком платье, да еще и с синяками - это дурной тон в квадрате.

Поместье у Лэрдов было просто шикарным: цвета слоновой кости, в четыре этажа высотой, окруженное огромным садом, который я не смогла нормально разглядеть из окна машины. Эх, живут же люди! Это же сколько нужно зарабатывать (или воровать, как знать), чтобы такую домину отгрохать? Хотя, Лэрды так тщательно вылизывают зад президента, что я даже не удивлена.

Внутри все было так же клево, как и снаружи: мрамор на полу, хрустальные люстры, а шторы такие, что в них можно десяток людей нарядить.

Кстати, о людях! Тут все с такими лицами, будто людей спасают: надменные и пафосные до неприличия. На всех тетках светлые платья в пол, на шеях огромные ожерелья (я свое тоже надела и сережки тоже), а мужики в смогинках и с часами на цепочках. Все хлещут шампанское и болтают о фигне (не об имениннице, если что, я не настолько плохо к ней отношусь, чтобы так ее называть).

Теперь о Лэрд. Нога у нее совсем не прошла, наверное, даже фиксатор не сняли (не утверждаю, потому что ног ее из под шикарного бежевого платья не видно). Сидит она, значит, на диване у стенки и наблюдает за тем, как все жрут и пьют за ее счет. Ой, за счет ее папаши, я хотела сказать. Я бы к ней не подошла, но Уильям прямо-таки насильно меня потащил к своей обожаемой Розе.

Увидев нас, она просияла. Кроуфолд опять облобызал ее руку и сел рядом с этой девчонкой. Я же заняла место возле парня, так как рядом с Розой мне сидеть не хотелось совсем.

Британец принялся читать какую-то безумно длинную и скучную речь в ее честь. Не думаю, что вам она покажется занимательной, поэтому вот вам главная мысль: "Роза Лэрд - святая, благодаря которой Парс стоит на ногах. Да здравствует Роза Лэрд!".Я старалась пропускать его слова мимо ушей, потому что в тот момент угроза захлебнуться в розовых фанатских соплях была вполне реальной. В любом случае, Лэрд от его слов была в восторге (или делала вид, ты поди разберись!).

- Спасибо огромное, Уильям, - ласково сказала она, мягко погладив его по плечу. - И Вам спасибо, Элишева.

Она немного наклонилась, чтобы у меня была возможность услышать ее благодарность, но я обратила внимание на другое. У нее просто огромные сиськи!

Не знаю, почему я этого раньше этого не замечала, но сейчас я прямо-таки оценила все по полной программе! Наверное, у нас с ней один размер, да только у меня они с имплантами, а у нее - свои. А ведь ей всего шестнадцать лет! Вспоминаю я себя в ее возрасте и думаю, что за несправедливость в этом мире творится?

- Элишева? - тихо произносит Роза, призывая к вниманию.

Ой, кажется, я залипла на ее грудь. Неловко получилось...

- У Вас красивое платье, - она когда-нибудь перестает улыбаться? - Вам очень идет.

Она делает мне комплимент, но я чувствую себя паршиво. Потому что похвалой тут и не пахнет, какие бы приятные слова она не говорила, и улыбку не натягивала. Произнося эти фразы, Роза как бы говорила: "Ну и чего ты вырядилась, как на панель? Тут приличные люди собрались, а тебе тут не место, шлюшка!". Интересно, есть ли у Лэрд в лексиконе слово "шлюшка"? Почему-то мне очень смешно, когда я представляю, как Роза - настоящая леди - ругается, как сапожник. Эдди бы сказал, что это "не по фен-шую". Я бы с ним согласилась, хоть до сих пор не поняла, что же это, черт побери, значит.

Уилл принялся расспрашивать именинницу о ее коленке, а она принялась уверять его, что все в абсолютном порядке.

- Это честь для меня, - прощебетала Лэрд. - Оказать помощь такого рода нашему президенту.

Рядом с нами находились двое мужчин (мне показалось, что они подозрительно похожи на парочку геев) и они, услышав в разговоре знакомое слово, подняли бокалы и синхронно сказали:

- Да здравствует президент!

Бокал из нашей тройки был только у Розы, поэтому она последовала их примеру и, повторив эту фразу, сделала глоточек шампанского.

Просидев с этой "сладкой парочкой" еще пару минут, я отпросилась в туалет. Слушать их бредни оказалось невыносимо, но я отметила, что Лэрд и Кроуфолд явно на одной волне. Возможно, они переписывались в Сети (что, конечно, врядли, посмотрите, где Роза, а где Уильям), в любом случае - общались они премило. Хотя, скорее всего, дело было в умении Лэрдовской девчонки вести беседы...

Но я была очень рада их покинуть, даже под предлогом похода в туалет. Потому что гостевой туалет у Лэрдов был превосходный (скорее всего, одна его отделка стоила дороже, чем квартирка во втором кругу).

И вот, новая проблемка: когда я выходила из святилища (по-другому я эту комнату не назову), то двинула дверью прямо по орлиному носу генерального директора! Я и не думала, что он знаком с Розой и Томасом Лэрдом. В любом случае, я его ударила, не сильно, но все же.

- Вы мне мстите, Лиша! - изрек Палмер. - Я чуть не сбил Вас тогда в клинике... и вот!

Он, кажется, не злился и, вроде как, нормально так напился, поэтому бояться мне было нечего. Поэтому, я улыбнулась:

- Мне кажется, все честно.

Он потер переносицу и усмехнулся:

- Подождите меня тут, я хочу с вами пообщаться.

Это была не просьба, а приказ, поэтому у меня не было выбора. Я оперлась о стену и слушала шум воды из туалета. Все лучше, чем пустая болтовня в зале. Через минуту Ричард Палмер вышел в коридор и оглядел меня с ног до головы.

- Отличное платье, хоть и не соответствует случаю.

Он был подозрительно веселым, и у меня в голове возник только два вопроса: "Когда он успел так нажраться?" и "Можно мне так же? ".

- Кто-то наглым образом изгатил мое нормальное платье, - заявила я, когда мы с ним двинулись обратно в зал. - И мне оставалось только одно - надеть это. Теперь все смотрят на меня, как на ненормальную.

- Да бросьте! - фыркнул он. - Вы безумно сексуальны в этом платье. - Ричард усмехнулся. - Да, собственно, как и всегда.

Ого, какие комплименты пошли... Не будь я собой, залилась бы краской. Но я же Лиша, шлюшка Лиша. Ха!

- Хотя, если Вы так переживаете, то выпейтека коньяка.

В руках Палмера вдруг появилась фляга, содержимое которой немедленно оказалось у меня во рту. Такой генеральный нравился мне куда больше. Надо будет спросить у него, какого фига он мне оценку занизил. В любом случае, не сейчас.

Не вдаваясь в подробности, стараниями Палмера я была пьяная в усмерть, не прошло и часа после нашего "столкновения" в туалете. Сказать честно, вечер перестал быть таким скучным, хотя бы потому что Ричард начал травить байки о его детдомовском детстве (завтра ему будет стыдно за то, что он рассказал мне о том, как к нему приставала жирная-жирная девка, которая была старше его на два года. В общем, смысл такой: маленький Ричард в двенадцать лет стал объектом дикой страсти для четырнадцатилетней жирухи, которая старательно "соблазняла" его, но вечно отвергалась маленьким Ричардом. И, короче, эта девка однажды пробралась в его спальню, чтобы показать ему всю свою любовь, но нечаянно перепутала койку. Соседа Палмера еще несколько месяцев мучили панические атаки).

Я опять ржала так, что захотела писать, но мне захотелось увидеть: все ли туалеты в поместье Лэрдов выглядят, как произведения дизайнерского искусства, поэтому я поперлась на второй этаж.

Шатаясь, я шагала по длинному коридору в поисхах хоть какого-то указательного знака (на пьяную голову мне казалось, что такой обязательно должен быть). Но знака как не было, так и нет, поэтому я заклинала свой мочевой пузырь и поднималась вверх по лестнице.

Оказавшись на третьем этаже, я ускорила шаг. Но вдруг из-за больших резных дверей до моих ушей донеслись какие-то непонятные звуки. Разумеется, будь я в нормальном состоянии, не решилась бы даже в замочную скважину заглянуть. Но, мой пьяное нутро так и вопило: "Посмотри, кто там!", поэтому я открыла дверь.

Внимание, картина маслом: библиотека, массивный дубовый стол, на котором лежит девушка, а над ней склонился парень, которого дама обнимает ногами. Вроде, ничего особенного, ну захотели ребята пообжиматься в темной библиотеке, все нормально.

Да только парнем этим был не кто-то там, а Уильям Кроуфолд, а хозяйкой ног, которыми его и обнимали, была Роза Лэрд собственной персоной.