31

Освежающий морской бриз немного остудил мой пыл. Свирепые волны бились о скалы, создавая невероятное зрелище: пугающее и завлекающее. Сильный ветер хлестал по лицу вместе с брызгами воды, и я ощущал себя таким немощным перед этой чудовищно-прекрасной стихией.

Пока я широко улыбался, разведя руки в стороны и пропуская через себя всю эту энергетику, Джун стояла немного испуганная, обняв себя руками. Каждый раз, когда брызги долетали до ее лица, она отскакивала назад, глубоко вбирая воздух. Кажется, океан ее пугает.

— Боишься?

— Слишком сильные волны, — кричит она, стараясь удержать равновесие на мокрых камнях.

— Ты когда-нибудь купалась в океане? — подхожу к ней и обнимаю напуганное тело.

— Только во время штиля. Я очень боюсь волн.

Она отворачивается в другую сторону и прижимается ко мне щекой.

— Ты замёрзла. Идём, пройдёмся немного, — мы пошагали вдоль берега. В такую ветреную погоду здесь немноголюдно: в основном влюблённые парочки, или же глубоко чем-то обеспокоенные люди, которые пришли созерцать мощь и красоту природы.

— Я однажды хотел серьёзно увлечься сёрфингом, но отец категорически был против, называя это легкомыслием.

— Почему же это легкомыслие?

— Не знаю, думаю, он просто узко мыслит, — я смотрю в сторону моря, вспоминая те годы, когда представлял себя крутым серфером, рассекающим волны.

— И ты просто так сдался? — остановившись, Джун всматривается в мои глаза с удивлением. Ее волосы красиво развиваются на ветру, а глаза словно этот бушующий океан, завлекают и приковывают взгляд.

— Я не люблю биться за то, что не имеет смысла.

— Откуда ты знал имеет это смысл или нет? — она усмехнувшись, отпрянула от меня и пошагала вперёд, пиная мелкие камушки.

— Я не горел желанием, а просто воображал. Когда ты не хочешь чего-то сильно, то и усилий особых прилагать не будешь, — я догнал ее и развернул лицом к себе, щёлкая по носу. В её глазах почему-то отобразилось уныние. Она будто бы смотрела на меня с немым вопросом, боясь озвучить его. — Что такое?

— Это касается и людей? — спросила она, чему я удивился.

— Причём здесь люди?

— Ты боролся за мою сестру, я помню, потом заполучил ее, после чего потерял интерес. Значит сейчас ты борешься за меня? Это игра такая, азартная? — я непонимающе хмурю брови, пытаясь понять суть ее вопроса. Она мне не доверяет или я что-то путаю?

— Джун, что с тобой? Почему ты задаёшь такой вопрос?

— Я хочу уточнить. Я для тебя всего лишь увлечение? Тебя ждут и другие девушки, верно? — меня пугает такая перемена в ней. Она склонила голову на бок, вглядываясь в меня холодным пронзительным взглядом.

— Какие другие? Что ты несёшь? — занервничав, мой голос прозвучал грубо.

— Рози думает, что ты встречаешься с некой Анной, мне очень интересно, почему она так думает, — она складывает руки на груди, и сейчас выглядит, как и все девушки, которые заподозрили своих парней в измене. Но я ей не изменяю. Я злобно закатываю глаза, проклиная доносчицу.

— Какая ирония, — из меня вырывается смех. Девушки — те ещё сплетницы.

— Что смешного? — сморщившись, спрашивает она.

— Я ведь тебе ничего толком не рассказывал о себе. Анна, девушка мое друга, который сейчас находится не в лучшем положении, — ее лицо расслабляется, а взгляд устремляется вниз. Она выглядит виноватой, но я совершенно не злюсь на неё.

— Что с ним? — не поднимая глаз, спрашивает она.

— Наркотики.

— Марк тоже? — упоминание Марка больно отзывается в моем сердце. Я снова возвращаю взгляд к бушующим волнам, а ветер, словно помня все, что здесь происходило, доносит до моих ушей звонкий смех. Смех Марка, Эса, и мой. Мы здесь часто резвились. Иногда пьяные, мы валялись на камнях, пока волны ударяли о наши тела.

— Да.

— Почему так произошло?

— Не знаю. Они спятили. Не думал, что мои друзья опустятся до такого, — я поникшим взглядом смотрю себе под ноги, изучая разноцветные камушки. Следующую минуту я чувствую руки Джун на своих щеках. Не смотря на сильный холодный ветер, я согреваюсь от ее рук. Такая забота в таком маленьком жесте.

— Все люди иногда ошибаются. Ты не должен отворачиваться от них. Думаю, ты нужен им, — говорит она мягким и заботливым голосом.

— Поверь, уже не нужен. Я пытался достучаться до них, но они выкинули меня из своей жизни.

— Ты чувствуешь одиночество? — я поднимаю глаза на неё. Какое-то странное чувство я испытал от этого вопроса. Я действительно одинок без них.

— Да, — киваю я.

— Я буду рядом, хочешь, я помогу тебе справиться со всем, — ее голос мягко звучит рядом с моим лицом, оглушая звук прибоя.

Я этого всегда буду хотеть. Убрав от лица ее руки, я накрываю ее тёплые губы своими. Страсть буквально выплёскивалась из меня, а тело так разгорячилось, что мне стало невыносимо жарко. Я прохожусь языком по ее нижней губе, и чувствую, как она втягивает в себя больше кислорода. Сладкие, как мёд губы не хотят разрывать поцелуй. Я кусаю и посасываю их, будто это сладчайший нектар на земле.

— Поедем ко мне, — говорю я, крепко взяв ее за руку. Она молча, с закрытыми глазами, целует мое запястье. Приму это за соглашение.

$$$$

Зайдя в мою квартиру, Джун с нескрываемым любопытством начала рассматривать каждый уголок.

— Какой потрясающий вид, — подойдя к окну, она ахнула от удивления и коснулась пальчиками холодного стекла.

— Я тоже люблю эту квартиру именно за этот вид, — приблизившись к ней, обнимаю ее за талию, вдыхая фруктовый аромат, исходящей от ее волос. Перед нами раскинулся весь Нью-Йорк. Отсюда прекрасно видно пятое авеню и центральный парк. Зелёный участок посреди высоких серых каменных глыб иногда действует расслабляюще, заставляя меня даже в пасмурную погоду выйти и прогуляться.

— Я бы хотела здесь жить, — говорит Джун, поворачиваясь ко мне лицом.

Страсть, которая завладела мной ещё у океана, никуда не делась. Не сводя с неё глаз, чем смущаю девушку, я плавно провожу пальцем по изгибу шеи, и также медленно, дразняще, прохожусь по выпирающим ключицам, отодвигая чёрную ткань свитера в сторону.

Джун молчит, но я чувствую на себе ее напряжённое горячее дыхание. Опустившись к ее шее, целую ямку между ключицами. Грудь Джун высоко вздымается, но я продолжаю целовать и проводить языком по горячей и нежной коже.

— Я должен был влюбиться в тебя изначально, — шепчу я. Мои руки опускаются с её поясницы на бёдра.

— Тогда было бы не интересно, — доносится до меня тихий голосок Джун.

Оторвавшись от её тела, смотрю в глаза девушки. Она не напугана. В ней больше возбуждения, чем робости. Мне плевать было ли у неё до меня, главное сейчас она моя.Глядя с нежностью в её глаза, моя ладонь ласкает ее щеку. С другими так не бывало. С другими мне хотелось побыстрее избавиться от одежды и приступить к делу, без лишней прелюдии, но ей хочется дарить любовь и нежность.

— Я люблю тебя, — вырывается у меня. Глаза девушки округляются от удивления. Но я могу поклясться, что это самое искреннее признание в моей жизни.

— Если ты не хочешь...

Меня перебивают, касаясь пальцем моих губ.

— Я не трусиха.

Она игриво приподнимает бровь, чем вызывает во мне новую волну страсти.

Мы перемещаемся в мою спальню, и я стягиваю с себя объемную толстовку, сбрасывая в сторону. Моя кожа покрылась испариной. Джун касается моей груди и пальцем проводит по линии живота. Это чертовски дразнит. Я стою спокойно, позволив ей взять инициативу. Но это ненадолго. Джун начинает оставлять поцелуи на каждом дюйме моей груди, поднимаясь к шее.

Я блаженно закатываю глаза, а губы слегка приоткрываются, выдыхая легкие стоны. Притягиваю тело Джун ближе к себе. Мои руки начинают сжимать ее ягодицы. Одна рука ползёт вверх по изгибу спины, и хватает девушку за волосы.

— Моя очередь, — она немного смущена. Я решительно поднимаю края ее свитера, и начинаю тянуть вверх. Она не сопротивляется. Почему мне так страшно сейчас? Я так боюсь сделать что-то не так.

Она остаётся в одном чёрном бюстгальтере, который так соблазнительно подчеркивает ее полную грудь. Я смотрю на неё, тяжело дыша. Смогу ли я ею насладиться?

— У тебя было с моей сестрой? — спрашивает Джун.

—- Ни разу, честно. До этого смешным образом просто не доходило, — усмехаясь, вспоминая все те возможности, когда я был с Роуз. Рядом с ней меня не мучал такой жар. Я бы давно воспользовался Роуз, если бы была подобная страсть. Но к ней я почему-то был холоден, хоть она и привлекательна. Любовь к Джун у меня началась с этой самой страсти: пугающей, одурманивающей, и притягивающей.

Я проявлял к девушке осторожность, словно в моих руках была хрустальная кукла. На мои нежные прикосновения она отвечала податливостью. Весь этот день мы провели в объятиях друг друга. Мы любили друг друга. Это был не просто секс, это были чувства двух любящих людей. Я никогда раньше не понимал, какого это сжимать в своих объятиях любимую девушку.

Джун

Мой телефон уже десятый раз подрагивает от вибрации. Но я к нему даже не притрагиваюсь. Сейчас я совершенно в другом мире. Прежняя Джун куда-то испарилась. Больше нет той пацанки-недотёпы, на смену ей пришла уверенная в себе юная девушка. Я по-настоящему ощущаю себя девушкой прямо сейчас. Слабой, нежной, словно только что расцветший бутон на тонком стебельке.

Мое тело испытывает приятную усталость, вместе с еле ощутимыми болезненными ощущениями внизу живота. Мой первый раз прошёл совершенно не так, как я его представляла. А представляла я, что отец выдаст меня замуж за какого нибудь богатого сноба, который будет мне противен. Я хоть и отдаляла от себя всякие романтические мысли и ощущения, но глубоко в душе боялась, что зачахну, не испытав настоящей любви.

Хоть сейчас очень глупо, и конечно же, рано говорить о настоящих чувствах, я все равно их испытываю. Я не буду врать себе. Я действительно по уши влюблена в Арчера.

— О чем задумалась? — хриплый голос Арчера нарушает тишину в комнате. Мы лежим в постели, обнявшись нагими телами. Он смотрит в потолок, глубоко задумавшись, а я просто лежу, обняв его одной рукой, и ни о чем не думая.

— Абсолютно ни о чем, — говорю я, усталым голосом.

— Я выбил из тебя все твои мыслишки? — он улыбается и поворачивается ко мне, касаясь пальцами моего лица.

— А о чем должна думать девушка в такой момент?

— Ну, не знаю. Я боялся, что ты будешь жалеть об этом, — его голос напрягается и он отводит взгляд.

— Почему я должна жалеть? — непонимающе смотрю на него.

— Ну раз это не так, то давай не будем думать о плохом, — он обнимает меня и притягивает к себе. Я понимаю, что он переживает за меня. Ведь когда я вернусь домой, родители загрызут меня. Они понятия не имеют, где я. Я и раньше исчезала, но сейчас, когда для нас началась новая жизнь, не думаю, что и теперь все обойдётся лишь руганью. Я не боюсь, но в душе предполагаю различные варианты моего наказания. Они лишили меня моих интересов, что ещё смогут выкинуть?

— Рядом с тобой я не хочу думать ни о чем, — шепчу я в его грудь. Его ладонь мягким движением проходится по моим волосам, даря успокоение. Я настолько расслабилась, что через некоторое время задремала. Это будет самый сладкий сон в моей жизни.