30

АрчерУтро встречает меня сильным ветром, и доходящим до костей холодом. Ещё только октябрь, а холод стоит такой, что даже в январе, куда теплее. Впервые заходить в стены университета мне было страшно. Я оказался в такой ситуации, которую контролировать никак не могу. Ненавижу, когда мне что-либо неподвластно.

Загадочный Марк, который встал на скользкий путь, и прожигающие ненавистью взгляды Роуз не дают мне спокойно вздохнуть. Мысль, что я не могу помочь своему другу гложет меня. Я понятия не имею, как подойти к нему, и что сказать. Он теперь смотрит на меня с недоверием.

Зайдя в аудиторию, и не найдя в этой куче своего друга, я сильнее расстраиваюсь. Я надеялся, что понемногу смогу с ним говорить, убедить его рассказать, что с ним не так. Значит он сегодня взял очередной выходной. Пройдя в глубь аудитории, я сажусь прямо позади парты Джун. Она, как обычно, сидит со своим другом, и за эту парту никто кроме них не садится.

В это непростое время рядом со мной она, и я так рад этому, что все проблемы теряют свою силу, и я ощущаю, что счастлив. Каждую минуту хочу проводить с ней. Если будет надо, то я приду в их дом и заявлю, что она моя, и ее папочка мне не сможет помешать. Оглянувшись, понимаю, что каждый сейчас чем то занят, и в этой суете никто глазеть на меня не будет.

Я поддаюсь вперёд и касаюсь пальцами пальцев Джун. В ответ она сжимает мою руку. Довольная ухмылка радости и облегчения сияет на моем лице. Я сильнее сжимаю ее руку. Хочется притянуть ее к себе и поцеловать. Эту легкую романтику нарушает профессор, который с хмурым лицом входит в аудиторию. Все студенты встают, и я встаю, отпустив руку Джун.

Профессор кивает и мы садимся обратно. Философия. Бесполезный для меня предмет. Я буду иметь дело с цифрами, а не с заумными фразами. Но помню Марк очень любил философию. Смотрю на задние ряды, вспоминая наше обычное место. Мне его не хватает.

— Марк, Марк Дэвис, — громкий голос профессора заставляет вздрогнуть. Где-то в середине пары он решил опросить Марка, которого нет. — Где он?

— Отсутствует, — говорит кто-то из студентов. Профессор, насупившись, холодным взглядом проходится по студентам, и качает головой.

Вместо Марка к доске выходит Роуз. Мои глаза сами устремляются вперёд, изучая блондинку. Она сегодня подозрительно оживленная. Рассказывает с энтузиазмом, переодически улыбаясь. Неужели она так быстро отошла от «сильной любви»? Хотя, зачем я вообще задумываюсь над этим? Мне же лучше.

Закончив свой рассказ, который я слушал вполуха, Роуз садится на место с похвалой профессора. Посмотрев перед собой, замечаю, как Джун беззаботно положив голову на руки либо спит, либо смотрит куда-то. Даже не смотря, что Роуз такая примерная ученица, мне кажется, что Джун намного умнее. Она мыслит широко, и ее фразочки бывают довольно острыми, что заставляют задуматься.

После «вечной» философии, я выхожу в оживленный коридор вместе с приятелями. Разговоры не о чем совершенно не занимали меня. Недалеко от нашей компашки, прислонившись спиной к стене, я заметил отрешённую фигуру Анны. Девушка с серьёзными видом пыталась понять содержание книги, которую держала в руках.

Я с минуту смотрел на неё. Застегнутая на все пуговицы кофта, заплетенные в косичку волосы уже говорили, что с ней что-то не так. Я оставляю своих друзей и иду в сторону девушки.

— Привет, — услышав мой голос, она слегка улыбается и закрывает книгу.

— Привет, Арчер. Как твои дела?

— Не очень, если честно, — неловко переминаясь с ноги на ногу, чешу затылок. Я никогда не был близко знаком с Анной, она была просто сумасшедшая подружка Элиаса.

— Я тебя понимаю, — говорит она, притупляя взгляд.

— Анна, ты связывалась с Элиасом на днях? — мой вопрос ложится беспокойной тенью на ее лицо.

— Нет. Я боюсь с ним связываться, — говорит она.

— Боишься?

— Он...он выходит из себя и начинает кричать на меня. Если бы ты слышал, какими словами он обзывал меня, — Анна проходится рукой по лицу и сжимает переносицу. По ее потухшему взгляду можно понять, что ей далеко не безразличен Эс. Весь ее вид прямой признак тоски по нему.

— Анна, я не совсем могу понять, почему он это делает, и почему тащит за собой Марка. Ты знаешь, что случилось? — в надежде услышать что-то новое, я дотрагиваюсь до ее плеча, заботливо сжимая его.

— Не знаю. Я правда ничего не знаю, — девушка замотала головой, а глаза уже на мокром месте.

— Успокойся, мы все обязательно выясним. Я обещаю, что разберусь с ними, — обнимаю плачущую девушку. Она неуверенно прижимается ко мне. Надеюсь, что Элиас обошёлся только руганью, без рукоприкладств. Эта девушка не заслуживает такого.

Немного тру ее плечики, и она смахнув последние слезинки, выдаёт лёгкую улыбку.

— Спасибо тебе за все, Арчер, — она благодарит меня и уходит. Проводив ее взглядом, замечаю, что за нами следили. Чертова потаскуха Мэди стояла недалеко от нас и с полными шарами глазела в нашу сторону. Когда Анна ушла, и я заметил ее, девушка быстро понеслась в другом направлении. Вот только этого мне не хватало.

Господи, не дай теперь Анне пострадать от рук Роуз. Кто знает, что может наплести ей Мэди, и на что способна блондинка.

После занятий погода практически не изменилась. Из-за густых туч над городом кажется, что уже вечер. Я стою у главного входа, чтобы попрощаться с Джун. Наше прощание состоит из романтичных взглядов брошенных в друг друга. Мне этого слишком мало, но я не нарушу данное ей слово. Пока она не хочет афишировать наши отношения, они останутся в тайне.

Вот она проходит мимо меня, бросая долгий и пытливый взгляд. Каждый раз этот взгляд гипнотизирует меня, но неведомые цепи крепко держат меня, не давая мне сорваться. Она идёт к своей машине, где её уже ждёт их новый водитель, и запрыгивает внутрь.

Я тоже иду к своей машине, твёрдо зная, куда я сейчас поеду. Передо мной бесчисленные высотки, и нескончаемый поток машин. Город напоминает собой огромный муравейник. Доехав до здания из красного кирпича, в котором живет Эс, паркуюсь и выхожу из машины.

Разглядываю фасад здания, который на фоне серой погоды выглядит немного пугающе. Дрожь проходит по телу то ли от холодного ветра, то ли от предстоящей встречи с другом. Надеюсь, он будет дома. Поднявшись на этаж Эса, подхожу к железной двери и со всей силы нажимаю на кнопку звонка. Ничего. Повторяю попытку. Протяжный звук неприятно режет тишину, но до сих пор никто не открывает.

Оставив в покое звонок, начинаю долбить дверь кулаком.

— Иду, иду, — наконец, слышу голос этого болвана. Расслабленно выдыхаю, узнав, что он дома. — Арчи?

Железная дверь со скрипом открывается, показывая помятого Эса. Он удивлён видеть меня здесь.

— Ты, что, спал? — бесцеремонно захожу внутрь и кинув рюкзак в сторону, сажусь на диван. Мои глаза пробегаются по квартире, оценивая каждую мелочь. Шторы плотно задернуты и в комнате полумрак. На полу нет валяющихся бутылок, а квартира в целом в сохранности. Ничего здесь не говорит о том, что хозяин наркоман.

— Какими судьбами, Арчи? — потирая затылок, заходит Эс. Его голова налысо выбрита, что добавляет ему брутальности.

— Решил сменить имидж? — игнорирую его вопросы и играю по своим правилам. Он улыбается и проводит рукой по лысине.

— А, это. Что-то вроде того. Как у тебя дела? — он совершенно в естественном тоне интересуется моими делами. Без раздражения, без грубости, а с нормальным, человеческим видом. Я что-то путаю? Может, Анна соврала?

— У меня все нормально Эс. А вот как у тебя обстоят дела? От тебя ни слуху, ни духу, — он напрягся. Его челюсть сжалась, а светлый вид нормального человека исчез. Я настороженно начал смотреть на него.

— У меня были небольшие проблемы с учебой...

— Эс, — грубо перебиваю его я. Он замолкает, но не смотрит на меня, а пялится в одну точку перед собой. — Я твой друг. Я хочу слышать от тебя правду.

— Какую правду ты хочешь услышать? — он кидает в меня немного злой взгляд человека, которого допрашивают о личных делах.

— Расскажи мне все как есть, Эс. Я не буду тебя осуждать, — он глубоко вздыхает.

— Анна рассказала?

— Я и сам понял, что с тобой что-то не так.

Эс словно статуя застыл на несколько минут, после чего начал глупо ухмыляться. Он, закинув, ногу на ногу откинулся на спинку дивана, не убирая с лица ехидную ухмылку. Чему он интересно рад?

— Даже не знаю с чего начать, — говорит он. Несколько смешков, и он, наконец, расслабляется, закрыв глаза.

— Почему ты стал наркоманом? — такой прямой вопрос выбесит любого торчка.

— Я не наркоман, ясно, — как я и предполагал, Эс как взвинченный чуть ли не подпрыгнул. Его весёлое настроение сменилось недовольством и раздражением.

— Хорошо, ты не наркоман. Тогда, как объяснишь все то, чем ты сейчас занимаешься, — я на удивление спокоен, хотя ехал сюда очень нервный, и готов был дать Эсу по морде.

— Я ничем не занимаюсь, Арчи. Просто иногда балуюсь, это не смертельно, — его сраный оптимизм вот-вот выведет меня из себя. Он катит свою жизнь в помойку, а его это забавляет.

— Не смертельно? Поэтому ты наехал на Анну? Поэтому Марк сейчас даже на занятия не приходит?

— Он разве не ходит? — Эс строит из себя дурачка.

— Я последний раз предупреждаю тебя, хватит этим заниматься, и помоги мне с Марком, если тебе дорога наша дружба, — на его лице играет непонятная смесь эмоций; раздражение, гнев, беспокойство. В конце он выдаёт пугающую ухмылку.

— Арчи, Марк взрослый мужик, не лез бы ты к нему, а? — ей богу эта туша, некогда бывший мой нормальный лучший друг, совсем мозги себе растерял.

— Ты, я вижу, крутым себя чувствуешь, — резко встаю с места и подхожу к нему. Моя кровь разгорячилась, а это значит не сдобровать дядюшке Элиасу, — Возомнил себя кем-то большим, чертов ты торчок?

Мускулы на его лице дёргаются словно в судороге. Ох, я знаю, что эти слова ему не нравятся. Но он сам начал этот цирк, теперь меня просто так не остановить.

— Следи за словами, Арчер, — он моментально встаёт на ноги, и становится напротив меня, злобно дыша мне в лицо.

— А то что, герой? Ты посмотри на себя, кем ты стал? Ты думаешь, что повзрослел, раз подсел на дурь, но на самом деле ты всего лишь жалкий, несчастный, обиженный жизнью ребёнок, — моя кривая ухмылка добавляет дров в огонь, а нервы Эса вот-вот выйдут из под контроля.

— Ублюдок, — он замахивается кулаком, но я ловко уворачиваюсь, и толкаю несчастное тело Эса на диван.

— Я бы не стал на твоём месте лезть в драку, ты на ногах то еле стоишь. Знай, я превращу твоё лицо в кровавое месиво.

Отхожу от тяжело дышащего парня на пару шагов. Я приехал сюда с надеждой, но увы, жизнь течёт совершенно по другому сценарию, нежели по тому, который у нас в голове.

— Мне жаль, что так вышло, Эс. Но ты, кажется, уже сделал свой выбор. Если ты не образумишься, то считай, что нашей дружбе конец, —- бросаю ему через плечо, и ухожу. Эс ничего не говорит вслед. Ему плевать. Как больно принять эту реальность. Больно от того, что человеку, некогда считавшим тебя своим братом, на тебя плевать.

Я не стал дожидаться лифта, и медленным шагом побрел вниз по кафельной лестнице серого цвета. Каждый мой шаг отзывался ударом в голове. Растерянность, отрешенность, вдруг нахлынули на меня, и я где-то на четвёртом этаже уселся на холодную ступеньку.

Ничего не понимаю. Какого черта все летит к чертям, ведь все было идеально. Надежные друзья, которые поддерживали меня, теперь отворачиваются от меня. Это тяжело. У меня никогда не было плана B на случай всякий. И сейчас я абсолютно не готов к трудностям жизни. Лучший университет, богатая семья, хорошая работа, что это даёт, если ты не готов к тяготам реальной жизни?

Засовываю руки волосы, оттягивая их за корни. Мне сейчас чертовски плохо. Я бы пошёл в какой нибудь бар и напился бы, но нет, душа просит совершенно другого. Мне срочно нужно оказаться в объятиях Джун. Эта девушка вдохнёт в меня жизнь. Она своими мудрыми речами излечит мои раны. Я в этом уверен.

ДжунЕхать с Роуз и с Гасом в одной машине одно мучение. Идиотская тишина, которая тянется чуть ли не вечность. Рози недружелюбно расположена к Агастусу, считая его обычным работником. Ну а когда мы с Гасом наедине, то всегда всю дорогу весело болтаем. Сегодня просто отвратительная погода, а рядом со мной сидит напряженная сестра, которую лучше в такой момент не трогать. Мне остаётся лишь пялиться на серый город, который навевает ещё большую тоску.

Глубоко вздыхаю, мечтая сейчас оказаться в своей комнате или... или же рядом с Арчером. Второй вариант более манящий. Перевожу взгляд на свою притихшую сестру. Подперев голову рукой, лицо ее устремлено к окну. Указательным пальцем другой руки она нервно, без остановки, долбит свое колено.

— Что с тобой? — Рози выходит из своих раздумий. Она на минуту закрывает глаза и открывает их. — Тебя что-то беспокоит?

Она бросает взгляд на Гаса, который сосредоточен на дороге, и склонив голову, поджимает губы.

— Я узнала, на кого Арчер меня променял, — тихо говорит она, глядя на свои колени. Меня бьет током от ее слов. Все внутри замирает. Она... узнала?

— И кто же это? — сглотнув, спрашиваю, еле сдерживая дрожь в теле.

— Это некая Анна. Мэди видела, как Арчер на перемене ласково ее обнимал, — она корчится от своих слов. Что? Какую ещё Анну он мог обнимать?

— Ты уверена, что она его новая девушка? — спрашиваю, чтобы успокоить себя. Господи, не хочу, чтобы все оказалось обманом, пожалуйста. У меня уже руки трясутся. Я не умею контролировать панику. Если Рози заметит это, то догадается, что не только Анна, а ещё и я с ним крутим.

— Ну не будет же он обнимать кого попало. Она точно его новая жертва, — заверяет сестра.

— И что ты будешь делать? — не знаю, почему это спрашиваю, но мне любопытно.

— Оболью ее кислотой, что ещё я могу сделать, — с раздражением выдаёт она, чем пугает меня.

— Ты ненормальная?

— Да шучу я. Не знаю. Подойду к ней и расскажу все про ее горе-любовника.

— Ты ревнуешь его?

— Конечно ревную, Джун. У нас было все идеально, а потом вырисовывается какая-то Анна, и все портит, — она изо всех сил старается не кричать, хотя уже вся красная от злости.

— А может, стоит отпустить его, и думать о своей жизни?

— А может, я сама разберусь, Джун, — она бросает на меня колкий взгляд, и я закатив глаза, отворачиваюсь от неё. Все равно ей его не вернуть. Он ее уж точно не любит.

А вдруг и меня не любит? В голову лезут мысли, что он предал меня. А что, если он также, как мою сестру променял меня? Нет. Не хочу в это верить. Он не мог обмануть меня. Но кто же тогда Анна? Почему он ее обнимал? Это какая-то большая ошибка.