Глава 25. Сладостное забвение

𝙺𝚊𝚖𝚒𝚕𝚕𝚊

Выстрел. Еще два следом. Резко, но совсем не неожиданно. Пули рассекают воздух, неся смертельную опасность. Тело соприкасается с твердым, холодным, как лед, кафелем. Ударяюсь головой и туман окутывает сознание. «Дыши!» – мысленно кричу сама себе. Вдох, выдох. Не хочу поднимать глаза. Страшно. Не могу встать – я словно не живая. Конечности не слушают мозг – не могу пошевелиться. В ушах звенит и именно это убивает все восприятие действительности.

Я часто задавалась вопросом – больно ли умирать? Что чувствует человек в последние секунды своей жизни? Вспоминает самые радостные моменты и эмоции, преподнесенные судьбой? Или же все это чепуха и умирающий испытывает последнюю адскую боль в своей жизни? Моим близким было больно умирать? Наверняка, да... А мне? Больно умирать?

Нет...

Возьми себя в руки!

Пытаюсь приподняться, но дрожь мешает планам, а головокружение подводит к полусонному состоянию. Слух улавливает активное приближение, снова звуки пистолетов. Перезарядка и спуск. Тишина. Адское, неизвестное затишье, которое пугает меня еще больше, чем произошедшее пару секунд назад. Страх берет свое, крича: «Вставай и борись!». Напрягаю тело, делая его прочнее камня. Если это не физическая боль сделала мои нервные окончания взбудораженными до невозможности, то моя душа уже не в теле.

Но я не умерла. Потому что слишком рано, и вот она я. Все еще живу. Все еще дышу.

– Камилла?

Вдох. Выдох. Опираюсь на локти всем весом тела, все еще лежа на животе. Первое, что яро бросается в глаза – труп. Безжизненное тело того, кто называл меня своей дочерью, клялся защищать и оберегать. А стал предателем и убийцей. Моим убийцей.

– Камилла, – прислушиваюсь к голосам. Грубые, басистые, твердые, но среди них был отличавшийся. Бархатный и нежный, словно что–то родное, близкое к сердцу. Пытаясь выйти из оцепенения, поднимаю взгляд и чувствую прикосновение к плечу. Мужчина с темно–карими глазами. Меттью. – Ты ранена, котенок?

– Нет, – я не различаю тональность своего голоса, но уверена – он более чем жалостный. «Котенок» – он называл меня так с самого первого дня нашей встречи. В голову отдает болью. Я не хочу спать. Мне нельзя засыпать...

Пару секунд смотрю на обеспокоенное лицо Меттью. Но образ был такой размытый, что я не была уверена в правильности своих доводов о его присутствии.

Нет.

Это был он.

Вот только его прикосновения были иными, словно выдуманные мною – более нежными, чувственными, неуверенными. А голос... Впервые слышу его таким. Полным обреченности и боли. Закрываю глаза, чувствуя, как силы покидают тело слишком быстро. Я услышала, как Меттью снова звал меня. Ласково и трепетно. Он был бессердечным и жестоким. Нерелл не имел других чувств. Это лишь мое воображение. Моя идеализация.

Мои глаза наполнились слезами и это было последней каплей, чтобы уничтожить зрительное восприятие. Но я не могла прекратить чувствовать его.

Кем он был для меня? Мне было очень интересно знать.

Смесь боли, горя, сожаления и влюбленности захлестнула меня. Я влюбилась в его образы. Он показал мне новую цель, новую судьбу. Меттью стал моим наваждением. Вместо того, чтобы отталкивать, я притягивала. Он поглотил каждую клеточку моего существа. Он был всем, чего мне так не хватало. Заботой, нежностью, защитой и любовью. И я открыла ему свое сердце, где он основал свои владения. Возможно так ему будет легче убить меня, но этого не случиться. Мое сердце принадлежало ему, не важно знал он этого или нет.

Эта любовь не имела никакого смысла, но он был мне необходим.

Я закрыла глаза, чувствуя, как мокрая слеза скатывается по щеке. Слышала разные отдаленные голоса мужчин – кто–то кричал, кто–то пытался сохранять спокойный тон голоса. Бороться больше не получалось – темнота окутала разум, давая организму еще одну передышку. А мне шанс еще раз обдумать свои чувства. Свою любовь.

* * *

– Легкое сотрясение не вызовет никаких проблем, – голос, прервавший короткий сон, был мне знаком, но понять, кому он принадлежит не получалось. – Камилла, ты слышишь меня?

Я медленно раскрыла глаза. Освещение раздражало зрение, не давая спокойно рассмотреть лица присутствовавших. Окончательное возвращение в реальность сопровождалось моей попыткой приподняться, которая тут же была ограничена давлением на грудную клетку.

– Камилла, нет, – строгий рык, граничащий с нежным касанием по щеке, принадлежал Меттью. Я не могла спутать его голос ни с чьим.

– Не позволяй ей вставать, – рядом прозвучал еще один мужской голос. Я повернула голову, чтобы встретиться с доктором Энзо взглядом. Он легко улыбнулся мне и кивнул, а после послал последний жест своему боссу.

– Меттью... – мой шепот, адресованный парню, прозвучал так тихо, словно я не желала, чтобы он слышал. Мы остались в комнате вдвоем, закованные в цепи взглядов друг друга. Глаза Меттью излучали беспокойство, а мои... Если бы я только могла сказать ему, что он был моей властью, если бы я только не дала себе утонуть в такой прекрасной задумчивости, пропитанной спокойным счастьем. Счастьем был его взгляд, его прикосновения и его голос. Он был моим счастьем.

– Я нарушил свою клятву тебе, – брюнет взял мою руку, совсем невесомо удерживая в своей ладони. Виновато склонил голову, поднося тыльную сторону кисти к губам. – Из–за меня ты оказалась в опасности.

Я вздрогнула. Моменты, наполненные моими внутренними прощаниями с жизнью, стали вырисовываться в полноценную картину. Мой взгляд принадлежал Меттью, но сознание было в прошлом. Прошлом, которое могло стать последним, но мой ангел хранитель сказал – «Нет».

А посланниками с выше были те, встреча с которыми совсем не входила в мои планы. Братья Мэнсон.

* * *

Мои глаза встретились с взглядом Эмиля и Марко. Они стояли у основания лестницы, скрываясь от легкой видимости. Я посмотрела на них лишь раз, чтобы не сдать парней раньше времени. Как эти двое тут оказались? Это было не самым главным вопросом в данное время.

Взгляд перешел на Амадео. Мерзость. Отвратительное двуличие и жажда большей выгоды – сущность этого человека. Но усидеть на двух стульях не всегда получается. Пару брошенных в лицо фраз, которые в легкую растоптали его самообладание, заставили гнев мужчины вырваться наружу. Хватка на рукоятке пистолета усилилась. Боковым зрением я наблюдала за двумя охранниками Нерелл. Мэнсон не могли видеть их, а те братьев. И у меня не было серединного выбора, кому доверять. У всех было оружие, кроме меня. Моя жизнь зависела от телохранителей. Сегодняшний труп посреди этой комнату зависел от скорости моего решения.

Но времени думать больше не было. Я расправила обе ладони в предупреждающем жесте. Готовность. Отвратительный взгляд Форрест впился в мои глаза, но он проигнорировал мои действия. Глупец. Последние секунды. Нужна резкость и скорость, иначе – я мертвец. Резко сжимаю руки и опускаюсь на пол. Три выстрела. Один был сделан Амадео, но, к моему счастью, мимо. Еще два пришлись прямиком в его голову. Я ударяюсь о пол – боль приходится на голову и некогда раненное плечо. Но это лучше, чем иметь дырку в черепе. Секундная резь заглушается биением сердца и отдающим в голову пульсом.

У них получилось.

Я жива.

* * *

– Камилла, – Меттью сжал мою руку, так, чтобы я пришла в себя. Дрожь поглотила меня всю, пока мозг переживал тот ужас снова и снова. Это была клетка, перекрывающая доступ к реальному миру. Прутья, сплетенные из нитей прошлого, стали еще прочнее. Смерти, кровь и боль – они были повсюду. – Перестань об этом думать. Сейчас же.

– Он мертв? – спросила я трясущимся от непередаваемых эмоций голосом. Это не в моей власти. Разочарование было в том, что не в моих силах было справляться с потерями и предательством. Я становилась бессильна, проживая свои страхи в одиночку. Ненавижу одиночество. Не терплю огорчений. Без них одиночество часто бывает даже приятным, но жизнь человека наполнена горечью, справиться с которой, не потеряв себя, одному не удастся.

– Мертв, – Меттью бездумно погладил мою щеку, испустив болезненный вздох. – Каждый, кто посмеет допустить даже мысли о том, чтобы сделать тебе что–то плохое, будет обречен на смерть.

Я попыталась расслабиться, заставляя себя молча смотреть в его глаза. Его чарующие карие глаза. Они не были черными, а переливались тайной темной ночи, как черный ящик души, философия мрака и бесконечности. Глубокий взгляд, где не видно дна, а только вечная, сияющая бесконечностью бездна.

– Я очень боялся тебя потерять, – его рука все еще касалась меня, даря теплоту каждому миллиметру тела. Если он отпрянет – мое сердце покроется льдом и больше ни разу не сократиться, передавая импульс к груди.

– Я боялась, что не успею сказать тебе кое–что очень важное, – мое сердце забилось намного реже, сильными, болезненными толчками. Я была готова. Готова отдать ему ключ от своей души, передать всю мою природу, но больше не испытывать чертовы качели. – Важное для меня.

– Котенок, расслабься, – выпаливает он на выдохе.

Я опираюсь на локти и приподнимаюсь – занимаю положение сидя. Так удобнее, так комфортнее. Меттью озабоченно хмуриться, но осуждения из его уст так и не было мною услышано. Карие глаза изучали мое лицо, терпеливо ожидая продолжения.

– Я всегда считала, что пережила достаточно, чтобы стать сильной. Мне никто не нужен, и я справлюсь со всем сама – это была моя исповедь, – я выдержала паузу, прикрыв глаза на каких–то пару секунд. – Но боль слишком громкое чувство. Оно вырывается из груди и, если его вовремя не заглушить, ужасающий крик станет итогом. Я, видимо, уже не в силах бороться с этим.

Я справлялась со слезами, делая медленные шаги к крайней истине. Страх ошибки снова вселился в меня... но отныне я была бессильна. Меттью, словно был Богом, проник в мое сознание, управлял им и не думал оставлять в покое.

– Я не знала, кому доверить себя. И думала, что никогда не найду человека, который сохранит мою душу, а не разорвет в клочья. Того, кто сможет заглушить боль, а не способствовать ее превращению в взрыв, – он не отрывал от меня глаз. Он слушал мою речь, словно я произносила молитву. – Я знаю, что не могу доверять тебе – это глупо. Но разум и сердце не может прийти к единому соглашению. Я хочу довериться тебе, Меттью Нерелл.

Парень обхватил мое лицо ладонями. Его взгляд застыл на мне, а глаза потемнели. Он не верил мне? У меня не было ни единой причины врать. Ни единой возможности оказаться им не рассекреченной. Я пыталась понять его взгляд, но мне не удавалось прочитать ни единой эмоции. Меттью был Дьяволом. Ад был его домом. Мне не было точно известно, есть ли в нем хоть что–то, во что можно влюбиться. Тем не менее, я решила пойти по пути, который раньше обходила стороной – не безопасному.

– Я согласна стать твоей.

***

Кто ждал этого момента?) Наша девочка решилась на этот шаг, который перевернет всю историю на до и после. Чем порадует или огорчит нас Меттью? Каков будет ответ на признание его котенка? Узнаем в следующей части ❤️‍🩹

ТГК - Кристи Минк 🤍