Глава 23

Деймон

Долбаный День благодарения!Терпеть его не мог. Еще в двенадцать лет этот праздник потерял для меня весь свой смысл. Потому что, в нем никогда не было ничего хорошего. По крайней мере, для нашей семейки, стремящейся именно в этот, второй после Рождества семейный праздник, устроить очередное торжество с кучами непонятных людишек, дабы лишний раз облизать друг другу задницы.День благодарения в этом году не стал исключением. Мама настаивала на моем присутствии, утверждая, что мы просто посидим втроем, как нормальная семья, которой мы никогда не были. И я послушал ее. Поверил. А потом негодовал весь остаток дня, потому что, все это было не больше, чем самая обычная ложь. Не успел я подъехать к нашим владениям, как увидел на парковке у родительского дома еще с десяток премиальных машин, только половина из которых принадлежала Кильманам.Прибыли к нам в полном составе? Какая радость!Нет.Мама потом лишь извиняюще улыбалась мне, но мне было все равно. Весь вечер я был вынужден слушать лестные речи Герберта и его жены Белинды о моем проекте в Шамроке и видеть полные неискренней гордости улыбки отца. Они не отказались и от возможности в очередной раз энтузиастично перетереть их общую договоренность, которая раз и навсегда перечеркнет всю мою жизнь, разделит ее на “до” и “после”.И не только мою, на самом деле…Мне нужно было уже давно смириться с этим фактом, но… Я не мог, черт побери! От каждого их нового слова о нашем будущем становилось тошно вдвойне. Галстук чуть ли не удушающе передавливал шею, а пальцы рук немели от того, как сильно я их сжимал под столом.То же, уверен, чувствовали и дети Кильмана. Его сын, Себастьян, был всего на два года младше меня, но явно побольше своего отца понимал, что обсуждение данной темы – не то, чем следовало бы сейчас заниматься. Об этом говорили его чересчур медленные пережевывания индейки и хмурый взгляд, бегающий с Герберта на его сестру и обратно. А Хейзел… Хейзел тоже не отличалась веселостью. Она только ковыряла вилкой еду в своей тарелке и изредка отпивала вино из бокала, стараясь не смотреть ни на кого из нас. И я не осуждал ее.Все бы отдал, лишь бы забыть тот вечер. Но, увы, я не имел на это права. Я должен был помнить об этом. И не только вчера, когда Каталина первая заговорила со мной, или пять дней назад, когда понял, что совершил непростительную ошибку, взвалив на нее свои гребаные чувства, возникшие так не вовремя. Я должен держаться от нее как можно дальше, как она и сказала в тот вечер, прежде чем с перепуганным видом убежала от меня. Я должен помнить, что не вправе даже думать о каких-либо взаимоотношениях с ней. Должен взять, наконец, ответственность за свои действия. Ведь в том, что происходило со всеми нами последние все эти три месяца, была лишь моя вина.Мне отвечать. И если ценой этому будет потеря человека, так неожиданно ставшего важным для меня… Нужно просто принять это.Но это еще не значит, что я оставил бы все так, как оно есть. — Я правильно вас понял, молодой человек? — мужчина в замешательстве изогнул седые брови. — Не так давно вы угрожали мне банкротством моего кафе, если я не уволю Лину, а теперь хотите, чтобы я, спустя почти три месяца, неизвестно каким образом вернул ее назад?— Именно так. У меня нет никаких претензий и… и я прошу прощения за те неудобства, что доставил вам лично. — Да что вы говорите... Он наклонился вперед, сложив сцепленные в замок руки на свой рабочий стол, и внимательно всмотрелся в мое лицо. Но я был бесстрастен. Читайте в моих глазах что хотите, вы не найдете там ничего, кроме разрастающейся черной дыры.— Вы выглядите довольно взрослым человеком, но, судя по всему, еще не наигрались в свои извращенные игры, — без грамма веселья усмехнулся владелец той самой кофейни, откуда Каталину незаслуженно выгнали. С моей подачи, разумеется. — Уж не знаю, где и как она сейчас, но оставьте девочку в покое, вот вам мой совет.О, вы себе даже не представляете, как долго я пытаюсь это сделать…— Оставлю. Но не раньше, чем она вернется к своей прежней спокойной жизни, какая у нее была до встречи со мной.— Так дела не делаются… — сузил он глаза. — Послушайте, — я придвинулся к столу. — Я здорово накосячил тогда, вел себя чересчур импульсивно по отношению к ней, да и вообще… Мне вбили в голову, что она виновна кое в чем, и я… не знаю, был просто ослеплен злостью и желанием насолить ей в ответ. На самом же деле Каталина не сделала мне ничего плохого, и теперь…— Вы чувствуете вину за свои поступки? — закончил он за меня. — Поэтому пришли ко мне, надеясь, что, если я верну ее сюда, как ни в чем не бывало, все вдруг забудется? Ваша вина иссякнет и вы сможете спокойно продолжить вести свою праздную жизнь?На кой черт я ему вообще все это растрепал?!Сидел тут и почти что плакался какому-то незнакомцу о своих проступках, как будто он мой чертов семейный психолог! А он только сидел и сверлил меня враждебным взглядом. Дурацкая была идея с самого начала!Но раз уж начал… нужно идти до конца.Я глубоко вздохнул, прежде чем начать приводить свои доводы:— Не поймите меня неправильно, сэр. Я делаю это вовсе не для себя, а в первую очередь для нее. Ваша кофейня находится гораздо ближе к общежитиям кампуса, чем ее нынешняя работа. Платите вы, судя по моим сверкам, не намного больше, но все же больше, а для Каталины это немаловажно. Да и, исходя из объявления на вашей двери, — я ткнул большим пальцем себе за спину, где за стеной находился зал, — вам как раз не помешает опытный бариста. А еще здесь нет урода-сталкера, который подкармливал бы ее батончиками Snickers! По крайней мере, я надеялся на это. — А с чего вы взяли, что мне есть до этого дело? — помолчав с минуту, выдал он. — Между Каталиной и жизнью своего кафе я выбрал второе. Так почему вы думаете, что мне вообще захочется вернуть ее?— Потому что, мне хочется верить, что вы хороший человек. — Я пожал плечами. — И что вы цените хорошие кадры.— А что же насчет самой Каталины? Вы ее спросили, нужно ли ей это теперь?— Я не собираюсь указывать ей, что делать. Она свободный человек и имеет право решать самостоятельно, что для нее лучше. А все это, — я указал на пространство между нами, — это только между нами.Мужчина откинулся на спинку стула, продолжая испытующе смотреть на меня.— Что вы хотите этим сказать?— Каталина не должна знать, что я приходил к вам. Позвоните ей, пригласите вернуться назад. Скажите, что больше не позволите мне и мне подобным угрожать ни вам, ни вашим работникам, ни вашему детищу. А дальше выбор только за ней. — Я протянул ему руку. — Договорились?— Вы очень мутный человек, Деймон. — Какой есть, — бросил равнодушно. Я здесь не очки симпатии зарабатывал. — Ну так что?Секунды молчания растягивались как струна, держа меня в подвешенном состоянии. Возможно, это действительно было огромной ошибкой, прийти сюда и что-то ему доказывать. Но мне лишь хотелось исправить всю ту идиотскую ситуацию с Каталиной, прежде чем навсегда исчезнуть из ее жизни. Покачав головой каким-то своим мыслям, мужчина все же ответил на рукопожатие.— Вам крайне повезло, что я добряк. Любой другой, не задумываясь, плюнул бы вам в лицо.Его слова отчего-то заставили мой рот дрогнуть в облегченной улыбке.— Тогда точно повезло.

***

Вечеринка хоккейной команды Шамрока наверняка была сносной. Здесь вам и горы выпивки, и стайки девчонок, и вполне нормальный плейлист, который, на удивление, меня не бесил. Вот только мой настрой, с которым меня сюда и притащили пара приятелей из команды по баскетболу, не давал мне до конца наслаждаться всем этим. В последнее время я был чересчур перегружен своими обязанностями, потому сил на исключительно свои потребности почти и не оставалось.Я пробовал вести разговор с одной хорошенькой миниатюрной блондинкой, но он был настолько скучным, пестрящим однообразными вопросами обо мне типа «а правда, что у тебя две руки?», что я просто поднялся с кресла и молча оставил ее позади. Как и другую, уже статную брюнетку, которая почему-то решила, что все это время я умирал от желания пощупать ее силиконовую грудь, выпирающую из-под глубокого выреза платья. Потом я пытался заставить свои ноги двигаться на танцполе, но они будто одеревенели, отказываясь как-либо шевелиться под ритм музыки. Потому, сдавшись, я привалился спиной к стене с бутылкой безалкогольного — сегодня я был за рулем — пива в руке и наблюдал за толпой, негодуя от своих внутренних противоречий.Да, мне не мешало бы отвлечься. Заняться крышесносным сексом с любой из присутствующих здесь девчонок, дабы снять накопившееся за последние недели напряжение. Но отчего-то… не мог. Меня не цепляла ни одна из них, а область ниже живота, казалось, и вовсе утратила способность шевелиться в их сторону. Когда-то найти себе девушку на одну ночь было для меня обычным делом. Пришел, взял свое и свалил. И ни одна из них, кто образно бывал в моей постели, никогда не оставалась неудовлетворенной. Мне нравился секс, продиктованный чистой похотью, без примеси каких-либо глубоких чувств и привязанностей. И меня это более чем устраивало. Но то, что происходило со мной сейчас…Черт, я понятия не имел, что со мной сейчас происходило!Хотелось рассматривать попки девчонок, а глаза застилали воспоминания о божьей коровке, сидящей на хрупком девичьем плече. Хотелось представлять, как яро оттрахаю следующую подошедшую ко мне блондинку-брюнетку, а в мыслях были лишь ярко-зеленые глаза в обрамлении густых ресниц, да одни конкретные пухлые губы, с которых был бы не против слизать оставшиеся капельки шоколада.Чокнулся, не иначе.Да… Вероятно, я был уже изрядно пьян — пусть не выпил и бутылки безалкогольного, — иначе, почему мне показалось, что обладательница тех самых губ только что прошла в паре метров от меня?Мне просто необходимо было проверить… Взяв с собой едва начатую бутылку, я двинулся в направлении кухни, где и скрылась девушка в компании своей подруги. Должно быть, это была Эбигейл. Та самая девушка-ангелок, с которой мы ненароком познакомились на хэллоуинской вечеринке.Я замер чуть в отдалении от дверного проема, так, чтобы им было меня не видно. На кухне и вокруг толпились кучи уже подвыпивших студентов — не уверен, что даже парни из хоккейной команды, которые и закатили в разгар сезона в своем доме вечеринку, знали здесь каждого в лицо, — потому, мои подглядывания не выглядели чем-то странным. По крайней мере, я надеялся на это.Девушки взяли себе по бутылке охлажденного пива и подошли к группе парней, где блондинка зацепилась словесным поединком с одним из них. Каталина же застыла рядом с подругой и с легким волнением постукивала пальцами по темному запотевшему стеклу своей бутылки. Она как будто боялась, что они вдруг заметят ее и начнут разговор, который ей был не интересен. Или просто думала о чем-то своем, не волнуясь о том, какое впечатление на них производила. Но судя по тому, как плотоядно на девушку поглядывали двое из них, они определенно заметили ее.Еще бы.Каталину невозможно было не заметить.С самой нашей первой встречи я никогда не переставал ее замечать. Как и сейчас. Я увидел ее даже сквозь скопище людей, мелькающее перед глазами, и она, словно долгожданный глоток кислорода, вновь запустила все мои жизненные функции.Не успел оглянуться, как рот сам по себе растянулся в полуулыбке. Мой приход сюда теперь не казался мне бестолковым. Но всего какая-то жалкая секунда, и понимание, что я должен продолжать избегать ее, опустилось на мои плечи новой порцией груза. Не сводя глаз с происходящего, где Каталина уже частично включилась в беседу с одним из глазливых ублюдков, я сделал большой глоток и побрел в противоположную сторону дома. Чем дальше, тем меньше вероятность, что я обязательно натворю делов.Спустя час обстановка почти не изменилась.От громкой музыки, казалось, уже трескались стены, а количество присутствующих только прибавлялось. Я с горем пополам прикончил свою бутылку безалкогольного, выслушал двух девиц, которые восхваляли постройки фирмы моего отца, но ни одна из них, увы, не смогла “вспомнить” даже одного названия. Я даже пытался уделать Итана в Rocket League, но в самый неподходящий момент отвлекся на девушку в зеленом свитере, что неподалеку весело смеялась в компании с Эбигейл и парой других девушек, и конечно же с треском ему проиграл.Нет, я ни в коем случае не следил за ней, как одержимый. Просто присматривал, чтобы никакой членсодержащий субъект не мог сделать ей больно.Но вот я, взяв себе выпивку с чаши со льдом, в очередной раз оглянулся в ее сторону и… никого не увидел.— Черт, чувак, что ты там все высматриваешь? — снова возник рядом Итан, глотая виски, словно воду. — Да так, мерещится одно знакомое лицо.В словах полное безразличие, а в душе - необъяснимая тревога. Взгляд пробежался по переполненной гостиной. Ее не было. Твою ж…— А. Ну-у, раунд номер четыре? — Он хохотнул, качнув стаканом в сторону теперь занятой Playstation. — Спорим, я тебя снова с-сдел… сдела-а-аю… — Я пас, мужик, — бросил в ответ и, вручив ему свою бутылку, направился к блондинке, которая осталась в кресле, где до этого они отдыхали вместе, и что-то активно печатала в своем телефоне.Она подняла глаза как раз в тот момент, когда я приблизился к ней. Густые брови взметнулись вверх, а рот шевельнулся в слове «ого».— Приветик, Деймо-Джокер! Вот так сюрприз…— Где твоя подруга? Ничего личного, но мне не до светских болталок. Она непонимающе нахмурилась. — На какую мою подругу вы так крепко запали? На Деби? Или Брук? Или… на Серу? — выдала она на полном серьезе. Но тут же взорвалась смехом, разглядев мое хмурое выражение лица. — Хватит.— Ну узнал же, ну?Ну еще бы…Я закатил глаза.— Где Каталина? — А-а, точно. Она уже ушла домой. В смысле, в общежитие.— Одна?Любой вариант ответа, однако, меня не устроил бы.Эбигейл пожала плечами.— Ну да. Я предлагала попросить кого-нибудь из трезвенников, чтобы ее подвезли, но она отказалась. И от такси тоже. Сказала, что хотела прогуляться. Да здесь и недалеко совсем… Эй, Ромео! Не дослушав ее я помчался в прихожую. Быстро выхватив свою куртку из груды других, выскочил на улицу и метнулся к машине. Морозный воздух в секунду остудил щеки, а дыхание склубилось перед глазами белыми облачками. Отсюда до общежитий кампуса был только один путь. И, если Каталина ушла не так давно, у меня однозначно был шанс ее догнать. Мало ли, кто мог встретиться ей по пути… И прямо сейчас мне, как какому-то сверхзаботливому идиоту, чертовски хотелось накричать на нее, что вообще решилась тащиться по ночи одна. Но это только после того, как уверюсь в том, что она в порядке. Чертыхаясь, я завел двигатель и вырулил на дорогу.Пару минут спустя впереди показался мост Либхабер – один из популярных местных достопримечательностей, соединяющий кампус Шамрока с остальным Гарширом. А стал таковым он, в частности, благодаря видам, открывающимся с него. Многие туристы приезжали сюда как на своеобразную видовую площадку, надеясь сделать как можно больше фотографий с виднеющимися вдалеке заснеженными вершинами гор и бесконечной рекой, обрамленной хвойными и не только породами.Вдруг, у правого парапета стал заметен чей-то силуэт, что вмиг заставило все внутри сжаться. И чем ближе я подъезжал, тем отчетливее распознавал в нем Каталину. Совсем одну у самого края моста. Вздохнув то ли облегченно, то ли еще более напряженно, я медленно затормозил в нескольких метрах от нее. Что-то было не так, учитывая, что девушка никак не отреагировала на дополнительный к придорожным фонарям свет и звук двигателя, и просто продолжала стоять у парапета, вглядываясь в темноту реки. Клятое волнение сковало горло, и я кое-как выбрался из машины.Она ведь в порядке, правда?— Ну, и что ты собралась тут делать? — спросил я с напускной скукой в голосе. Давай же, посмотри на меня! Скажи, что ты просто залюбовалась пробивающейся сквозь облака луной, отражающейся в воде! Словно прислушавшись к моему внутреннему зову, она резко обернулась ко мне и, судорожно хватая воздух ртом, посмотрела на меня… заплаканными глазами.Твою мать!Игнорируя боль, пронизывающую сейчас всю мою грудную клетку, я попытался придать своему лицу максимально отстраненное выражение. Нужно просто узнать, что здесь происходило. Вдруг, все действительно было в норме, а я своей, пожалуй, чрезмерной заботой лишь все испорчу.Ты должен держаться от нее подальше, помнишь?Да, точно. Мне просто нужно отвлечь внимание от моего присутствия здесь. Попридержать маску полного отчуждения и равнодушия к ней и срочно выдать что-нибудь наитупейшее из закромов прежнего Деймона Хаверсона. Давай!Уголки моих губ опустились. — Серьезно? Наматываешь сопли на кулак? Знаешь, если собралась прыгать… — я едва не поперхнулся от своих слов, — просто прыгай, а не устраивай из всего шоу.Ее глаза сощурились, когда по румяным от мороза щекам хлынула новая доза слез. Сердце снова сделало кульбит, и я поморщился от горького кома, застрявшего в горле. Мне еще ни разу не приходилось видеть Каталину плачущей. Плачущей так скорбно и отчаянно. Она всегда выдерживала натиск учебы и меняющейся работы, всегда очень смело отвечала на все мои нападки. Находила не менее едкие слова, а иногда и жесты — как тот случай с моим виски у меня лице. А теперь нечто заставило ее плакать. Мою сильную и бесконечно отважную девочку.Каталина разлепила пересохшие губы и произнесла всего три слова:— Его больше нет.