Глава 12 «Судьбаносный остров часть 2»

«Судьбоносный остров. Часть 2»

— Идиот! — вспылила Алиф, высвобождаясь из объятий Латифа и убегая в дом.

— Умоляю, прости! — покричал он ей вслед.

Девушка ворвалась в комнату, где спала Бану, легла рядом с ней на кровать, обняла малышку и пыталась перевести дух. 

«Ненавижу этих мужчин!» — выпуская пар, думала про себя разгневанная гречанка.

Оставшийся на берегу Латиф стоял, как вкопанный, держась за покрасневшую щеку, переваривая произошедшее. Он сел на песок и пустыми глазами наблюдал за восходом солнца. Сине-зеленая гладь океана наливалась темными тонами, волны поднимались все выше, закипая шипящей пористой пеной. Ветер усиливал порывы, пробирая до дрожи. Вдруг громкий раскат грома прокатился по небу, и тут же прямым потоком на землю обрушился тропический ливень. Жизель и Аббас вскочили с покрывала и со всех ног понеслись в дом.

Пока наследники досыпали в своих кроватях после зажигательной ночи, один Латиф сидел на пляже под проливным дождем. Промокший до нитки, он размышлял о своей жизни и о том, как завоевать сердце девушки, в которую он безрассудно влюбился.

Пока Алиф спала, ее мучили кошмары, где она убегала от бандитов. Девушка проснулась в холодном поту от мощного раската грома. Ливень барабанил по крыше и окнам. Гречанка перевела взгляд на тахту, стоявшую справа от кровати, и обнаружила сладко спящую Жизель. Ее золотистые волосы рассыпались по мягкой подушке в шелковой наволочке. Алифанэт тихонько поднялась и отправилась на кухню, чтобы к пробуждению малышки приготовить завтрак.  Из окна кухни Алифанэт увидела Латифа, сидящего на песке под потоками ливня. Его рубашка была насквозь мокрая и прилипала к телу, с волос и лица стекали крупные капли. «Какой же глупец!», — подумала про себя девушка, — «Так недолго схватить воспаление легких!».

Алиф подогрела молоко для малышки и растолкла спелый банан в жидкую кашицу, а затем отнесла завтрак в комнату, где румяная спросонья Бану уже как раз сидела на кровати, протягивая к гречанке свои пухлые ручки.

— С добрым утром, мой ангелочек! Давай покушаем, — с материнской лаской произнесла Алифанэт и покормила девочку.

Заложница нашла в комоде стопку глянцевых журналов и разложила их перед малышкой, чтобы чем-то занять Бану, а сама побежала на улицу в попытках зазвать Латифа в дом.

— Эй, парень! — крикнула Алиф, переступая порог. — А, ну-ка немедленно иди домой! Хочешь серьезно простудиться?! — ругалась гречанка, выбегая под проливной дождь и направляясь к турку.

Никакой реакции не последовало. Тогда девушка подошла к Латифу и плюхнулась рядом с ним на сырой холодный песок. Пару минут они сидели, не проронив ни слова. Только бесперебойный шум дождя и подпевающих ему бушующих волн нарушал молчание.

— Мне было всего четыре года, — вступила Алифанэт. — Но я отчетливо запомнила тот день, когда скончалась моя мама, — на мгновение гречанка прервала свое повествование, но вскоре продолжила, — На улице шел такой же дождь, гремел гром. Моя няня, тетя Мария, забрала меня из комнаты моей матери. Я помню, как мне сказали, что мама заснула, и я не должна беспокоить ее в течение длительного времени. Много лет я не заходила в мамину комнату, думая, что она также спит, и каждый день жила в надежде, что она проснется. Мой отец не хотел причинять мне боль, и не осмеливался рассказать мне о том, что мамы больше нет, пока мне не исполнилось восемь лет. Боже, — Алиф тяжело вздохнула, — как бы я хотела прижаться к маме прямо сейчас, как в детстве. Обнять ее колени, вдохнуть ее аромат и забыть обо всем на свете...

Латиф слушал историю возлюбленной с замиранием сердца, не смея пошевелиться. Молодому человеку было до слез жалко Алиф, ему нестерпимо хотелось обнять ее и прижать к себе.

— Мой дедушка всегда говорил, что, если человек умирает молодым, это значит, что Всевышний призвал его для какой-то миссии. Стало быть, твоя мама была избранной. Она сейчас на небесах, ей там хорошо, она не ведает боли и страданий. И, поверь мне, она все видит и слышит, защищает вас сверху. Теперь она твой ангел-хранитель, — Латиф вложил в эти слова всю душу.

— Но почему тогда мама не защитила меня от всего этого, от этого ужасного похищения, от бандитов? — озадаченно спросила Алиф.

— Есть такое понятие — карма. Нам просто суждено было это все пережить. Возможно, у Всевышнего есть для нас интересная задумка. А вот мои чувства никогда меня не подводили, я уверен, что мы скоро выберемся отсюда! — подбадривал турок.

— Знаешь, я смутно помню свою маму, но даже сейчас, когда ее нет рядом, я чувствую ее присутствие. И я очень благодарна Богу за моего отца. Он действительно самый лучший и заботливый папа в мире! Он взял на себя роль сразу обоих родителей. Папа — самое дорогое, что у меня есть, и даже малейшая мысль о том, что я могу его потерять, сводит меня с ума. Я ужасно этого боюсь, и это мое самое слабое место. Я опасаюсь, что после разлуки со мной он не будет принимать свое лекарство, и с ним что-то случится, — обеспокоенно произнесла девушка.

— Не думай о плохом. Мы выберемся отсюда, рано или поздно наши родители спасут нас, и мы вернемся домой к нашим семьям. Вот увидишь, у нас все будет хорошо, как раньше, даже лучше!

Латиф крепко обнял Алифанэт, и на этот раз она не стала сопротивляться.

— Но все равно я благодарен судьбе за то, что снова встретил тебя после долгой разлуки. Раньше я относился к тебе как к сестре, а теперь понимаю, что ты стала для меня больше, чем сестра или подруга, — молодой человек пристально посмотрел гречанке в глаза.

— Нам нужно немедленно переодеться в сухую одежду, — резко сменила тему Алиф, вставая со своего места, насквозь промокшая.

— Подожди, — спохватился Латиф, удерживая девушку за запястье. — Прости, это просто выше моих сил! Алиф, я не могу контролировать свое сердце. Ты мне очень нравишься!

Хлопая ресницами, девушка смотрела на молодого человека, не зная, что сказать в ответ.

— Латиф, отпусти, пожалуйста! Мне неприятно! — только и вырвалось у Алифанэт.

Мгновение они смотрели друг на друга. Капли стекали с волос и щетины парня, а его карие глаза, казалось, горели озорным блеском. Красное платье девушки было совершенно мокрым и облегало тело, демонстрируя все его изгибы.

Латиф изучал раскрасневшееся лицо гречанки, затем отвел взгляд от темно-карих сердитых глаз, посмотрел на тонкое запястье, которое все еще крепко сжимал, и расслабил руку. Девушка вырвалась и побежала в дом. Жалость к Латифу и злость на него одолевали сердце Алифанэт. «Боже, что же мне с ним делать?» — крутилось у нее в голове.

Заложница вошла в свою комнату, взяла сухое платье, переоделась и перевязала ногу. Затем гречанка попробовала найти одежду для Латифа. Вспомнив шкаф с вещами, о котором говорила Жизель, Алифанэт проследовала в дальнюю комнату и отворила дверцы. На полках аккуратными стопками лежали выглаженные мужские комплекты. Скорее всего, облачения принадлежали бандитам, которые пользовались этим домом по необходимости.

Алиф достала одну из черных рубашек и почувствовала завораживающий мужской древесно-цитрусовый аромат — такой же, как исходил от похитителя. Перед ее глазами тут же вспыхнула картина: черные, как смоль, глаза, которые манили ее. И в этот момент неожиданно мириады бабочек затрепетали в животе пленницы. Девушка сама не понимала своего состояния. Она подносила рубашку к лицу и, вдыхая пропитавший ее аромат, испытывала наслаждение. Через мгновение заложница вернулась к реальности происходящего:

«Какая же ты дура! Как ты можешь получать удовольствие от аромата этого подонка?!» — корила себя Алиф за неподобающие мысли. Она отбросила эту рубашку в сторону, вытащила другой комплект для Латифа и вышла на лоджию, где все еще находился турок.

— Алиф, ты такая милая, — словно загипнотизированный произнес Латиф, встречая на пороге свою ненаглядную.

— Спасибо, — сухо ответила гречанка. — Вот, надень это, — она протянула ему одежду. — А я пока заварю чай.

Латиф, переодевшись в льняную рубашку и брюки, дожидался гречанку на лоджии, разместившись на диване. Вскоре вернулась Алиф, выставляя на столик чайник с дымящимся ароматным чаем и сэндвичи. Затем девушка сходила за малышкой Бану и тоже усадила ее на лоджии, чтобы та не скучала в одиночестве, пока Жизель спит. Латиф и Алифанэт наслаждались завтраком на свежем воздухе, а парень все не сводил глаз с гречанки. Турок надеялся, что сможет через дружбу подобрать ключик к этому неприступному сердцу. Девушка же в свою очередь была поглощена мыслями о своем похитителе. Отпивая горячий чай, приправленный пряностями, Алиф завороженно разглядывала дождливый пляж, а ее сердце словно замирало в предвкушении какого-то грандиозного события.

— Впервые на этом острове моя душа ликует, — призналась Алиф, вдыхая тропический воздух. — Я хочу, чтобы этот дождь поведал Богу о наших молитвах, об освобождении из плена.

— Да будет так, Алиф! — отозвался Латиф. — Пусть этот ветер вознесет Всевышнему наши молитвы о скорейшем освобождении. — Знаешь, — набрался решимости молодой человек. — Меня мучает один вопрос.

— Какой? — озадачено спросила девушка.

— Бандиты не посмели причинить тебе вреда той ночью? — выпалил турок.

— К моему удивлению, нет. Но наш похититель — очень опасный человек, беспощадный убийца. И в тот момент, когда я стояла перед ним, вся моя жизнь пронеслась перед глазами. Мое тело содрогается, а ноги становятся ватными, когда я вспоминаю тот эпизод, — Алиф затрепетала от волнения.

— Все, хватит! Не будем о плохом. Давай просто сменим ход мыслей Если бы бандиты хотели убить нас, они бы сделали это в своей собственной стране. Так что им просто нужны деньги наших родителей, — пытался руководствоваться логикой Латиф.

Дождь прошел, и, угрюмые тучи на небе сменились ярким искрящимся солнцем. Резко потеплело, дуновение ветерка стало мягким и ласковым, а бушующие волны океана стихли, приводя водную гладь в размеренное состояние. Алифанэт глубоко вдохнула свежий аромат бриза, и бодрость утра наполнила ее вдохновением.

— Мама, — неожиданно произнесла малышка.

— Ах, моя красавица! — воскликнула Алиф, с сожалением в глазах обнимая и целуя Бану. — О, мой ангел! Твоя мама скоро найдет тебя!

Гречанка собрала для Бану ракушки, и, пока малышка перебирала маленькими пальчиками свои любимые на острове игрушки, Алиф нарезала спелые фрукты, принесла из дома разные вкусности и устроила настоящий пикник на берегу. — О, ты моя красивая девочка! Как восхитительно ты пахнешь! — с умилением произнес Латиф, подходя к малютке и целуя ее обе щечки. — А, ну ка, моя принцесса, поцелуй меня сейчас же!

Малышка одарила Латифа лучезарной улыбкой, после чего вытянула свои пухлые губки и поцеловала парня в щеку.— Папа, — произнесла девочка, снова чмокая турка.

Потом девочка перевела взгляд на Алифанэт и промолвила:— Мама.

— Нет, Бану, я не твой отец, я дядя Латиф, а это — тетя Алиф. Милая, но мы можем побыть твоими родителями какое-то время, — с улыбкой объяснял молодой человек малютке, целуя ее маленькую ручку.

— Бедное дитя, она скучает по родителям, — глядя на малышку, сказала Алиф с состраданием в голосе. 

Латиф поднял девочку с кресла и начал подбрасывать ее, целовать и тискать ее пухлые розовые щечки. Наблюдая за парнем, играющим с ребенком, Алифанэт восхищенно улыбнулась.«Какие они оба милые», — подумала гречанка в тот момент.

Тут подоспела Жизель, радостно выкрикивая на бегу:

— Какой у вас красивый натюрморт! А пахнет-то как! — прикрывая глаза от удовольствия, облизнулась Жизель.  — Алиф, какая же ты умница! Устроить пикник — просто чудесная идея! —  восхищалась француженка предприимчивостью подруги.

Жизель села рядом с Аббасом, который зачарованно смотрел на нее. Лицо француженки мгновенно вспыхнуло от смущения, и она тут же отвела взгляд.

— Сегодня просто незабываемое утро! — восторженно сказал Аббас, лукаво поглядывая на Жизель.

Наследники сидели на мягком теплом песке и лакомились угощениями, приготовленными Алиф. А затем предались размеренному отдыху на пляже: купались в океане, качались в гамаках и загорали под ласковыми лучами солнца, отдавшись воле судьбы и отпустив свои переживания. 

В один из жарких дней Аббас, прогуливаясь неподалеку от дома, наткнулся на одно завораживающее место. Парень мигом позвал своих друзей, и под присмотром Исмаила, компания отправилась в маленькое приключение. В джунглях царила феерия тропических цветов, сводившая с ума палитрой ярких красок и ароматов. Стояла невыносимая жара, и вдруг взору ребят открылось бирюзовое озеро с чистейшей прозрачной водой, а рядом — величественный водопад. Ни минуты не сомневаясь, заложники скинули одежду и бросились к манящим ниспадающим водным потокам, чтобы охладить свои разгоряченные тела. Ребята резвились, как дети, брызгая друг друга и устраивая соревнования по прыжкам в воду с небольших скал. Даже угрюмый Исмаил, наблюдая за своими пленниками, не смог сдержать радостной улыбки на лице. 

Вдоволь наигравшись в воде и освежившись, ребята немного утомились и проголодались. На берегу заложники развернули свои запасы, развели костер и приготовили поистине королевский обед из морепродуктов, которых им удалось поймать в диких тропических водах.

Вечерами на лоджии ставшего уже практически родным домом наследники придумывали увлекательные игры, разные испытания и конкурсы. Так ребята проводили на острове незабываемое время, полное веселья и развлечений, забыв о своем плену. Пятеро молодых людей нашли способ сохранять бодрость духа и наслаждаться моментом вместо того, чтобы жаловаться на судьбу и гневить Бога.

Однажды ночью, когда все мирно спали по своим комнатам, все небо, словно зарево, осветили фары вертолета. Послышался оглушительный рев мотора, который становился все ближе. Ребята, как ужаленные, вскочили из своих постелей и выбежали из дома на пляж. На посадку заходил вертолет, и сердце заложников застыло. Молодые люди в оцепенении наблюдали, как на берег спускается оперативная группа. Секунду спустя всех накрыло одно и то же осознание: «Мы спасены!».

Парни и девушки, тревожно переглядываясь, вдруг принялись радостно прыгать и обнимать друг друга. В этот момент они увидели, как оперативники схватили Исмаила и потащили его в вертолет.

Стояла темная ночь, в океане вновь разбушевались волны, ветер поднимал песчаные вихри с пляжа и трепал простое красное платье, в которое была облачена Алифанэт. Девушка заправила раздуваемые ветром волосы за ухо и огляделась. В этот момент из вертолета вышел высокий статный мужчина. Видимо, это был генерал спасательной группы. Молодой человек был одет в строгий черный костюм, но от вида оружия в его руках девушка испытывала тревогу и волнение. Гречанка пыталась разглядеть лицо незнакомца, но от света фар вертолета не могла сделать этого как следует. Все, что ей удалось уловить —  это угольно-черная густая щетина на лице и черные очки, скрывающие глаза.

В глубине души Алиф, конечно, была счастлива, что прибыло спасение, но почему-то интуитивно не могла расслабиться, подозрительно наблюдая за генералом. Заложникам сообщили, что они освобождены, и их везут домой. Затем ребятам помогли забраться в вертолет и доставили компанию наследников на взлетно-посадочную полосу, где уже ждал вылета самолет. Шокированные молодые люди не могли поверить в свое счастье, когда поднимались на борт самолета и усаживались в мягкие кресла.

Внезапно Алифанэт уловила чарующий аромат мужских духов, распространившийся по салону. Повернув голову, девушка увидела главу оперативной группы, ступающего на борт.

— Как вы нас нашли? — решилась спросить Алифанэт проходившего мимо генерала, но ответа не последовало. — Вы поймали нашего похитителя? —продолжала гречанка.

Тут генерал остановился в проходе рядом с сиденьем Алиф, повернулся к ней и посмотрел на ее озадаченное лицо сквозь темные очки.

— Да, мисс Алифанэт, — ответил он коротко.

  Услышав его хрипловатый голос, сердце девушки екнуло и, казалось, его пронзили тысячи тонких иголок. Мурашки пробежали по спине гречанки.

— Ваш похититель, известный как Шир-Али, под мучительными пытками рассказал нам, где он вас прячет, — продолжил генерал.

— Какой приговор его ждет? Или он уже мертв? — осведомилась Алиф дрожащим голосом, боясь поднять глаза на собеседника.

— Поскольку этот бандит ранее совершал особо тяжкие преступления, его приговорили к пожизненному заключению.

— Пожизненное заключение?! — поражено переспросила гречанка.

Внутри Алифанэт словно что-то оборвалось. Странные чувства терзали ее. Девушка понимала, что мерзавец должен получить по заслугам, но мысль о том, что их глаза больше никогда не встретятся, почему-то вызывала нотку грусти.

— Кажется, вас что-то беспокоит? — прервал раздумья гречанки генерал.

«Почему меня не покидает ощущение, будто я его знаю? Этот мужчина явно мне кого-то напоминает? Этот голос, этот запах духов...» — бешеным роем мысли крутились в беспокойной голове Алиф.

— Нет. Вовсе нет, — ответила девушка в замешательстве, а глаза ее метались из стороны в сторону. — Этот подонок заслуживает величайшего наказания! — процедила она.

— Ублюдок давно должен был сгнить в тюрьме, — подал голос Латиф.

Гречанка задумчиво посмотрела на мужчину, а затем слова сами сорвались у нее с языка:

— Почему ваш голос мне так знаком? Мы раньше нигде не встречались?

— Не исключено. Земля круглая, мисс Алиф, — ответил генерал, сделав акцент на слове «мисс».

Мужчина зачарованно смотрел на объект своего обожания сквозь черные очки, изучая каждую мелочь: белоснежное лицо, пластичные руки с тонкими запястьями, выразительные темно-карие глаза, полные беспокойства. И соблазнительные алые губы, которые мужчина так и жаждал поцеловать. Но неприступная гордая Алиф была, как запретный плод — сладкий и манящий.

Алифанэт в замешательстве смотрела на незнакомца перед собой, не понимая собственных чувств. Ее сердце бешено колотилось. В этот момент она не могла думать ни о чем, кроме своего похитителя: «О, мое глупое сердце! Оно слишком милосердно. Мне жаль даже хладнокровного убийцу. Но он должен быть наказан за все совершенные им преступления».

Мужчина снова изучил свою собеседницу с головы до ног, затем медленно наклонился так близко, что Алиф почувствовала аромат его пленительных духов, которые сводили ее с ума, и которые встревожили память. Девушка была в растерянности и до смерти не хотела верить, что перед ней стоит тот самый похититель, влюбленный в нее жадной и безрассудной любовью. Она откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и тяжело сглотнула от недоброго предчувствия.

«Этого не может быть! Это не он! Не он! Этот мужчина — наш спаситель! Совершенно другой человек!» — успокаивала себя Алифанэт.

Мужчина тем временем медленно взял ремень безопасности и начал застегивать его, нежно касаясь стройной талии гречанки.

— Мисс Алиф, вам следует пристегнуться, — тихо произнес он.

Тело девушки напряглось и покрылось мурашками, а сердце бешено забилось, в то время как она невольно наслаждалась мужским ароматом.

— Ах, да, я забыла, простите, — растерянно ответила Алиф.

Девушка тут же пришла в себя и дрожащими руками пристегнула ремень безопасности, не сводя подозрительный взгляд со своего собеседника.

— Ребята, и вы тоже пристегнитесь! — громко сказал мужчина остальным, и наследники послушались совета.

— Простите, могу я узнать ваше имя? — неожиданно для самой себя спросила Алиф.

— Прошу прощения, мисс, я не представился. Меня зовут Имран Шахнэд! — с нескрываемой гордостью произнес генерал.

Затем он достал из кармана пиджака карточку, удостоверяющую, что он является руководителем оперативного отдела, и продемонстрировал ее всем наследникам.Взглянув одним глазом на удостоверения личности, девушка вздохнула с облегчением, успокоилась, и ее сомнения, казалось, развеялись. Она поверила, что незнакомец действительно был генералом оперативной группы. И даже с ужасом подумала, что у нее уже начинается паранойя от страха снова оказаться в руках преступника.

«О, Боже! Мои мысли настолько поглощены этим человеком, что теперь его образ преследует меня повсюду! Я даже чувствую его запах! Алиф, перестань думать о нем, его больше нет! Это все мираж! Этот убийца в тюрьме!» — повторяла про себя девушка.

— Мистер Шахнэд, — резко спросила гречанка.

— Слушаю вас, мисс Алифанэт?

— Я хочу знать, когда это случилось? Когда бандитов схватили?  — выпытывала гречанка.

— Наша группа захватила головорезов прошлой ночью на арендованной вилле в Лондоне. И ваше местоположение было отслежено по телефонному звонку на этот остров, — без тени смущения в голосе отчитался Имран.

— Большое вам спасибо, — поблагодарил Латиф, хватая Алиф за руку. — Моя милая, я же говорил! Опасность миновала! Теперь мы свободны! — ликовал турок.

Глядя на молодых людей, Имран закипал от ярости. Он присел на сиденье в хвостовой части, наблюдая за Латифом и желая разорвать его на куски.

Однако в самолете царила атмосфера праздника, счастье переполняло всех наследников. Они пристегнулись, и самолет начал набирать высоту.

— Я просто в восторге от нашего освобождения! — радостно воскликнул Латиф, в необузданном порыве эмоций целуя девушку в щеку.

Имран уставился на это, сгорая от ревности и яростно сжимая кулаки. Брат Имрана, Фарих, накрыл одеялом Жизель, которая спала с ребенком на руках, сидя рядом с задремавшим Аббасом, и, обратив свое внимание на «генерала», который кипел от гнева, сел рядом с ним.

— Брат, перестань пялиться на них, иначе ты вызовешь подозрения, — прошептал Фарих. — Клянусь Аллахом, я думал, что гречанка вот-вот закричит. Ты видел, какими глазами она посмотрела на тебя, когда услышала твой голос?

— Я не могу контролировать себя! — тихо прорычал Имран.

— Ты хочешь потерять эту девушку, ради которой мы все рискуем своими жизнями, как идиоты, переодевшись в гребаных копов? — Фарих продолжал усмирять горячий пыл брата.

— Нет, я не хочу ее потерять, — яростно прошипел Имран.

— Тогда не смей разрушать этот план одним махом. Просто сделай милое лицо и чаще улыбайся.

— Заткнись, Фарих! Я сейчас весь на эмоциях! И я хочу убить этого ублюдка. Ты видел, как он ее поцеловал?  — не унимался Имран.

Алифанэт сидела, словно под гипнозом, не обращая ни малейшего внимания на Латифа, который с любовью держал ее за руку.

— Алиф, о чем ты думаешь? — прервал ее мысли турок.

— О своей жизни, — ответила девушка с печальными нотками в голосе.

— Милая, ты загрустила? Но ведь мы едем домой! В чем дело? — недоумевал Латиф.

— Все в порядке. Я просто вспомнила своих родителей, и мне стало немного грустно, — тихо промолвила гречанка.

— Все плохое осталось позади. Только вчера мы мечтали об этом моменте, а сегодня мы свободны, и я всегда буду рядом. Теперь никто никогда не посмеет причинить тебе боль! Я этого не допущу! — распалялся Латиф.

— Я очень рада, что нам больше не грозит опасность, а плохие дни остались позади, — взбодрилась Алиф и повеселела.

«Ты рано радуешься, ублюдок! Копай себе могилу, сукин сын!» — мысленно произнес Имран, продолжая наблюдать за парочкой, закипая от гнева.

Латиф снова нежно поцеловал руки гречанки.

— Латиф, мне это не нравится, — высказала недовольство Алиф, убирая руку. 

Имран был еще больше взбешен тем, что увидел, в его воспаленном мозгу так и крутилось: «Я убью его! Я убью его прямо сейчас!».

Мужчина резко поднялся, перезаряжая пистолет, и наставил дуло на голову Латифа.

Продолжения следует....

Мой Instagram: my.world__888