Глава 27. Джордан

Седьмой январяЯ фыркаю. Закатываю глаза. Откидываюсь на спинку стула, скрещивая руки на груди. Чувствую себя обиженным школьником, с которым отказывается идти дрянная девчонка на выпускные танцы. Смешно. Жалко. Абсурдно. Но факт.Я никогда не был ревнивым. Не из-за того, что ни с кем по-настоящему не встречался. Просто... тогда я всегда знал, что меня действительно хотят видеть рядом в качестве партнера, а сейчас... у меня ни реальных отношений, ни реальной подружки, лишь Планета - смеющаяся весь вечер с чертовым Тео.Ирония. Или плевок в лицо?Я знаю, что мне было бы все равно на это, если бы она подтвердила, что она действительно со мной. Не всем остальным. Мне.Но я не знаю, насколько это все реально для нее. Насколько сильно она хочет всего этого. Насколько сильно она хочет меня.В груди все закипает, но я не показываю этого. Я молчу. Смотрю на это. И знаю, что сам виноват. Я не спросил ее об этом прямо, когда была такая возможность. Я просто боюсь напугать ее, как будто все прошлые подобные ситуации с моим молчанием ничему меня не научили.- Так значит, - хмыкает Тео, делая глоток своего пива, - тебе понравились цветы, что я тебе прислал?Чего, блядь?Мышцы на шее напрягаются рефлекторно, кулаки сжимаются сами по себе. Я уже собираюсь вмазать ему - искренне, без показухи - но Планета опережает меня, хоть и делает это словами.- Не говори это так. Это звучит слишком двусмысленно и выставляет меня в дурном свете.Она спокойна. Даже слишком. А у меня внутри все сворачивается в тугой узел, как проволока на изломе.Я бросаю на Тео убийственный взгляд. Настолько холодный и точный, что воздух между нами как будто начинает трещать. Он сразу давит ухмылку, откидываясь на спинку стула:- Ты права, извини, - соглашается он. - Фото цветов. Они тебе понравились?- Главное, - пожимает она плечами, - чтобы они понравились ей.- Я ему сказала то же самое, - смеется Грейс, заставляя своего брата фыркнуть и закатить глаза.- Зачем ты вообще хочешь ухаживать за девушкой, которая тебе даже не нравится?Планета уж слишком сильно осведомлена о личной жизни Тео. Мне это не нравится. Я чувствую, как внутри начинает гудеть раздражение - низкое, неотвязное. Я бы не удивился, если бы у меня из носа пошел дым.- Просто, - он берет паузу и какого-то хрена всматривается в меня, - я смотрю на вас двоих, и мне хочется того же, понимаете?Я чувствую, как Планета рядом со мной замирает. Легкий поворот головы. Даже дыхание на секунду сбивается.- Вы вечно вместе, вечно перешептываетесь между собой, и еще секунда - и все вокруг загорится от ваших искр.Секунда. Он понятия не имеет, как близко я к тому, чтобы показать ему, что бывает, если играть с огнем.- Он прав, - хмыкает Грейс, тяжело вздыхая, - Вы чертовски милые и все такое, но это слишком завидно.- Разве ты сейчас не встречаешься с кем-то? - искренне интересуется Планета.- Да, он... хороший.- Ох, - вздыхает Планета, поморщившись, когда Грейс поджав губы согласно кивает.- Что за «ох»? - хмурюсь я.- Это значит - там без шансов, - пожимает плечами красотка.- Это еще почему? - не унимаюсь я.- Потому что ты не будешь называть идеального для себя парня «хорошим». Он будет горячим, смешным, да каким угодно, но точно не «хорошим». - Поддакивает Харпер.- Она уже поставила крест на этом парне, - хмыкает Винс.- Но он не плох в постели, так что...- Иу! - Мгновенно морщится Тео. - Мне не нужно знать такие подробности о своей младшей сестре!Все заливисто смеются, но я могу только хмыкнуть. Натянуто. Как будто держу себя за горло, чтобы не сказать больше, чем нужно.- Тебя хотя бы не обзывают «хорошим», - подтрунивает Винс, обнимая свою жену.- Да, всем теперь нравятся «плохие» парни, - закатывает он глаза.- Дело не в плохих парнях, - хмыкает Планета, опуская свою ладонь на мое бедро, - А в том, что ты отсеиваешь тех, кто на самом деле не заинтересован в тебе.Она дотрагивается до меня - и мир на секунду прекращает шуметь. От этого мне слишком легко поверить, что мы действительно вместе.- «Хорошие» парни могут оказаться ветреными, - соглашается Грейс.- А по плохишам сразу понятно, что ты им нравишься, - уверяет Харпер, - В смысле он в целом ненавидит людей, но делает что-то особенное для тебя. Все становится очевидно.- Так теперь хорошие парни не могут заполучить девушку? Что за чудовищный мир?!- У тебя было бы больше шансов заполучить девушку, если бы ты начал флиртовать со свободными, Грей.Планета смеется, смеша и других, но вот Тео это кажется только подстегивает.- Хэй, - возмущается он, - Я просто прогреваю почву.- К чему? - фыркает Винс.- К тому, что если Найт облажается, я всегда смогу стать героем-спасителем для Новы.Во мне что-то щелкает. Быстро. Холодно. Точно.- Ты забываешься, Тео, - предупреждаю я.Голос ледяной. Лезвие ножа - тоже ледяное, пока не войдет в тело.- Просто шучу, - с улыбкой уверяет он.- Что-то никто не смеется, - хмурится Планета.- Да ладно вам, я...- Думаю, нам пора, - перебиваю его, со скрежетом отодвигая свой стул, поднимаясь на ноги.Я знаю, как это выглядит. Как чертова ревность. И я хочу, чтобы это так выглядело. Планета смотрит на меня, непонимающе хлопает глазами, пока за столом продолжаются разговоры.- Ладно, - неуверенно соглашается она.Злость во мне не горит. Она коптит. Тлеет внутри, как горящий изнутри лед. Я знаю, что Тео шутит. Знаю, что эти двое никогда бы не сделали ничего подобного. Но это неважно.Если бы она могла выбирать тогда... в день нашей сделки - выбрала бы она меня?Во мне слишком много злости. Даже если я помогаю Планете надеть ее кожаную куртку, двигаясь почти механически - будто пытаюсь не задеть ее кожу, чтобы не сгореть от прикосновения. Ни с кем не прощаюсь.Кладу наличку за наши с ней напитки на стол. Без слов. Без жестов. Просто - чтобы не быть там больше ни секунды.Выбираюсь к выходу первым. Пока она - радушно, по-доброму, по-чертовски дружелюбному - обнимает всех по очереди. Даже, блядь, Тео.Я держу для нее дверь из бара, но злость все равно давит в грудной клетке, будто кто-то изнутри ногтями царапает ребра.Обгоняю ее, как только мы оказываемся снаружи. Холодный воздух ударяет в лицо, но мне все равно.На улице уже темно. Снежно. Асфальт будто дышит под ногами, блестя остатками талого снега. Ветер несет чей-то смех изнутри бара.Но все, что я слышу - это, как пульс стучит где-то в висках. Глухо. Настойчиво. По ее имени.- Все в порядке? - я не вижу, но чувствую, как Планета хмурится.- Ага.- Мне так не кажется.- Передумай.- Ты злишься?- Ты меня провоцируешь.- Я не...- Ты не что, Планета? - хриплю я, прижимая ее спиной к своей машине.Больше не могу держать дистанцию. Эта ситуация в баре, этот чертов разговор, как Тео смотрел на нее, как она ему улыбалась - все это срывается во мне дикой яростью.- Это не провокации.Я не могу это слышать ее оправдания. Только не от нее. Не тогда, когда мой член мгновенно упирается в ее бедро, будто тело давно приняло решение, а разум еще догоняет.- А что это тогда?Она хватает воздух ртом - коротко, резко, как будто мои слова бьют в солнечное сплетение.- Переписываешься с Тео, болтаете о цветах и рыцарях на белом коне. Как это мило, правда?- Мы не...- Поэтому ты не хочешь меня, Нова? - перебиваю ее, когда злость смешивается с чертовым сожалением. - Хочешь, чтобы он был на моем месте?На мгновение она замирает. А потом в ее взгляде что-то меняется. В нем вспыхивает не просто злость - ярость. И что-то еще... темное. Сладко-опасное. Демоническое. Та черта, за которой я еще не был, но, черт возьми, хочу оказаться.Она резко толкает меня в грудь. Я делаю шаг назад - не потому что теряю равновесие, а потому что она этого требует. Сильнее, чем я ожидал. Сильнее, чем, кажется, она сама рассчитывала.Она тянется к пассажирской двери моего гелентвагена, дергает ручку и хрипло велит:- Залезай.Голос стальной. Она не просит. Приказывает.- Это еще зачем? - так же злостно выдыхаю я, хотя дыхание уже сбилось.- Я покажу тебе, насколько я горжусь быть твоей.Во рту мгновенно пересыхает. Грудь тяжело вздымается, пока член в штанах дергается от ее слов. Она стоит, как буря перед разрядом.Я не понимаю, что это значит. Но слушаюсь.Запрыгиваю в салон, оборачиваюсь - и в тот же момент ее губы накрывают мои, как только дверь за нами хлопает.Поцелуй дикий. Без предисловий. Без церемоний.Я чувствую, как ее пальцы скользят по моей шее, в волосы, ногти впиваются в кожу, как будто она хочет оставить свой след. Я отвечаю, хватая ее за талию, вжимая в себя. Язык прорывается внутрь, но она не отступает - вгрызается в меня, будто хочет стереть остатки чужих имен с моих губ.- Что ты делаешь, Планета? - сквозь поцелуй выдыхаю я, когда она скользит ноготками мне под бомбер и стаскивает его с плеч.- Замолчи, - выдыхает она мне в губы. Горячо. Почти грубо.Я не могу ей сопротивляться. Она - моя слабость. И я ей сдаюсь каждый раз.Она срывает куртку с себя - стремительно, нетерпеливо. Ловким движением оседает на мне сверху, обхватывая бедрами. Ее губы снова на моих, и я стону, не в силах сдержать реакцию.- Планета, я... блядь.Я бы сказал больше, но она снова затыкает меня поцелуем. Трется о меня, о мой член, и я инстинктивно сильнее прижимаю ее к себе, будто боюсь, что если она хоть на сантиметр отодвинется, я сойду с ума.Господь, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.И, наверное, именно поэтому я это чувствую всем телом.Она отрывается от моих губ, глаза горят, дыхание сбивается, но она не останавливается - продолжает тереться об меня, будто хочет стереть остатки злости. Она наклоняется и целует меня в угол челюсти - медленно, влажно, намеренно.- Никто другой не имеет для меня смысла, Джордан.Эти слова взрывают что-то во мне. Я сильнее вжимаюсь в нее, не в силах сдержать новый стон, когда она спускается ниже к моей шее. Ее губы оставляют влажные следы, а пальцы цепляются за мои плечи, будто если отпустит - я исчезну.- Никто, кроме тебя, не увидит меня такой. На своих коленях, с растрепанными волосами, слишком мокрой от его прикосновений.Я стону. В голос. Ее пальцы скользят вниз, по моей груди, животу - как будто она наконец больше не сдерживается. Будто сейчас ей это нужно так же сильно, как и мне.Планета царапает меня сквозь футболку, жмется ближе, целует снова - грубо, захватывающе - и одной рукой скользит к моему ремню.- Нова, - срывается с моих губ, низко, хрипло, почти мольбой.Девушка цепляется за пряжку ремня, расстегивает ее с удивительной решимостью, не отрываясь от моих губ. Потом - пуговица. Молния. Все это - одним ритмом с поцелуем. Жадным, влажным, напористым.Я не понимаю, как это случилось, но вдруг я привстаю, чтобы помочь ей стянуть джинсы вниз, не сбрасывая ее с коленей.- Никто, кроме тебя, не услышит мои стоны.Мои стоны с твоим именем, Джордан.Она с поцелуями опускается ниже. Медленно. Почти лениво. Будто тянет за собой все мое гребанное самообладание. Ее колени скользят по обивке, и каждое движение ее бедер чувствуется так, как будто она не просто садится - вжимается в меня.Ее вес распределяется чуть ниже моих бедер, и я чувствую, как ткань моих боксеров натягивается, становясь тупо невыносимой. Она давит туда, где мне уже больно от желания. Где пульсация под кожей невыносима.Ладонь ложится на мой член сверху поверх боксеров, не торопясь. Сначала - просто вес пальцев. Я еще держусь.Но она сжимает. Медленно. Уверенно.Прокатывает рукой вдоль всей длины, пальцы скользят по ткани, как будто проверяют мою границу - и срывают с меня стон.Я не закрываю рот. Он срывается прямо ей в губы. Тихо. Глухо.Как будто единственное что мне сейчас нужно - выжить.- Ты не должна мне ничего доказывать, Планета, - выдавливаю, глядя в ее глаза.Они дерзкие. Полные решимости. И в этой решимости - я. Только я.А я говорю все это, будто не стою в шаге от того, чтобы кончить от одного ее движения. Будто все мое тело не напряжено до дрожи.- Я ничего тебе не доказываю, Джордан, - выдыхает она, ее губы касаются моих, и я чувствую каждый миллиметр. - Я показываю тебе, насколько хочу быть твоей. Только твоей.Ее дыхание - это исповедь. Мягкая, липкая, слишком честная. А я - грешник, который не умеет каяться.Я хватаю ее бедро, сжимаю, когда она поднимается. Не даю. Не хочу. Мои пальцы врезаются в кожу - но она выскальзывает. Цепкая. Уверенная. Как чертова хищница.Упирается коленями на сиденье. Машина скрипит от движения.Я откидываюсь, сползаю по двери, разворачиваюсь так, чтобы видеть ее. Потому что не могу не смотреть.Ее пальцы обхватывают пояс моих боксеров.Она натягивает резинку и опускает ткань вниз, будто снимает доспехи.И в этот момент я уже не дышу. Я просто жду.Планета замирает. Зрачки расширяются.Взгляд становится влажным. Темным.Желание выливается из нее, как из переполненного стакана.- Ох... вау, - звучит она с надрывом.И я, черт возьми, едва не кончаю просто от ее взгляда.Пальцы Новы скользят к моему основанию. Кожа под ее ладонью чувствует даже дрожь в воздухе.Она касается - осторожно. Проводит пальцами вверх, чуть сильнее сжимая. Медленно. Настойчиво. И я, сжав зубы, закрываю глаза.- Блядь, Нова.Мой голос хрипит. Как будто я сейчас переломаю себе ребра, лишь бы не толкнуться ей навстречу.Она проводит большим пальцем по головке, сжимая у основания, и я срываюсь: стон глухой, глубокий, вырванный прямо из живота.Ее рука двигается - вверх, вниз. Уверенно. В том темпе, который ломает мой контроль. Пальцы скользят точно по венам, как будто специально. Как будто изучают. Привыкают. Присваивают.- Ты слишком идеальный, Джордан, - выдыхает она.А у меня щелкает внутри. Ее губы возвращаются к моим. Она не спешит. Рот горячий. Язык касается моего.Рука на члене продолжает двигаться - не останавливаясь.Я прижимаюсь к ней, грубо, глубоко, жадно.Пальцы второй ее руки скользят под край моей футболки. Она задирает ткань вверх. Обнаженный живот вздрагивает под ее ладонью. А потом ее рот накрывает мое тело. Поцелуй - за поцелуем. Влажные, ленивые, тягучие.От солнечного сплетения вниз. Каждый оставляет горячий след, будто жжет.- Такой каменный. Весь ты.Она почти шепчет. Но я чувствую, как у нее перехватывает дыхание. Она опускается еще ниже.Рука продолжает двигаться на моем члене - медленно, будто дразнит. А поцелуи переходят с живота на пах.На ствол.Ее язык касается меня - коротко, уверенно. И затем она обхватывает головку губами. Сначала - только губами. Плотно, медленно.Потом втягивает глубже. И я теряю все.- Ты хочешь моей смерти, Нова.Мой голос едва звучит. Он сорван. Рвется вместе с воздухом из легких.Она сосет. Рот плотно обхватывает меня. Рука продолжает работать у основания. Я чувствую, как ее язык скользит по венке снизу. Как она втягивает меня полностью.И не отпускает.Я наматываю ее волосы на кулак. Резко. Грубо. Уверенно. Она стонет - и этот звук вибрирует по всей моей длине.Не могу больше сдерживаться. Я толкаюсь в нее. В самую глубь. В ее горло. Она принимает. Не морщится. Только стонет от удовольствия.Я чувствую, как все внутри дрожит.- Если ты еще раз сделаешь это... - сдавленно срываюсь я. - Я кончу тебе в рот, Планета.- Таков был мой план, Джордан.Ее слава спокойны. Холодны. Разрушительны.Я начинаю двигаться. Толкаюсь ей навстречу - глубоко, резко. Ее рука скользит к моим яйцам, массирует. Медленно. Властно. Так, как именно мне это нужно.- Я сейчас кончу, Планета, - хриплю я. - Если ты не хочешь глотать...Но она лишь ускоряется. Жадно. Уверенно. Не сводя с меня глаз. Как будто знает: я сорвусь. И она хочет этого.Мои бедра подаются вперед, руки дрожат в ее волосах. И... я сдаюсь. Громко. Глубоко. Срываю голос.Кончаю ей в рот, пока не сотрясаюсь от собственного оргазма. Она не отрывается. Принимает меня. Глотает все. Смотрит мне в прямо в глаза. И наслаждается этим.Ее рот замедляется. Рука тоже. Я дрожу и не могу дышать. А она - все еще там. Все еще со мной. Слизывает остатки. Осторожно. Даже бережно.Будто делает это из нежности, а не похоти.Планета поднимается. Колени скользят по обивке.Она вся сияет. Горячая. Влажная. Опасная.Ее глаза сверкают, как будто я дал ей нечто большее, чем себя.- Я хочу быть только твоей, Джордан, - говорит она, зависая надо мной.И я не могу ее не поцеловать. Не могу не поверить. Пусть это ложь. Пусть это боль. Пусть я от этого сгорю. Но я хватаю ее. Целую. Так, будто этим могу сделать ее своей навсегда.- Теперь ты только моя, Нова.