IX. Неверный путь

— Зачем ты сделала это? — Олег снял очки и взлохматил спадающие на лицо светлые пряди. — Я не поверю, что ты повелась на деньги.

— Почему? — Маргарита обернулась к нему. — Зато Филипповский показал свою гнилую натуру. А ещё притворялся святошей...

    Державин тяжко вздохнул, закатив глаза. Он надеялся, что Рита сможет открыться ему дальше, но этого не случилось.

— Рита, как твоё самочувствие?

— Неплохо, — Розенберг замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям, и стушевалась: — лучше, чем было. Я не собираюсь сдаваться, пока не раскрою дело Камиллы. А потом можно будет и поплакать от души, — Маргарита подошла к мужчине, ухмыляясь: — может, пойдём в ресторан и отметим моё возвращение?

— Рита, ты перешла дорогу преступнику, а заодно и рассказала, что ты, иностранный журналист, была в китайской тюрьме и общалась с ним, и теперь ты хочешь пойти в ресторан?

— Да, — Рита продолжала нагло улыбаться, не сдерживая радости.

— Ты подставила ещё и Артура, — напомнил про художника мужчина, наблюдая за реакцией девушки.

    Маргарита не ответила, только принялась делать макияж.

— Мне совершенно плевать на него, — спустя минуту выдала Рита. — Иди и оденься приличнее.

    Олег вышел из комнаты, оставив Маргариту в одиночестве, и та отложила косметичку. Она не чувствовала стыда за то, что опубликовала статью, связанную с господином Чжоу, и считала, что сделала всё правильно. Тем более, Рита не упомянула, что Филипповский причастен к этому делу, а потому вовсе не понимала его ярости. Но было понятно одно: мальчишка волнуется за свою безопасность и безупречную репутацию. Репутация Маргариты тоже не имела тёмных пятен, но от этого зависело дело её жизни.

    Как ни крути, а Артура Филипповского она понять не могла, и стоило Рите только немного проникнуться к нему симпатией, как та тут же превратилась в неприязнь.

    Рита наскоро привела себя в порядок и выбежала в коридор. Олег ждал её в прихожей, сменив домашние футболку и джинсы на твидовый костюм.

— Тебе идёт красный, — мужчина одобрительно кивнул, оглядывая Риту с ног до головы. И действительно: короткое красное платье с глубоким вырезом идеально подходило для воскресного вечера.

— А тебе идут костюмы, — перекривила тон друга Рита, хихикнув, натягивая пальто. Судя по всему, девушка всё ещё была счастлива и пребывала в эйфории. Державин невольно признал, что улыбка ей идёт, и лучше пусть Рита счастливо смеётся, нежели захлёбывается в рыданиях.

— Как тебе Шанхай, кстати? — Олег решил завести разговор на отвлечённую тему, чтобы не заставлять Риту лишний раз волноваться.

— Неплохо, но не моё, — мило щебетала Маргарита, и Державин вспомнил первые дни их знакомства. От силы три недели, но эта чертовка уже нравилась ему и забавляла. Отношения Маргариты Розенберг и Олега Державина представляли из себя сумбурные вспышки гнева и любви, поддержки и отвращения. Рита была сложным человеком, но Олег понемногу учился подстраиваться под трудный характер подруги. По-хорошему ему следовало сбежать подальше ещё тогда, когда она вылила на него кофе, но что-то заставляло его оставаться рядом. Он искренне хотел помочь или только пытался доказать самому себе, что он замечательный врач? В сердце Олега не было эгоизма или себялюбия, но сейчас эти две цели совмещались. К Рите у него был не только дружественный, но и научный интерес.

— Что у тебя интересного было? — Маргарита толкнула его в плечо, и Державин обернулся к ней.

— Ничего, без тебя всё было скучно. Засыпал тебя сообщениями, проконсультировал по телефону пару пациентов, хлопотал по дому, — Олег пожал плечами и рассмеялся. — Моя жизнь не такая интересная, Рита.

— Я даже не заметила, что ты мне писал, — Рита задумалась, но больше ничего не сказала и молча пошла за ним.

    Маргарита выбрала ресторан наугад и затянула следом Олега, а мужчина и не думал сопротивляться. Начни он спорить с Ритой — испортил бы настроение обоим, да и местечко оказалось уютное.

— Мы словно на свидании, — Державин хохотнул, присаживаясь с девушкой за столик. — Может, посетим завтра музей Канта?

— Можно, — не стала противиться Рита. — Я голодная, как волк, сейчас хочу какой-нибудь сочный жирный кусок мяса, — Рита облизнулась, вызвав у друга очередной приступ смеха.

— Если человек любит вкусно поесть — это хороший знак. Тем более, у тебя отличная фигура.

— Мне говорили, что мне стоит сбросить лишний десяток килограммов, а некоторые советовали и двадцать, — сделав заказ, Маргарита подпёрла щеку кулаком. — Я не лезу в жизнь других с непрошеными советами и терпеть не могу, когда лезут ко мне.

— Аналогично, — Державин хрустнул костяшками пальцев по старой привычке. — Но ко мне с ними особо не приставали. Правда, я видел достаточно таких людей, и потому знаю, как это раздражает.

— У меня такими людьми были родители, — Рита задумалась и отвернулась к окну. Тяжёлый взгляд затуманился, и девушка погрузилась в воспоминания.

    Некоторые сказали бы, что детство Риты прошло счастливо. И она не станет отрицать этого. Просто родителям следовало рожать одного ребёнка, чтобы не ставить одного в пример другому. Пока Камилла была жива, внимание Анны и Генриха было обращено только к ней. Риту любили, безусловно, но как-то отстранённо, стараясь почаще повесить её на родственников. После того, как старшая сестра погибла, всё внимание четы Розенберг обратилось к младшей. И тогда Маргарита увидела, как же они разочарованы в ней. Рита была некрасивой, Рита была глупой, Рита была чужой в этой семье, словно ей следовало родиться в другое время и в другом месте. Или же не рождаться вовсе.

    Настроение испарилось, и Рита принялась за еду, больше не проронив ни слова.

— Мне нужно поправить макияж, я сейчас приду, оплати счёт, — что-то тревожное накрыло девушку, и та убежала в уборную. Стоило умыться холодной водой и привести себя в порядок.

    Маргарита испытывала неприятное ощущение. Словно чей-то взгляд буравил её спину, хотя в отражении зеркал никого не было. Розенберг посмотрела на своё лицо — оно всё ещё казалось чужим, и Рита понемногу понимала, что ей остаётся роль наблюдателя. Она не хотела признаваться Олегу в этом, но даже чувства притупились. Это было даже на руку Рите: можно было полностью сосредоточиться на расследовании, глядишь и кошмары сниться перестанут.

    Рита включила кран и наклонилась — её тут же схватили за волосы и окунули под ледяную струю, затем с силой приложили о зеркало. Раздался хруст, по лбу потекла кровь и Маргарита коротко вскрикнула. Девушка попыталась лягнуть невидимого врага ногами, и на долю секунды ей удалось оттолкнуть его. Рита развернулась — и застыла, чувствуя, как ледяной ужас сковывает тело.

    Она едва походила на человека, и Рита с трудом узнавала в ней Камиллу. Лицо её было обглодано, сквозь гниющие щёки виднелись потемневшие зубы. Кожа слезла вместе с волосами, обнажая череп, а белёсые глаза смотрели таким отрешённым и диким одновременно взглядом, что Рите пришлось прикусить губу, чтобы не завизжать. Все люди, которых она видела мёртвыми, были с закрытыми глазами. Камилла держала их открытыми, и Маргарита поняла, что заглянула в глаза самой смерти. Тварь подняла разлагающуюся распухшую руку (на месте второй болтался обломок кости с кусками почерневшей плоти и нечто, напоминавшее кусок эндоскелета, заменяющего ей часть предплечья и кисть руки) и поднесла её к лицу Риты. Девушку обдало нестерпимым зловонием, и она отшатнулась, медленно отходя к двери.

    Шлёпая босыми ногами по плиточному полу, Камилла направилась к ней, шевеля обглоданными морскими жителями губами. Было видно, что её тело пролежало на дне долгое время — достаточное, чтобы её начали поедать, но ещё малое, чтобы от тела остались только кости. Рита продолжала пятиться, схватившись за дверную ручку и начав неистово дёргать её на себя. Заперто. Пару минут назад она была открыта, а теперь...

    Рита кинулась вперёд, прошмыгнув мимо твари. Та бросилась следом, и крепко схватила её за шею, начав душить. Маргарита зажмурилась, когда ей в лицо пахнуло тошнотворным запахом. Шумно сглотнув, девушка ударила головой по челюсти, взвизгнув — зубы оцарапали её. Холодок прошёлся по коже, и Розенберг кинулась на выход, продолжая в ярости дёргать дверную ручку, закрывая царапину на лбу. Камилла неотступно приближалась к ней с тем же безэмоциональным выражением лица и пустыми глазами.

    Это была не Камилла. Это могло быть кем угодно, но не её красивой и нежной сестрой с мягкими руками, от которой пахло ванилью и лимонадом. Это была не Камилла, которая каждое утро заваривала чай с мятой и пекла венские вафли. Не Камилла, которая вместо выпускного в школе предпочла остаться дома с заболевшей Ритой. Это не могла быть Камилла. Камилла никогда не причиняла боли людям, особенно своей сестре.

— Не надо... — Рита огляделась. Защищаться было нечем, прятаться в кабинке тоже не вариант. Оставалось одно.

    Маргарита сама бросилась к мертвецу, в ярости ударив кулаками в грудь. Податливая плоть разошлась под руками Риты, и её едва не стошнило, когда она упёрлась пальцами в кости. Обхватив рёбра, девушка с силой дёрнула их на себя. Пара костей осталась в руках, и существо попыталось вскрикнуть, но не смогло: как же она могла закричать, если она мертва?

— Уйди... Тебя не существует... — Рита продолжала сжимать в дрожащих руках рёбра, а затем отшвырнула их в сторону. — Тебя нет, ты мертва, там тебе и место!

    Кажется, на мгновение взгляд Камиллы стал осознанным. Осознанным и полным боли от услышанных слов.

— Убирайся, — голос Риты дрожал от злости, а сама она — от страха. Но журналистка продолжала с ненавистью смотреть на адское отродье.

    Осознанный взгляд пропал и тварь двинулась на Риту. Решив попытать счастье последний раз, Маргарита дёрнула дверную ручку и спиной рухнула на пол, зашипев от боли.

— Рита! — Олег обернулся и бросился к девушке, помогая той подняться на ноги вместе с подбежавшим официантом.

— Всё хорошо, я... Просто нужно научиться ходить на шпильках, — попыталась отмахнуться от незнакомого парня Рита и глупо засмеялась. — Олег, пошли поскорее домой.

— У тебя кровь, — тихо прошептал Державин, осмотрев царапину на лбу.

— Пошли домой! — прикрикнула Маргарита, судорожно натягивая пальто. Розенберг пулей выскочила на улицу, делая несколько глубоких вдохов. Начинался дождь, и Рита зябко поёжилась.

— Что случилось? Опять... — Олег не договорил, приобняв девушку за талию, идя рядом. Маргарита поморщилась на его действия, но возмущения решила оставить на потом: ей хотелось ощущать, что рядом находится тёплый живой человек, а не восставший с морского дна труп.

— Да. Опять. Я видела... Это лицо... Это тело... Это Камилла, бесспорно. В ней с трудом можно узнать человека, — Рита отвернулась, переводя дыхание. — Я ударила её и оцарапалась о её челюсти, мне срочно нужно обработать эти царапины... Зато я вырвала ей рёбра! — радостно, почти счастливо воскликнула Рита, испугав нескольких прохожих. Олег ускорил шаг и потащил её за собой.

— Не похоже на следы зубов, — задумчиво проговорил Державин. — Ты точно не ударялась головой?

    Рита застыла, поражённая страшной догадкой.

— Зеркало...

    К горлу подступил ком, и Маргарита с трудом удержалась на ногах. Нет, она не могла сходить с ума, не могла! В конце концов, кто-то же ударил её...

— Рита? — Олег коснулся её плеча, напряжённо наблюдая за её лицом. В свете фонарей глаза Маргариты лихорадочно сверкали, как в припадке горячки, лицо побледнело и пошло пунцовыми пятнами одновременно, а рот искривился, будто девушка не решалась закричать.

— Я потеряла равновесие и просто ударилась лбом о зеркало... Всё остальное было моими фантазиями... Господи... — Рита пошатнулась, и Державин поймал её, прижав к себе крепче.

— Пойдём домой. Я дам тебе таблеток и приготовлю чай, — Олег погладил её по щеке, осторожно убрав мокрые волосы за уши. Слабый дождь перешёл в ливень, начали раздаваться раскаты грома вдалеке, и нужно было спешить домой.

    На оставшийся вечер Рита стала безвольной куклой, грузом на плечах Олега, вынужденного бегать вокруг помешавшейся девушки.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил мужчина, укладывая Маргариту спать.

— Лучше. Что ты мне дал? — хмуро спросила Рита, потирая больной лоб.

— Лёгкое успокоительное, ничего более, Рита. Я врач, не в моих планах причинять тебе боль и усугублять твоё положение. Ложись спать, Рита, всё будет хорошо.

— Посидишь со мной? — робко попросила Маргарита, накрывшись одеялом едва ли не до носа. Державин рассмеялся: она напоминала ему младшую сестрёнку, о которой всегда мечтал Олег. Державин всегда мечтал о большой семье и доме, наполненном смехом и счастьем, но его мечтам не суждено было осуществиться, и мужчина прекрасно понимал это.

— Как скажешь, — Олег присел рядом и положил руку на голову Риты, поглаживая ту по волосам.

— Это уже лишнее.

— Не жалуйся, а то уйду.

— Молчу.

    Повисла пауза, а затем парочка рассмеялась.

— Спи уже, иначе щелбан получишь.

— Садист, — с негодованием огрызнулась Рита и закрыла глаза. Чтобы провалиться в сон ей понадобилось всего несколько минут, и Олег на цыпочках вышел из её комнаты. Теперь мужчине было совсем не весело. Рита путала выдумку и явь, и он начинал подозревать, что и прошлые случаи были только следствиями её психического расстройства. Состояние Маргариты Розенберг становилось хуже день ото дня, и Олег понимал, что она не сможет обойтись без серьёзных лекарств. Маргарита не согласится. Она не сделает это из-за собственной гордости и узколобости. Ей проще сойти с ума, чем признать, что ей необходима помощь. Если бы сейчас он дал ей какой-нибудь нейролептик, Рита без раздумий ушла бы из дома.

    Рите хватит рискованности и импульсивности на любые поступки, начиная самыми благородными и заканчивая безумными.

    Олег вздрогнул от телефонного звонка: Рита оставила свой смартфон в прихожей. Незнакомый номер. Это вполне могло быть что-то срочное, и Олег, пару секунд подержав палец над экраном, всё же решился принять вызов.

— Алло?

— О, господин Державин, верно? — незнакомый голос в трубке оказался довольно вежливым и даже спокойным, но отчего-то не понравился Олегу. Что-то в нём было неестественное.

— Да... — недоверчиво произнёс мужчина, хмурясь.

— Можете передать Маргарите, что она выбрала неверный путь?

— Что?..

— Ах да, а ещё передайте, что звонил господин Чжоу.