Глава 3.3 Люцифер

К сожалению, известность принесла Люциферу не только фанаток, но и ненавистников. Так сложилось, что «Пандемия» была не единственной музыкальной группой в их городе. Наравне с ней засветилась группа «Хубба-Бубба» — менее серьезная, но более популярная. Она захватила свою аудиторию популярным жанром, по непонятным причинам тоже называвшимся каким-то роком, но совершенно не имеющим с настоящим роком ничего общего.

Вокалистом «Хубба-Буббы» был избалованный мальчишка под псевдонимом Аспирин, ровесник Люка, добившийся популярности посредством смазливой мордашки и материнских денег. Ему не приходилось самостоятельно зарабатывать на инструменты и аппаратуру, как было заведено среди участников «Пандемии». Даже Люк, вдохновившись традицией, больше ни единым словом не заикался перед отцом, что ему нужен новый провод или комбоусилитель. Впредь он зарабатывал на них сам, как и старшие товарищи. Однако Аспирин играл по иным правилам.

На одном из концертов он сам назвался конкурентом «Пандемии», невзирая на то, что Даня и Соломон абсолютно не видели в нем угрозы. Они пели совсем в другом жанре, слушатели у них были разными не только по музыкальным вкусам, но и по возрастной категории, соответственно, и делить группам было нечего, как казалось на первый взгляд. Но отчего-то Аспирину доставляло удовольствие цеплять Люцифера разнообразными выходками, будь то колкие фразы или намеренное задевание плечом в коридоре Дома Культуры.

Реморов, в отличие от остальных участников, прекрасно знал, почему так происходит. Конфликт был абсолютно прост и стар, как мир. Аспирин был падок на девушек. Однако девушки, в свою очередь, были падки на Люка. Никто никогда не озвучивал эту причину, не пытался обсудить ее и зарыть топор войны. На протяжении двух лет они вели молчаливую борьбу за внимание фанаток. С той лишь разницей, что Люцифер не прилагал для этого никаких усилий, а вокалист «Хубба-Буббы» лез из кожи вон.

Но спустя три года вражда перешла на новый уровень. Однажды восемнадцатилетнему Люку по почте пришла тщательно запакованная посылка. Это было необычно. За всю жизнь он не обзавелся знакомыми, нуждавшимися в таких сложных махинациях для связи с ним, поэтому легко догадался, чьих это рук дело.

Быть может, он и не стал бы распечатывать посылку, но всего на миг в душе вспыхнул огонек напрасной надежды, что это мать вспомнила о нем. Такого не было ни разу с тех пор, как она ушла. И Люцифер давно убедил себя, что перестал надеяться. Однако в этот раз едва не молился, желая, чтобы весточка была от Кристины. Потому что, если не от нее...

Ненавистное предположение подтвердилось, как только была отброшена крышка коробки. Благо, ему хватило осмотрительности вскрыть посылку на улице. В картоне лежал листок, на котором кривым почерком была выведена надпись: «можешь поразвлекаться с ней».

Отбросив глупую записку, он обнаружил под ней плотно закутанный целлофановый комок, из которого торчал вялый полуразложившийся крысиный хвост.

Неделю назад Люцифер видел, как Аспирин шастал по городу, крутя за хвост жирную дохлую крысу и пугая прохожих. Где он ее раздобыл, Реморов не знал, зато прекрасно понимал, по каким причинам у Аспирина не складывалась личная жизнь.

Пребывая на редкость в озорном расположении духа, Люцифер в тот день сопроводил прогуливающуюся парочку фразой в стиле «крысы должны держаться вместе». И, кажется, после такого комплимента Аспирин расщедрился и решил добровольно поделиться с ним порядком поистрепавшейся партнершей.

— Что там у тебя? — Наум появился за спиной неожиданно и заставил Люцифера нервно дернуться.

— Я убью этого ушлёпка, — процедил Люк и отодвинулся в сторону, открыв обзор на сверток.

Опустившись рядом на корточки, Наум тронул младшего брата за плечо и усмехнулся.

— Успокойся. Это лишь глупая шутка, она не стоит проблем, которые могут возникнуть, — внимательно осмотрев содержимое коробки, Наум задумчиво протянул: — Интере-е-есно... Запаковал так, что даже запах не просочился.

Он без малейших колебаний сунул руку в коробку и принялся ловко разворачивать звериный труп.

— Фу, — Люцифер поморщился, но абсолютно не удивился любопытству старшего брата. Тот всегда был менее восприимчив к окружающей действительности, а потому без страха и сомнений готов был пощупать самую настоящую мерзость с азартом ученого или психопата.

— Надо же, поганец, — качнул головой Наум с ласковой усмешкой и поправил на переносице очки в строгой оправе. — Замотал прямо как вонючий сыр! Братец, тебе прислали крысомбер! Тут и вощеная бумага, и пленка, и пакет. Не бей мальчишку, он на тебя раскошелился.

Посмеиваясь, Наум поднял дохлую крысу за хвост, и Люк успел заметить на качающемся как маятник трупе отблески гнилого мяса в местах отвалившейся шерсти.

— И охота тебе трогать эту гадость?

— Все мы однажды станем такой гадостью. От смерти никто не застрахован. Зачем брезговать тем, что естественно? — покрутив крысу перед лицом, Наум внимательно рассмотрел каждую деталь сквозь тонкие линзы очков, монотонно отвечая брату. — А ты, если продолжишь ввязываться в неприятности, присоединишься к ней гораздо быстрее, чем отведено. Понимаешь ведь, что мальчишка не в себе. Ему это сошло с рук, сойдет и более тяжкое преступление. Не реагируй, будь умнее. Если совсем допечёт, скажи мне.

— А ты-то чем поможешь? Вышлешь ему номер счета с просьбой о моральной компенсации?

— Помогу, Люк. Но ты не встревай.

Люцифер и в самом деле пообещал не встревать. Что толку? Если Аспирин увидит, что смог его задеть своим бесценным подарком, то продолжит измываться с новой силой. Но стоит только набить ему морду, как дело примет совершенно иной оборот: конфликт станет публичным, начнутся пересуды, проблемы с поступлением, побои от отца за доставленные проблемы и пострадавшую репутацию семьи...

Нет, Люк больше не в том возрасте, чтобы бездумно кидаться в драку. Соломон и Даня неоднократно повторяли ему, что пора вести себя по-взрослому и быть выше мелких неурядиц. Даже если эти неурядицы решают завести с тобой романтическую переписку.