Глава 35

Человек может бороться со многими пороками и слабостями, но не с любовью. Нельзя изменить выбор сердца.

Я смотрел на неё и не мог оторваться. Она была идеальна во всем. Хотя, над непослушным языком стоило бы поработать. Но не суть. Почему я не замечал этого раньше? Теперь мне известна дорога назад, поэтому за руль сел я. Мы ехали в тишине и только ее сладкое сопение создавало некую мелодию, которая так меня завораживала. Ее голова спокойно покоилась на моих плечах. Иногда сквозь загадочность ночного пейзажа, я переводил свой взгляд на неё, и понимал, насколько же сука я был безнадежно влюблён в нее. Никогда такого рода чувства не одолевали меня так сильно. Я был в миллиметре от саморазрушения и полного спокойствия одновременно. Это сделала — Роуз. Она возродила нового человека, дала мне новую личность, которая могла откликаться лишь на ее имя. Если бы мне предоставили возможность; я бы уехал вместе с ней далеко за линию горизонта, туда, где густой лес окружал бы наш маленький дом, где свежий воздух проникал бы глубоко в мои легкие, где самый сладкий одглас ее уст передавал приятные вибрации по моему телу, такие же как я чувствовал когда то давно от мамы. Мое сердце билось в унисон с ее дыханием, умеренно и чувственно. Эта моя мечта, которая поселилась в моей душе, которая в скоре станет явью, надеюсь...

— Просыпайся, Энн, — я коснулся рукой ее щеки и нежно провел по ней. — Мы уже приехали.

— Так быстро? — сонно зевнула она.

— Да.

Энн подняла голову и огляделась вокруг, заметив знакомую местность, открыла дверь.

— Ты не пойдёшь со мной? — удивилась она.

— Нет. Я должен решить одну проблему, — я пытался выговорить слова как можно мягче, так как знаю, каким грубым он может быть.

— Ладно, — я почувствовал, как голос моментально стал расстроенным. — Хорошо. Спокойной ночи. — ее сонный вид пытал, заставлял остаться с ней рядом. Не уходить никуда. Обнимать ее, когда она будет сладко спать. Но я не мог.

Я кивнул ей, затем она развернулась и ушла. Мне необходимо унять свою совесть. Ее отец был единственным препятствием перед Энн. Но я готов рискнуть. Возможно, это станет концом всему, чего я дибился за долгие годы, но я готов рискнуть. Если мое сердце нашло покой рядом с Энн, то это непримено стоит того, чтобы раскрыть свои карты и выйти из игры.

Убежище «Флаймов» находился за городом. А его место нахождение самая засекреченная информация, но так как я вхожу в этот клуб, мне о нем известно. Весь путь занял несколько часов, и сейчас перед важным этапом нельзя медлить. Огромный особняк был надежно закрыт от людских взглядов массой густых деревьев, а также железными ограждениями останавливающие взгляды любопытных туристов. Но в основном, эти масштабные купола и мраморный орнамент напоминали мне дворец Харвуд-хаус. По всей территории приходилось более пятидесяти спецназовцев. Я остановил машину перед центральными воротами и заметил надвигающую фигуру, идущую ко мне.

— Удостоверения личности, — мужчина лет примерно тридцати пригрозил мне хилиньким автоматом. Темная ночь не позволила мне рассмотреть его лицо в полной мере. Но собравшийся вокруг его губ морщины, убедили меня, что он ухмылялся надо мной.

— Рейган Калеб. — грубо отозвался я.

Реакция была молниеносной. Мужчина отошёл от меня и приказал немедленно открыть ворота.

— Добро пожаловать. — на этот раз его тон стал выше. Прекрасно, низший слой хотя бы осведомлен как правильно себя вести.

Я закатил глаза и тонированное стекло поднялось, скрывая его из вида. Сад масштабных размеров привлекал разнообразными цветами. Однако на мои глаза бросились лишь розовые пионы, которые напоминали любимые цветы моей матери. Дальше по грудной вкладке я припорковал машину. Стояла глухая тишина. Кроме шелеста деревьев все было в давящем молчании. Я прошёл к входной двери и постучался.

Дворецкий в возрасте, открыл дверь. Он молча пропустил и меня. Понятно, меня давно поджидали, так как мужчина указал мне проследовать за ним. Я вошел в большой зал, где обнаружил отца Энн.

Все вокруг бездонно кричало об опасности, и я мог фактически ощутить запах грязной крови. Но на первый взгляд это простое помещение с богатыми шторами, глянцевыми мраморными полами, люстрами, блестящими золотом. Я прошёлся взглядом по этим великолепиям, пока не заметил пристальный взгляд Мистера Остина, который сидел за столом и подносил бокал ко рту. Все, что нужно было сделать — убедить его в том, что я буду беречь его дочь. И тогда, я заговорил первым.

— Здравствуйте, мистер Остин, — услышав мужской голос, он взглянул на меня с отвращением. За его спиной стояли четверо мужчин, выглядящих нервными, жестокими и в критической степени недовольными. — Убеждён, вы знаете причину моего прихода.

Я понимал, что это не моя территория, поэтому приложил максимум усилий, чтобы придать своему голосу уважительный тон.

— Ты до сих пор надеешься, что мое решение будет положительным? — сарказм сочился из каждого слова, сказанного ледяным голосом Брендона Остина.

— Я настроен серьёзно, — нахмурился я. — и ручаюсь за все последствия.

— Ты — глупый мальчишка, — он отодвинул бокал и с призрением высказался. — Стоило моей своевольной дочери дать свободу, как она вытворяет такое шоу. — сначала он разглядывал картины на стене, а затем его холодный пристальный взгляд остановился на мне. — Калеб, я возлагал большие надежды на тебя.

Страх того, что мы не сможем договориться одолел меня.

— Я не позволю Гранду жениться на Энн. Никогда, — я улыбнулся, признавая истину. — Энн будет в надежных руках. Это я могу гарантировать.

Мой взгляд мимолетно метнулся по всему помещению, отмечая, что телохранителей стало в два раза больше. Меня загнали в угол.

— Зачем ты это делаешь мальчик мой? Этого не будет.

Мистер Остин поднял руку, жестом приказывая свои подчинённым занести ужин.

— Дай-ка угадаю. Так или иначе, ты поимел мою дочь. У тебя репутация полного отморозка. И это я уважаю в тебе, поэтому не хочу лишаться того ценного парнера, — его приторная улыбка заставила меня сжать руки в кулаки.

Все, что я слепил из себя не для того, чтобы кто-то мне указывал. Блядь, нет. Я, черт подери, не позволю решать, что мне нужно, а что нет. Моя нервозность была слишком очевидной, поэтому телохранители ростом шести фунтов и семи дюймов достали свои пистолеты. Думаете, я держусь за эту работу из-за денег? Нет. Мои родители оставили целое состояние и после моего совершеннолетия я смог их обналичить. Я, чертов, миллиардер, и мне нахрен не нужны его грязные деньги. Хотя пару месяцев назад я считал иначе. У меня больше врагов, чем друзей. Нет, у меня нет друзей. Лаки был мне как брат. И мои действия явно добавили напряжения.

— Я глубоко уважаю вас, мистер Остин. Но я пришёл предупредить вас. В мои планы не входило спрашивать у вас разрешения. Я не глупая собачка, которую можно приручить, — спокойно сказал я.

Он поднял бровь.

— Дело не в этом, Рейган. Мои правила ясные и понятные. Каждый член клуба знает их, и в том числе и ты.

Я начинаю нервно ходить по комнате и остановился спиной к нему. Несколько минут стоит тишина, пока я раздумывал. Итак, вот почему, Калеб, ты не разузнал об Энн-Роуз раньше? Пока ещё было не поздно? Правда такова, что я не жалею ни о чем. Все правильно. Я должен был когда-то поставить жирную точку. Я перестаю думать, поворачиваюсь и возвращаюсь ненавистному взгляду напротив меня.

— Назад ничего не вернуть. Мы оба знаем, что я не отступлю от своих слов, — рычу я.

— Ты вынуждаешь меня пойти на крайние решения. Жалко, что ты не можешь повернуть время вспять.

Он безучастно смотрит мне в глаза.

— Ты знаешь, чтобы получить одно, то нужно пожертвовать другим, не так ли? — ухмыльнулся он.

— Что, черт подери, это значит? — я больше не в силах контролировать свой гнев.

— Калеб, твоё возмущение немного усложняет ситуацию, но если есть сильное желание, всегда будет и последствия.

— Даже, если эта касается твоей единственной дочери? — насмешливо спрашиваю я.

Он ставит хрустальную вилку на отполированный стол.

— Это - бизнес.

— Почему ты думаешь, что я буду что-то выбирать? — разъярённо спрашиваю я.

— Выбора, увы, у тебя, нет.

Мои глаза становится огромными.

— И ты готов убить свою дочь только, чтобы я не выходил из дела?

Он улыбнулся.

— Повторяюсь. Это — бизнес, — пожимает плечами. — Все мы грешим и на небесах не важно как.

— Ты, чертов, ублюдок! Ты не можешь заставить меня выбирать! — обвиняю я его.

— Калеб Рейган, тебя никто сейчас не заставляет. Ты волен делать все, что пожелаешь.

— Как я могу выбирать, если након поставлена жизнь Энн? — кричу я.

— Я же сказал тебе, Калеб, чтобы полностью расторгнуть связь с нами нужно сделать лишь одно.

— Что? — резко спрашиваю я.

— Пойти на жертву, — резко отзывается он. — Моя дочь не учится на ошибках. Похоже, она решила повторить события двухлетней давности.

Я делаю глубокий вздох, но вопросы сыпались, как пазлы, которые я никогда не смогу собрать воедино. Он блефует. Нащупывает слабую почву, которая вот-вот сдаст свои позиции. Я так яростно чувствую гнев к Брендону Остину, который просто на просто не даёт мне выбора, но потом глубоко выдыхаю, успокаивая себя тем, что каким бы жестоким он не был, но убить свою дочь не сможет.

— Мы закончили. Уходи, — он жестом указывает к выходу, поедая свою еду.

Я уговаривал себя, что мне нужно успокоиться. Но нихрена не получается. В голову лезут миллион мыслей, но мне не удаётся сосредоточиться ни на одной. Что мне, мать твою, делать? Пустая дорога, казалось затягивала меня в свою тьму. Я знал, что должен был отказаться от Энн, чтобы спасти ее жизнь. А моя слабость была в том , что я не смогу этого сделать. Черт, это же его дочь! Мое сердце разбивается на сотню кусочков, когда Энн исчезает из моего идеально выдуманного будущего.

Я достал из бардачка самую ценную вещь для меня. Серебренный браслет мамы, который я сохранил с той самой трагической ночи. Она любила эту безделушку и никогда не снимала его. Говорила, что это ее талисман. В детском доме, я тайком пробирался в вонючий туалет и чистил ее от засохшей на ней крови. Никогда не понимал ценность вещей, так как был убежден, что всё на свете можно купить. Я был так глуп. А теперь, я понял, что он нашёл своего хозяина. И это однозначно Энн-Роуз.

Ещё несколько минут я смотрю на закрытую дверь, а потом принимаю решение. Как мне смотреть в ее глаза, как молчать о том, кем на самом деле является ее отец? Я смотрю в дверь, но ничего не вижу перед собой. Железная дверь раскрывается, и я быстро привожу себя в порядок и сохраняю на лице спокойное выражение. Я боюсь причинить ей очередную боль, достаточно и той, что я уже причинил.

— Даже для тебя это слишком поздно, Калеб. Сейчас четыре утра! — сонно зевнула Энн, приглашая войти.

— Я очень устал, — мой голос сломленный.

Выбившие волосы с ее пучка на голове, на секунду, отвлекли меня, но затем я обратил внимание на детскую пижаму с неизвестными мне героями из мультфильма. Она была ещё совсем ребёнком. Как я могу уничтожить этот нежный цветок? Энн взглянула мне в глаза, и я знал, что она увидела в них сожаление. Сделав несколько смелых шагов ко мне, она обхватила меня вокруг талии и обняла. Я даже мог услышать порывистый стук ее сердца, который в конце-концов поставил меня на колени.

— Не молчи, — просит она. — Я могу чувствовать, когда что-то происходит, тебе необязательно это прятать.

Я знаю, потому что так же остро ощущаю, как ты беспокоишься за меня. Наше отличие было в том, что ты не прятала.

Мне хочется забыть события этой ужасной ночи. Я просто хочу вспоминать Энн и счастливое время, проведённое вместе, без всей этой боли, которая вскоре поглотит нас. В первый раз я захотел быть собой — парнем, который смеётся без чувства вины, встречаться с Энн, как все влюблённые пары и наслаждаться жизнью. Это казалось бы нормальным, если бы я не был уже разбит.

— Я не могу обнять свою девушку?

Она улыбнулся.

— Можешь. Всегда.

Я достал из кармана свой подарок и отстранился от неё, чтобы вручить его.

— Это очень ценная вещь для меня, — она пристально следила за мной, как я открываю свою ладонь, а затем она протягивает мне свою руку, чтобы я одел его. — Теперь я действительно отдаю часть себя тебе, Энн-Роуз.

— Калеб... — я видел ее вступившиеся слезы, но она ловко отмахивает.

Моя девочка подняла руки и обняла меня за шею. Притянула мою голову ближе, так чтобы наши лица оказались на одном уровне. Она нежно коснулась моих губ своими, и я приветствовал в своём рту сладкий, опьяняющий язык Энн. Я люблю даже этот чертов язык. Через какое-то время, я решил взять управления и начал покусывать ее нижнюю губу, и могу сказать, что ей понравилось это, поскольку она простонала. Я схватил ее за задницу, а затем нежно положил ее тело на пол. Плевать. Я хочу ее. Только ее.

— Калеб, — выходнула Энн мне губы.

Я оставляю в покое ее рот и начинаю целовать ее подбородок, проделывая дорожку к шее. Видимо, это вынудило Энн потереться об мой пах, что только сильнее завело меня. Я посасывал старые засосы, освежая их. Мои руки плавно переместились к ее груди через майку. Зачем, черт возьми, она без лифчика!

— Ты в порядке? — спросил я, бейспокоясь за неблагополучный для ее задницы пол, который мол бы сулить ей травму.

Она отстранилась и зарычала на меня.

— Черт, если ты сейчас остановишься, то у нас будут проблемы.

Я усмехнулся.

— Ты мне угрожаешь?

— Да!

Она снова качнула бёдрами, разрушая всю сдержанность.

— Господи, Энн, ты убиваешь меня. Если ты дальше будешь тереться об меня, то я сорвусь. Я знаю, что из-за последнего случая тебе бол...

— Я хочу заняться с тобой сексом, — прервала она меня. — Даже не смей отталкивать меня сейчас!

Неожиданно, я вспомнил последние слова Брендона Остина.

Ее маленькие пальцы снимали ремень с моих джинс, пока я не задал ей вопрос.

— Что случилось два года назад? — прошептал я.

Она остановила все движения и посмотрела на меня.

— Что ты имееешь в виду?

Я услышал нотки страха в ее голосе.

— Почему данные за 2017 год исчезли, словно тебя не существовало?

Резко она толкнула меня в бок и встала. Ее губы не естественно начали дрожать.

— Калеб, я хотела тебе признаться, но...

Мой телефон завибрировал в кармане, поэтому я жестом попросил Энн дать мне минуту.

— Что случилось, Лаки? — мой голос был нервным.

— Ты мне срочно нужен. Я нашёл людей, которые пытались украсть вас в Берлине.

Меня прошибло током.

— Я скоро буду.

Я сбросил трубку и подошёл к Энн.

— Ты все слышала, — поцеловал ее за щеки, носик, лоб, губы. — Мы ещё не закончили, так что держи свою мысль. Я скоро вернусь.