Глава 16

- Зачем? - ошарашенно прошептала я, в немом восторге глядя на темно-синюю шелковую ткань в своих руках.

На трясущихся ногах я всё же поднялась вслед за Белой наверх. Она спросила, куда можно положить вещи, затем, увидев мой недоумевающий взгляд, осведомилась, где я сплю. Я кивком указала на дверь в комнату мерзавца. Изящные брови девушки высоко поднялись, а уголки рта образовали какую-то мерзкую улыбочку. Она все больше и больше начинала напоминать мне дикаря.

Бесцеремонно Ина вывалила на кровать содержимое всех пакетов, кроме трех. Джинсы, рубашки, майки, носки, юбка, футболки, пижамные штаны, нижнее бельё, от вида нескольких наборов которого мои щеки покраснели. Девушка усмехнулась. Возможно, они с Каем даже родственники. Она взяла в свои аккуратные ладони один из бюстгальтеров.

- Какой у тебя размер?

Теперь мои щеки и шея запылали. А размерчик явно меньше ее.

- Размер ноги, - вдоволь насладившись моим смущением, пояснила она и указала на пакет, в котором лежали кроссовки и пара элегантных туфель. 

Я даже не успела удивиться обуви, как она вытащила из следующего пакета пальто, затем бережно, даже с благоговением, достала  из другого потрясающее темно-синее длинное платье. Думаю, даже моя мать, самая настоящая светская львица, поразилась бы этому великолепному одеянию. Я бы оцепенело продолжала пускать слюни, но в мой мозг хоть и запоздало пришла мысль: "Зачем мне, чёрт побери, платье или туфли?!"

- Ну, - замялась с ответом на мой вопрос Ина, - Мало ли что.

Она еще и плечами пожала. Будто все нормально, всё так и должно быть. Она охренеть как часто привозит мешки женской одежды в дом психопата-дикаря для каких-то девчонок.

- Нет, - мой голос даже не дрожал, - Мне это не нужно. Спасибо, но нет. Пожалуйста, просто отвезите меня домой.

Девушка сжала свои красные губы и отвела взгляд на пару секунд. Затем, глубоко вздохнув, заученно, профессионально улыбнулась. Ее голос стал настолько  приторным, что  мне захотелось заткнуть уши. Она "гипнотизировала" меня. Как и в случае с дикарем, я не стану показывать, что ее усилия безуспешны. Помимо постоянных "тренировок" с отцом или другими чиновниками, я пыталась сама обучиться этой технике. В политике и сфере управления такие грязные способы подчинения высоко ценились, и, овладев ими, я хорошо закрепила бы свое положение в штате. К моему удивлению, я быстро освоила азы и начала практиковаться на слабеньких однокурсниках или случайных прохожих.  Затем осознала, что превращаюсь в презираемого мною отца и его партнеров,  проплакала ночь от отвращения к себе и перестала даже думать о манипулировании.

Но кто она, чёрт возьми, такая, чтобы уметь так обрабатывать сознание?!

- Кай ведь сказал тебе, сейчас это невозможно. Джун, верно?

Дождавшись моего кивка, она продолжила.

- Никто не обидит тебя. Честно, - девушка задорно усмехнулась и закатила глаза, - Черт, Леманн даже букашку не тронет, хотя сам пытается убедить себя в обратном.

Она серьезно верит в чистоту и невинность мерзавца? Интересно, Белая видела его окровавленный костюм?И я была озадачена. Ина законна, и, судя по официальному виду, не безработная. Почему она зависит от проблем мерзавца?

- Он тут не причем, - твердо сказала я: почему-то с ней говорить было намного легче, чем с Каем, - Я вам заплачу.

- Мне слишком дорога моя девочка, чтобы так рисковать. Тем более ради денег, - грустно, но уверенно отказала она, - Прости.

Иви? В грязных делах дикаря еще и замешен ребенок? Я почувствовала, что переговоры идут в тупик. Ничего, кроме родительских денег, я предложить ей не могла. Отец никогда не поделится властью. Зная девушку всего пару минут, я поняла, что Ина чувствительная, переживающая и волнующаяся за других личность. И хотя мне претила мысль об использовании этих качеств в своих целях, выбора не оставалось.

- Твоей? Но... - я попыталась правильно подобрать слова и построить диалог, начиная с безобидных вопросов, - Сколько ей? Лет пять? Разве у тебя может быть такая... дочь.

- Мне уже двадцать шесть, Джун, - без особого энтузиазма ответила она.

Я никогда бы не подумала, что эта девушка старше меня почти на семь лет. Что бы делала в ее возрасте? Все еще строила карьеру или уже пыталась воспитывать ребенка? И от кого? Насколько испорченным мужчиной из окружения отца окажется мой муж?

Муж Белой - Темный, я уверена в этом. Может, он друг Кая, и поэтому Ина сейчас здесь. Факт в том, что Иви - разноцветный ребенок. Ее существование противозаконно. Если я - генная ошибка, то она - результат вполне осознанных действий глупых взрослых.

- Примеришь? - Белая сунула мне в руки джинсы.

***Оказаться в чужой нормальной одежде после недели существования лишь в мужской футболке почти меня обрадовало.

- Я думала, ты намного общительней, - задумчиво протянула Ина, глядя на то, как я пыталась подвернуть слишком длинные джинсы.

Она, растянувшись на кровати, лениво соскребала лак с ногтей.

- С чего бы это? - удивленно спросила я.

- А как ты могла понравиться Ви? Она только и делает, что говорит о тебе.

Несмотря на весь ужас, отчаяние и безысходность, я улыбнулась. Мне нравилась эта девочка. И это я тоже использую против ее матери.

- Если бы с ней что-то случилось, ты бы многое сделала, чтобы помочь ей...

- Джун, - перебила Ина.

Я продолжу. Не остановлюсь. Не заплачу. Не закричу. Я буду делать то, чему училась почти всю жизнь. Управлять.

- Если бы она исчезла, ты бы перевернула всю Республику, чтобы найти ее...

- Не надо, - сквозь зубы прошипела Белая. 

- Если бы она плакала от боли, ты бы ее успокоила. Может быть, даже наказала обидчиков. Если бы она страдала, ты бы спасла ее...

- Чёрт возьми! - выкрикнула Белая, резко вставая напротив меня.

- Я - Иви. Мои родители - это ты с мужем. Ина, помоги нам.

Ложь. Грязная ложь. Но преподаватель поаплодировал бы мне. Ина молчала.

- Твой отец мертв? - внезапно спросила Белая.

- Нет, - не понимая к чему этот вопрос, сконфуженно ответила я.

- Твой дядя привык вытаскивать из людей пули? - без каких-либо эмоций задала еще один вопрос она, - Из мертвых и из живых? Из себя?

Тишина стала ей ответом.

- Твоя мать находится в розыске по всему штату? - драматично хлопнув себя по лбу, она продолжила, - Хотя, нет. Во всей Республике. Так будет точнее.

Мы смотрели на друг друга. Пара рассерженных голубых и карих глаз.

- Ну, наверно, тебе как можно быстрее требуется медицинская помощь, а ты даже не можешь выйти из дома без мыслей о том, что это твоя последняя "прогулка"? Да, Джуни?

Я покачала головой. Ина склонила голову на бок и пожала плечами.

- Тогда, какого черта, ты говоришь, что ты - Иви? А, Джуни? - сложив руки на груди, притворно удивилась Ина.

- Джун, - безэмоционально поправила я. 

- Инесса, - подражая моему тону, произнесла она.

Я всерьез допускала мысль, что, даже если она не поможет добраться до города, то хотя облегчит мою жизнь здесь. Видимо, зря.

- Ты не самая несчастная девчонка на свете, Джун, - скривившись, сказала Белая.

"Твой отец мертв?" - папа Иви, муж Ины мертв."Твой дядя привык вытаскивать из людей пули?" - Кай? Что-то связанное с медициной? "Из себя?" - Убийства, стрельба? "Твоя мать находится в розыске по всему штату?" - Белую разыскивают. Возможно, мама милого Чуда даже государственный изменник. "Тебе как можно быстрее требуется медицинская помощь" - Иви больна.

- Может быть. Но если бы у меня была возможность помочь, я бы это сделала. В отличие от тебя, Инуссик.

Девушка отшатнулась. На секунду мне даже стало стыдно, что я задела ее.  Но только на секунду.

- Ты не знаешь меня, - она высоко подняла подбородок и сжала кулаки.

- А ты меня знаешь? - с вызовом ответила я.

- Туше.

Иностранное слово. Чёрт возьми, ИНОСТРАННОЕ. Употребление языка, который не используется на территории Республики, в современном мире приравнено к воровству: все должно быть тихо и незаметно, мелкий ты воришка или крупный коррупционер. Ведь это противозаконно. Почему изучение языков запретили? Кому мешало то, что люди понимают друг друга? Во время прочтения отцовских книг  я часто встречала зарубежные слова или выражения со сносками и переводами в конце страниц. К сожалению, я читала в тайне от Евы, поэтому спросить у нее о них не могла. Я могла лишь только предположить, что слово, так небрежно сказанное Белой, европейское, возможно, французское.

- Не надо лишний раз напрягать мозг, Джуни, - она высокомерно подняла бровь. Создавалось впечатление, будто девушка хвастается тем, что знает перевод этой фразы. Словно можно ограбить банк, а затем размахивать этими деньгами перед полицией.

Джун Моретти  сказала бы: "Я не говорю на французском", а потом наслаждалась вытянувшейся физиономией зазнавшейся Белой. Но Джун Майер не знает о том, что такое "французский". Зато мисс Майер дерзит, врет, грубит и дерется. Ей это отчасти нравится.

- А я и не расслабляюсь, Инэсси. Это довольно-таки сложно в сложившейся ситуации.

Она фыркнула. Даже такой звук получался у Белой мелодичным и приятным.

- Поверь, ты ни черта не понимаешь о "сложившихся ситуациях", - горько усмехнулась она, выразительно оглядывая теплое, даже уютное помещение и мою "новую" одежду.

Господи, неужели она пытается пристыдить меня? Девушка постоянно довольно-таки не прозрачно намекала, что пережила намного больше потрясений чем я. Если я правильно поняла, она потеряла мужа, скрывается от правительства и воспитывает больную (хотя я этого не замечала) дочь. А сейчас вынуждена отчитывать избалованную девчонку, после того как поделилась с ней одеждой.

Я не знала, как ответить. Да и нужно ли? Может, наконец, стоит успокоиться? Смирно сложить руки, перестать истерить и прождать пару месяцев. Не смертельно ведь. То, что я пропущу выпускной, является даже положительным моментом: на церемонии вручения моей уродливой персоне не будет уделено ни капли внимания. Ну, а операции в день двадцатилетия я жду уже около двенадцати лет  осознанной жизни, так что, думаю, смогу прожить еще несколько недель дикаркой. Я смогу прожить несколько недель дикаркой с дикарем глубоко в лесу. Должна.

Настойчивая трель мобильного телефона вторглась в напряженную тишину между мной и Иной. Девушка подошла к небольшой сумке, валяющейся у кровати, и вынула из нее тонкий смартфон. Выражение ее лица, когда она начала просматривать сообщение, в очередной раз напомнило мне дикаря: Ина была недовольна, даже расстроена.

- Что делать, когда каждый пытается запугать тебя? Угрозы, шантажи... - ее риторический вопрос, произнесенный тихим, словно сломленным голосом, явно был адресован не мне, но годы учебы с самыми гнусными личностями штата о том, как стать такой же гнусной личностью, дали о себе знать. 

- Начать запугивать, угрожать и шантажировать самой.

Если бы я когда-то воспользовалась своим же советом. Если бы когда-то у меня хватило смелости на ответы обидчикам... Может, все сложилось бы по-другому?

Ина оторвала взгляд от экрана телефона и удивленно, даже любопытно уставилась на меня. Напряжение и неприязнь, витавшие между нами, начали медленно таять.

- А с виду милая, робкая девочка... - улыбаясь, задумчиво протянула она.

Поразительная белая девушка, направо и налево швыряющаяся иностранными словами, назвала меня "Милой". Мне уже надоело удивляться.

- Итак, - бодро начала Ина, будто подводя итог нашего разговора, - Я должна ехать. Ты должна не глупить. Кай должен терпеть. И все должны быть счастливы.

Небольшая поправочка: я должна ехать, Кай должен не глупить, Ина должна терпеть. И, чёрт возьми, каждый будет счастлив, когда меня здесь не будет. 

- Как ты сюда попала? Приехала?  Вообще, где я? Что это за штат? - сбивчиво и быстро задавая вопросы, я попыталась разузнать хоть немного, пока она не ушла. 

Девушка задумалась: стоит ли отвечать мне?

- На автомобиле, - он запнулась, - Дорога... или какое-то ее подобие проходит  неподалеку отсюда. Не надейся, что не зная верного пути, ты доберешься до нее. И в эти - дикие, земли ездит мало кто. Может, даже только я. Ну, и парочка маньяков, трупы то удобно прятать.

Звучит зловеще. Надеюсь, часть про трупы - неудачная шутка.

- А что насчет штата? - тихо повторила свой вопрос я.

В Республике штаты называются и обозначаются фамилиями своих глав. То есть мой "родной" штат - Моретти, рядом, гранича с ним, штаты Нин, Петре и Грейсон; самый центральный штат, со столицей - Дорианс, по имени президента - Роланда Дорианса. Во избежание путаницы с названиями одного и того же штата за несколько поколений, главы происходят из одной семьи. Еще мой пра-пра-пра-прадед, Габриель Моретти, управлял территорией и людьми, во главе которых сейчас стоит мой отец. А следующий президент Республики - Ной Дорианс, двадцатишестилетний бабник, с которым я, к величайшему сожалению, знакома лично. Во время небольшого приема в столице он предлагал "неформальные" отношения и мне, и моей матери, и Саре. По-видимому, миссис Робертс ему просто не понравилась.

- Грейсон.

Нехило я побегала той ночью от ублюдков-однокурсников. Если бы знала, что у меня такой талант к бегу, давно бы забросила долбанную политику.

Майкл Грейсон ненавидит Николаса Моретти чуть меньше, чем Николас Моретти ненавидит Майкла Грейсона. А все потому, что у них разные взгляды на темных людей. Николас - ярый противник дикарей, лично занимающийся планами по уничтожению лесов, как их лагерей. Думаю, судьба решила потешить себя тем, что наградила этого человека темной дочерью. Зато дикой девочке с таким-то отцом смешно никогда не было. Майкл более мягок в этом вопросе: в городах его штата можно встретить как безупречных белых, так и потрепанных темных людей. Нет, конечно, все темные проходят операцию, но брюнеты подростки могут нормально учится, не боясь серьезных оскорблений и насмешек. Граница между этими штатами проходит через злополучный, уже знакомый мне лес. Скорее всего, этот коттедж  расположен именно там.

- Ты здешняя? - прищурившись, спросила Ина.

Этого я еще не придумала. В истории Джун Майер не должно было быть таких глупых проколов.

"Если дикарь сдержит свое слово, отвезет меня в город, то не в чужой ведь? Без документов будет очень сложно доказать местным властям, что я дочь Моретти, если я сейчас совру Ине. Остается горькая правда. Особенно, учитывая отношение мерзавца к моему отцу."

- Эм, - я замялась, - Нет.

Даже если она и удивилась, этого не показала.

- И откуда же ты, Джун?

- Моретти.

Она сильно нахмурилась, тяжело выдохнула, сжала губы. Мой ответ ей очень сильно не понравился. Поверь, я тоже от него не в восторге.

- Мда, - вяло протянула она, - Каю из-за тебя придется соваться в Моретти. Такая мелкая, а так много проблем.

Такой интерпретации о собственной никчемности я еще не слышала.

Девушка все также хмуро смотрела на меня, только вот в ее взгляде появились непонятные сострадание и жалость.

- Но как ты там "такая" живешь?

Она будто старается меня не обидеть, заменяя уже привычное "дикарка" на неестественное и чуждое "такая".

- Сложно, - я ответила слишком просто, так как продолжать тему не намерена.

Ина кивнула, видимо, понимая мое желание не развивать этот разговор.

- Спустишься? - поинтересовалась Белая.

Я отрицательно покачала головой - дикаря лишний раз видеть не хотелось. Это уже стало инстинктом.

- Да ладно, - она закатила глаза, - Через месяц вас от друг дружки не отлепить. Я готова поставить на это состояние.

И, не дав мне отойти, она быстро ушла, насвистывая какую-то мелодию.

***Темное пятнышко на черных боксерах мерзавца означало катастрофу. Апокалипсис. Крушение. Гибель. Оно означало все самое ужасное и смертельное, что только можно придумать. А ноющая боль в животе только ухудшала и без того паническое состояние. Я просто зашла на пару минут в ванную после ухода Ины. И мое чуть улучшенное из-за переодевания настроение мгновенно сдохло.

Что мне, чёрт возьми, теперь делать?! Последнее о чем я думала, как о проблеме времяпровождения в коттедже, это критические дни. Идиотка. Даже если я каким-то неведомым миру способом сумею перебороть себя и окончательно унижусь перед мерзавцем, не факт, что Кай что-то сделает. Он ясно дал понять, что в город не сунется два месяца. И я сомневаюсь, что найду в доме прокладки. Если бы у мерзавца был кто-нибудь, кому они предназначаются, я бы не спала в его кровати. Я где-то видела пилочку и ножницы, можно перерезать себе вены и не париться. Или ими же пустить рубашки дикаря на лоскуты. Уверена, он будет в восторге.

"Ина! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, будь еще здесь!"

Я как сумасшедшая побежала вниз по лестнице, боясь скорее не навернуться, а скорого отъезда Белой. Не знаю, как ко мне в голову пришла идея помощи со стороны девушки, но все, что я сейчас могу - это воспользоваться ей.

В гостиной никого не было, да и пиджак от ее костюма, который валялся на диване, исчез. Я рванула на кухню.

"Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!"

- Где Ина?! - резко спросила я у дикаря, работающего за ноутбуком, - Уже уехала?!

В моем голосе явно улавливали паника и истерика. Зато Кай спокойно, хоть и с приподнятой бровью, указал на входную дверь.

- Еще здесь. У автомо...

Мне вполне хватило информации о том, что она на улице, поэтому дальше я его не слушала. Дикарь был озадачен. 

***Похолодало. Я, обув тенниски, оставленные для меня Иной в прихожей, но без верхней одежды, быстро выбежала из коттеджа. Даже при тусклом свете дня лес, окружающий дом, выглядел опасно. Быстро обнаружилась Белая, стоящая рядом с серой небольшой, каких полно в городах, легковой машиной. Она должна ездить на ярком, поражающем воображение спорткаре, а не на этой "мышке".

- Эм.

Как попросить незнакомую девушку помочь с довольно-таки интимным вопросом? Черт, а я ведь рассматривала решение этой проблемы с помощью дикаря. Если сейчас, стоя на улице в минусовую температуру перед девушкой, отдавшей мне нижнее белье, мои щеки и шею заливает горячая краска, то что бы было, начни говорить я с дикарем?

- Я не тороплюсь, - девушка прислонилась к кузову авто и, сложив руки на груди, с интересом поглядывала на меня.

- Ина, - я сглотнула, - У меня проблемка.

Девушка вскинула бровь.

- Помимо "ужасного гнета" Кая? Ты так быстро нашла еще проблемы?

Я кивнула и притворно схватилась за живот. "Давай же, пойми меня. Ты ведь женщина, а эти дела мы просто чуем."

- Спешу развеять твои надежды: я не экстрасенс, - хмыкнула она, - Но кое-как еще соображаю. И что бы ты без меня делала?

- Перерезала либо вены, либо рубашки Кая, - честно ответила я, вмиг расслабившись.

- О, - она в шутку округлила, будто от ужаса, глаза - Не стоит. Свои рубашки он не прощает. Это семейное.

- Мне не привыкать портить его костюмы, - я пожала плечами.

Она приподняла брови и, бросив мне короткое "Жди", села в машину. Девушка вышла и вынула из сумки маленькую прозрачную баночку с какими-то таблетками.

- Одну в день - Ина сунула ее мне в руки, - Не показывай Каю. 

Пить сомнительного вида таблетки... Я скривилась, а Ина тепло улыбнулась. 

- Ты ведь несовершеннолетняя. Это - она кивком указала на препарат, - Для взрослых тетенек, которые не мучаются с собственным организмом. Он сертифицирован, законен, даже рекомендуется докторами. Так что не паникуй.

Нет никакой паники. Скорее, чистое смирение. Таблетки, так умело прорекламированные Белой, - мой единственный выход. 

- Спасибо, - я искренне ее поблагодарила и начала отходить к коттеджу. 

- Пожалуйста, - улыбаясь, она вновь села в автомобиль, но вместо того чтобы уехать, спустила окно у водительского сидения, - Кстати! Это еще и противозачаточное!

Баночка почти выпала из моих рук. Я огромными глазами провожала уезжающий автомобиль. Интуиция подсказывала мне, что видеть я его буду часто. Я, конечно, рада, что не буду оставаться с дикарем наедине, но еще парочку таких "кстати" моя нежная психика не выдержит.

***Я ее ненавижу. Подставила. Обманула меня, такую идиотку. Как я могла довериться ей?! Гребанные таблетки. Чертова Инесса. Теперь, из-за своей глупости, я тихо умираю, обнимая подушки. Болит все: от пальцев ног до кончиков волос. Но боль не сильная и не резкая, а тупая, ноющая, какую можно, сжав зубы, вытерпеть.

- Ты можешь голодать сколько угодно. Только потом не жалуйся Иви! - громкий  и грубый голос Кая заставил меня открыть глаза.

Казалось, мы застонали в унисон: он от разочарования, увидев полумертвую девчонку в своей постели, я - от мгновенной оглушающей боли в висках.

- Дьявол, - он тихо выругался, -  Что с тобой опять?

- Умираю, - прохрипела я.

Он фыркнул и сел на кровать. Я бы отодвинулась, но не хотелось лишний раз тревожить уже успокоившееся тело.

- Ближайшие пару месяцев ты бессмертна.

- Элинер? - тихо спросила я.

Кай кивнул. Это был наш первый нормальный разговор, если не считать моего паршивого самочувствия.

- Что случилось?

"Не показывай Каю". Отравила меня Ина, а не он. И... дикарь обо мне даже заботится, как бы сюрреалистично это не звучало.

- Там, в синем пакете с одеждой, - я пальцем указала на кучку пакетов, стоящую рядом со шкафом.

Я сунула баночку с злополучными таблетками между вещей. Кай, явно не ожидавший такого ответа, недоуменно смотрел на меня пару секунд, затем встал и подошел к пакету. И тут до меня дошло, что он там найдет. Специальные таблетки. Для "специальных" дней. Я застонала в подушку.

- Вы две дуры, - без всяких предисловий сказал он, держа в руке пузырек.

- Она отравила меня! - зачем-то я начала оправдываться, найдя в себе силы сесть.

- Нечаянно, - он вздохнул, - Джун, ты ведь знаешь про элинер, должна знать и о том, что его не надо смешивать со всякими...  - он откашлялся, - препаратами.

Это игра света, или на высоких скулах мерзавца и вправду появился яркий румянец?

О таких подробностях применения "сыворотки жизни"  я и не подозревала. Чтобы узнать о самом существовании элинера, мне пришлось несколько месяцев пытать Еву и доказывать ей свою преданность. Естественно, о различных нюансах мы не говорили. Кто же мог подумать, что я испытаю "волшебство" на себе?

-  Все не так уж и плохо, - он даже пожал плечами, - Через час пройдет.

За те пару минут, что Кай находился в этой комнате, он сказал мне слов больше, чем за все мое прибывание здесь. Ни криков, ни истерик, ни слез. Прогресс. Я, не показывая своих позитивных мыслей, просто кивнула ему. Тем более мне уже становилось лучше.

- Ты можешь идти? - внезапно поинтересовался дикарь.

Думаю, что могу, но зачем это ему? Вместо ответа я поднялась с кровати. Хотя мир намного пошатнулся и покружился, все было нормально.

- Отлично. Пошли.

- Куда? - осторожничая, спросила я. 

- На свежий воздух.

Выйти, если можно так выразится, на прогулку? С мерзавцем? Я позволила себе сделать их с Иной любимый жест: насмешливо подняла бровь. Кай отвел взгляд, наверное, учуяв мой скептицизм.

- Обещаю показать то, что никогда не увидит городской житель, - попробовал УГОВОРИТЬ меня Кай.

Черт, странности еще не закончились? То есть все, что я уже успела лицезреть, вполне может увидеть любой желающий? Очень сомневаюсь. Но любопытство всегда берет верх над разумом. Мне было интересно не только то, куда он хочет меня отвезти, но и само отношение дикаря ко мне. Если я не пленница, то кто? Нежеланный гость? Никто, включая меня, не хочет, чтобы я здесь находилась, но сейчас Кай не забрасывает меня на плечо, потащив туда, куда ему нужно, а делает шаг... к перемирию.

Оно мне нужно? Стану ли я шагать навстречу или отвернусь?