Глава 25

                                        Мелисса

— Стремно как-то, — сомневаюсь, смотря на стерильное (по крайней мере, надеюсь на это) здание, которое ненавидят девяносто девять процентов женщин.

— Бояться надо результатов. Поэтому давай: чем быстрей войдем, тем быстрее выйдем.

После предположения о беременности мы решили сходить в клинику и провериться, чтоб уж наверняка.

И хоть красные реки у меня были пару дней назад, я решила сходить к гинекологу, чтобы расслабиться. А Вероника, как истинная подруга, вызвалась пройти обследование со мной, так сказать, чтоб поддержать.

Не думаю, что хоть одна девушка в здравом уме любит ходить по врачам, тем более гинекологам. Это просто ужас.

Лучше съесть сельдерей.

Подойдя к кабинету, мы ждали назначенного времени. Ника вызвалась идти первой.

И хорошо, я лучше посижу, смирюсь со своей участью. Не люблю я эту больничную атмосферу, хоть платную, хоть бесплатную, учитывая, что я никогда не была в бесплатной клинике.

Ждала я недолго. Подругу отпустили достаточно быстро. Запустив в легкие побольше воздуха, я вошла в кабинет.

— Добрый день!

— Добрый, — отвечает симпатичная девушка, которая уже когда-то меня принимала. — У вас какие-то жалобы?

— И да, и нет, — присев на стул, рассказываю. — Меня иногда тошнит, и я похудела на семь килограмм за два месяца.

— Делали тест?

— Нет, я не думаю, что я беременна. У меня были месячные в том месяце и в этом. Еще на днях были, только их продолжительность была полтора дня.

Что-то записав, мы проходим к креслу. Все проходит гладко до того момента, когда...

Когда мне говорят, что нужно сдать кровь на ХГЧ. Вот на этом моменте меня начинает потряхивать не по-детски.

— Результат пришлют вам на почту завтра вечером, — отвечает девушка.

Остаётся только молиться.

— До свидания, — киваю, выхожу к нахмуренной подруге. Она молча встает, и мы выходим на улицу, где получается спокойно вздохнуть.

— Что тебе сказали? — спрашивает Ника.

— Результаты придут на почту.

— Мне тоже, — хмуро отвечает.

— Неужели? — Хочется смеяться. — Слушай, пошли в церковь помолимся, свечки поставим.

Она поворачивает голову и смотрит на меня, как на дуру. А я понимаю, что это единственный вариант, который может помочь. Хотя, кого я обманываю, если есть, уже не рассосется.

— Пошли.

Она согласилась. Серьёзно?

— Я вообще-то пошутила, — смешок из меня всё же вырывается. — А если честно, я теперь не усну.

Нет, мне, конечно, сказали, что, скорее всего, это всё появилось на нервной почве, но если я правда беременна... Нет, я не знаю, что думать. Меня пугает эта мысль.

Я, конечно, не имею ничего против избавления от плода, но после рассказа моей мамы о том, как в молодости она потеряла ребёнка, я решила, что если вдруг что, аборта точно не будет.

А мечты... Ребёнок им не мешает.

Как говорится, подумаю об этом завтра или когда там будут результаты.

Вероника осталась ночевать у меня. Весь следующий день мы провели вместе, не считая разлуки на пару часов в универ.

Время будто замедлилось. Ждать становилось всё сложнее, а нервы были на пределе.

Время, почти девять вечера. Мы сидим на кровати в моей комнате, нервно поглядывая в телефоны.

— Давно я так в штаны не накладывала, — выдаёт Ника.

— И не говори.

Повернув телефон к себе, одним глазком заглядываю в экран.

— Пришло, — почему-то понижаю голос до шепота.

— И мне, — так же тихо отвечает она. — Давай на «раз, два, три».

— Раз, два, три. — Мы открываем сообщения.

Блуждаю глазами туда-сюда по написанному несколько раз, дабы убедиться.

Губы сами растягиваются в улыбке до ушей, и я облегченно выдыхаю. Отрицательный.

— Я не беременна.

Наконец смотрю на подругу. И я не наблюдаю хороших эмоций.

— Положительный, — отвечает она, сжимая руку в кулак до побелевших костяшек.

                                              ***

Следующим утром, до выхода на учебу, ко мне пожаловал курьер с шикарными розово-белыми пионами и завтраком.

От Стаса.

Нужно, наконец, собраться с силами и написать ему.

Или лучше позвонить...

Выбрала я первый способ.

Мелисса: Цветы очень красивые. Благодарю.

Написала вроде сдержанно. Отлично.

Стас: Рад, что тебе понравились.

Фух.

Сердце скачет, как сумасшедшее.

Кладу телефон на шкафчик в прихожей и осматриваю себя. Выгляжу, что надо. Вот только джинсы смотрятся странно: в ногах стали шире, а в талии чуть уже.

А может, мне кажется.

Выхожу из дома и сажусь в такси, которое довезет меня до универа.

Облегчение я почувствовала, когда увидела за рулем девушку. Теперь можно расслабиться и с комфортом доехать до места назначения.

Подъехав, я заметила однокурсников возле входа.Я хорошо поладила с ними.Но чтобы общаться на постоянной основе, это явно не те люди.Поэтому обходимся приветствиями и, так сказать, сугубо деловыми вопросами по учебе.

Дойти до входа мне не удается. Кто-то внаглую преграждает мне путь.

Лучше бы я не видела, кто передо мной стоит.

Может, притвориться глухой и просто обойти его?Да, это глупо.Нужно вести себя по-взрослому.По крайней мере, учиться это делать.

— Нам нужно поговорить, — хватая меня за руки, звучит голос Андрея.

— Нам не о чем говорить, — отвечаю, освобождая свои руки.

Выглядит, надо сказать, убого: со сломанной рукой, с отекшим от синяков лицом. А когда он говорит, видно сломанный зуб.Никогда не видела его таким, но его побои вызывают улыбку на моем лице.

Что со мной? Почему я радуюсь, что человека явно избили?

И как я вообще могла забыть, что мы учимся в одном учреждении, хоть и в разных корпусах?

— Это срочно.

— Повторюсь, — говорю спокойно, — я опаздываю на пару.

Обхожу этого парня и иду уже к пустому входу.

Я все больше и больше поражаюсь людям.Ну, общались когда-то.Подумаешь, он мне нравился.Я уже перестала считать эти моменты чем-то важным.А этот объявляется в момент, когда в моей жизни все более-менее спокойно.

Может, карма с прошлой жизни?

                                             ***

Наконец-то я отсидела четыре пары. Хотя звучит так, будто вышла из колонии строгого режима. И как бы в нашем современном мире это странно ни звучало, я всегда любила учиться.

Всему.

Будь то рисование или каратэ. Да, были разные периоды моих запросов.

Даже геометрию любила. Ну, как любила, научилась любить. Всё-таки в моей профессии она необходима.

Из здания я выхожу с новой знакомой. Оказалось, её зовут Ангелина. Она единственная отдалилась от всех, как отшельник, который уходит в лес от толпы. Не знаю, по какой причине, но после очередной пары она обратилась ко мне с просьбой прикрыть её завтра на занятиях.

Мы даже не знакомы. Но я не могла ей отказать. Выглядела она очень потерянной. И как бы мне ни хотелось судить человека по одёжке, вещи на ней были не то что плохие, они были ужасные.

И дело не в обычных вещах из масс-маркета. Её вязаный кардиган, который должен быть объёмным, висел как тряпка. Некоторые нитки вылезали, на рукавах виднелись катышки, а кроссовки вообще оставляли желать лучшего. Именно поэтому я согласилась ей помочь. Вдруг у неё случилось что-то ужасное, и сейчас в её жизни не самый лучший период.

— Спасибо тебе большое, ещё раз, — натянув вымученную улыбку, поблагодарила она.

— Не за что.

Распрощавшись, я поплелась в сторону парковки, где меня должно было ждать такси. Но опять не прошла даже половины пути.

Что за день сегодня такой?

— Мелисса, мы должны поговорить. — Второй раз за день объявился Андрей.

— Лично я никому и ничего не должна, — ответила раздражённо. — А вот ты... Тебе лучше знать.

— Это важно. — Он выглядел серьёзнее, чем обычно, но мне было абсолютно неинтересно слушать человека, которого я вычеркнула из своей жизни.

— Я всё понимаю, но мне правда всё равно, что бы ты ни сказала.

Только я успеваю сделать пару шагов в нужном направлении, как слышу то, чего не ожидала услышать от этого человека.

— Про фотографии с твоим здоровяком тебе тоже не интересно знать? — немного усмехнулся он, насколько это позволяла его избитая физиономия.

Развернулась я со скоростью света.

— Что ты сказал?

— Ты слышала. Я знаю о фотках и могу рассказать все в ярчайших подробностях.

Сердце грохочет. Если он сейчас же мне не расскажет, что знает, я его на месте закопаю.

— Тогда чего ты молчишь? Говори! — рявкнула на него.

Слушая его рассказ, мой взгляд затуманивался все сильнее, но не от слез. Их застилала пелена гнева и ярости, которые вот-вот должны были вырваться наружу.

— В тот день я подменял знакомого охранника на смене. Все было тихо, пока не пришла баба с фото. Весь клуб был снят твоим мужиком и его друзьями. Они хорошо так выпили и сидели культурно. Даже никаких шлюх не вызвали. Но, как ты понимаешь, она пришла сама. Причем именно к твоему женишку. Дело в том, что она уговорила меня помочь ей за совместное времяпровождение. Ее зовут Лиза. Может, вы знакомы?

Я не верю своим ушам: как человек, к которому я всегда хорошо относилась, зная все, мог помочь этой суке? Неужели у него и это не вызвало хоть грамма стыда? В этот момент я четко осознала, что все, что не делается, все к лучшему. Ведь будь я послабее, я бы согласилась и на свободные отношения, лишь бы быть рядом с таким гнилым человеком. Говорят, что люди влюбляются в похожих на себя людей. Неужели я была такой... Вроде бы нет.

— Сначала она не знала, что делать, но когда я понял, по чью душу она явилась, я случайно заикнулся о тебе и о том, что измена для тебя табу. А она рассказала, что это заведение — друга ее бывшего, и у нее есть доступ к камерам. И тогда ей пришла идея. Когда твой собирался в сторону бара, как раз возле стены на него накинулась Лиза, якобы упав. Она прислонилась к стене, сделав вид, что подвернула ногу специально. Ведь на камеру открывался совершенно другой вид, который можно было понять не так.На что ты, кстати, попалась.

Он еще и смеет ухмыляться. Да я расквашу ему эту улыбку, и тогда он вообще рот не откроет.

— В общем, между ними, правда, тогда ничего не было. Мы ушли с ней в ту ночь вместе. Прости меня, если сможешь. Я понимаю, что это сделать невозможно, и рассказал я это тебе лишь из личных побуждений. Но правда, прости.

Секунда, две. Я смотрю на него немигающим взглядом, полным ненависти. Последнее "прости" было спусковым крючком. Мое терпение взорвалось.

Я со всей силы дала ему пощечину. Звук, который разнесся по всей улице, был звонким хлопком. Но от нее мне не стало легче ни на грамм.

Я вцепилась в его шею, пытаясь задушить. Мои ногти впивались в его кожу. Появилось такое чувство, что я стала сильнее в несколько раз. Я понимала, что, хоть у него и сломана одна рука, он может меня легко оттолкнуть. Он не был слабым физически, был очень даже накаченным.

Просто он позволял мне это делать. И от этого я становилась еще злее.

Видите ли, если бы не его благословение на мои действия, я бы даже не прикоснулась к нему. Хрен ему! Я его прям тут раскатаю.

Может, я неконфликтная и маленькая на вид девушка, но когда что-то касается людей, которых я люблю, я пойду на все. Мои ногти уже хорошенько отпечатались на его шее, и появились синие следы. Если бы не сильные руки, которые схватили меня за талию и буквально отцепили от Андрея, я бы точно пустила ему кровь.

— Лисенок, — каким-то обреченным тоном позвал Андрей.

— Захлопни свою варежку и проваливай, иначе я тебе прямо здесь остальные кости пересчитаю, — стальным тоном произнес любимый голос.

Андрей не перечил, последний раз глянул на меня и ушел, а с моих глаз теперь уже потекли слезы. Больно. Мы потеряли целых два месяца из-за чьей-то игры, в которую я поверила, ничего не узнав. Идиотка! Настоящая идиотка!

— Малышка, — обнял меня Стас, поцеловав в лоб. От этого стало еще грустнее.

Я очень скучала по нему, по его ласкам, этим сильным рукам, синим, как море, глазам, которые всегда смотрели на меня с безграничной любовью. По строгому, порой, голосу.

Мне кажется, у меня началась самая настоящая истерика.

                                             ***

                                            Стас

— Проходи, принцесса, — открыв дверь в квартиру, пропускаю девушку, что наконец-то оказалась рядом.

Как только Мелисса зашла в нашу квартиру, сразу почувствовался дух уюта.

Она пошла умываться после тонны слез, которые выплакала.

Смотреть на то, как из ее прекрасных глаз льются эти жгучие капли, было пыткой.С задачей остановить истерику мы справились. Осталось поднять настроение. Желательно до высшей точки.

Быстро ставлю чайник, чтобы заварить свежий успокаивающий чай.Моя девочка в это время заходит на кухню, оглядывая все, будто в первый раз.

— Садись, — отодвигаю барный стул, помогая на него залезть. Оказывается, я отвык от того, какая она маленькая и хрупкая.

Как же меня раздражает тишина вокруг, и несмотря на не очень приятный день, мы должны сегодня разложить все по полочкам.Я за всю жизнь так сильно не нервничал, как за эти сраные два месяца.Стоит подумать, что это маленький срок. Но не быть рядом и не прикасаться к ней — сродни пытке.

А дни одиночества, как сломанные часы. Вот ты их держишь в руках, встряхиваешь в надежде, что они сами по себе начнут работать, но они только стоят на месте.И вот ты собрался их починить. Но хотят ли они, чтобы их чинили? Может быть, часы остановились по более серьезной причине, чем разряженная батарейка.

— Прости меня, — наконец-то Мелисса разрушает тягостную тишину вокруг. — Я такая дура.

— Не смей так про себя говорить! — четко проговариваю, подходя все ближе.

— Нет, ну правда, поверила такой ерунде. И этот подонок как мог так поступить? Мудак недоделанный! — причитает она, активно размахивая руками.

Я сам, когда узнал все в подробностях, чуть не расквасил не то что этого пиздюка малолетнего, но и ебанутую бывшую, у которой опустел кошелек.Макияж ему я все-таки подправил. И приложу руку к тому, чтобы эти двое получили хороший срок.

— Это будет нам урок о том, что нужно обсуждать все, даже любую незначительную деталь, — спокойно произнес, намереваясь больше никогда не отпускать от себя эту девчонку. Моя нервная система не выдержит, а седеть раньше времени в мои планы не входило.

— Но мне правда жаль.

Она смотрит в мои глаза своими золотыми глазами, в которых отражается весь мой мир, который вот-вот затопят ненавистные слезы. Предотвратить это потом поможет единственный способ.

— Иди ко мне, принцесса, — притягиваю ее к себе ближе, насколько это получается, и припадаю к ее губам, которые сводят меня с ума из раза в раз. Лишь солоноватый привкус отрезвляет. Сейчас не то время, чтобы вкушать друг друга.

— Будем считать, что время в разлуке было для нас перегрузкой перед долгой совместной жизнью, — шепчу ей в губы, отстраняясь.

Видеть ее вот такой милой, с красноватыми от поцелуя губами — бесценно.Сука, два этих долбаных месяца я не жил, а существовал, находясь в ста метрах от нее и не имея права приблизиться.

Как только я прочитал надпись на сраном клочке бумаги, не думая ни минуты, оставил все дела на Олега, который без уговора согласился отложить свадебное путешествие и занять свое место в компании.

В этот раз отследить Мелиссу не было проблемой. Она со своим дружком улетела на семейную виллу в Испании. Мне же пришлось выбивать соседнюю виллу у ее владельца, чтобы быть максимально близко.Я следовал за ней по пятам, куда бы она ни пошла. Я был как грёбаный сталкер, охотившийся на свою жертву.

В тот момент я осознал, что моей жизни не будет без этой девушки, которая впечаталась в мое сердце.Это не просто любовь. Она смешивается с какой-то одержимостью.

Никогда не думал, что вместо работы выберу бегать за девушкой, которая от меня, одним словом, сбежала.Единственное, чего я не понимал, так это то, что она начала худеть, причем достаточно быстро. Вот только я видел, как она питалась, и это было не то количество еды, от которого можно скинуть вес.С этим нужно срочно разобраться.

— Только больше пока никого не бей, — усмехаюсь, вспомнив боевой настрой и горящие глаза моей девочки. Она так вцепилась в шею этого подонка, что я начал гордиться ею еще больше. — Но если тебе так хочется, мы сначала поставим тебе нормальный удар, а после будешь развлекаться.

Как же мне не хватало этого завораживающего смеха.

— Я согласна, — смеется она. — Только тренироваться я буду на тебе.

Сколько сил нужно здоровому мужику, чтобы просто не повалить девчонку на стол и не показать, что поступила она крайне ужасно?

Так я и хотел поступить в первые дни разлуки, но какая-то неимоверная сила держит меня.Не сейчас. Но в будущем мы обязательно наверстаем эти два месяца.