Глава 4 [2]

— Эй, Чонук. Чонук, кто-то пришёл, — слышу я над собой и слегка открываю сонные глаза, но информация до меня так и не дошла. Тогда я чувствую неприятные хлопки по спине и недовольно хмурюсь.

— Отвали, — хриплю я, так и не открывая глаз.

— Кто-то домой пришёл, Чонук..

— Чонук–и! — внезапно слышу я.

Мама.

— Вот чёрт, — я резко открываю глаза, спрыгиваю с кровати и бегу открывать окна по всему этажу, дабы хоть немного проветрить комнаты от запаха алкоголя.

— Чон Чонук, ты опять бухал?! — кричит с первого этажа папа, на что я быстро бегу в комнату парней, которые и без того всё поняли и уже собирали бутылки от пива и соджу по комнате. Джиён уже хотел пихнуть все эти бутылки в шкаф с моей одеждой, как я тут же кричу:

— Нет! — и мы все одновременно замираем. — Только попробуй сунуть их в мою одежду, я потом заставлю тебя перестирывать и выглаживать всё, а шкаф протирать с хлоркой.

Как только мы спрятали бутылки под шкаф, мы идём спускаться на первый этаж. Благо, родители знали Алекса и Джиёна, а вот с девчонкой была весомая проблема. С будуна, провонявшая алкоголем и в моей футболке. Да, вот с кем я «дружу».

— Здравствуйте, мама, папа, — здороваются ребята и бегут в одних домашних шортах обниматься с моими родителями, пока я обмениваюсь телячьими нежностями с братишкой. Он был слишком милым с детства, и по сей день я не могу не сказать, какой он милый, поэтому очень долго обнимаю его как плюшевую игрушку.

— Привет, малышка, — затем я подхожу и к сестрёнке и, поцеловав в уголок губ, обнимаю.

— Здравствуйте.. — здоровается девушка, переминаясь с ноги на ногу, и ждёт, когда ребята закончат. Она совершенно точно чувствовала себя не в своей тарелке и хотела уйти, но не позволяло лишь чувство уважения к старшим. Все оборачиваются на неё и осматривают с ног до головы. Даже те же Алекс и Джиён были не в курсе, что она была одета в мою одежду, и обратили на это внимание только сейчас. Я сразу примерно понял по их лицам, о чем подумали мои родители, сестренка, братишка, да и друзья тоже, потому решил прекратить это недопонимание.

— Познакомьтесь, это двоюродная сестренка Алекса, — первым делом я начинаю представлять девушку как сестру друга и практически незнакомую для меня личность. Не хотелось бы, чтобы нам сейчас приписывали какие-то статусы.

— Да, здравствуйте, — она резко кланяется на 90°, придерживая футболку, на что я только кривлю лицо в изумлении (не в хорошем смысле) от того, что она умеет проявлять уважение, несмотря на свой внешний вид. — Я Хан Ынха, двоюродная младшая сестра Алекса, также первокурсница университета Ёнсэ. Вчера у нас было мероприятие в школе, поэтому я заранее договорилась с бабушкой, что буду ночевать у него, но из-за того, что он решил поехать к вашему сыну, мне пришлось поехать за ним, потому что не могла оставаться до ночи с ребятами, — тараторила Хан. — Мы с Чонуком друг с другом почти не знакомы, не подумайте плохо.

Все мы стояли в оцепенении примерно полминуты, но мама прервала эту тишину, произнеся:

— Пойду-ка я чайник поставлю, — и бежит на кухню.

— Да, давайте не будем стоять, а присядем, — папа указывает рукой на диван и кресла в гостиной, также тем самым приглашая девушку на переговор (знакомство).

«Хэй, возьми себя в руки, я знаю, что мой папа красив, но не надо же так открыто и завороженно пялиться», — мысленно говорю ей я, но та продолжает сидеть на кресле напротив отца, корчить из себя воспитанную и самую мирную девушку на этой планете.

— А я-то думал, где же я тебя видел! Оказывается на боях. Если я не приходил на бои около двух лет, то, должно быть, я видел тебя когда тебе было шестнадцать-семнадцать, — папа смотрит на девушку, оперевшись локтями о колени, смотрит большими глазами и слегка улыбается. Он выглядел, как маленький ребёнок, поэтому я не сдерживаюсь и улыбаюсь его заинтересованности в ней. — А твои родители согласны отпускать тебя на такие бои?

— Дело в том, что я не говорила никому о том, что занимаюсь нелегальными боями.

— Как «не говорила»? Если они узнают, не думаю, что оценят это.

— Они не оценят. Потому что их уже давно нет в живых, — я оборачиваюсь на неё после услышанного и напрягаюсь. Я понимаю, что папа зашёл за границы разговора, ворошит слишком личные темы, хотя ему должно быть незачем знать об её прошлом.

— Ах, извини за мою нетактичность, — извиняется отец, и я уже вижу, как забегали его глаза. — Тогда сейчас тебе есть с кем жить?

— Я живу с бабушкой, но называю её мамой – привыкла. Она тоже ничего не знает. Знала от Алекса лишь то, что я занималась профессиональными боями во время школы, а сейчас я говорю ей, что ухожу на подработку в школу боевых искусств, чтобы она не переживала за меня. «На ринге» я достаточно хорошо зарабатываю на жизнь. Там-же, в отличие от старшей школы, я нашла много друзей с похожими интересами, как и у меня.

— Ынха, — папа слегка смягчается и успокаивает свою дикую заинтересованность. — Если тебе понадобится помощь, неважно материальная или нет, ты можешь обратиться к нам за ней. Звони Чонуку или нам в любое время.

— Ах, нет, я.. не могу принять вашу помощь, тем более если это связано с деньгами...

— Не переживай. Я говорю это не только тебе, но и твоему брату, и Джиёну тоже. Я предлагаю помощь не потому, что мне жаль, а потому, что ты сестра лучшего друга моего сына, соответственно скоро будешь если не хорошей подругой, то хотя бы хорошей приятельницей для Чонука.

— Ну, тогда ладно.. Большое спасибо, мистер Чон.

— Оппа, оппа, вы там поговорили? Подойди, — и шёпотом подзывает меня жестом руки. Сынхё пряталась за стенкой в кухню, а оттуда она повела меня в столовую, где никого не было. — Она твоя девушка, да? Почему она ночует у тебя? Почему спит в твоей одежде? А может вы в одной постели спали? Может у вас уже что-то было? Неужели ты наконец завёл серьезные отношения? Оппа, а...

— Малышка, угомони свой ярый пыл. Всё, что мы рассказали, это правда. Мы не встречаемся и не собираемся. Мы познакомились буквально в день моего дебюта на «Ринге». Я бы с ней все равно не встречался, она слишком маленькая.

— Маленькая? Она не маленькая, потому что я уже не маленькая, а она старше меня на полгода.

— Ладно, пусть она не маленькая, зато я слишком взрослый для неё, ясно? В моем вкусе девочки постарше.

— Да ну тебя.

Девушка выходит из столовой, а я, улыбнувшись, выхожу только через пару секунд. Сынхё мечтает о том, чтобы я наконец нашёл себе девушку, а потом мы разговаривали на самые сокровенные темы. Но даже если я стану с кем-то встречаться, сомневаюсь, что буду отвечать на её вопросы. Она постоянно обвиняет меня в том, что я до сих пор не женился, как папа с мамой – рано, не родил ей племянничков, хотя сама ещё даже просто дружить с парнями не собирается. А ведь мне всего двадцать два! Ну ладно, через месяц двадцать три..

Я замечаю Хан и вижу, как она глазами указывает наверх. Она поднимается по лестнице на второй этаж, и я за ней. Там-же мы идём в комнату, где отдельно она спала.

— Ты отлично притворялась.

— Я не притворялась, придурок, — она хватает свои джинсы и без стеснения начинает натягивать на себя.

— Вау, неожиданно.

— Чего ты там не видел, — отвечает она и кидает злобный взгляд. И я сразу понимаю, что она имела ввиду. Но взявшись за подол футболки, говорит: — Отвернись, — я вскидываю бровь, но слушаюсь. — И я не звала тебя, лишь хотела сказать, что пойду наверх.

— Не вижу особой разницы, — хотя разница была велика.

— Хоть ты и сын мистера Чона, но почему-то с ним ты и рядом не стоишь. Твоей маме очень повезло с мужем, да и она сама очень красивая.

— Ты просто моего отца не знаешь. А на счёт мамы, это да, только вот насчёт папы спроси у неё, каким «душкой» он был раньше.

— Всё равно он красивей тебя. Он выглядит настолько молодо, что я подумала, что он твой старший брат, а женщина – его жена.

— Пусть будет по-твоему. Мне всё равно.

— С этого момента мистер Чон будет на первом месте в моём биас-листе.

— Или ты будешь на первом месте по младенчеству в его френдзоне, — и оборачиваюсь к ней обратно, ведь знал, что она не предупредит меня о том, что переоделась. Уж слишком я догадлив.

— Да как ты вообще можешь так говорить про своего отца..

— Он сам меня научил вообще-то, хоть и ничего для этого не делал, — ведь даже в сорокалетнем возрасте, несмотря на то, что у него трое детей, всё ещё незамужние женщины примерно того же возраста думают, что он на них посмотрит. Я просто даже не знаю, как можно смотреть на кого-то, кроме мамы, ведь даже для меня она просто идеальный тип девушки: естественная красота, стройная фигура, манеры, только характер немного подкачал... но так даже лучше – это её изюминка. — Как никак, а возраст даёт о себе знать.

— А сколько ему лет?

— Сорок один, — и уже предсказываю следующую реакцию. Снова распахнутые глаза, открытый рот и удивлённый вздох.

— Сколько?! — я улыбаюсь, оперевшись о дверной косяк и скрестив руки на груди. — Это сколько ему было, когда...

— Ему было восемнадцать, — как будто так и знал, отвечаю я.

— Как это..? Тогда может, твоя мама ему нуна? — ещё один вопрос, с которым я сталкивался не раз в своей жизни.

— Нуна, — Хан заметно расслабляется, но меня это ещё больше забавляет. — Правда старше всего на два дня.

— Я не понимаю.

— Родительские контракты, залёт – что из этого тебе не понятно? Если волнуешься, что я родился вне брака, то нет, ошибаешься, я брачный ребёнок.

— Ты так спокойно говоришь об этом.. Я всё больше и больше понимаю, что ты и твоя семья – что-то необъяснимое.

— Если я тебе всё объяснил и ты поняла – значит объяснимое. Ты сама подружилась с моим лучшим другом и сама являешься двоюродной сестрёнкой другого моего лучшего друга, так что увы.

— Увы я ухожу. Доберусь домой без вас, возьму вещи и поеду на ринг.

— Надеюсь тебя не собьют где-нибудь по дороге.

— Очень смешно, — хмыкает она, выходя из комнаты, и спускается вниз.

— Я тебе на полном серьезе говорю, — продолжаю я, спускаясь за ней и провожая её на выход.

— Надейся на это.

Где ваш актив, ребятаа. Мне не хватает вашей поддержки💫😢💙