Глава 30

Вал

Юля в неподвижном состоянии смотрит на меня в полной растерянности и неком замешательстве. Я испытываю дикое наслаждение от того, как её изумрудные глаза прикованы ко мне. Достаточно всего лишь одного взгляда маленькой танцовщицы, чтобы почувствовать себя особенным. Такая красивая, что на неё болезненно смотреть без возможности прикоснуться. Как ураганный вихрь врывается в сознание и переворачивает всё вверх дном. После Юли невозможно воспринимать присутствие других женщин рядом. Моё нутро целиком нуждается именно в ней.

Маленькая танцовщица прочищает горло и отводит взгляд в сторону. На её лице появляется румянец, который подчёркивает милые веснушки на щеках и носу.

— У тебя хорошая память, — подмечает она.

— Очень, — посмеиваюсь я, продолжая глазеть на неё в упор. — Ты так мило стесняешься.

— Я не стесняюсь, — возражает девушка. — Просто.. — выражение её лица приобретает твёрдость. —  Отодвинься-ка, Шайхаев! Соблюдай политес!

— Политес, значит? — насмешливо приподнимаю бровь.

— Так точно. Зажимать девушку — дурной тон и явный признак невоспитанности.

— А если девушка вовсе не против, чтобы её зажимали?

— О чём... ты? — с запинкой выпаливает Юля.

— Если бы девушка была против, она давно бы тут не стояла, — намекаю на то, что маленькая танцовщица слишком поздно потребовала придерживаться вежливой дистанции. — Двинула б ногой по яйцам и убежала. Так по какой причине ты всё ещё здесь? Требование ко мне звучало ой как неуверенно, словно нехотя выдавливаешь из себя слова. Маленькая танцовщица, оказывается, ты лгунишка.

— Ты слишком часто ко мне придираешься, тебе так не кажется? — в обвинительном тоне изрекает девушка.

— Я ни разу не придирался к тебе, — серьёзно произношу и убираю руки с рамы окна. — Не только из-за особенного отношения к тебе, но и по простой причине, что ты не несёшь в себе изъянов или неправильности. С ног до головы ты, маленькая танцовщица, идеальна. Ни в ком, кроме тебя, нет этой грёбаной идеальности.

— Но мы с тобой ни разу не разговаривали открыто и не выворачивали души наизнаку. Как ты можешь быть уверенным, что внутри меня нет изъяна? Внешность — не показатель правильности и безобидности любого человека. Он может выглядеть как воплощение самой Афродиты, а на деле являться Танатосом.

— Послушай, если дело в открывании личных секретов, то я готов вывернуться для тебя как угодно. Однако готова ли ты к моим тайнам? Я человек непростой, сама всё прекрасно понимаешь. Многие даже мразью кровожадной считают. Может ли в этой части меня существовать то, что не отпугнёт тебя? Я совсем недавно добился твоей расположенности, и пускай капли доверия. Но если ты испугаешься моих скелетов в шкафу и заново оградишь себя от меня непробиваемой стеной, я лучше буду молчать. Я не хочу вновь становиться для тебя кошмаром, понимаешь? Ты слишком сильно нужна мне.

— Скажи честно, дело просто в том, что тебе не терпится затащить меня к себе в постель? — её внезапный вопрос чуть ли не сбивает меня с ног, отчего я отшатываюсь, глядя на Юлю обескураженно. — Ответь мне. Лика разве не дожидается твоего возвращения?

— Разве я не говорил, что дождусь твоего соглашения? Мы оба будем этого хотеть, и после всё останется на прежних местах. Я ни за что не откажусь от тебя. Маленькая танцовщица, чёрт возьми, почему ты такого дерьмового мнения обо мне? — я обхватываю её плечи и слегка поглаживаю оголённую кожу. — Ты же моя. По-другому никак.

Неожиданно где-то на первом этаже прозвучали оглушительные грохоты выстрелов и взволнованные крики. Мне хватило меньше одной секунды, чтобы оттащить Юлю от окна и подтолкнуть в глубь коридора. Рука по привычке схватилась за пистолет.

— Что происходит? — испуганно выпаливает Юля.

Страх в изумрудных глазах подкрепляет желание открутить головы тем, кто затеял стрельбу. Они пугают её, а мне автоматически хочется избавить её от любой угрозы. Я приближаюсь к маленькой танцовщице и обнимаю дрожащее тельце, успокаивающе поглаживая её по спине.

— Маленькая танцовщица, не бойся, хорошо? Я рядом и тебя никто не тронет.

— Стреляет кто-то из приглашённых?

Беру её под локоть и, прежде чем ступить на площадку, оглядываюсь вокруг. Выстрелы прекратились, но люди всё равно паникуют. Вероятно, стрелял кто-то из приглашённых. Пока веду за собой Юлю, полностью прикрывая своим телом, замечаю Тимура. По его вопросительному взгляду не трудно догадаться, что он, так же как и я, не в курсе происходящего.

— Вал? — девушка вцепившись в моё предплечье, слегка тянет на себя. — Куда ты меня ведёшь?

— В безопасное место, — я киваю Хаджиеву, подавая знак, чтобы он не дожидался меня. — Уж не думала ли ты, что возьму тебя с собой, когда сам не знаю, какой недоумок решил в стрелялки поиграть?

— Но..

— Никаких «но», — перебиваю её.

Маленькая танцовщица фыркает не то от недовольства, не то от смирения. Через коридор на первом этаже провожу нас прямо до лестницы на второй. Стены кабинета встречают кромешной тьмой и тишиной. Здесь ей точно ничего не угрожает. Включаю свет и указываю взглядом на диван:

— Садись и жди меня.

— Шайхаев, надеюсь, о себе ты позаботишься не хуже, чем обо мне, — проговаривает едко, но изумрудные глаза выражают страх и беспокойство.

— Волнуешься, маленькая танцовщица? — ухмыляюсь я. — Не переживай, я ещё не собираюсь умирать. Мне нужно забрать обещанный поцелуй.

Подмигнув ей с весёлой улыбкой, выхожу в коридор и закрываю дверь на ключ. В руках снова оказывается пистолет. Я спускаюсь обратно и замечаю, что людей стало значительно меньше. Те, кто остались, стоят в стороне и с ужасом наблюдают за отдалённой толпой. Они все столпились возле чего-то или кого-то.

— Он мёртв, — рядом со мной появляется киллер. Сила с обыденной для него отчуждённостью и хладнокровием смотрит прямо туда. — Прямой выстрел в голову. Приблизительно стрелок находился на втором этаже и стрелял с глушителем. Музыка достаточно громкой была, чтобы не услышать, а когда он трупом упал на глазах у всех, его телохранители стали стрелять в то место без разбора.

— Фетишист? — уточняю короткой фразой.

— Он.

— И что скажешь?

— Заказное убийство, — пожимает плечами.

— Блять, — сжимаю переносицу, представляя дальнейшие последствия. Его союзники могут подумать, что я причастен к смерти. — Херово. Нужно просмотреть камеры и найти стрелка.

Только сейчас Сила переводит взгляд на меня. Он выглядит странно, будто обдумывает что-то.

— Я разберусь с этим, — решительно заявляет он.

— Ты? — недоверчиво уточняю. — С каких пор тебя заботят подобные происшествия? На это есть Тимур.

— Мне нужны деньги, поэтому хочу заняться делом. В ближайшие три дня найду стрелка и приведу к тебе, а ты заплатишь мне. Или сомневаешься в моих способностях?

Его оправдание не возымело убедительного эффекта. Не до конца верю, что дело действительно в деньгах, ведь он принимает заказы не только у меня. Он лучший в своём деле, и об этом знают абсолютно все. Каждый его день заполнен наёмными убийствами. Заказчиков у Левина до хрена и больше.

— Выключай параноидальное расстройство личности, Вал, — усмехается Сила. — Мне нужно бабло, только и всего. Я возьму это на себя, а вы готовьтесь к переговорам с сербами и татарами.

— Окей, — перестаю сверлить его недоверчивостью и убираю пистолет за пояс. — Два дня. Ровно два дня, и живой стрелок должен быть у меня.

Сила победно ухмыляется и лениво подкидывает складной нож, чтобы поймать его. Его глаза скользят по второму этажу, и он апатично протягивает:

— Тогда я пошёл.

Прежде чем скрыться в толпе, он говорит что-то Хаджиеву и указывает большим пальцем на камеры. Тимур передаёт ему ключи и приближается ко мне.

— Знаешь, у меня была надежда, что вечер пройдёт без проблем, и быстро, — морщится недовольно. — Левин сегодня прям пчёлка труженица. Сам захотел взять на себя и свою голову этот геморрой.

— Не за бесплатно же, — ухмыляюсь я. — Но не переживай, я не собираюсь вешать его фотографиюю в рамочке с подписью: «Почётный работник года».

— Ага, лучше сразу мою.

— Обломись, Хаджиев. Место уже занято, — указываю пальцем на себя. — Я жуткий трудоголик.

Тимур отмахивается и проводит рукой по своим коротким волосам.

— Труп сейчас заберут. Троицкий отправил пару людей из органов.

— Решить вопрос нужно с помощником и семьёй, — говорю я. — А ещё с теми, кто может обвинить нас в его убийстве.

— Охрана проверяла приглашённых. Чужих не было.

— Значит?

— Его убил кто-то из гостей или кто-то из наших.

— Охренеть.

— Из наших никто не мог.

— Прямо как Али? — ухмыляюсь я.

— Единичный случай.

— Не факт.

— Я пытаюсь быть оптимистичным.

— Херово выходит.

Тимур цокает языком и изучающим взглядом скользит по площадке второго этажа:

— И как не могли заметить киллера в том месте?

— Никто не ожидал убийства — преимущество раз. Темнота — преимущество два. Стрелок небольших размеров, поскольку незаметно уместиться в узком пространстве с большими параметрами тела невозможно.

— Поговорю позже на эту тему с Силой. У него в этом плане мозги намного лучше соображают.

— Виталий приехал сюда с помощником?

— Да. Он сейчас телохранителей допрашивает.

— Пойду с ним решу, что дальше делать. Выпроводи гостей и убедись, что языками чесать не станут.

— Понял.

***

Вернувшись, наконец, в кабинет через два часа, когда всё утихло, первое, что увидел — спящую маленькую танцовщицу. На ней одна из моих толстовок, которые висят в шкафу, как сменная одежда, на всякий случай. На моём лице непроизвольно возникает улыбка от вида, как умиротворённо спит Юля. Ради её спокойствия я готов свернуть не только горы, но и шеи. Как бы сильно не хотелось побыть с ней наедине, нужно отвезти её домой.

Экран телефона, который лежит на подлокотнике дивана рядом с её головой, загорается. Я бросаю на неё короткий взгляд и беру его в руки. Несколько уведомлений из мессенджера.

Введите код-пароль.

Блять, что я вообще делаю?

Не коснувшись экрана, возвращаю телефон на место. Уверен, ей бы не понравилось, если бы я тайком влез в её телефон и прочитал сообщения, которые вообще никаким образом не относятся ко мне.

Девушка переворачивается и открывает глаза. Сонливость мигом испаряется. Юля резко садится и внимательно скользит обеспокоенным взором по моему телу.

— Что скажешь? — интересуюсь я с насмешливой ухмылкой.

— Ты о чём? — не понимает она.

— Достаточно хорош собой?

— Тебя по голове ударили? — Юля насмешливо приподнимает брови.

— Лежала и мечтала об этом?

— Даже сон видела!

Девушка сбрасывает с себя плед и спускает ноги на пол, где валяются её босоножки.

— Отвезёшь меня домой?

— Конечно.

— Подожди, только обуюсь.

Я опережаю её, опускаюсь на колено перед ней и бережно обхватывая худую щиколотку, чтобы помочь ей обуться.

— Что ты делаешь? — недоумевает девушка.

— Помогаю тебе с босоножками.

Одна уже готова. Приступаю к застёгиванию замочка на второй. Юля нервно хихикает:

— Твои подчинённые будут в шоке.

— Почему же?

— Глава русской мафии и вдобавок грозный бандит встал передо мной на колено.

— Пусть привыкают. Остаток жизни я собираюсь провести именно так.

Её щеки приобретают розоватый оттенок, а глаза, не выдержав напор моих, поднимаются к потолку. Юля молчит недолго и как только я отстраняюсь, похлопывает по моему плечу с колкой ухмылочкой:

— Сердце замерло от твоей красноречивости. Ты, видимо, в прошлой жизни был обольстителем женских сердец!

— Да, вижу, что твоё сердце шалит — раскраснелась вся, — ухмыляюсь и поднимаюсь во весь рост. — Может, водички?

— Желательно пакет.

— Зачем тебе пакет?

— Хочу надеть на свою голову.

— И чем же это поможет тебе?

— Например, не буду лицезреть самовлюблённое лицо его мафиозного величества.

— Так я теперь королём стал? Надеюсь, твоего сердца.

— Ой, всё! — Юля встаёт и берёт телефон в руки. — С тобой всегда тяжело общаться.

— Знаю. Моя охренительность так влияет. Привыкнешь, маленькая танцовщица.

Девушка закатывает глаза и идёт в коридор. Как обычно, направляюсь за ней.

***

Юля открывает дверь, включает свет в прихожей и бросает свою сумку с вещами на деревянный комод. Она оборачивается в мою сторону и вздыхает:

— И вот не лень тебе в два часа ночи заезжать со мной в продуктовый, а потом тащить пакеты?

— Не лень, — оставляю пакеты чуть дальше порога. — А ты ворчунья между прочим.

— С чего бы? — девушка скрещивает руки на груди и метает в меня рассерженный взгляд. — Если ты имеешь ввиду моё возмущение после того, как ты заплатил за мои покупки в магазине, то уж извините! Я в состоянии заплатить за себя сама и тем более..

— Слышишь? — делаю вид, что прислушиваюсь, отчего Юля замолкает и вопросительно смотрит на меня. — Это же...

— Что? — маленькая танцовщица сводит брови к переносице и тоже прислушивается. — Ничего не слышу.

— Комар пищит.

— Шайхаев! — шипит Юля. — Ты козёл!

— Вот! Вот! Опять! — смеюсь и отхожу назад, когда она подбегает и пихает меня в плечо. — И вообще-то я не козёл, а как ты сказала раннее: «Ваше мафиозное величество». Больше без поклона или реверанса не обращайся ко мне.

— Ты шут гороховый, а не «ваше мафиозное величество».

— Н-да?

— Н-да, — передразнивает меня.

— Раз так... — вздыхаю от театральной печали. — Пойду рыдать в подушку от неразделённой любви. Сладких снов, маленькая танцовщица.

— Доброй ночи.

Почти вышел за порог квартиры, но резко останавливаюсь и оборачиваюсь.

— Ты чего? — удивляется девушка.

— Кое-что забыл забрать, — отвечаю я.

Маленькая танцовщица опускает взгляд на своё тело. Моя толстовка до сих пор на ней, и возможно, она подумала, что я имею ввиду именно её. Но когда она хватается за края толстовки, я преодолеваю расстояние между нами и, обхватив узкую талию, накрываю её рот своим. Юля слегка вздрагивает, но не отстраняется, поддавшись моему напору, когда наши языки встречаются. Её пальчики скользят по моей челюсти и останавливаются на шее. Ей приходится приподняться на носочках, чтобы обвить руками мою шею. Внутри меня разливается тепло, когда её маленькое и стройное тело прижимается к моему.

— Обещанный поцелуй, — договариваю я. — Теперь ночь точно будет доброй.

***

— А ты пунктуальный, — Тимур заглядывает в багажник машины Левина. — Это тот, кто стрелял?

— Собственной персоной, — невозмутимо отвечает Сила.

Перевожу многозначительный взгляд на Богдана, большого партнёра убитого Виталия. Этот недоносок доказывал мне, что Сила не сможет найти стрелка. Однако результат стоит прямо перед ним.

— Вал, я извиняюсь за то, что недооценил твоего наёмника. Ты, знаешь ли, шишка большая, и ссориться с тобой мне вообще не выгодно.

— Забыли, — безэмоционально отвечаю и смотрю, как табачный дым клубком распространяется по воздуху. — Забирай его.

— У тебя же есть подробная информация для нас? — Богдан обращается к стрелку.

Тот молчит, и тогда Сила бьёт его под дых:

— У тебя, блять, спрашивают.

Парень с испуганными глазами энергично кивает.

— Не останетесь послушать? — интересуется у меня Богдан.

— Не интересно копаться в чужом белье. Наша непричастность доказана. На этом разойдёмся.

Левин задерживает взгляд на стрелке и посылает ему убийственную улыбку:

— Не расскажешь — узнаю. Если узнаю — убью.

***

Мои хорошие, жду всех вас в своëм тг: Варвара Вишневская или же bookVishnevskaya 🍒

Там я публикую множество интересных постов, которые связаны с моими выходящими и будущими книгами 📚

А также там создан чат, где у нас происходит общение напрямую ❤

Если хотите, чтобы новая глава вышла как можно скорее, проявите активность, чтобы я знала, что вы ждёте 🫂