Глава 44

Среда, 30 апреля, 04:49

Соня

Соня открыла глаза и не увидела Макса рядом. Кровать была пуста. Идеально заправленное покрывало и наволочка без единой складки, еще больше насторожили девушку. Она села, укуталась в одеяло и усердно заморгала, пытаясь окончательно проснуться.

Предрассветные лучи заполняли комнату слабым бледно-розовым светом. Сонный Ровсток встречал новое утро лиловым заревом в окнах высоток. Это удивительное время встречи дня и ночи, когда верхние этажи небоскребов уже купаются в медных лучах солнца, а узкие улочки все еще укрыты пурпурным покрывалом тьмы.

Макс стоял к ней спиной, опершись руками о стальное ограждение второго яруса и смотрел куда-то вдаль. Соня не видела его лица, да ей это и не нужно было. Девушка прекрасно ощущала эту вязкую, тягучую тоску, которая заполнила каждый сантиметр спальни.

— Как ты? — сипшим после сна голосом, спросила она.

— Нормально.

— Ты не ложился? — София взглянула на его брюки и футболку, и убедилась в своей догадке.

— Нет, — он обернулся и облокотился локтями о поручни. — Спи, еще очень рано.

— Как-то очень плохо спится без тебя.

Пол ночи они потратили на то, чтобы узнать хоть какую-то информацию о женщине с фото, но все попытки были тщетны. Ни поиск по изображению, ни перелопачивание соцсетей, ни запросы в гугле, связанные с Феликсом, не принесли никаких результатов. Ничего. Отчаявшись, Макс пару раз порывался поехать в больницу, чтобы поговорить с отцом и каждый раз Соня останавливала его у дверей, напоминая о том, что в такое время его не пустят к тяжелобольному. Хорошо, если днем позволят к нему зайти.

— Я не могу уснуть. Не сейчас. Я должен узнать кто она. — он говорил тихо, почти что шепотом.

— Ты всю ночь сидел за компом?

— Да. Когда встает Саша? Мне нужно забрать у него фотографию. — Макс пугал ее своим маниакальным рвением выяснить хоть что-то о голубоглазой незнакомке.

— В 7. А часы посещения в больнице только с 9... Иди сюда. — Соня постучала рукой по матрасу рядом с собой, — Тебе надо поспать.

— Не хочу. — ответил он, но все же сел на край кровати рядом с девушкой.

— От того, что ты всю ночь на ногах, лучше не станет. Наоборот. Тебе, вообще-то, сегодня еще за руль! — она попыталась вразумить парня.

— Ну как я могу уснуть, когда весь мой мир рушится? Все что я когда-то знал, в чем был уверен, оказалось неправдой. Я только попытался смириться с этим... С тем, что мой отец отвратительный человек, со смертью Розы, с тотальной ложью Оливии, как оказывается, что я даже не знаю, кто моя мать! Вдруг это действительно та девушка с фото? Что тогда? — Соня слышала безграничное отчаяние в голосе любимого человека.

Похоже, вчерашняя новость стала последней каплей и окончательно добила его. Как бы парень не держался, сколько бы не делал вид, что в порядке и ему совершенно плевать — очевидно, что сейчас он был сломлен.

— Ничего не изменится. Ты просто узнаешь правду. — девушка провела ладонью по его плечу.

Макс долго смотрел своими пронзительно-голубыми льдинками в глаза Софии. Затем лег на спину и положил голову ей на колени:

— Изменится. — возразил он, глядя то ли в дальний угол пентхауса, то ли в стеклянную стену, — Исчезнет последнее, в чем я уверен. Я больше не буду знать, кто я.

— Ну как это? Ты все равно останешься самым умным, самым красивым, и самым лучшим мужчиной, из всех, кого я встречала, — Соня нежно гладила темные волосы, — А кто кого родил — вообще не важно. Ты стал таким, каким есть, не благодаря своим родителям, а скорее, вопреки.

Какое-то время они молчали, слушая как просыпается город и отзывается первыми трелями трамвайных звонков и автомобильных сигналов:

— Спасибо тебе. — прошептал он.

Соня искренне удивилась:

— За что?

— За то, что ты рядом.

— Ох, Макс... — девушка провела тыльной стороной ладони по острой скуле.

— Мне кажется, я еще не сошел с ума только благодаря тебе... — его голос звучал совсем приглушенно.

Длинные ресницы медленно опустились и через пару мгновений Соня услышала спокойное, размеренное дыхание. Парень так и уснул, положив голову на ее колени. София еще долго смотрела на безупречные черты лица, перебирала пальцами черные пряди и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не нарушить его чуткий сон.

— Ты уже проснулась? — спросил Макс, не отводя сосредоточенного взгляда от дороги.

— Почти. — на том конце провода послышался сонный голос Марты, — Что случилось? Почему ты так рано звонишь?

— Ничего критичного. Никто не умер, — сухо бросил он, — Ты на громкой связи, если что.

— Тогда всем доброе утро, — похоже девушка улыбнулась, — Слышал новости про твою бывшую? Ей дали два года условки и отпустили.

— Я знаю.

Ревность подняла голову и активно зашевелилась.

Соня отвлеклась от рассматривания снимка и удивленно уставилась на парня. "Откуда он может об этом знать?"

— У меня для тебя новости поинтересней. Приезжай в больницу. Папа расскажет нам увлекательную историю.

— Так 8 часов же только! — возмутилась его сестра, — Ну ладно, сейчас соберусь и приеду. Ох, не нравится мне все это...

— И не зря. — Макс положил трубку и снова принялся сверлить взглядом дорожное полотно. Парень был страшно зол. На себя, на отца, на всю сложившуюся ситуацию. София физически ощущала агрессию и решительность, которая прямо таки, исходила от него.

Макс нарушил почти все правила дорожного движения: несся с бешеной скоростью, подрезал других водителей, резко менял полосу и выезжал на встречку. Девушка вжалась в кресло, искренне надеясь, что ей удастся дожить до конца поездки. Один раз она попыталась возразить ему, и на ее разумное замечание, что не мешало бы сбавить обороты и вести себя адекватно, получила лишь неодобрительный взгляд и ледяное: "Некогда".

Кабриолет на полной скорости залетел на парковку, пронесся мимо озадаченных медсестер на курилке и остановился у парадных дверей. Соне понадобилось пару секунд, чтобы перевести дыхание и убедиться в том, что эта бешеная гонка закончилась. Она посмотрела на часы: 08:49.

— Мужчина, вход для посетителей еще закрыт. — начала недовольным тоном полная женщина в голубом халате. Но взглянув на Макса, тут же добавила, — А, хотя, ладно.

София не знала, что сработало на этот раз: его внешность, или выражение лица, по которому было видно, что если не открыть эту чертову дверь то он, не раздумывая, снесет ее.

В коридоре, Макс чуть не врезался в лечащего врача. После удивленного возгласа, доктор разрешила зайти к Феликсу, но настоятельно просила не волновать его.

"Сомневаюсь, что получится."

Вип-палата выглядела, как стандартный номер в дорогом отеле. Деревянная мебель, вазы с цветами, огромная плазма на стене. Высокая стеклянная дверь вела на просторную крытую террасу. В дальнем углу, за рейчатой перегородкой, даже уместилась мини-кухня и вход в отдельный санузел.

Соня неуверенно переступила порог. Отец Макса выглядел плохо. Бледный, исхудавший, с темными кругами под глазами. К подрагивающей руке тянулись провода медицинских приборов и прозрачная трубка от капельницы.

Пациент посмотрел на нее и слабо улыбнулся:

— Доброе утро. Вы теперь вместе будете приходить?

Девушка смущенно опустила глаза, а его сын вообще никак не отреагировал вопрос. Он быстро преодолел расстояние от двери до кровати и швырнул фотографию на постель:

— Кто это?

— Ох, Макс. Сколько тебя мать ни учила хорошим манерам — все без толку. — съязвил мужчина и потянулся за очками.

— Некогда церемонится. Отвечай.

Феликс поднес, склеенный скотчем, снимок к глазам и изменился в лице. И без того нездоровый вид мужчины усугубила мертвенная бледность:

— Где ты это взял?

— Нашел. Кто она? — не отступал парень.

— Откуда у вас эта фотография? — Феликс попытался повысить голос, но похоже, ему не хватало сил сделать это.

— Нашли в коробке, в комнате Розы. Там еще было серебряное кольцо с гравировкой. — наконец, решилась заговорить Соня.

— Кольцо... Моя первая работа... — мужчина тяжело вздохнул и снова уставился на фото. Его руки затряслись заметно сильнее.

— Хватит играть в молчанку. — грубо начал Макс, — Я не уйду пока ты не объяснишь мне, кто эта женщина и почему я так на нее похож?!

— Это все уже не важно. Ее больше нет. Просто забудь об этом.

— Ну нет папа, я не забуду! Что значит "ее больше нет"?! — парень с трудом держал себя в руках. После того, как Макс проявил слабость и уснул у Сони на коленях, он как с цепи сорвался. Будто теперь со всех сил пытался компенсировать минутную уязвимость, неадекватной агрессией ко всему живому.

Феликс водил пальцем по изображению брюнетки, словно гладил девушку. Его лицо смягчилось, взгляд перестал быть таким равнодушным и черствым, а на губах появилось подобие горькой улыбки. Мужчина смотрел на фотографию с невыносимой тоской и... любовью?

"Значит он все таки способен любить."

— Она умерла 26 лет назад... Тяжелые роды. — тихо сказал Феликс.

Отец Макса перевернул фотографию. Он медленно вчитывался в короткий текст, словно пытался запомнить каждую букву. Вновь и вновь пробегал взглядом по выцветшим чернилам, отчаянно боясь упустить любую запятую, любой завиток. Плечи мужчины подрагивали, он опустил голову и закрыл лицо руками. Феликс плакал. И судя по ошарашенному выражению лица его сына, это было впервые.

— Вот, выпейте воды. — София взяла со стола стакан и протянула ювелиру.

Тот отрицательно покачал головой, промокнул глаза и снова начал всматриваться в снимок:

— Анечка... — прошептал он и отвернулся, пытаясь сдержать вновь подкатившие слезы.

Соня коснулась руки своего парня:

— Обними его.

— Нет. — холодно отрезал Макс. — Я всю жизнь плакал в одиночестве. Теперь его очередь. Это же наша с Мартой мать, да? — он был настолько равнодушен к переживаниям отца, что это даже пугало.

— Да. — хрипло ответил Феликс.

— И она умерла, когда... — парень, вдруг запнулся.

— ...Когда вас рожала. Тебя, Марту и вашего брата. Мы даже не успели придумать ему имя...

— Что??? — одновременно вырвалось у Сони и Макса.

— У нас родилась тройня. Все мертвые. Вас двоих удалось реанимировать, еще одного мальчика — нет. Он умер вместе с Аней. — мужчина еле сдерживался, чтобы вновь не расплакаться.

Красная полоса, на одном из медицинских приборов, начала прыгать от края до края, то взмывая в самый верх монитора, то падая ниже минимального значения. Тут же послышался противный писк. Через пару секунд в палату вбежали две медсестры и уже знакомый врач:

— Выйдете из помещения! — скомандовала женщина, подходя к Феликсу и проводя какие-то манипуляции с его капельницей.

— Макс... осторожно... с мамой... — его отец говорил что-то невнятное.

— Быстро на выход! — прикрикнула на посетителей доктор.

Парень поднял выпавшую из рук отца, фотографию, крепко сжал сонину ладонь и вышел за дверь, буквально таща девушку за собой. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, стоя посреди длинного узкого коридора, залитого холодным голубым светом:

— П***ц. — выругался Макс и сел на стул.

— Не переживай, с твоим папой все будет в порядке.

— С ним то будет. А что теперь делать нам с Мартой? — он нахмурил брови и уставился куда-то перед собой, словно изучал незамысловатый узор на напольной плитке.

— Ты не переживаешь за отца? — вдруг осознала София и от этого факта ей стало совсем грустно.

— Переживаю. Но не так, как ты за своего.

— Но он не заслужил...

— Заслужил. — перебил ее парень. — После всего, что он сделал, я не обязан любить его.

— Так, мы стабилизировали Феликса Васильевича. Но к нему пока нельзя. — выглянула из палаты медсестра, — Что ж вы так отца не бережете-то? — она с укором посмотрела на Макса.

Парень проигнорировал ее слова, встал со своего места и решительно направился в конец коридора:

— Поехали в особняк. — бросил он на ходу.

— Прямо сейчас?! Подожди. — Соня едва успевала угнаться за ним.

"Да что ж он такой заведенный?!"

— О! А куда это ты? — из-за угла вышла Марта со стаканом кофе в руке. Она резко остановилась, где-то в 10-ти сантиметрах от брата, и если бы не пластиковая крышка на стаканчике, то напиток точно бы выплеснулся на пол.

Макс, похоже, был зол и на нее. Казалось, он злился на весь белый свет. Парень ткнул в руки сестре злополучную фотографию и раздраженно сказал:

— Познакомься, это наша мать, — он сделал паузу, будто не мог за один раз вдохнуть нужное количество воздуха, — И кстати, она умерла. Из-за нас.

До особняка ехали в полной тишине. Соня боялась лишний раз заговорить с Максом. Казалось его лишь тронь, и он тут же взорвется, как вулкан. Только, когда они уже завернули за кованые ворота и припарковались у каменной лестницы, девушка решилась задать вопрос:

— Что с тобой?

— Я на взводе. Уже не вывожу. — пояснил он, поднимая ручник.

— Таким я тебя еще не видела. Ты меня немного пугаешь. — призналась София.

Парень неожиданно улыбнулся и погладил ее по волосам:

— Малышка не волнуйся, на тебя моя злость не распространяется.

— Как помочь тебе успокоится? Это же не нормально...

— Ну... Можно выпить.

— Это точно не вариант в 10 утра. — отметила она.

— ...Или заняться сексом. — Макс изогнул бровь и едва заметно ухмыльнулся.

Соня совсем растерялась:

— Как?.. Прямо здесь?

Он второй раз нажал на кнопку отключения питания, но ягуар продолжал еле слышно гудеть и почему-то отказывался глушить двигатель:

— Да, бл**ь, выключись ты уже! — парень раздраженно стукнул ладонью по рулю. София вздрогнула от такой неожиданной вспышки ярости.

Макс перевел взгляд на пассажирку, подался вперед и понизил голос:

— А почему нет?

Девушка невольно отстранилась:

— Что-то, как-то ты слишком агрессивный. — испуганно промямлила она.

Парень тут же отвернулся, снова нервно нажал на кнопку и с третьей попытки, все таки, заглушил автомобиль.

— Идем в дом. — сказал он тоном, не терпящим возражений.

— Эммм... — Соня вжалась в сидение.

— Ты чего? — похоже, Макс заметил ее замешательство, — Проверим документы, как и планировали. Никто не собирается тебя домогаться. Ты меня совсем больным на голову считаешь, или что? — хмыкнул он и вышел из машины, громко хлопнув дверцей.

"Ну отлично. Я еще и обидела его".

Особняк казался совсем пустым. Звенящая тишина заполнила высокие своды и просторные залы. Только слабый звук швабры, скользящей по мраморному полу, напоминал о том, что в здании еще кто-то есть. Яна выглянула из-за арки, как раз когда они вошли в холл:

— Доброе утро! — помахала им девушка.

— Моя мать у себя? — металлическим тоном спросил Макс.

— Нет, она вроде как собиралась в город. Ей что-то передать?

— Ничего. — буркнул он и пошел вверх по лестнице.

"Интересно, хорошо завуалированный хам, сидит в каждом мужчине?"

Через 2 минуты они оказались в семейной библиотеке.

— Вот здесь глянь. — парень отставил большую фарфоровую статуэтку танцующей нимфы, снял с полки ряд учебников по иностранным языкам и достал увесистую коричневую коробку, — Здесь хранятся все старые документы. А я пока проверю гардеробную родителей. Если меня там застанут, это не вызовет лишних вопросов.

Соня кивнула и принялась перебирать пожелтевшие от времени бумаги. Библиотека, которая раньше так ее восхищала, теперь казалась довольно жутким местом. Гробовая тишина, приглушенный свет, запах старой бумаги, глухое поскрипывание дубового паркета... Десятки стеллажей с книгами перекрывали свободный обзор на помещение, из-за чего казалось, что по ту сторону полок, буквально в полуметре от тебя, может притаится кто-угодно.

Девушке мерещилось, что за ней, кто-то наблюдает. Перекладывая каждый новый документ из коробки на пол, она замирала и прислушивалась, к любому шороху. Перебирая бумаги, София нашла копию свидетельства о браке Феликса и Ольги. На момент появления в их семье близнецов, они были женаты уже 6 лет. "Значит Анна была любовницей Феликса..."

Следующие значимые документы нашлись в старой голубой папке на завязках. Там лежало с десяток врачебных заключений о бесплодии Ольги. Два раза в год женщина проходила обследование и каждый раз один и тот же неутешительный вердикт.

Когда Соня достала из коробки брачный договор родителей Макса, у нее по спине пробежал холодок. Девушке показалось, что она отчетливо слышит тихое, сдавленное дыхание. Где-то рядом. Совсем близко. Буквально у себя за спиной...

Внизу послышался бой антикварных часов. Звучало слишком зловеще.

Едва уловимое дуновение холодного воздуха коснулось ее затылка и шеи.

Скрипнула старая половица.

В нос ударил тяжелый запах шафрана и пудры...

София резко обернулась:

— Вы??? — удивилась она, увидев за своей спиной стройный женский силуэт.

— Что вы здесь делаете? — возмущенно спросила Ольга. Она оглядела лежащие на полу стопки книг, которые убрал с полок Макс, затем перевела взгляд на открытую коробку с бумагами.

— Эээм... Я просто искала...

— Что ты вынюхиваешь в ящике с документами, маленькая дрянь? — с женщины моментально слетела маска интеллигентной хозяйки особняка. Она выхватила из рук Сони брачный договор и бегло взглянув на него, изменилась в лице: — Зачем тебе это?

— Я... Макс попросил найти... — голос девушки дрожал, она судорожно искала в голове правдоподобное оправдание и никак не находила его.

— Этому выб**дку мало нового завещания? Он решил и сюда нос сунуть?!

София не понимала, что так сильно разозлило Ольгу и о каком завещании идет речь.

— Тебе тоже наши миллионы покоя не дают?! — продолжила разъяренная женщина.

— Ольга Николаевна, я не понимаю о чем вы. — Соня была абсолютно искренна в своем признании.

— Еще одна охотница за чужими деньгами? Думаешь их так просто получить через постель? — в ее глазах появился злобный блеск. — Их заслужить надо, дорогая моя. Я больше тридцати лет жила с этим конченым ублюдком, воспитывала его нагулянных детей... Каждый день видела эти уродливые голубые глаза, каждую секунду они напоминали мне о его предательстве... И о моей ущербности!

Софии стало непосебе. Ольга вела себя странно. Даже безумно.

Девушка незаметно огляделась. С трех сторон ее окружали книжные стеллажи, а единственный выход преградила мать Макса.

— То что вы не можете иметь детей, не делает вас ущербной.

Ольга горько рассмеялась:

— Неужели ты и правда такая наивная дурочка? Думаешь таким мужчинам, как Феликс, или Макс, нужны бракованные женщины? Если в тебе будет хоть один изъян, он сразу же избавится от тебя. Или ты принимаешь правила игры, или вали на все 4 стороны.

Софию очень задели эти слова. Она сама не понимала чем, но промолчать не могла:

— Вы не правы! Ваш сын...

— Он не мой сын! — вдруг закричала женщина, — И ты это знаешь... Ты нашла ту чертову фотографию... Почему тебе спокойно не сиделось? Зачем ты полезла в это, ты же умная девочка?

Ее слова звучали настолько пугающе, что у девушки от страха, сжалось все внутри.

— Почему вы все пытаетесь отнять у меня честно заработанное? Сначала Роза, теперь ты... — женщина потянулась к фарфоровой статуэтке, которая теперь стояла на нижней полке.

— Я ничего не пытаюсь у вас отнять, — возразила Соня, отступая вглубь ниши из книжных полок, — Я даже не догадываюсь о чем речь!

— Diamond's Empire должна принадлежать мне. И больше никому. — в глазах Ольги читалось безумие.

— Но вам и так принадлежит половина особняка, антиквариат и множество других ценностей.

— Это все копейки, по сравнению с тем, чего стоит эта чертова компания. — буквально прошипела она. Женщина стала медленно наступать на Софию, крепко сжимая в руке фарфоровую фигурку, — Ты не представляешь, как она важна для Феликса. 

— Вы же не станете... — девушка с ужасом посмотрела на статуэтку, — Макс ведь все равно узнает, что это вы!

— И кто ему поверит? — ухмыльнулась Ольга, — А вот то, что он решил избавиться от назойливой любовницы — вполне неплохая версия. Ты его достала, он вспылил... Полиция легко за нее ухватится. И, главное, сколько проблем сразу же решится.

Соне стало до жути страшно, колени дрожали, а ноги отказывались держать вес ее тела. Она прислушивалась к каждому звуку, надеясь услышать уверенные шаги Макса. Но было тихо. Никто не спешил ей на помощь.

Девушка сделала еще один шаг назад и уперлась спиной в стеллаж. Отступать больше некуда.

Ольга продолжала приближаться, расплываясь в странной улыбке:

— Ничего личного, Соня. Ты мне даже нравилась. — ее голос звучал совсем близко.

Девушка зажмурилась...

— Бросьте статуэтку и поднимите руки!

Секунда замешательства.

— Что??! — хором воскликнули обе женщины.

София не верила своим глазам. В проходе между стендами, в привычной коричневой униформе, с дурацкими хвостиками и накладными ресницами, стояла горничная... и направляла дуло пистолета на Ольгу!

— Ты?!.. Ты..! Ты же просто обслуга!

— Живо! — скомандовала Яна, пригрозив ей оружием.

Как по волшебству, откуда-то справа, возникло двое мужчин в форме. Они молниеносно заломали руки хозяйке дома и надели на нее наручники. Соня еще успела отметить, как странно, на тонком запястье женщины, выглядит сочетание стальной скобы и изящного жемчужного браслета.

— Где Макс? — беззвучно, одними губами, спросила София.

— Извини, но твоего парня пришлось закрыть в гардеробной, чтобы он не сорвал нам всю операцию. — горничная перевела взгляд на Ольгу, привычным жестом достала из фартука полицейское удостоверение, махнула им в воздухе и начала монотонным голосом:

— Вы подозреваетесь в убийстве Розы Новак, в покушении на убийство своего супруга...

Соня больше не слышала, что говорила Яна. В голове стоял шум, а на глаза накатились слезы. Ноги окончательно отказывались слушаться. Она медленно сползла по стенке и громко зарыдала, сидя на полу, среди разбросанных книг.