глава двадцать седьмая: «так называемый отец»

— «папа»? — искренне удивился мужчина, осматривая кабинет, а затем лучезарно заулыбался, — давненько я не слышал от тебя подобных слов, доченька.

— не волнуйтесь, больше не услышите. Я просто была удивлена. — тут же замешкалась та, понимая суть сказанного слова.

— Клэр, — со вздохом произнес он, — когда ты уже прекратишь этот цирк?

— не понимаю о чем вы, генерал-майор, Мартинес. Простите, снять головной убор не могу, приветствуя вас, у меня его попросту нет сейчас.

— опять за свое. Мы же не чужие люди, почему ты просто не можешь называть меня «отцом»? Что в этом сложного?

— по-моему, мы уже говорили на эту тему много раз. Мой ответ все тот же. Вы - чужой для меня человек, как и я для вас.

— ну что ты, Клэр, ты моя дочь..

— я не желаю больше говорить с вами на эту тему. — съязвила Мартинес, присев на корточки, дабы убрать разбросанные бумаги.

— ох-х, — он не знал как продолжить диалог, просто стоял на одном месте пару секунд, но, все же, продолжил, — ты, кстати, зачем парнишку напугала и прошла сюда в три часа ночи?

— не хочу показаться грубой, но это не ваше дело. К тому же, — Клэр взглянула на мужчину, стоящего в дверях, — по всей видимости, я не единственная такая.

— да-уж, это у нас семейное, - на его лице засияла противная улыбка, из-за чего дочь скривила лицо и вновь вернула свой взгляд на документы, — и все-же, — проговорил тот, присаживаясь рядом с ней на корточки, а затем беря в руки пару листочков из папки, которые та не успела собрать, — зачем тебе это?

— затем, — буркнула темноволосая и буквально вырвала из рук, так называемого, отца бумаги и засунула их в папку, убирая на место, — мне нужна была фамилия одного парня, который подозревается в ограблении банка.— явное вранье, в котором не было и доли правды. Но он же этого не знает, верно?

— ты слишком много работаешь, дочка. Иди отдохни. Может, мне подписать для тебя пару выходных? Скажем, на недельку..

— спасибо, но я без вас как-то разберусь. Всего хорошего. — улыбнувшись самой натянутой улыбкой, которую Клэр только могла выразить, она быстрым шагом покинула кабинет и спустилась вниз, кладя на стойку ключи.

наверняка, вам интересен вопрос: почему же Клэр не могла сказать правду? Ответ прост. Сотрудникам полиции категорически запрещено влезать в подобные бумаги вне рабочее время, так еще и без постановления. Это карается увольнением. Но тогда у вас возник еще один вопрос: она же могла все рассказать и Мартинес бы ничего не сделал, ведь он ее отец. Да. Так можно было сделать, но девушка совершенно не хочет быть у него в долгу, поэтому приходится выкручиваться.

— надеюсь, ты все еще помнишь, что если кто-то узнает об этом, то тебе крышка? — произнесла она, взглянув на мужчину за стойкой, который со страхом закивал, да так быстро, что Мартинес усмехнулась и вышла из здания, садясь в свою любимую машину.

— ты помешал мне, Мартинес, снова, — пробубнела та себе под нос, будто бы разговаривала с кем-то, — но не учёл, что я ловкая, словно змея. — на лице расползлась победная улыбка, когда Клэр вытянула нужные документы из-под своей кожанки..