Неожиданная встреча

5Ещё много ярко-жемчужных дней и фиолетово-закатных вечеров Алистер и Джоанна провели в старой дощатой мансарде. Во внутреннем доме юного ученого появилось что-то помимо телескопа, старого чемоданчика, книг с записями и Звёздной Границы. Этим чем-то была Джоанна.

Каждым возгласом искреннего восхищения, каждым объятием и рисунком она продолжала обставлять его душевное жилище. Благодаря ней он научился не просто производить точнейшие расчёты и замечать малейшее движение в самой дальней галактике, но и чувствовать свою науку, понимать космос. Теперь звёзды представлялись ему не просто космическими телами, но так же и сиянием, дорожку из которого каждую ночь они бросали на непроглядный жизненный путь.

Новое качество похвалил профессор Гудхарт, учёный-астроном, заведовавший кафедрой в местном астрономическом университете. Давно наблюдавший за юным, погружённым в свою работу Алистером, мужчина успел хорошо изучить не только его путь, но и характер. И потому, когда появилась Джоанна, он трепетно радовался и ждал перемен к лучшему в своём почти ученике.

И вот, когда долгожданные перемены наступили, ознаменовав начало новой жизни для Алистера, не подозревавшего о своей подлинной гениальности, профессор незамедлительно объявился у него на мансарде. Наука должна знать тех, кому предстоит ее вести.

«Учитель» (важно заметить: не без труда) вскарабкался на железный выступ, по которому обычно спускался в своё (или чужое) окно Алистер. Только там возможно было с ним пересечься.- Здравствуй, Алистер! - Его мягкий, радушно приветливый голос показался громовым раскатом для задумчивого и одухотворенного юноши, и последний едва не рухнул в пропасть каменных стен.

- Д-добрый день, сэр! - Бегая глазами и стараясь ровно стоять, поздоровался Алистер.

- Я очень рад за тебя, мой юный друг! В твоей жизни произошли настоящие счастливые перемены! - серьёзный и постоянно отчуждённый профессор долго готовился к этому разговору, но был настолько счастлив видеть своего ученика погружённым в суть космической дали, что слова давались тяжело, - теперь ты настоящий учёный, особенной, далекой, всеобъемлющей любовью обожающий свою науку...

- О да, вы абсолютно верно вычислили мой настрой! - Не дал договорить Алистер, видевший в каждом человеке доброго собеседника, и если тот продолжал внимательно слушать и разговаривать с ним, то и вовсе мог забыть, что встретил его только пару мгновений назад.

Вот и сейчас, стоя на неудобном чердачном выступе и поправляя забивающиеся в глаза и рот длинные пшеничные волосы, разбрасываемые непослушным городским ветром, он с радостью рассказал и о своей теории, и о чердаке с телескопом и записями, и о способах, которыми он вычислял расположение Звездной Границы.

Профессор Гудхарт в очередной раз искренне поразился гениальному дару, который Господь даровал его ученику. Алистера он по-другому называть не мог, ему (а, возможно, и обоим) казалось, что слишком много они прошли вместе.

- Мой друг, что сделало тебя таким? Что стало той самой отправной точкой, от которой космические корабли отрываются, чтобы покорять новые дальние и неизведанные просторы? - Задал профессор волнующий его вопрос. Не все ответы можно получить путём наблюдения. Иногда требуется ещё и сблизиться, понять.

Алистер на мгновение задумался, уставившись в жемчужно-голубую Даль с силуэтами многоэтажек, а затем произнёс:

- Это были рисунки Джоанны. Не достаточно только вычислять и смотреть издалека, чтобы всегда находится рядом со своей наукой. Именно ее космические акварели помогли мне увидеть космос во всей глубине, взгляните сами! - И юноша протянул мужчине немного помятый от частого ношения в нагрудном кармане, но не утративший своей ослепительной загадочности рисунок, - Она изображает космос по моим описаниям. Взгляните, какое чудо получается!

Стоило морщинистой, грубой руке лишь коснуться нежно выведенной на бумаге космической дали, как взрослый мужчина унёсся в полёт по бескрайним фиолетовым просторам, словно ему было не больше пяти лет. Он живее всего видел каждую пролетающую звезду, пробивающую путь сквозь сине-лиловую мглу, слышал свист далеких комет и гудение планет, переговаривающихся между собой...

- Ничего не говорите, пожалуйста! - Затараторил Алистер, - Я сейчас ее приведу... ДЖОАННА!!!

Он не хотел, чтобы добрые слова, припасённые Гудхартом для Джоанны, услышала не она. У него было по-настоящему доброе сердце, пусть он и не замечал этого. Его доброта могла проявляться только к одному человеку.

Спустя мгновение он втащил слегка растерянную и недоумевающую подругу на выступ, и увидев свой рисунок (ужасный рисунок!) в руках у профессора, девушка расплакалась...

Но мудрого профессора это не удивило. Напротив, он отреагировал весьма спокойно:

- Дорогая... Твои рисунки творят с людьми настоящие чудеса! Они переносят их в мир самой заветной мечты, самых светлых чувств, и для этого им совсем не нужно быть идеальными. Никогда не смотри на других, тем более на гениев. Им и не снилось иметь столько искренности, доброты и любви, сколько скрывать твоё большое сердце. Светлых чувств, спрятанных в нем, хватит на всех! И твои рисунки - способ дарить эти чувства. Запомни: даже если вокруг тебя сидят сплошные профессионалы и разными видами кистей и точными расчётами в головах, это никак к тебе не относится. Ты пришла за своей целью - дарить светлые чувства.

Всегда помни именно про цель и иди к ней. На ней держится состояние и даже - он с улыбкой посмотрел на Алистера, не перестававшего повторять «почему ты плачешь?» (он больше всего не любил, когда плачут), - научная карьера некоторых отдельных лиц!

Затем последовали объятья. Долгие, крепкие, искренние. Каждый в тот момент отдавал какую-то частичку своей души, благодаря чему все ушли с ощущением полноценности.

Алистер и Джоанна не могут друг без друга, в этом не может быть сомнения. Кто же откроет тайны космоса, а кто - дверь, ведущую в него, легким нажатием кисточки, если каждый из них будет по отдельности? Как-то Алистер сказал Джоанне: «Мы слишком разные люди: даже вкус арахисовой пасты для нас разный: для тебя - сладкий, для меня - слишком солёный».

Разные люди нужны, чтобы, отдавая что-то своё, родное и искреннее, дополнять друг друга.

***

P.S. Джоанна всё же разрешила мне вставить в книгу парочку её волшебных рисунков.