Отблески перемен

2Раскрытая книга лежала на письменном столе, похожем на сказочный город из-за разбросанной по нему акварели, напоминавшей разноцветные крыши. Пожелтевшие страницы были сплошь забрызганы ультрамариновыми, хинакридоновыми, краплаковыми и фиолетовыми капельками. Цвета, принадлежащие только страницам с рассказами Рэя Брэдбери.

Джоанна с огромной любовью погружалась в его истории. Девушка не просто зачитывалась, но и рисовала космос, так искусно описанный автором. Ее рисунки раскрывали перед читателем тайны марсианских пустынь, затерянных лунных коридоров и загадки, которые прячут в своих огромных, словно пещеры на Юпитере, глазах сказочные чудовища. Если бы читатель имел удовольствие видеть хотя бы один рисунок Джоанны, то незамедлительно признал бы, что нет на свете более искренних и правдивых этюдов, картин, даже фотографий, отражающих все загадки этой разноцветной, неведомой дали, чем эти спокойные, при этом цепляющие и яркие акварели.

Увы, юная художница (по крайней мере, на тот момент своей жизни), с читателем бы не согласилась. Более того, если бы читатель встретил Джоанну, то счел бы ее ничем не увлекающимся подростком, потому что она ни за что не показала бы рисунков, так как не любила свои произведения. Отец как-то сказал ей: «Настоящий художник – тот, чьи творения похожи на работы Д'Авинчи, Ван Гога и... прочих этих... живописцев.»Стоит ли говорить, что папа Джоанны был экономистом, совсем не разбиравшемся в живописи (Даже в свой перечень "художников" он умудрился впихнуть Антуана Де Сент-Экзюпери и Рафаэля Саббатини). Но девушка не приняла во внимание это обстоятельсво и стала рисовать тайно, запасаясь чаем и пряча акварель и рисунки в старую разноцветную сумку. Туда же в последствии отправилась и книга Брэдбери, потому что Джоанна влюбилась в его яркие, четкие, словно звездная россыпь, описания, и при каждом чтении плотно закрывала дверь комнаты, даже на всякий случай задергивала плотные шторы. В этой уютной темноте с густым запахом чабреца и разнообразной бумаги сказка начинала воплощаться, выбираясь из заселенных словами и мыслями страниц на чистый белый лист, ведомая дрожащей от волнения рукой юной любительницы неведомых космических глубин.

***

Разум Алистера настолько потонул в расчетах и звездных схемах, что он, как всегда, поставил ногу не на тот подоконник. Ничего не заподозрив, юноша запрыгнул в открытое окно, и пытаясь выпутаться из плотных штор (разве на их с дедушкой кухне такие?), прокричал:

- Дедушкая, я... - БАМ!

Алистер не успел договорить, и повалился на пол из-за резко обрушившегося на него чайника.

***

- Что я наделала, что я наделала?! – Градом стучал беспокойный шепот Джоанны, молниеносно перелистывающей страницы книги о первой медицинской помощи в поисках хотя бы легкого упоминания об ударах чайниками. - А вдруг он не вор... Тогда почему лазает по чужим окнам?

- Дедуш... ка... Сегодня мои любимые блинчики? – Слова лежавшего на кровати и начавшего пробуждаться Алистера показались грозой на фоне тишины комнаты.

- Тише! – От неожиданности девушка подскочила.- Нельзя чтобы папа вас видел!Когда взгляд незнакомца прояснился (точнее сказать, еще больше наполнился недоумением), Джоанна продолжила:

- Кто вы такой? Вы – вор?! Отвечайте мне немедленно! – Она старалась выглядеть грозной, но от волнения ее голос дрожал и превратился в фальцет.

- О чем вы, я не похож на вора! Я – приличный ученый, в конце концов! – Во взгляде Алистера словно передернулся занавес эмоций, недоумение резко сменилось возмущением, - И если бы вы, как я и прочие ученые были столь же наблюдательны к окружающему миру, то заметили бы, что... - он сделал небольшую паузу, словно проверяя дальнейшие слова на адекватность, - на меня упал чайник! И упал он явно не сам! Не могли бы вы сказать, кто это сделал?

- Нет... Я не знаю... - залепетала девушка, стараясь спрятать за спиной чайник, который (только что заметив...) до сих пор не выпускала из рук, - у нас чайники сами падают с полок...

- А разве чайники не должны стоять на кухне, как и вся другая посуда?При этих словах руки Джоанны словно ударились об лед. Нет, она не может раскрыть ему свою художественную тайну!

- Эм... Ну... Нет, конечно не должны! За кого вы нас держите?! Уж мне ли не знать, что чайник должен, а что нет?! Вы, должно быть, прилетели с другой планеты, раз не знаете наших простых обычаев! – ее щеки запылали не столько из-за гордости, столько от осознания того, что краски космических сказок ее рисунков вопреки всем обстоятельствам не просочились за завесу тайны.

- Ну, не совсем с другой планеты, из другого города; и советую вам от лица всей науки перестать нести вздор, потому как прежде чем упасть, я видел вашу прелестную руку, сжимавшую чайник, который вы прячете за спиной!

Джоанна так и замерла с приоткрытым ртом, потому что в следующую секунду послышался звон ключа, сопровождаемый дрожанием дверной ручки...

«О нет! Я забыла вытащить ключ...»

-Джоанна! – Настойчивый голос отца был настолько тверд, что, казалось, одним звучанием вот-вот проломит дверь... - С кем ты разговариваешь?- О нет! Это мой отец! Прячьтесь, прячьтесь же немедленно! Что вы застыли?Алистер, не готовый к такому повороту (Только представить, какое умиротворение царит сейчас на его чердаке!), нырнул головой под кровать, и в попытках стремительно увильнуть вслед долговязым телом, вызвал неимоверный грохот, приземлившись прямо под ноги вошедшего соседа.

- Добрый день! Я... то есть мы с дедушкой, он сейчас кипятит молоко на кухне, ваши новые соседи! – Добродушно улыбаясь и едва разглядывая лицо слегка недоумевавшего собеседника из-под темноты матраса, проговорил юноша.Про себя наблюдательный звездочет отметил, что ни за что не подумал бы, что этот приземистый и строгий мужчина с черными, идеальной формой усами и бородой, одетый в такой же черный пиджак – отец Джоанны. Первый был совершенно не похож на тонкую, нежную, словно утренний свет, милую красавицу с копной золотистых кудряшек и большими голубыми глазами (К слову, только их блеск и просматривался за большим жестяным чайником с подозрительно знакомой Алистеру вмятинкой на боку, за которым девчушка надеялась спрятаться). Ее обьемный розовый свитер был испещрен блеклыми точками акварельных капель, особенно на рукавах.

- Меня очень радует, что вас воспитывает дедушка! – Яростно и вычурно жестикулируя, проговорил отец Джоанны, - Будет кому научить вас хотя бы не лазать без спроса по чужим квартирам. Джоанна! – Обратился он к изо всех сил старавшейся исчезнуть дочери, - Потрудись, пожалуйста, обьяснить, ЧТО этот... молодой человек делает у тебя на кровати?!

К своему несчастью, Алистер не удержался от смеха, наступившего по причине невероятного сходства манеры речи этого комичного мужчины с выплевыванием безвкусной жевачки.

- Я... Я ударила его чайником! – Единым писклявым словом выпалила девушка, тряся называемым предметом с такой силой, словно надеялась вызвать у живущего там джина тошноту.

- Что ты мелешь?!

- Простите, позвольте мне обьясниться, - попытался спасти положение голос из-под кровати, - Я – начинающий ученый, работал над важным... - нет, нельзя произнести «открытием!» - проектом, как вдруг – дедушка завтрак приготовил, ну я и побежал со скоростью света... Кто же знал, что мои ноги случайно наступят на ваш подоконник? Между прочим, многие академики отмечают невероятное свойство скорости света: своим быстрым течением она...

- Так вот где ты околачиваешься на этот раз! – Позднее Алистер клялся, что никогда так не радовался ругани дедушки. – Хватит пудрить людям мозги своими звездными скоростями и световыми системами, последний разум от них потерял! Живо иди завтракать, пока я сам тебя на телескопе в открытый космос не отправил!

Угроза подействовала на редкость эффективно. В следующую секунду Алистер уже свисал одной ногой в своем окне, сопровождаемый криками нового соседа о «распущенной молодежи». Прокричав самое добродушное «Еще увидимся, Джоанна!», юноша отправился рассказывать дедушке о своих утренних приключениях.