Часть 14. Последствия ночи

«Она не утихает. Боль. Раны засыхают, и ты не всегда чувствуешь, будто нож рассекает тебя на части. Но когда ты ожидаешь этого меньше всего, боль вспыхивает, чтобы напомнить, что ты никогда не будешь прежним.»

————————————————————

Я с трудом открываю свои глаза. Все тело ноет, будто меня переехал поезд. Сажусь на кровать и опускаю ноги на холодный пол. Разминаю шею, вертя ей в разные стороны, и слышу хруст позвонков. Я подхожу к зеркалу и вижу изуродованную девушку. Моя щека- это один сплошной синяк, губа треснута, на шеи синие следы от пальцев, а мои глаза ещё тусклее, чем обычно. Черт, что мне теперь делать?  Хватаюсь за голову и сажусь обратно на кровать, оперевшись локтями на коленки. Тут нет ни тонального крема, ни какой-нибудь пудры ничего. Поднимаюсь с кровати и иду к шкафу. Достаю свою длинную кофту с горлом и решаю надеть её, чтобы скрыть хотя бы следы от пальцев на шее. Умываюсь холодной водой, которая помогает взбодрить меня. Хочется в душ. Жаль, что его можно принимать только по вечерам. Расчесав свои волосы, я перекидываю их вперёд на плечи, чтобы прикрыть своё лицо. Делаю глубокий вдох и, шумно выдохнув, выхожу из комнаты на завтрак, предварительно посмотрев, не выходит ли парень. Захлопнув за собой дверь, я стремительно шагаю к лифту, от чего охранники почти бегут за мной. Иду в столовую, не поднимая головы, чтобы никто не увидел моё лицо. Быстро беру еду и иду к своему столику, садясь ко всем спиной. Я начинаю быстро быстро есть, чтобы успеть смыться до прихода Эйдена. Но я понимаю, что мой план провалился с треском, когда слышу слева от себя удар подноса о стол. —Привет, Сэм,— говорит Эйден, садясь за мой столик, от чего все внутри меня начинает сжиматься. —Привет,— тихо говорю я. —Как спалось?— спрашивает он. Он что ничего не помнит? Что за непринужденная беседа?—Нормально.—бубню я в ответ. —А мне что-то не очень. Всю ночь какая-то хрень снилась.Слегка поднимаю возглас на парня, и наши глаза встречаются, но я тут же отвожу взгляд, продолжая ковыряться в тарелке. Он выглядит каким-то уставшим и измотанным, будто это я его вчера била, а не он меня. —Что с губой?— спрашивает парень, от чего я выдыхаю, ведь он не увидел мою щеку, а значит выпутаться будет легче. —Ничего. —Врешь. Что случилось?—Ничего. —Сэм!— чуть грубее говорит парень, но я его игнорирую, начиная понимать со стола. —Сидеть,— говорит он, пригвоздив меня рукой к стулу.— Что случилось, Сэм?Получив очередной игнор, парень хватает мой подбородок пальцами, от чего я начинаю вырываться, но он все равно сильнее меня. Он поворачивает мою голову вбок, от чего ему открывается потрясающий вид на мою щеку. Он тут же отпускает свою руку и с ужасом начинает смотреть на меня, не проронив ни слова. Я смотрю в его глаза и вижу в них боль, разочарование, злость и ещё кучу непонятных чувств. Его кулаки сжимаются, от чего костяшки становятся белыми, и он начинает шумно и злостно дышать. Резко пересаживается на одно место ближе ко мне и хватает меня за горло кофты. Сильно оттягивает горловину, и в его глазах застывает ещё больший ужас чем был раньше. Он пересаживается обратно на своё место, а я начинаю прикрывать свою шею кофтой. Парень встаёт со своего места и начинает ходить туда сюда от стены и обратно. Он резко проводит своими руками по голове, рвя на себе волосы и шумно выдыхает. —Это был не сон,— все что говорит парень. А я так же сижу и молчу, уставившись на него.— Блять, Сэм! Сука!— парень начинает злиться и, подойдя к стене начинает долбить в неё кулаком. Удар, удар, удар.... крик. Душераздирающий крик вырывается из его горла. Я сижу и смотрю на него, закрыв рот ладонью, а из моих глаз невольно выступают слезы, которые катятся одна за другой по моим щекам. К Эйдену подбегают охранники, и он тут же начинает вырываться из из рук. Бьет одного по морде и, этим автоматически выписывает себе смертельный приговор. Два охранника достают свои дубинки и начинают бить им парня, от чего он падает на пол. Он просто лежит... не пытается закрыться руками, защититься или дать отпор, не кричит.... ничего. Он просто лежит и принимает шквал ударов на себя, будто бы сам этого желает. Будто бы специально спровоцировал их своим ударом, чтобы они избили его. —Нет! Нет! Остановитесь! Прошу! Хватит!— я подбегаю к ним и начинаю молить их, чтобы они остановились. Они же не оставят на нем ни одного живого места. На мои крики подлетает Джо и, схватив меня, уводит к другим охранникам.— Джо! Останови их! Прошу! Они же просто убьют его!— прошу его я. — Сэм, заткнись и стой тут,— пригрозив, говорит мне Джо и, развернувшись, идет. обратно,— Хватит!— кричит он амбалам, от чего они останавливаются,— Ведите его в госпиталь и попросите вколоть ему что-нибудь, чтобы успокоился. Амбалы поднимают его за локти и начинают уводить его из столовой. Эйден еле плетёт своими ногами, от чего парни просто начинают вести его по полу. Все его лицо и тело в крови. Его проводят мимо меня, я смотрю на его окровавленное лицо, и наши глаза встречаются. Он одними губами произносит «прости». Его глаза закрываются, и он отключается. Боже мой.... от него не осталось ни одного живого места.

—Тебе тоже что-нибудь вколоть, солнышко?— говорит мне охранник. —Пошёл нахуй, Фин.— выплевываю я. —Зачем же так грубо? Я к тебе со всей душой, а что получаю в ответ?— он подходит ко мне с противной ухмылкой на лице и проводит большим пальцем по моей губе.— Что случилось милая? Бесы покусали?— говорит он, от чего охранники держащие меня с двух сторон начинают смеяться. Но потом начинаю смеяться я, когда откусываю его палец. Небольшой кусок его кожи остаётся во рту, и я чувствую противный привкус его крови. — Какого хуя?! Ты ебанутая?— начинает орать он. —Осторожно, котик, бешенство заразно. — говорю я, сплюнув кровь, и улыбаюсь своими окровавленными зубами. —Шмаль!— говорит этот имбицил и начинает замахиваться. —Хватит!—Джо успел перехватить его руку раньше, чем Фин ударил меня.—Отпустите её!— меня тут же отпускают и отходят от меня. —Мы ещё поговорим с тобой, психопатка.— говорит мне Фин и уходит вместе с охранниками. Я остаюсь с Джо, которой во всю уже успел рассмотреть моё лицо. —Что с лицом? —Ничего, очередной срыв. —С каких пор ты стала столько мне врать?—говорит Джо и я задумываюсь, я и в правду никогда ему не врала. До появления Эйдена Джо был единственным человеком, которому я рассказывала просто все. —Я тебе не вру,— опять нагло вру я. —Ох, Сэм,— вздыхает Джо, кладя пальцы на перегородку носа, и прикрывает глаза.— Надеюсь это действительно так важно и секретно, что ты мне ничего не рассказываешь. Пошли в комнату. —Ладно.

Ещё одна замечательная черта Джо, из его сотен замечательных черт, так это понимание. Даже сейчас, он не стал на меня давить. Спросил один раз и больше докапываться не стал. Он знает, что если бы я могла, то ответила бы ему с первого же раза. Он никогда не задаёт мне лишних вопросов. Знает что можно и нужно говорить, а когда стоит промолчать. Умеет давать советы, находить решения в тех или иных ситуациях. Умеет слушать и слышать меня. Да я вообще не знаю, что не умеет этот парень. Мне кажется, что он может абсолютно все. И я благодарна ему за все, что он для меня делал, делает и, я надеюсь, будет делать. Но все, что происходит в моей жизни сейчас, я не могу ему рассказать. Я знаю, что ему неприятно то, что я стала все скрывать от него, ведь раньше я делилась с ним всем. И сейчас для него это, наверное, непривычно. Я не могу сказать ему про то, что про комнату, о которой знала только я, теперь знает ещё один человек. Не могу сказать и то, что Эйден не просто про неё знает, но и ходит туда вместе со мной. Я также не могу рассказать ему про то, что мы ходили с ним в запретную секцию, лазали в бумагах, были в кабинете босса и курили там сигарету. И я также не могу ему сказать, про мои синяки. Я не могу сказать, что это все со мной сделал Эйден. Я не могу его так подставить. Я много чего не могу сделать...

Да, я знаю, что он избил меня и чуть не задушил, но, я также знаю, что это, похоже, был вовсе не Эйден, а его другая личность. И у меня даже в мысли не было обижаться на него, ведь он такой же, как и я.  Я абсолютно его понимаю. Я тоже могу навредить людям не осознавая этого, как и он. Эйден вообще думал, что ему просто снился кошмар. Он не умеет управлять собой. Не умеет управлять своим вторым я. Не умеет контролировать то, что сидит внутри него и постоянно рвётся наружу. Я видела то, каким уставшим и измотанным он был сегодня в столовой. Наверняка, сам того не осознавая, он боролся внутри себя всю ночь, боролся с самим собой. И это поистине страшно. Я знаю это, как никто другой, ведь я точно такая же. Наверное это глупо, вот так вот защищать его, но для меня все иначе. Да, я признаю, что немного побаиваюсь его, но ещё больше него я боюсь саму себя, не обижаться же мне из-за этого на себя. Я знаю, что Эйден этого не хотел. Он никогда бы сам не сделал такого. Не поднял бы на меня руку, не обидел... ***

Прошло три дня с того момента, как я видела Эйдена в последний раз. Я знаю, что он получил много серьезных повреждений, и, что он лежит в лазарете. И жаль, что я никак не смогу его увидеть. Я уже успела соскучиться по его болтовне. Сегодняшний день длился также долго и муторно, как и предыдущие два. Я сижу на своей кровати, держа в руках сменную одежду и жду, пока за мной придёт охранник, чтобы отвести меня до душа, который находится через две двери от моей. Как будто бы я сама до туда не дойду....

Включаю горячую воду и подставляю лицо и тело под струи воды. Душ успокаивает меня и смывает с тела все переживания и остатки сегодняшнего дня. Я наливаю в руку шампунь и хорошо пеню им свои волосы, делая массаж пальцами рук. Это меня расслабляет. Смываю пену с головы и беру мочалку с жестким ворсом. Намыливаю её мылом и начинаю сильно тереть себя, оставляя розовые полосы на теле. Начинаю сильно тереть шею и, шикнув, отдергиваю руку. Шея ещё побаливает, впрочем, как и щека. Но синяки потихоньку начинают спадать, становясь чуть менее синими чем раньше. Минут десять я просто стою под струями горячей воды и думаю о своём. Я постоянно долго торчу в душе, пока охранники не начинают мне стучать. В прочем, как и сейчас. Уже третий раз я слышу, как амбал бьет кулаком о железную дверь, а это значит, что мне явно пора, иначе он вломится в эту дверь, подумав, что я решила тут суициднуться. Тут такое правило, три стука, повторяющиеся через 20-30 секунд. И если на третий ты не подашь признаков жизни, то они заходят. Я выключаю воду и крикнув, что я жива, иду к полотенцу. Вытираю своё тело большим полотенцем, затем промакиваю  им волосы и начинаю одеваться. Завернув волосы в полотенце и сделав из него бублик на голове, я иду к двери. Открываю щеколду и выхожу. —Задолбала там торчать так долго. Думаешь мне в кайф тут стоять что ли.— видимо охранник опять не выдержал, что аж решил со мной заговорить. Время от времени у него такое бывает. —Это твоя работа. Если нужно стоять, значит стой. Никакого сострадания. Я и так в психушке. Так ещё и в душ сходить нельзя. Ироды... —Шевели булками, Сэмми.—ворчит он. —Да иду я, иду.

Захожу в свою комнату, и парень запирает меня на ключ. Опять подхожу к своему окну в двери и кричу. —Эйден! Ты тут! Опять не получаю ничего в ответ и, тяжело вздохнув, иду к кровати, по пути снимая полотенце. Вешаю его на крючок у стены и нагнувшись раком, начинаю трясти своими волосами, как вентилятором. Потом беру расческу и, хорошо расчесав волосы, опять начинаю трясти ими в разные стороны. Проделываю эти манипуляции несколько раз и, закончив, ложусь на кровать. Я уже задолбалась так сушить волосы. Я хочу фен. Не помню, когда я в последний раз красилась, укладывала волосы или красиво одевалась. Конечно раньше я тоже этим особо не увлекалась, но тушь, консиллер под глаз, пудра и гигиеническая помада на моем лице были всегда. Я также выпрямляла или завивала свои волосы. Носила разного рода одежду. Юбки, платья, джинсы и кроссовки. Я всегда любила одеваться по-разному. В один момент я могла быть милой девочкой в платьице и на каблуках, в другой бунтаркой в кожаной куртке, штанах и грубых ботинках. Я всегда любила экспериментировать. Но это было уже давно. Я уже совсем не помню, как выглядела раньше. Знаю только то, какая я сейчас....