В заточении. Время

Кручу в руках моё сокровище – полупустую фляжку с водой. На ощупь она шершавая и холодная. Впрочем, холод здесь – полноправный хозяин. Даже мои кости промёрзли насквозь.

Отвинчиваю крышку и смачиваю иссушенные губы. Воду приходится экономить, но с каждой новой фляжки я позволяю себе смочить край рубашки и протереть лицо... Жалкое подобие душа. И каждый раз в нос ударяет знакомый аромат. Рубашка до сих пор пахнет им. Игра воображения. Ведь не может вещь хранить чей-то запах так долго, особенно после всего, что со мной произошло?

Голова кружится от недостатка еды и воды. Слабость такая, что порой кажется, если усну – не проснусь. Иногда я даже малодушно помышляю о смерти – лучше умереть, чем гнить здесь до скончания времён. Тем более, время здесь совершенно другое.

Суровое и беспощадное.

Я как будто угодила в безвременье и застряла тут навеки. Порой мне чудится, что секунды застыли или едва ползут престарелой улиткой.

Мир всё-таки исчез.

Остались только его очертания где-то в глубине памяти, на верхнем этаже и за массивной железной дверью с несколькими засовами.

Будто сон.

Далёкий и нереальный.

Где-то там бродят люди, которых я когда-то знала.

Мелькают места, где бывала.

И витают чувства, которые испытывала когда-то.

Даже он притаился в самом тёмном углу, делая вид, что не помнит меня. Не знает. Или не хочет знать. Впрочем, как и я его. Гоню от себя бесполезные мысли – какой от них теперь прок?

Пытаюсь сосчитать, сколько меня уже тут держат. Пробую вести счёт минутам, часам, дням, но слишком часто проваливаюсь в беспокойный сон, а, проснувшись, снова теряюсь во времени, словно корабль, сиротливо дрейфующий в море.

В какой-то момент всяпрежняя жизнь начинает казаться иллюзией, а я себе – одиноким призраком. Всё, очём мечтаю – хоть одним глазком увидеть клочок неба, и без разницы, каким онобудет: лазурно-молочным или дождливо-тоскливым. А ещё до безумия хочетсяглотнуть свежего воздуха и ощутить кожей нежные поцелуи ветра.