Глава 87. Адриан (Доменико)

Новый год - новое начало?

Lewis Capaldi - Hold me while you wait (Lyrics)🖤

Сколько минут или секунд определяют вашу жизнь? Я готов менять полностью все за самый короткий промежуток времени. Маленькая ладонь в руке и теперь все иначе. Мой взгляд сосредоточен на обретенном... Любимая, сын. Очень мало хороших слов, потому что ни одно не походит. Жалкое «счастье» не описыват эту ситуацию. Мир не изменился, но внутри стало по-другому...

Бутуз, который сейчас на моих руках, с первой секунды закрепился в сердце, а Ванесса, Лисенок, любимая, душа, золотая русалка синих вод... не просто женщина, которую люблю, а человек, что увидел во мне две стороны и полностью принял это. Ей одинаково нравится Доменико, вместе со всей жестокостью, как и Адриан, который аккуратно преподнесет все цветы мира, как и полностью планету, к ее ногам.

Никто не есть слишком хорошим и это нормально. Думаете, что у меня нету изъянов? Ошибка. Либо кто-то глуп, либо слепо пропускаете правду. Во мне есть зависимость... С этим жить не легко, но возможно. Я могу наслаждаться смертью каких-то людей, преследовать и сталкерить, нечестными путями заставлять влюбляться. Вы чувствуете, что уже наслаждаетесь сладостью моих размышлений, поступков, внешностью... Но если скажу, что это было лишь моей игрой и вашим воображением? Я могу заводить кого угодно в заблуждение... Вам доступно лишь маленькое окошко, чтобы подсмотреть... Не романтизируйте плохих, пытаясь найти в них что-то милое и прекрасное. Есть только два типа людей: с совестью и без. Она тоже может быть грязной или бело-хрустящей... Моя алого цвета... кровавого... Да, у меня вроде как есть что-то красивое, но большая часть - убийца. Мне не подойдет хорошая девочка с нимбом на голове, потому что сожру ее морально и сделаю под стать себе. От нее не останется прежней чистоты, ведь изменю душу. Это не будет специально, но такова правда. Я не захочу прелестную леди, но буду задыхаться от той, которая материться и отвечает колкими фразами. Девочки, что ищут принца... Это не Адриан Келли... Простите... Мое сердце подвластно одной... Лишь ей доступны белые островки в черном океане... Я - Король преступного мира, невидимый всадник Смерти, который шепчет ей на ухо приказы... Не мое тело - исполнитель, но мои глаза выбирают жертву.

Настоящего мальчика из Торонто увидела лишь девочка из Балтиморского приюта. Такую бешеную женщину не нужно менять, а возможно лишь лицезреть и мечтать, чтобы ее глаза обратились к тебе. Можно ли любить, имея такую порочную душу и рваное сердце? Иногда возникает мысли, что именно люди с такими недостатками способны дать миру больше любви, нежели красивые и глянцевые сердечки. Я, тот самый человек, что будет противоречием в предложениях разных творцов и великих философов... Обо мне будут говорить даже после смерти... Именно на моем примере будут показаны разные стороны человека... Именно такой, как я, стану кляксой на пергаменте... Но они ведь тоже чему-то учат, да?

— За новую жизнь? — поднимаю бокал, который находится в руке, и вижу Огненную Валькирию.

   «Выбирающая убитых» — дева-воительница, которая реет на крылатом коне над полем битвы и решает, кому из воинов, павших в бою, попасть в небесный чертог. Женщина, которая стоит со мной, могла бы быть нарисованой мной в доспехах, шлеме, с крыльями, со щитами и копьями. От блеска доспехов, согласно поверьям, на небе возникает северное сияние. В ней собрались все известные 9 или 13 разных личностей... Но даже это будет мало, поэтому просто вспоминаю, что помню: Гель («Зовущая»), Гейр («Копье»), Гейрахёд, Гейрскёгуль, Гёндуль, Гондукк («Волчица»), Гунн («Жертвенная»), Мист («Туманная»), Рандгрид («Разбивающая щиты»), Регинлейв («Всадница Бури»), Рота («Сеющая смятение»), Свава, Сигрдрива, Сигрюн («Тайная победа»), Скеггльёльд, Скёгуль («Свирепствующая»), Скульд («Долг»), Труд («Сила») — дочь бога Тора и богини Сиф, Хильд («Битва»), Хлекк («Шум боя»), Хьертримуль, Христ («Потрясающая»), Хьерфьетур («Оковы войны»), Лиод — дочь великана Гримнира... Я бы мог перерыть множество мифов, но они не описывают полностью Ванессу... Она слишком уникальна... И такая воительница должна иметь своего прототипа в литературе... Я бы подписал ее существо так: «Γεννημένος από τη φωτιά, που δημιουργήθηκε από την Κόλαση» с греческого значит «Рожденная из огня, сотворена Адом».

Рыжая бестия не может быть произведением одного... Они создали ее: Аскалаф — садовник Аида, Гелло — некое чудовище, живущее в подземном мире, Гидра — с 50 пастями, сторожит порог Тартара в Аиде, Горгира — мать Аскалафа, Кампе — чудовище, страж циклопов в Тартаре, которую убил Зевс, Цербер — трёхглавый пес, на шее которого находятся змеи. Он сторожит выход, не позволяя умершим возвращаться в мир живых. Левка - прекрасная нимфа-океанида, которую полюбил Аид и похитил, увезя в подземный мир. Когда, по истечении определённого ей срока жизни, она умерла, Аид превратил её в белый тополь, растущий на Елисейских полях. Листвой «серебристого тополя» был увенчан Геракл, когда вывел Кербера из Аида. Именно так дерево появилось на поверхности земли, в мире живых. Минфа - дочь речного бога Кокита. Сделалась наложницей Аида и была растоптана Корой, а затем превращена ею в садовую мяту. Оркус — божество, порождено Эридой, оно наказывает лгущих при клятве. Орк — также эпитет самого Аида, Орфна — нимфа из Аверна, родившая Ахеронту сына Аскалафа, Харон — перевозчик душ умерших, Эмпуса - женщина-демон, состоящая в свите Гекаты. Она напоминает вампира и предстаёт в образе ужасного призрака или многих других... Но опаснее всего, когда становится прекрасной девушкой, в которую воплощается, чтобы заманивать людей. Танатос — бог Смерти, Макария — богиня Блаженной Смерти, дочь Аида и Персефоны, согласно Суде. Минос и Радамант — судьи, сидят у трона Аида, Гипнос — бог Сна. Это всё было в одной огненной душе...

   Женщина настолько многогранна, что не посещалась бы в рассказы далеких странников, которые пересказывают неизведанные истории...

   — За нас в этом хаосе, который мы называем жизнью, — я не беру бокал, а просто наклоняюсь к своей Любви... жарко целуя...

   Поздравления, праздник, счастливые лица, но завтра будет еще лучше... Каждый день будет отличаться большим счастьем, чем предыдущий.

— Время для танца, — объявляет Себастьян и разбиваемся на пары. Я не отдаю свою рыжую никому, а просто увожу в средину танцпола. Джон пригласил Айду, потому что Кристину забрал Итан, Эйден танцует с Эстер, которая полувисит, Вивиан с Заком, Киллиан подошел к Николь, а она дала ему отворот-поворот, ноооо... Его ухмылка давала понять, что дело проиграно... Рука все еще находилась в воздухе и она рассматривала каваллеров, но Себ держал племянника, а Лука просто смотрел в небо.

— Не танцую, — пытается отвертеться, но тот нагло берет тонкую ладонь и прижимает к себе.

— Будь хоть здесь паинькой, — шипит ей.

— Но я не такая, — бубнит, но начинают танцевать. Они красивая пара, правда.

— Готовы перегрызть друг другу глотку, — смеется девочка Солнца и прячет улыбку в моей груди.

— Как ты сначала, — ощущаю толчок в бок.

— Я легко ударила в нос? — и я вспоминаю тот бой. Блядь.

   — Было классно, — и смеюсь. Ванесса сейчас очень смешная.

— Самодовольный индюк, — сверкает глазами, но я лишь сильнее обнимаю и пальцами перебираю по талии...

            — Но уже никуда не убежать. Пути ведут ко мне, — и чертовски горжусь этим.

            — Я говорила, как люблю тебя? — это то, что готов слушать множество раз и не устану.

            — Можешь повторить еще раз, — хочу всегда слышать это...

   — Ты самый прекрасный и дорогой для меня мужчина. Все уродливые блины будут лишь твоими, обеды, ужины, объятия и вся я, — мы целуемся и меня хлопают по плечу.

— Один танец, — Лука? Себастьян развлекает Артура, который что-то махает руками очень даже быстро.

— Я не ревную, не ревную, не ревную, — шучу и быстро захватываю ее рот в плен. Показательно? Да.

Поразительно, но парень о чем-то разговаривает с ней и даже немного улыбается... Нашел ли он в ней родственную душу? Такую же наполненную былой болью? Это никогда не пропадает, но мы можем закрыть туда дверь... Боль там, но ее не слышно и не видно...

   — Я тоже хотел потанцевать с ней, — дует губы друг, но к нам подходит Карлос, который разговаривал по телефону.

   — Ничего такая дискотека, — пока есть возможность, то рассматриваю его внимательнее. О-о-о-о, он очень сложный. Его мозг похож на живой лабиринт. Если тебя кинуть туда, то шансы на то, что найдешь правильную тропу - ноль. Есть мысль, что нужно всегда поворачивать направо... В его версии - ложь. Из любой точки ты приходишь в одну и ту же хижину...

— Хочешь подержать Артура? — спрашиваю и при этом смотрю в глаза. Мне нравится выдержка в нем... Обман... Актер. Прячет личности. А там их много...

— Да, — дерзко, но спокойно отвечает на мой вопрос.

— Возьми этого хомяка, — говорит Себ и кажется милым, но это тоже неправда. Внутри у него огромная жажда побеждать и утопить Гонсалеса в океане из его крови. Но их спасает лишь одна женщина. Сестра. Как раз смотрю на свою красавицу... Как же Лисенок обворожительна... И вся моя... От пахучей макушки до синего педикюра на милых пальчиках.

— Как его сердце? — и тут на его лице впервые появляется маленькая эмоция, которую не успел заблокировать. Он достоин Ванессы. Однозначно.

— Поддерживаемое лекарствами, — у него отлично получается держать мелкого. — Справляешься очень даже найс, — я не собираюсь быть с ним врагами, ведь люблю его сестру. Однако могу причинить вред, если парень сделает ей больно.

— Когда-то так держал Ви, — и лицо светлеет.

— Какой она была? Хоть всего лишь и 3 месяца, — резкий взгляд на меня, но мужчина видит, что спрашиваю без какой-то злобы.

— То маленькое чудо, которое превратилось в такую сильную женщину, была тихой и спокойной. Девочка почти не плакала, но ненавидела переодеваться. Тогда и орала как раз сильно. Только папа мог ее успокоить. Он постоянно что-то шептал ей на ушко и та мигом замолкала, — медленно качал сына. — Эта Искорка добрее всех нас... Они очень похожи с Коннором. Да, знаю, что не он родной отец, но как-то ему удалось поселить в ней зерно своей любви, — это так цепляло. Я знаю о нем многое, уже исходя из своих источников. У Карлоса есть новое имя, которым его именовали в мире мафии... Тот, кто с металлическим сердцем...

   Танатос – греческий Бог смерти, близнец Гипноса – Бога сна. Неумолимое существо, не способное к жалости и компромиссам. Не принимает ни дары, ни жертвы. Его ничем не смилостивить. Даже боги его не любят за «железное» сердце.

   Его руки уже тоже тонут в крови... Если мы с подросткового периода стали такими, то ему пришлось переродиться в зрелом возрасте. Это сложнее, но опаснее. О нем ходят слухи и это только страшные истории... А вот рядом со своей сестрой Карлос был добрым, используя изнутри личностей...

— От нее и сейчас особо слов не вытянешь, лишь сарказм, — просто говорит Себ.

— Когда я с ней впервые увиделся, то было жутко, несмотря на то, что мне пришлось войти в черную дверь особой справедливости, — Ванесса всем дала по яйцам изначально. — Холодная и стервозная, агрессивная и сложная, дикая и властная. Мне было жутко видеть ее такой, но сейчас... Я вижу легкую и радостную. Пусть только с нами, но она счастливая, — мне приятно услышать такое от Тонатоса.

— Это не предел, — обещаю всем, кто слышит эти слова.

— Уверен, — и мы мысленно показали друг другу белые флаги и пожали руки.

— Пойду отберу сестру, — вскочил Себ и двинулся по песку на импровизированную сцену.

— Спасибо, Адриан, — если до этого был Доменико, то сейчас он назвал меня иным именем. Благодарность.

— Я просто люблю ее больше всего на свете, Карлос, и убью всех, кто только посмеет расстроить мою женщину или причинить зло, — в моей голове появятся такие наказания, которые будут вызывать отвращение у любого нормального человека.

— И ты не будешь один. Задавлю каждого, — и его глаза доказывают правдивость фразы. Вот он, человек, который похож на оборотня... Тихая агрессия и притворность в жутко агрессивном теле.

Лука возвращается и белокурый дьявол кружит в танце моего Лисенка. Он идеально танцует, потому что не раз был на подобных мероприятиях еще в маленьком возрасте... Золотой мальчик плохого отца. О нем писали в газетах, как о богатом холостяке, которого хотят все. Прелестно ведет беседы, вальсирует, улыбается... А потом его фотки стали появляться в других вариантах печатной бумаги... «Жестокий Босс мафии», «Черный Принц Ада», «Золотой мальчик и куча убитых в кафе». Из известного прекрасного парня он превратился в ужасного безумца, который руками выдирал горло живым людям.

— Пойду покурю, — и сероглазый отошел, зная, что меня не впечатляет дым. Айда уже вовсю тусила с Итаном и Эйденом. Эстер лежала в люльке и дремала. Джон болтал с Кристиной и дочерью, Николь что-то печатала на телефоне, а Келл подходил к нам, Зак говорил по айфону чуть дальше.

— Без меня совсем заскучали, — Артур зевал на руках, но пытался не спать. Ох, боец, можешь не переживать. Спи, обезьянка.

— Нет, — подшутил над другом и он кинул себе в рот оливку.

— Очевидная и наглая ложь, — знает же, козлина.

Мне на телефон пришло сообщение.

Массимо орет и разрывает все вокруг. Никто не понимает причины. Хотя... Трупы на люстрах, буква V из тел его людей. Он готовится. Если ты с В., а ты с ней, то, блядь, береги ее. Я в Италии смогу защитить девушку, но не в Чикаго. Ах, вы же улетели, точно! Хорошо замел следы. Отличная работа, киллер! Будь внимателен. Это не ради тебя, ведь мне насрать на твою жизнь, но вот не В. К. Г.

   Я знаю об этом из рассказов Марко. Еще у меня достаточно информации о Кирилло. Мужик в полную силу готовится ко дню, когда рыжая пересечет порог пидарского дома... Я тоже буду там... Пусть не в зале, но слишком близко, хотя и никто не увидит. Свою Демонессу не отпущу в логово паскудных тварей. Проще превратиться в дым, нежели сделать это. После прочтения послания просто лайкаю его и все.

   — А кто будет крестным? — хороший вопрос.

   — Мы пока не решили, — уклоняюсь от ответа и вижу глаза своей Лисы. Идея. Забираю Артура у Карлоса.

— Твой танец, — киваю в сторону Ванессы. Губами говорю ей, что люблю. Хитрая улыбка... Поднимает руку и снова делает шедевральный жест. Пистолет. Выстрел и я растягиваю губы... Моя опасная девочка.

— Похотливые глазки, — шепчет Келл, пока брат рыжей пробирается к ней.

   — Как твои, когда смотрят на разноглазую, — и ожидаю реакции.

— Ни за что, — смеется он и я верю ему. А вот его сердце? События пролетают так, будто бы смотрел пленку...

   6 утра. И только сейчас все разошлись. Мы с Лисенком полумертвые лежим на диване, а на мне - Артур. По рекомендациям врача уже дали все лекарства и до этого не обращал внимание на его дыхание. А сейчас уши настолько улавливают легкие изменения, что страшно.

— Мои губы и ноги отваливаются, — сколько раз за ночь мы целовались? Много. Слишком.

— Привыкай, — и шепчу одно слово ей на ушко. Моментально расцветает довольное выражение лица.

— Это было круто, — и тут полностью согласен. — Себ не дрался с Карлосом, все трезвые, Николь не так уж сильно грызлась с Киллианом, — но потом выражение лица становится серьезным. — Где может быть безопасно этому маленькому человечку, пока мы будем в Италии? — она знает, что не будет ехать туда одна. Да, нас могут разделять самолеты, расстояние, но не какие-то люди. Я в ней, а она во мне.

— С Анной куда-то их отправим. Не думай в такой день. Все решим, — и обнимаю ее.

— Пахнешь вкусно, будто хочешь быть съеденным мной, — шутит Королева.

— Хочу, — показываю от удовольствия зубы.

— Приятно слышать, — шевелится возле меня и Артур кряхтит, будто бы жалуется на то, что забирают пространство. — Давай положу пахучую задницу в кроватку, — да, он уже чистый и реально пахнет кокосом. Двигаюсь за ней и потом забираю все вещи в спальню.

— Давай быстрее ко мне, — поднимаю одеяло и она залетает под него. Мы обвиваемся телами и сотворяем одно существо.

— Веришь, что вот так встретили Новый год? — нет.

— Мечты должны сбываться, — шепчу и целую в лоб.

От усталости Ванесса просто мигом засыпает, но ко мне не сразу приходит сон. Голова наполнена разными мыслями. Когда я был один, то было проще не бояться смерти, но сейчас у меня есть слишком важная миссия. Не могу позволить себе слабости или малейший промах. Смотрю на рыжие волосы и трепещущие длинные ресницы... Всепоглощающее чувство не стало погибелью, а вдохновляет на жизнь. Моя боль, которую называют «Любовь» все еще болит... Страх пробирается в даже малейшие микро-трещины воображения и заставляет быть жестче. Я слишком близко к тому, чтобы убить Массимо... Это дело за мной...

Аккуратно встаю и подхожу к сыну. Мне нужно это. Не могу высказаться друзьям и даже любимой, чтобы она не расстраивалась. Киллиан, переживая, теряется в изделиях, Себастьян - в тишине и темноте, Лука - ночном небе, а я... в маленьком сердечке, которое недостаточно получает крови...

— Оказывается, что и у твоего папы есть слабости, сынок... Признаюсь, что страшно... Я боюсь проснуться и потерять все это, — он открывает глазки и так внимательно смотрит... — Ты стал не просто ребенком, которого должен полюбить... Знаешь, где живешь? — подношу руку к нему и он ловко обхватывает пятерней мой указательный палец. — С самом сердце, — шепчу и целую в щеку. — Сказка на ночь, понял, — улыбаюсь и присаживаюсь на пол, заглядывая к младшему Келли. — Жил - был один монстр, который никогда никого не подпускал к себе. Днем он был прекрасным, а ночью превращался в ужасное чудовище. У него были ярко-синие глаза и черные волосы. Однажды встретил девушку и подумал, что можно довериться, но как только взошла Луна и она увидела его, то испугалась и убежала. Монстр разозлился на себя и сбежал ото всех. Жил в пещере, прятался и долго пытался отречься от себя. Каждую ночь он боролся с превращением, но проигрывал. Прократье ли это? Похоже на то, гномик. Как-то раз увидел художницу, которая так красиво рисовала. Она дала ему надежду. А что если нарисовать только одну сторону? Красивую? Изменится ли суть? Нет, малыш. Не помогло и это... Нельзя и красками спрятать себя... Чудовщище потеряло веру и было очень злым, причинял вред себе и другим... Ужасный зверь перестал пытаться находить кого-то, чтобы вылечить себя, избавиться от пророчества... Но одна спонтанная и незапланированная ситуация изменила все. Просто из ниоткуда прилетела маленькая искорка и поселилась на плече. Она была потом с ним везде и каждый раз меняла место на теле. Плечо, руки, шея...Монстр разговаривал с единственным молчаливым другом и рассказывал про все... Как ему одиноко, грустно, страшно противно от самого себя... Так было до момента, пока не прикрепилась к сердцу. В один день стало настолько плохо, что он завыл от одиночества и начал разрывать огромное тело. Та маленькая искорка запылала и обожгла ужасное существо... Боль пронзила тело и все озарилось огнем. Та искорка, которая была с ним и в печали, и радости, превратилась с красивую золотоволосую девушку... У нее были лазурные глаза. Она не говорила, а молча начала лечить его. Два разных существа, которые совершенно не похожи... Как-то смогли найти друг в друге то, что искали. Огонек жаждала пристанища и жила в монстре, а он обрел ту, что приняла его две стороны... — вздохнул и видел закрытые глазки. Лисенок тоже крепко спала, держась за подушку, думая, что я там. — Прятать себя бесполезно, гномик. Всегда будь честным с собой. Я люблю тебя так же сильно, как и маму. Твой папа станет вашим плащом, который укроет вас от боли. Спи, мой ангел. Монстр на вахте и не даст никому в обиду Искорку и своего красивого Беззубика, — поцеловал его в лобик и пошел к женщине, что исцелила меня.

— Любовь слишком легкое слово для меня. Ты не просто чувство, Лисенок, ты все из чего состою я, — целую и она сама прижимается ко мне. Спасибо кому-то за это...

⭐️⭐️⭐️⭐️⭐️Некогда незаметные детали изменяют восприятие картины... Один цвет способен показать иные ассоциации...

Телеграм