Девятая глава

— Алло. — сказала я,пытаясь восстановить дыхание. Губы горели и сердце стучало так,будто пробежала марафон. — Привет,ты видела что в группе творится? Весь универ обсуждает Лаврова и его девушку! Их кто-то сфотографировал возле нашего корпуса. — взволнованно протараторила Диана и я подняла свой нахмуренный взгляд на Максима Сергеевича. В группе действительно было написано очень много сообщений и долистав до фотографий я увидела Лаврова и Лену. — Это не его девушка,а бывшая жена. Напиши это в чат. Если спросят откуда знаешь,то скажи,что в Инстаграмме видела. — ответила я, уходя с балкона. Стало еще холоднее. И если раньше согревал Лавров,который прижимался ко мне всем телом,то сейчас мы стояли на небольшом расстоянии.— Ого,ну вот это поворот. А ты откуда знаешь? — удивилась подруга.— Я с ней познакомилась сегодня. Ладно,я сейчас занята,давай завтра поболтаем. — сказала я,сев на кровать Лаврова,а он скрестил руки на груди,и,опершись об косяк балконной двери, смотрел на меня.— Занята? Чем ты занята в одиннадцать часов ночи, Лизка? — с любопытством спросила Диана,а я даже не знала что придумать. И именно в этот момент Лаврову надо было покашлять! Конечно,это услышала Диана. — Или мне стоит спросить:кем ты занята? — рассмеялась подруга, а я убийственно посмотрела на него.— Давай завтра поговорим,хорошо? — прокашлявшись сказала я.— Да да,хорошо,не буду отвлекать тебя. Спокойной ночи. — проговорила весело Диана и положила трубку.

Я выдохнула и встала с кровати,подойдя к Лаврову.— Тебе обязательно нужно было голос подать? — проворчала я и нахмурилась, как это обычно делал он. Неловкость ощущалась физически, я не знала как с ним говорить после всего. Что это на меня вообще нашло? Как с катушек слетела, Лавров точно оказывает на меня дурное влияние! — В следующий раз я постараюсь сдержаться, честно. — Максим Сергеевич усмехнулся, а я возмутилась.— Никакого следующего раза не будет, понятно Вам?! Мы больше не будем целоваться на Вашем балконе! — разозлилась я и направилась к выходу из его комнаты. — Вы псих, отстаньте уже от меня! — и я выбежала из комнаты, быстренько спускаясь с лестницы, когда услышала шаги за собой.Я забежала в гостиную, схватила свои вещи, развернулась, и передо мной, как стена, стоял Лавров. Он схватил меня за руки, не давая возможности вырваться.

— Я отвезу тебя домой, Трояновская, уже поздно. — твердо и спокойно сказал Лавров, явно не желая слышать моих протестов.— Нет, я поеду на такси.— Да, конечно, поезжай. — согласился он, и одним быстрым и легким движением закинул меня на плечо и понес к выходу.— Что Вы делаете, блин?! — воскликнула я, и принялась бить его по спине кулаками. Мои ножки болтались от беспомощности в воздухе и в желании обратно почувствовать устойчивую поверхность. — Отпустите, Максим Сергеевич!

Он вынес меня из дома, захлопнув дверь ногой. Одной рукой он держал меня, а другой разблокировал дверь машины. Преподаватель открыл пассажирскую дверь, усадил меня на кресло и пристегнул ремень безопасности. — Ты как маленький ребенок, ей Богу. — недовольно пробормотал Лавров и закрыл дверь. Обойдя автомобиль, он сел на водительское сиденье и завел двигатель, выезжая за забор дома. На его лице читалось раздражение и недовольство, как и всегда впрочем. Мы медленно, и в абсолютной тишине выехали на автомагистраль и разогнались. Я чуть подуспокоилась, выражение лица Лаврова тоже сменилось на более мирное.

Было максимально неловко и стыдно. Столько невысказанных слов витало в воздухе. Я решила хоть как-то разбавить обстановку, поэтому достала ноутбук и открыла папку с исследовательской. Прошло пять минут, десять, пятнадцать. В голову ничего не лезет! Мысли только о дебильном Лаврове. 

Фотографии. Вот что послужило причиной. Когда я увидел их,пелена с разума слетела. Она подобралась ко мне слишком близко,заняв все мысли,а я как последний идиот повелся. Нет,дело было не в Трояносвкой,а в моей безрассудности. Я просто слишком заигрался в напряжение между нами. А эти фото...словно как кипяток. Ошпарили и заставили мозги работать. Никого нельзя подпускать к себе так близко,как я подпустил Трояновскую. С каждым днем эта девчонка занимала все больше и больше места в моих мыслях. Так не должно быть.

***

Утро следующего дня было прекрасным,и началось оно с кофе. Светило теплое солнце,несвойственное для октября. Настроение было замечательным,мне не терпелось увидеть Лаврова. Сама от себя не ожидала,но я успела соскучиться. Он точно на меня плохо влияет! — Привет,как дела? — улыбнулась я и села на пассажирское сидение машины. Лавров был хмурее тучи,брови на переносице,как обычно. А костяшки пальцев побелели — настолько сильно он сжимал руль. — Мы опять возвращаемся к тому,с чего начали,Максим Сергеевич? Что с настроением? — усмехнулась я,пристегиваясь.— Елизавета,вчера мы совершили ошибку. Это была минутная слабость,не более. Давайте между нами останется формальное общение. — отрезал Лавров,будто бы отрепетированным текстом, а моя улыбка быстро померкла. И мы уже вдвоем сидели нахмуренные. Я не верила в его слова. Хотелось просто бросить эту чертову работу,чтобы не видеть Лаврова. Почему он так делает? Зачем ведет двойную игру? Меня порядком достали эти игры в «горячо-холодно».— То есть как? Ты сам меня поцеловал вчера,а сейчас даешь заднюю? Максим Сергеевич,что с Вами? — возмутилась я. Ну почему все так сложно? Почему? Я просто не понимаю. Почему у нас не может быть все как у людей? В цирк не ходи — в моей жизни его полно.— Елизавета,я Ваш преподаватель,поэтому давайте общаться соответствующим образом. — спокойно напомнил Лавров. А,то есть сейчас он решил вспомнить про это?! Ну да,очень во время! — Лавров,прекрати играть со мной в эти игры! Конкретно скажи чего ты хочешь. Не надо юлить!То спасаешь,то женой называешь,потом целуешь,а теперь мы уже на Вы общаемся? — намеренно развернула я его к себе,чтобы посмотреть в глаза. Он избегал со мной зрительного контакта по какой-то причине.— Хочешь знать в чем причина? Ты слишком близко,Лиза. И мне это не нравится. Я не люблю близко подпускать к себе людей,потому что они могут сделать больно. Доверять не умею по той же причине. Так что давай остановим это глупое взаимное влечение,пока не поздно. — неприятным и чужим голосом сказал Лавров. Совершенно новый для меня образ,который вызвал лишь отвращение.— Мне казалось что мы... — начала говорить я,но он перебил со злой насмешкой.— Мы? Елизавета,нет никаких «нас». Не придумывай себе то,чего нет,Трояновская. Спустись на землю и сними розовые очки. Если ты до сих пор веришь в сказки про любовь,то мне искренне жаль тебя,ее не существует. Наивным сложно жить в этом мире. А,еще с этого момента работать будем в университете. Даша может привязаться к тебе,так как она еще ребенок. А мне не нужно лишних проблем,так что лучше не появляйся в моем доме. После Парижа все будет так,как было до этого. И да...про вчера не распространяйся в универе,лишние слухи не нужны ни мне,ни тебе. — грубо отчеканил Лавров и с каждым его словом мое разочарование росло и росло. Неужели можно так хорошо притворяться? Неужели можно так хорошо врать? Все это время Лавров пускал мне пыль в глаза. Знала ли я его настоящего? Или верила в созданный им же образ? Хотелось кричать о том,какой он урод,какой мерзкий и лживый подонок,но я лишь молча кивнула,проглотив ком,застрявший в горле. Ком невысказанных слов разочарования. Самое страшное — разочаровываться. Его жестокие слова засели в душу,въелись под кожу,звучали отголосками в голове. Как можно говорить подобное девушке,которую вчера нежно целовал? Я не понимала. Почему не понимала? Потому что никогда бы не поступила так. Никогда бы не сказала таких обидных слов никому.— Хорошо,я поняла Вас,Максим Сергеевич. — кивок,а голос предательски дрожит. Но взяв себя в руки я продолжила — Выбирайте:либо во Францию лечу я одна,либо Вы летите сам и я отказываюсь от проекта. Лавров первый раз за сегодня посмотрел на меня,нахмурившись еще пуще прежнего.— О чем Вы,Елизавета? — настороженно спросил Максим Сергеевич,а я не осмеливалась поднять глаза. Потому что боялась увидеть в них холод и полное безразличие. Боялась увидеть взгляд,лишенный прежнего блеска,предназначенного для меня одной. Боялась увидеть глаза чужого мне человека,которого совершенно не знала.— А Вы глухой,Максим Сергеевич? — ядовито ухмыльнулась я,но получилось,наверное плохо. — Я не хочу работать с Вами. И не буду. Выбирайте. — выгнув бровь в ожидании сказала я. А в голове продолжали эхом звучать его грубые слова. — Это не профессионально,Трояновская. Доведите дело до конца. — выдал Лавров,отчего стало смешно и горестно одновременно. Это он мне говорит? -— Да,извините,наверное целоваться со своими студентками куда профессиональнее. — кивнула я,улыбнувшись,а его эти слова задели,хоть и промолчал. От молчания стало еще обиднее. Лавров молчал,потому что ему было все равно. Безразличны мои язвительные фразы. Раньше бы он ответил мне чем-то подобным,но сейчас... Сейчас ему просто плевать. Эта тишина была громче разговоров. — Ответ есть или нет? — грубо спросила я. Мне просто не хотелось долго сидеть рядом с ним. Единственное,чего я хотела,— это побыстрее убраться из его машины.— Елизавета,в чем проблема дописать исследовательскую вместе? Это же Вам нужно ,а не мне. Вряд ли без меня получится превосходный результат. — Лавров намекнул на то,что работу я написать сама не смогу,а он у нас гений и руководитель многих научных дисциплин! — Отшили,гадостей наговорили,оскорбили. Спасибо,что хоть не расстреляли,Максим Сергеевич! Кланяюсь в ножки! — съязвила я,на что челюсть его сжалась,но он по-прежнему молчал. — Хорошо,я поняла Вас. — улыбнулась я и в голову мне пришла замечательная идея. Нащупав телефон в сумке,я стала набирать номер.— Ну и кому Вы собираетесь звонить?Президенту Франции с просьбой не впускать меня в страну?— Лучше. Человеку,который меня искренне ценит и всегда может поддержать. — гудки пошли и спустя пару секунд мне ответили.— Привет,Лиза,не представляешь как я рад твоему звонку! — с радостью в голосе поприветствовал меня Леша. Замечательный друг и сын ректора по совместительству! — Привет,Леш,тоже рада слышать тебя. Ты не занят? — спросила я,а лицо Лаврова исказилось в неприятной гримасе.— Для тебя я всегда свободен. Что ты хотела? — Мы можем встретиться? Нужно серьезно поговорить. — уже более серьезно и формально сказала я.— Не пугай меня,Трояновская. Конечно мы можем встретиться,могу забрать тебя через час. — настороженно усмехнулся друг.— Да,супер! Жду через час. — я положила трубку и улыбнулась Лаврову. — С тобой ничего не получилось,так может быть с ровесником получиться? — язвительно выгнула бровь я и усмехнулась,скрестив руки на груди. Мне хотелось задеть его,сделать больно,но никаких рычагов давления на Лаврова у меня не было. Если нет чувств — значит нельзя сделать больно. Вот почему стоит бояться предательства от любимых, а не от врагов.— Елизавета,решили зайти через сыночка ректора? Хороший ход,только вот глупый. У него по всем предметам отличные отметки,кроме моего. Знаете почему? Потому что я не беру взятки. Такие,как эта богатая сволочь,привыкли не только давать,но и брать. — вернул мне мою же улыбку Лавров и наклонился поближе. Его голос понизился до неприятного шепота,который сквозил ядом. — За свою помощь он потребует что-то взамен,Трояновская. Догадайся что это будет. — Лавров улыбнулся, а я не понимала к чему это все. — Тебе придется предложить либо себя в постель, либо какую-то подлость,которую ты сделаешь для этого урода. Третьего не дано. Извини, жизнь жестока. — он изобразил фальшивое сожаление.Шлепок по щеке. Я дала Лаврову пощечину и отстегнула ремень безопасности. Самодовольная улыбка сползла с его лица и он инстинктивно приложил руку к щеке со следом моей ладони.— Это ты настоящий урод,Лавров. Я думала, ты другой. Ненавижу тебя. — проговорила я сквозь зубы,и,хлопнув дверью,вышла из машины,направляясь к своему подъезду. Дверь моей квартиры захлопнулась,гордо вздернутый подбородок опустился,и я сползла по двери вниз,осев на пол. Истерика началась сама собой. Никто и никогда не говорил мне таких мерзких и неприятных слов. Он не хотел со мной ничего серьезного — хорошо,с этим я могу смириться. Но намекать на то,что мне придется отплатить Леше натурой — это слишком. Я совершенно не знаю Лаврова. Единственный вывод,который я сделала для себя сегодня — он патологический лжец с ужасно черствым сердцем. Черные дорожки от туши оставались на щеках. Слезы катились сами по себе. А в прихожую до сих пор проникал солнечный свет сквозь жалюзи. Только вот сейчас он не радовал и не доставлял удовольствия. Я сидела в пустой прихожей поджав ноги под себя и рыдала. Как я могла поверить Лаврову? Не просто же так весь университет ненавидит его! Может быть, он прав, и я слишком наивная? В памяти опять возникла его фраза: «Тебе придется предложить либо себя в постель,либо какую-то подлость,которую ты сделаешь для этого урода». Лучше бы забыла это как страшный сон. Этими словами Лавров не только унизил меня,но и себя. Солнце спряталось за тучи и в коридоре стало темно,будто бы выключили свет.

***

       Уже через час я была с иголочки. От былых слез и красных глаз не осталось следов. Внешних следов. А вот сердце разрывалось на куски от боли. Но ничего страшного,все можно пережить. И чем хуже я себя чувствую — тем лучше должна выглядеть.          Леша заехал за мной и мы поехали в тот ресторанчик,где были в прошлый раз. Удивительно,но за оживленной беседой с ним мне удалось ненадолго отвлечься от событий сегодняшнего дня. Одногруппник рассказал про новости и сплетни факультета. Сейчас все активно пишут курсовые параллельно готовясь к сессии.— Так а о чем ты поговорить со мной хотела? — внезапно вспомнил Леша,и я сразу же напряглась. — Леш,мне безумно неудобно тебя о таком просить,но не мог бы ты поговорить с отцом и попросить о том,чтобы Максима Сергеевича исключили из моего проекта? — попросила я,отчего мне сразу стало неловко. Пользоваться связями друзей было как-то неправильно и корыстно,но выхода не было. — Так... — одногруппник напрягся и оперся об стол,сложив руки в замок. — Дело в Лаврове,верно? Все же было хорошо,Лиза. Что случилось? — догадался Леша,но я не собиралась рассказывать ему обо всем.— Все хорошо,Леш. Правда. Просто я поняла,что мне одной легче писать исследовательскую. — нервозно улыбнулась я.— То есть две недели не понимала,а тут резко передумала? Лиза,ты мне врешь. Скажи правду. Лавров тебя обидел? — подозревал друг,чуть прищурив глаза.— Все в порядке,Леша. Ты можешь помочь мне? — отнекивалась я, переводя тему.— Конечно,я сделаю все,что ты попросишь,но,Лиза,если у тебя проблемы с Лавровым,то скажи мне пожалуйста. Я сразу все улажу.Я улыбнулась и встала со своего кресла чтобы обнять Лешу. Ну какой же хороший!— Спасибо тебе больше! Леш,ты настоящий друг!Парень вернул мне улыбку и крепко обнял. — Пока еще не за что. Давай рассказывай,что надо делать.

                                       ***

Мы подъехали с Лешей прямо к моему дому. Было уже около девяти вечера. Двор освещал один тусклый фонарь,ничего не видно — хоть глаз выколи. — Спасибо,Леш,тогда договорились? — радостно улыбнулась я,пока мы стояли у его машины.— Да,договорились,Лизка. До завтра. — попрощался одногруппник и мы обнялись на прощание.— Нет,Леш,стой. — взяла я парня за руку и поцеловала в щеку на прощание. Леша замер и кажется перестал дышать,а меня позабавила его реакция. — Вот теперь пока.         Я прошла буквально пару метров и не успела зайти в дом,как мне побибикали. И это был не Леша. Твою мать,Лавров...черный Гелендваген. Максим Сергеевич поспешил выйти из машины.— Вижу,Вы обо всем договорились с Алексеем,Елизавета? — с ехидством спросил Лавров,а мне захотелось снести ему кабину. Как только наглости хватило приехать к моему дому после утреннего цирка и заявлять такое.— Нет,пока не договорилась. Я еще не успела Леше натурой отплатить. А вы в моих услугах не нуждаетесь? Ну,вдруг у меня там долги по учебе какие,а? Если что — то обращайтесь,Максим Сергеевич,не стесняйтесь! Я же проститутка Всея Руси по Вашим словам, верно?— с натянутым дружелюбием сказала я, а он промолчал. — Язык проглотил,Лавров? Жаль,что тебе нечего мне сказать. — я развернулась и скрестив руки на груди,направилась в сторону своего подъезда,когда он окликнул меня.— Елизавета,я отказываюсь от проекта. Добровольно. А еще, простите меня за все то,что я сказал. Вы правильно подметили,я —настоящий урод. — произнес Лавров с не наигранным сожалением. Я остановилась, и не повернувшись к нему, сказала:— Бог простит. Оставьте Ваши извинения при себе, Максим Сергеевич. Вы меня разочаровали.А затем двинулась по улице, освещенной тусклыми фонарями. Когда Лавров подвозил меня домой настрой был совершенно другой. Сейчас же от былой романтики не осталось ничего.