15. Подальше от людей, поближе к звёздам.

Песня главы: The Horrors - Oceans Burning

Из-за скорости движения трудно рассмотреть дорогу и улицы; они проносятся мимо, не оставляя после себя ничего – лишь холодный ветер и запах асфальта.

Даника крепче сжимает тело Ривера, который слишком сосредоточен на управлении мотоциклом. Ей нравится наблюдать за его сжимающимися кулаками, на которых выступают побелевшие костяшки пальцев, нравится чувствовать напряжение в его теле. Кажется, Ривер нервничает, а Данике нравится балансировать на грани жизни и смерти, зная, что в любую секунду у него может случиться приступ эпилепсии и они разобьются насмерть, слетев с дороги. 

Единственное, что мешает ей полностью насладится дорогой – это тяжелый шлем на голове. Оголенные острые колени время от времени покрываются мурашками, когда Ривер обгоняет проезжающих мимо машин, совершая опасный маневр.

Небо постепенно меняет свой цвет. От светло-оранжевого до розовато-лилового, а затем темно-синего. Город медленно укрыла ночь. Мелькающие придорожные огни стали ярче, воздух – прохладнее, шум – громче. В это время в районе клуба можно было встретить кого угодно: сборища молодых поклонников клауд-рэпа, наркоманов, золотых детишек города, сатанистов, хипстеров, нищую богему и просто обычных людей, которые никак не могут найти своё место в этом мире. 

Ривер подобрал нужный момент. Он привел Данику в клуб до того, как начнется смена Индии. Ему бы не хотелось впутывать в эту ситуацию свою девушку. Она – единственная, кто не должен тут страдать.

Оставив мотоцикл на паркинге, он помогает Данике снять шлем. Ей приятен физический контакт его холодных тонких пальцев с её лицом. Его прикосновения более осознанные, нежели Джетро. Взглянув в сторону, она замечает тусовку Леона. Они опять пьяны и творят что-то ужасное. Отвратительность их смеха равна ультразвуку, что разрушает сознание и действует оружием массового поражения. Даника начинает нервничать. Глубоко в душе ей не хочется признавать свою зависимость от мнения людей её общества. Она молится о том, чтобы они не заметили её, не узнали. Ривер замечает это. Взгляд у девушки холодный и безразличный, а вот дыхание сбивается и руки дрожат. Он тоже смотрит в сторону тех, кто вызывает у него невероятную ненависть и раздражение.

— Всё в порядке? — спрашивает парень.

— Да, — отвечает Даника, посмотрев в его уникальные глаза.

— Ты нервничаешь. Это из-за них? — он кивает в сторону шумной компании.

— Нет.

— Расслабься, они не узнают тебя, если ты этого боишься, — вздохнув говорит Ривер.

— Мне всё равно на них, — пожав плечами отвечает девушка. Он словно читает её мысли.

— Понятно, что общаться с обслуживающим персоналом ужасно низко для таких как вы, но в жизни всё нужно попробовать, — с холодным сарказмом добавляет Ривер. Данике его слова неприятны, хотя она молча признает их правдивость. Ей ведь с детства прививали держаться подальше от таких как Ривер, дополняя это словами: «...у тебя с такими людьми никогда не будет ничего общего, как бы печально это ни звучало, ведь всегда будут присутствовать зависть, злость, поиск выгоды и непонимание; у них же даже воспитание другое.»

Перед самым входом Даника тормозит Ривера, хватая его за руку.

— Что? — на автомате парень оборачивается.

— Почему ты хочешь общаться со мной? — спрашивает она.

На лице Ривера появляется усмешка.

«Потому что с помощью тебя я превращу жизнь твоего брата в вечное страдание, омерзительная сука.»

И ему наплевать на то, что она ни коем образом не причастна к трагедии, которая произошла по вине её скверно воспитанного брата.

— Потому что ты красивая, — улыбчиво отвечает он.

Даника лишь кивает в ответ, обходя его и открывая дверь черного входа.

— Подойдем к бару, я поздороваюсь с другом, — говорит Ривер, касаясь плеча девушки.

— Хорошо, — отвечает она.

Эмилио увлеченно разговаривает с кем-то по телефону. Народу в клубе пока мало, а поэтому за стойкой никого. Увидев знакомые лица, он прекращает разговор.

— Хэй, ты чего тут так рано? Что-то не припомню, что у тебя сегодня смена. Уже не терпится на работу прийти? — саркастично подмечает смуглый бармен, протирая стойку. Затем он замечает Данику и кивает ей в знак приветствия.

— Мы не надолго. Ты хочешь что-нибудь выпить? — спрашивает Ривер у своей новой знакомой.

— Двойную водку со льдом, — отвечает Даника.

Эмилио без лишних слов выполняет заказ. Спустя несколько минут, клуб начинает наполнятся шумной толпой. Это нервирует Данику. Ей все время мерещатся знакомые лица. С уже знакомой ухмылкой на лице Ривер тянет её к пожарной лестнице.

— Куда мы? — спросила она.

— Подальше от людей, поближе к звездам.

И через мгновение они оказываются на крыше этого заведения. Открывшийся вид перебивает дыхание. Отсюда можно разглядеть любую точку города. Старинный собор, элитное поселение на холме, мост, реку, несколько высоток, светящиеся карусели и колесо обозрения. Каждая улица напоминает вену, в которой вместо крови протекает своя особенная жизнь — свои жители, своё освещение, свои звуки и своя атмосфера. Университет, студенческий кампус, центральный парк, скейт-площадка, заброшенный склад, магазины и бары. Приглядеться еще дальше — и можно увидеть городское кладбище — место, где глубоко под землей лежит частичка души Ривера: его страх и его одиночество, его брат-близнец, который каждую ночь покидает свою могилу, чтобы прийти к Риверу во сне. Порой парню кажется, что он дистанционно чувствует своего брата, будто его сердце изредка начинает слабо стучать. Жуткие фантазии не позволяют Риверу окончательно понять, что то, что когда-то считалось живым человеком, его ходячей копией, уже давно поддалось разложению. Он не принимает смерть. Живет прошлым, отрицая настоящее и не представляя будущее.

Даника подходит к самому краю крыши и, вдыхая ночной воздух, закрывает глаза. На её лице появляется едва заметная, но искренняя улыбка.

Ривер с интересом наблюдает за ней. Её ноги, её талия, её пальцы, сжимающие стакан с весьма крепким для девушки напитком. Он замечает её привлекательность, что заключается в женственности силуэта и движениях. Но если бы Ривера попросили представить её душу, то он описал бы её стеклом, зеркалом или камнем.

Ветер развевает её волосы, от которых приятно веет дорогим парфюмом. Шум ночного города становится более отдаленным. Машины, полицейские сирены, глухие биты музыки, восклицания людей, что выходят покурить — все это словно в параллельной реальности.

— Мне всегда нравилось это. Видеть всех, но быть незамеченной, — говорит девушка, поднимая глаза к небу.

Ривер с грустью улыбается.

— А что любишь ты? — спрашивает Даника, повернувшись к нему.

Вздохнув, он присаживается на край крыши, свесив свои длинные ноги и уставившись на горизонт.

— Я люблю быть заметным для всех. Люблю жить полноценной жизнью обычного человека, а не наблюдателя. Знаешь, иногда это очень раздражает — быть тенью кого-то или чего-то, — задумчиво отвечает Ривер.

— А разве ты чья-то тень? По-моему, ты полноценная личность, которую трудно не замечать или игнорировать, — говорит Даника.

— Возможно ты права. Кажется, я обрел свободу. Я больше не тень, а отдельная субстанция, которая не привязана ни к чему, — отвечает он, словно сам себе.

Данике трудно понять его. Им нужно время, чтобы узнать друг друга получше.

— Расскажи что-нибудь, — вновь надев на лицо улыбчивую маску, спрашивает Ривер.

— Что именно ты хочешь знать?

— То, что ты сама готова сказать.

— Например?

— Это только ты знаешь, — усмехается Ривер, доставая из кармана пачку сигарет.

— Я ничего не готова сказать, — на лице Даники появляется слегка демоническая полуулыбка.

— Ну хорошо, давай я буду задавать вопросы, — смеется Ривер.

— Попробуй.

— Окей, чем ты живешь? Какие у тебя мечты? Кого ты любишь? Что тебе не нравится? В кого или во что ты веришь? Какие конфеты тебе нравятся? Какой у тебя любимый цветок? Что бы ты хотела изменить в себе? Какая твоя любимая книга? — шуточным тоном спрашивает Ривер.

Даника улыбается.

— Слишком много вопросов, но ладно, я попытаюсь... Я учусь и занимаюсь балетом. Мне нравится взрывать петарды и запускать фейерверки в то время, пока все спят. В детстве у меня была мечта стать военным пилотом. Я не знаю, во что я верю. Я не люблю говорить о людях, которых я люблю, ведь в большинстве своем это сборище неудачников. Мои любимые конфеты — маленькие шоколадки в виде НЛО с вишневым наполнителем. Правда, их перестали продавать, когда мне исполнилось девять. Мои любимые цветы — tussilágo fárfara; когда их вижу, то думаю о лете, но они цветут только ранней весной. Моя любимая книга — «Сердце-обличитель». Я не люблю свой колледж. Больше я не могу отвечать, — сделав еще глоток водки, Даника присаживается рядом с Ривером свесив ноги точно так же, как и он.

— Думаю, мне хотелось бы узнать о тебе больше, но со временем всё само придет, — улыбнулся Ривер.

Данике хотелось и ему задать вопросы, но что-то останавливало её. Его состояние казалось ей чем-то неустойчивым и очень хрупким, словно тонкий слой льда на поверхности глубокого озера.

Они сидели в тишине, рассматривая город и людей, что стояли где-то внизу.

— Тебе холодно? — спросил Ривер, касаясь её ноги. Вовсе не потому, что он переживал за неё или же проявлял банальные правила поведения джентельмена. Сейчас им двигала похоть. Ему хотелось прикоснуться к открытым участкам её тела. Кожа у неё словно шелк на ощупь. Холодный шелк. А прикосновение Ривера посылает легкий разряд тока по всему телу девушки.

— Да, — отвечает она, в глазах пустота.

Он молча снимает с себя куртку и накидывает ей на плечи. И всё бы это смотрелось приятно, если не знать мыслей и намерений Ривера. Для него этот маленький жест — лишь новая ступень в исполнении плана.

У Даники кружится голова, что означает, что алкоголь уже рассосался в кровь. Ей хорошо и грустно одновременно. Она не понимает, что испытывает. Кажется, что она сейчас соскользнет с крыши, поэтому девушка слегка облокачивается на Ривера.

Для него это как очередной сигнал к действию. 

И он пользуется этим моментом. 

Он целует её так, как не целовал ни одну девушку в своей жизни.