Глава 8. Джонатан

— Я ещё раз тебе повторяю, — вспыхивает Грифин. — мы обязаны ехать в Нью-Йорк. Мне все равно, готов ли ты, не готов, мне насрать. Если не готов, заменим другим. Вылет завтра в три дня. Все услышали? — Он всегда очень серьезно относится к играм. Хоть наш тренер это лучший в городе тренер по баскетболу Мистер Браун, Грифин воспитывает в нас ответственность в более жёсткой форме.

— Нью-Йорк говоришь. Как думаешь, мы успеем выпить пару стопок Б-52? — Грифин смеётся. — С кем мы играем?

— С командой NYU. Их также как и нас отправляют от университета. Только понять не могу, почему они не могут к нам приехать.

— Это Нью-Йорк, Гриф. Нью-Йорк...

После тренировки я еду домой с мыслями о Монике, о том парней с надписью «Security» и то как он к ней лез. Неприятное ощущение в районе желудка нарастает. На ней так идеально сидело то платье, раньше я не мог представить её в таком невероятно красивом платье. Моника выглядела на все сто в тот вечер. Я бы хотел, чтобы она была со мной тогда. Танцевала только со мной и смотрела только в мои глаза. Я мог бы наблюдать за тем как он лез к ней целоваться, но никто не достоин её губ. Гриф был прав. Моника не покидает моих мыслей уже несколько дней. И не покинет ещё долгое время.

Я хочу узнать, почему она такая. Я хочу понять её. Узнать все её тайны, почувствовать её страх, который она испытывает в моменты, когда к ней приближается не тот парень. Я хочу ей помочь в трудные моменты и быть рядом. Но хочет ли она этого Джонатан? Перестань.

Холодный душ приводит мысли в порядок. Теперь в голове поселилась мысль о предстоящей игре и желанной победе.

— Привет, Джон. — На моей кровати сидит Мелани. — Оу, давно я не видела этого тела.

— Я сейчас вызову полицию. — Девушка касается моего торса и проводит ногтями от груди до паха. — Ты снова хочешь переспать за деньги? — У меня не возникло вопросов как она попала в мою квартиру. Прямо на этой кровати мы с ней спали. У неё есть ключ от моей квартиры, она знает расположение специй на кухне. Она знает эту квартиру как мои пять пальцев, как мое тело.

— Какие деньги малыш? Мы же все решили. Я просто снова хочу быть с тобой. — Её рука вот-вот снимет с моих бёдр полотенце. Жду ли я этого? Однозначно. — Я хочу снова почувствовать тебя во мне. — От этих приторных слов сводит скулы. — А ты?

— Единственное, что я хочу сейчас, — Я нежно беру её за руку, чтобы она поверила в то, что я хочу с ней переспать. — чтобы ты нахер вышла из этой квартиры. — Моя рука сильнее сжимает её и она оказывается в ванной. Я закрываю дверь, чтобы надеть хотя бы штаны.

— Ты ублюдок, Джонатан! — Она стучит по двери, пытаясь открыть её.

— Я знаю.

Я заламываю её руки сзади и выношу из квартиры. Неловко перед соседями, которые видят меня с обнаженным торсом и то, как я веду неизвестную им девушку на выход.

— Извините. — Это все происходит под крики Мелани о помощи и обзывательства меня.

— Ты пожалеешь об этом, Джонатан. И передай своей, как её там, Моника похоже, чтобы бежала от тебя, ублюдка. Потому что только я буду с тобой. Я добьюсь этого. — Меня вводят в ступор её слова о Монике. Откуда она её знает?

— Дальше общение будет происходить в суде, Мелани. — Набираюсь сил сказать я и наблюдаю за тем, как она выезжает с парковки.

Было бы легче с ней переспать? Наверное, да. Но она не та, с кем бы хотелось переспать. Секс — это нечто большее. Это не просто удовлетворение. Это о большем.

Я возвращаюсь в квартиру и ложусь на кровать. Закрывая глаза, я представлял Монику, я снова видел её улыбку, то как она светилась, улыбаясь мне. Усталость даёт о себе знать, я засыпаю.

***

— Приятного полёта. — Стюардесса возвращает мне билеты и я прохожу на своё место. Ненавижу самолеты. С самого детства я боюсь их. Раньше меня держала за руку мама, но сейчас рядом со мной нет мамы, которая скажет, что нужно представить будто это все сон.

— Отдохните перед тренировкой. Попытайтесь выспаться здесь. — Мистер Браун похлопывает меня по плечу, зная мою боязнь самолетов и проходит дальше. Я делаю пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы побороть нарастающую тревожность. Так вот, что чувствует Моника. Этот факт меня пугает. Я испытываю невыносимый страх, а как она переносит это чувство?

Мы смотрим инструктаж от стюардесс, который никому толком не нужен, но мне он помогает немного отвлечься. Самолёт ещё не успел взлететь, как я включаю музыку в наушниках и делаю её на полную громкость. Я чувствую как самолёт начинает разгоняться и хватаюсь руками за свои штаны, начиная сминать их. Я закрываю глаза и начинаю представлять разные картины, которые не так устрашают, как факт того, что мы можем разбиться на этом самолете. В голову приходит мысль о том, что в последнее время меня успокаивает только образ Моники. И вправду, её улыбка, её голос, который как будто навсегда отпечатался в моих мыслях заставляет расслабиться. Какая же она прекрасная.

— Вам что-нибудь нужно, сэр? — Ко мне подходит стюард и начинает перечислять напитки. — Кофе, вода, чай, есть зелёный и чёрный, газировка.

— Чай зелёный. — Возможно чай и мысли о Монике помогут мне расслабиться ещё больше.

— Как себя чувствуешь? — Спрашивает Гриф.

— Уже лучше. — Я улыбаюсь. В наушниках играет Travis Scott, в голове только Моника, что начинает немного настораживать меня. Я за эти два дня непрерывно думал о ней. Только она могла успокоить меня, только её образ давал мне понять, что есть на свете, что-то прекрасное.

Последняя встреча с девушкой дала понять, что будет сложно завоевать её сердце. Мне кажется стоит поговорить с её подругами. Та девушка в кафе выглядела очень даже дружелюбно и вроде бы была положительно настроена ко мне. Возможно пора познакомиться с её историей чуть ближе.

Я был безумно счастлив, когда мы приземлились. Грифин рассказал, что я уснул сразу после того, как мне принесли чай и я выпил его. Настолько мне расслабило это комбо. Голова ужасно раскалывается, поэтому приходится прямо в аэропорту раскрывать чемодан и искать аптечку, где находится аспирин.

— Спасибо. — Говорю я Грифу, который дал мне воду запить таблетку. — Ненавижу летать. — Грифин хлопает меня по спине в знак поддержки. Мне нужно ещё минут десять, чтобы прийти в себя. Не радует то, что на отдых нам даётся всего три часа, а дальше тренировка до позднего вечера. Сейчас в Нью-Йорке раннее утро, что также добавляет антуража к моему состоянию, так как дома сейчас поздняя ночь.

— Джонатан! — Я поворачиваюсь к голосу, который меня зовёт и вижу девушку лет двадцати, которую видел на играх в Лас-Вегасе, она чирлидерша. — Так вот кого мы будем поддерживать. Я думала, что не выдержу ту игру, когда вы выиграли, так как вокруг вас столько было болельщиков, что я не смогла выхватить автограф. — В её глазах надежда на мое согласие. Эта девушка правда хотела получить автограф ещё в тот день, но из-за огромного количества других людей многим ничего не досталось. — Спасибо! — Девушка убегает к своим подругам и я наблюдаю за тем, как они восхищено смотрят на журнал, на котором я оставил свою подпись. Ты молодец, Джонатан.

— Такси будет через пять минут. — Говорит тренер и присаживается к нам.

Я начинаю осматриваться по территории аэропорта, чтобы посмотреть на людей. В Нью-Йорке я нахожусь второй раз в своей жизни и надеюсь, что он меня также порадует как и в первый раз. Никогда не забуду свою поездку с классом сюда. Я впервые напился здесь до беспамятства, Миссис Норт была в ярости, но принесла мне на утро таблетки и очень вкусный завтрак, потому что я проспал, когда все ходили в лобби. Ещё целую неделю мне было стыдно за то, что я стучался в двери к девочкам и пытался к ним зайти. Это было потрясающе.

Сквозь толпу я вижу как мужчина с женщиной стоят с цветами, вероятно они давно не виделись с тем, кто должен сегодня прилететь. Тут же я вижу парня, который отдаёт чемодан девушке и целует её, я даже представить не могу, как сложно отпустить человека в неизвестность, которого ты любишь. Я снова возвращаю свой взгляд на мужчину и женщину. Только на этот раз к ним присоединилась... к ним присоединилась Моника! Её уставший вид говорит о бессонной ночи в самолете. Как же хочется к ней подойти и предложить кружку горячего чая, чтобы мы вместе выпили его и снова поговорили.

— Это судьба, Джон. — Грифин толкает меня в бок, заставляя перестать смотреть на девушку.

Спустя пару секунд я возвращаю свой взгляд на них. Они крепко обнимаются. Эта картина заставляет меня улыбнуться, потому что я три года не виделся с родителями. Отец отказывается со мной общаться, а мама пытается наладить свою жизнь недалеко от меня и иногда звонит мне, но когда я планирую встречу с ней и братом, то у неё всегда найдутся дела, которые никак нельзя отложить. Это очень огорчает.

И вот наконец-то она осматривается и замечает меня. Моника улыбается мне на секунду и я улыбаюсь ей в ответ. Она счастлива рядом с ними. Мне хватило только её одного взгляда, чтобы снова восхититься ею.

— Пора. — Я последний раз смотрю на девушку, которая уже увлечена разговором с родителями, чем мной. — Джон! — Пора приходить в норму, Джонатан.

Я еду на переднем сиденьи, что безумно люблю, так как есть возможность смотреть в незатонированное окно сколько хочешь. Я скучал по тебе Нью-Йорк. Его прекрасные улицы, наполненные музыкой. Везде в городе играют на любых музыкальных инструментах, начиная от губной гармошки, заканчивая настоящими концертами в подземных туннелях. Люди Нью-Йорка очень специфичны, их стиль вроде бы однообразный, но настолько интересный. Не найдётся два человека с похожим образом. Вот за это я люблю этот город.

— У нас спонсор появился, чтобы оплачивать такие дорогие отели? — Удивляюсь я, когда мы подъезжаем к пяти-звездному отелю, где нас встречают несколько швейцаров.

— Мы в Нью-Йорке Джон, отдыхай. — Говорит тренер и выходит из машины. — А если на самом деле, то да. Мистер Кэмпбелл. Мы раньше с ним были в одной команде, до того как распался наш клуб. — Эйден рассказывал эту историю много раз и каждый из нашей команды знает её. Я помню как он рассказал мне её впервые.

«Нам было по восемнадцать, Джон. Мы были полны энтузиазмом создать клуб баскетболистов, но нас было двое: я и Рик. Он недавно сыграл свадьбу, а я впервые выбрался в большой город. И вот, тот самый летний день, когда мы как обычно вышли поиграть в баскетбол, где было ещё пару ребят: отец Грифина, Джейден, он был самый старшый из нас, ему было 22, Джей и стал нашим тренером, и был ещё Эдвард, он был лучшим в нашей команде, он мог обыграть сборную Канады, если бы ему удалась такая возможность. Мы создаём клуб «Bas». Потребовалось три года, все накопления на учебу и очень много дней, чтобы мы вышли на уровень и смогли играть не только на уличных играх, а между штатами. После того, как мы проиграли в Лос-Анджелесе у Рика опускаются руки и вскоре он бросает это все, начинает заниматься семьей, Джейден уезжает в Россию на учебу, у Митчелл рождается Грифин, и мы остались с Эдвардом вдвоём. Так и распался наш клуб.»

Этот разговор я помню наизусть. Эйден после поступил в UNLV и стал заниматься профессионально танцами и продолжил играть в баскетбол вместе с однокурсниками, а после создал клуб «Brown», где сейчас тренирует нас.

— Он завтра будет на игре. Я хочу вас познакомить. — Внутри нарастает чувство гордости за свои успехи. Мне потребовалось пять лет баскетбола, как хобби и ещё три года с Эйденом в профессиональном спорте, чтобы добиться хоть чего-то. Где-то в глубине души пятнадцатилетний Джонатан визжит от радости. Никогда не могу подумать, что меня познакомят со спонсором нашего баскетбольного клуба на разных играх.

— Если я хорошо сыграю на этой игре, он может стать моим спонсором, так?

— Так. — Ты должен выиграть самого себя, Джон. — Поэтому я вас и хочу познакомить. Тебе пора продвигаться дальше, не всегда ты будешь под моим крылом. — Мистер Браун по-отцовски хлопает меня по спине. За три года работы с ним, тренер стал мне настоящим отцом. Он поддерживал меня, заставлял заниматься, когда не было сил даже с кровати встать, можно сказать, что Эйден воспитал меня за этот период. Я по-настоящему благодарен ему.

Три часа, которые нам даны на отдых, я потрачу на сон, который требует мой организм.

***

До игры остаётся час. Трибуны начинают заполняться людьми. На площадке чирлидерши  отыгрывают свои номера и наши соперники разминаются перед игрой. Нам будет выделено тридцать минут размяться, что даст не только настроится на игру, но и прощупать почву. Даже сейчас, пока все готовятся в раздевалке я наблюдаю за соперниками.

Номер 16. Высоко прыгает и быстро перемещается по площадке.

Номер 2. Сильные руки, хорошо держит мяч и стабилен во время прыжка.

Номер 13. Вынослив, вышел самый первый на площадку и начал разминаться ещё задолго до основной разминки, высоко прыгает, сильные ноги, которые позволяют делать большие шаги по площадке.

— Всех изучил? — Смеётся Грифин, вырывая из наблюдения за игроками. — Ты играешь лучше всех их, Джон. Иди посиди со всеми, я пока послежу. — Я соглашаюсь пройти в раздевалку, где мы обычно просто разговариваем о жизни, об успехах.

— Я сегодня разрешу вам выпить, если вы выиграете кубок. — В раздевалке начинается гул, что немного раздражает, но я заставляю себя вникнуть в разговор, чтобы расслабиться перед игрой. — Кэмпбелл оплатил и клуб при отеле, поэтому отдыхайте парни.

— Наша очередь.

Мы выходим на площадку. Уже можно услышать радостные возгласы фанатов. Я осматриваюсь и замечаю ту самую чирлидершу, с которой мы пересеклись в аэропорту, она улыбается мне и чтобы не выглядеть высокомерным я тоже улыбаюсь.

— Видимо ты ей нравишься. — Грифин подходит ко мне и встаёт рядом со мной. Он также смотрит на чирлидерш, возможно какая-то из них была с ним сегодня ночью. Я не осуждаю своего друга, но и не понимаю. — Попробуй пригласить её сегодня в клуб.

— Гриф, — я останавливаю его. — давай не сейчас. — Напряжение внутри меня растёт не только из-за игры, но и из-за того, что я не могу просто отдохнуть от мыслей о Монике, я не могу пригласить девушку в клуб, чтобы просто пообщаться, я не могу быть как все.

«Ты не должен быть как все» — сказал бы сейчас Эйден, если бы знал о чем, а точнее о ком я переживаю перед игрой. Возможно я смогу отдохнуть от всего, когда мы будем далеко от друг друга и я не смогу даже вспомнить её образ, но я не хочу этого допустить. Мама была бы рада узнать, что я теперь думаю не только об учебе. Наверно я был бы рад больше, ведь очень скучаю по ней и по брату.

Игра начинается. Зал наполнен свистом, криками и поддерживающими возгласами. Считанные секунды до звука, обозначающего начало. Мои лёгкие наполняются воздухом и я как будто проваливаюсь. Давно я не хотел показать самому себе на что я способен. Показать всем, что я чего-то стою и я не просто студент, не просто баскетболист, а что-то большее.

Мы слышим свисток судьи, а значит первый период окончен, счёт 10:9 в нашу пользу. Эйден не рад такому раскладу. Обычно за первый период мы забиваем больше десяти. Но радует одно: мы сильнее соперников, у нас больше опыта и воли к победе.

— Можно я выйду? — я подхожу к тренеру, который только отмахивается от меня. Я вижу как наши начинают уставать. Мы начинаем проигрывать.

Я начинаю смотреть на людей в зале, которые с надеждой смотрят за игрой. Все они хотят, чтобы мы выиграли. Большинство болельщиков с университета, но есть те, которые приезжают с других городов и даже стран, чтобы посмотреть на наши игры. Я вглядываюсь в каждого и поднимаю глаза на вип-ложи, обычно там никто не сидит, так как наши игры не настолько популярны среди звёзд или каких либо известных людей. Но сейчас там сидит мужчина и девушка. На ей одета чёрная кофта с капюшоном, который закрывает её волосы, также солнцезащитные очки, видимо она не хочет, чтобы её узнавали. Лицо у мужчины знакомо, возможно я его где-то видел, но память подводит и я не вспоминаю место, где мы виделись.

Проходит ещё пару минут, я уже не наблюдаю за игрой, так как мы сильно отстаём и кажется, мы проиграем это соревнование. На счету десять тысяч долларов и кубок NYU, это мотивирует только меня, парни перестали стараться после второго периода и я до сих пор не на поле, если бы меня выпустили раньше, мы бы и выигрывали больше. Мое внимание отвлекает та самая вип-ложа. Мужчина общается с девушкой, а та улыбается и эта улыбка мне очень знакома. Мне не нужно было видеть её лица, мне хватило одной улыбки, которая смогла озарить весь мой организм. Это Моника. Неужели тот спонсор - это отец девушки?

— Да что с вами? — слышу я, так как третий период окончен и остаётся последний, решающий. У команды соперников пятьдесят восемь забитых мячей, у нас сорок восемь. Забить больше десять мячей возможно, но не когда вся команда уже физически не может хорошо прыгнуть. — Грифин, какого черта ты мяч отдаёшь другим, ты можешь хоть с середины забить, хватит ерундой заниматься, играем парни, играем.

— Почему он тебя до сих пор на скамейке держит? — спрашивает Грифин и уставше садиться рядом со мной. — Ты бы забил больше всех нас. И смог бы поговорить с этим спонсором. — Я принимаю решение, о котором возможно пожалею уже через пару секунд, но это единственный вариант попробовать выиграть в этой игре.

— Дил, посиди этот период. — Я хочу выйти без разрешения тренера на поле, что обычно очень сильно наказывается у нас, но объяснить сейчас что-то Эйдену будет невозможным.

— Ты сумасшедший, Джон. — Грифин отбивает мне кулак и мы выходим на поле. Я бросаю взгляд на тренера, который и слова не может мне уже сказать, так как период начался. Я замечаю как Моника подходит ближе к стеклу и снимает очки, я вижу её глаза.

Я забираю мяч. Впереди кольцо и пару соперников. Обвести их было не так сложно, как забросить потом мяч в кольцо. Соберись, Джон.

— Да! — кричит Эйден и показывает мне палец верх. — Порви их всех Джонатан! — слова тренера не так мотивируют, как мысль о том, что на меня смотрит Моника. Она же смотрит? Я снова смотрю на вип-ложу, где девушка все также стоит около стёкла и внимательно наблюдает за игрой.

Мы начинаем значительно отрываться от соперников. До конца игры осталось четыре минуты. Я забиваю шестой мяч за этот период и понимаю, что сейчас могу поставить свой личный рекорд.

— Тайм-аут! — кричит судья и мы расходимся по сторонам. Эйден начинает хвалить меня, но все мое внимание на счётчике: шестьдесят пять в нашу пользу и шестьдесят в пользу соперников. Они начали нервничать и из-за этого обычно страдает игра команды. Организм выматывается и физически и морально, поэтому лучше отключить чувства на игре.

— Джон, давай ещё чуть-чуть и ты станешь звездой. — тихо говорит тренер, перед тем, как мы выходим на поле. Возможно то, что я стану немного знаменит после этой игры, сильно изменит мою жизнь, но разве я не хочу этого? Любой человек где-то внутри хочет стать заменит и я не исключение, но единственное чего я хочу больше – это быть с Моникой в хоть каких-нибудь отношениях, не обязательно любовных, я просто хочу быть рядом с ней. Да, она мне нравится, и возможно даже сильнее, чем я себе представляю, но... — Джонатан!

Я забиваю семидесятый мяч и ставлю свой личный рекорд – десять мячей за один период. Судьи свистят и это означает, что игра окончена. Мы выиграли команду, которая не проигрывала два года подряд, которая лучшая в Нью-Йорке и это так по особенному чувствуется. Как будто папа в детстве поднял на плечи и ты находишься на той высоте, о которой ты только мечтал. Вот, я на этой высоте.

Вокруг сбегается куча людей: журналисты, фанаты, чирлидершы. Но я высматриваю из всей толпы только одну.

— Извините, я не могу сейчас сказать что-либо, — я пытаюсь выбраться из вида журналистов. — извините.

— Он около раздевалки, иди, я разберусь с этим всем. — Эйден быстро забирает все внимание на себя и я спокойно выхожу из зала.

В пару метрах стоит тот, с которым любой баскетболист желал бы познакомиться. Кэмпбелл спонсирует многие команды от университетов, но кажется мы его любимчики, так как о том, что он спонсирует нас, я за этот сезон больше, чем за прошлый. Кажется, если бы рядом с ним стояла Моника, я бы и слова произнести не смог.

— Сэр, — начинаю я, чтобы привлечь внимание мистера Кэмпбелла. — Джонатан Алан Янг. — мужчина улыбается мне и протягивает руку для рукопожатия. Первое, что я замечаю в его внешности, это нос, который очень гармонично смотрится с большими глазами и бровями. Седые волосы уложены назад и блестят от геля для укладки. На нем отлично сидит чёрный костюм с красным галстуком. Он выглядит очень изысканно.

— Так вот с кем хотел меня познакомить Эйден, — мужчина крепко пожимает мне руку. — Рик Ти Кэмпбелл. — представляется мужчина. — Я бы хотел с тобой поговорить не в такой обстановке. Ты замечательно играл и я думаю мы сможем сотрудничать. Вот адрес моего офиса и номер, куда можно позвонить, чтобы договориться о встрече. Завтра я весь день свободен, поэтому звони. — я беру визитку в руки и даже не смотря то, что там написано, кладу в карман. — Моника, подойди пожалуйста. — Нет, нет, я не хочу играть сценку знакомства с ней. — Хочу тебя познакомить с Джонатаном.

— Мы знакомы. — Девушка перебивает отца и приобнимает меня. Самое главное сделать вид, что это просто встреча для меня, а не нечто большее. — Тебя там журналисты ждут. — Я опускаю взгляд в пол и усмехаюсь. Она пытается уговорить отца, чтобы тот ушёл и мы остались наедине. — Папа, — строго говорит она. — пожалуйста. — немного тише сказала девушка. Рик уходит и девушка подходит ко мне ближе. Я чувствую её запах, она пахнет цветами и что-то выделяется из всех запахов. Говорят, что если человек вам подходит на генетическом уровне, то вам нравится его запах. Кажется, нам суждено было познакомиться. — Знаешь, я думала, что ты преследуешь меня, когда каждый раз мы встречались в кафе или где-то ещё, — Моника поправляет волосы, которые небрежно легли на её лоб и внимательно смотрит на меня. — но кажется это судьба. Я вижу как ты изо всех сил пытаешься привлечь мое внимание, — Джонатан, ты краснеешь! — поэтому думаю мы сможем найти общий язык. Но, предупреждаю сразу, я. не. влюбляюсь. никогда. — Я потерял дар речи. Её лицо озаряется той самой улыбкой, которая поразила меня в тот вечер. — Мне пора к отцу. — Моника улыбается и отходит от меня. Я наблюдаю за её отдаляющимся образом и, когда она пропадает из вида, захожу в раздевалку.

— А вот и наша знаменитость! — Парни запрыгивают на меня и начинают поздравлять. В такие моменты я чувствую себя настолько хорошо, что нельзя даже выразить это.

***

Я вышел на улицу подышать свежим воздухом и немного выветрить алкоголь из организма. Организм физически и эмоционально истощён. Парни заставили танцевать и выпить хотя бы пару бутылок пива за победу, поэтому сбежать от этого всего было даже очень хорошей идеей.

За пару часов после встречи с Моникой мне даже в голову не приходили мысли о нашем разговоре, но как на зло, когда я совершенно остался наедине с собой, то разговор восстанавливается. Появляется множество вопросов, на которые ответить сможет только сама девушка. Я не должен причинить ей боль своими чувствами. Сейчас я признаю, что она очень красива внешне, именно это зацепило меня в первый день знакомства, а дальше я стал общаться с ней, все больше девушка раскрывалась передо мной, все больше я хотел быть ближе к ней, быть рядом с ней, но только сегодня, спустя только семь встреч с Моникой, я услышал от неё что-то особенное, важное для меня, наверно это мало для каких либо чувств, но я никогда не отрицал тот факт, что сначала смотришь на внешность, а только потом на самого человека.

Мысли начинают овладевать мною и мне приходит самая бредовая, которая только могла появится в моей голове, когда я не в том состоянии, чтобы разумно поступать.

Мне потребовалось пару нажатий на клавиатуру и несколько секунд, чтобы найти аккаунт Моники в Инстаграмм. Я листаю несколько постов и нахожу фотографию с семьей, Рик почти никак не изменился за три года, я рассматриваю её маму, оказывается они очень похожи. У мамы Моники такой же аккуратный носик, как и у неё самой. Фотографий с 2018 года очень мало, но есть одна, которая подписана только одним эмоджи «разбитое сердце». Моника крепко обнимает маленькую девочку лет шести, семи, я уже видел её на полароиде в комнате девушки. Следующая фотография сделана только в 2020 и больше ни одной фотографии с девочкой не было.

«Господи... она погибла.»