Глава 58

Церемония фотографирования закончилась, церемония награждения подошла к концу, руководитель и учитель снова поднялись на сцену и произнесли заключительную речь, после чего студенты и учителя вразброд разошлись.Соревнования официально завершились, студенты из разных провинций и городов могли вместе с вечерним автобусом отправиться в аэропорт или остаться еще на одну ночь в отеле «Юйцзин» и самостоятельно выбрать время отъезда завтра.А под платаном неподалеку исчезли тот гневный взгляд и силуэт.Нань Цин отвел взгляд и в следующее мгновение почувствовал тяжесть на шее. Потрогав, он понял, что это золотая медаль.Он невольно поднял голову, и Юй Чжуюнь погладил его по макушке.В воздухе прозвучало очень тихое «спасибо».Подул теплый ветер, футболка Юй Чжуюня плотно прилегла к телу, обрисовывая стройные мышцы. Солнце уже село, большая часть его профиля скрылась в темноте, и невозможно было разобрать выражение лица.Нань Цин поджал губы и через мгновение прочистил горло: - «В следующий раз не говори „спасибо", мне это не нравится».Юй Чжуюнь наконец улыбнулся.Он очень хотел обнять Нань Цина, но боялся, что весь в поту, поэтому в конце концов лишь слегка коснулся его запястья: - Хорошо, пойдем.От столицы до Ичэна было почти тысяча километров, и даже на самолете дорога туда и обратно занимала немало времени.Уже был вечер, самые напряженные соревнования закончились, и не было необходимости никуда спешить. Поэтому они вернулись в отель «Юйцзин» и внизу, в холле, встретили знакомое лицо.- Эй! Сюда!Цзян Итин радостно помахала им рукой, словно встретила земляков: - Нань Цин и Юй Чжуюнь, привет! Соревнования моего друга тоже закончились, и мы сейчас собираемся пойти поужинать, вы с нами?Рядом с ней стояли несколько таких же молодых и красивых девушек, было видно, что их соревнования только что закончились, у некоторых девушек за спиной были музыкальные инструменты.Нань Цин немного поколебался. В прошлый раз он уже отказался, не будет ли слишком невежливым снова отказываться? Но Юй Чжуюнь, возможно, не захочет ужинать с ними...Поколебавшись, он все же виновато улыбнулся: - Спасибо тебе, Цзян Итин, но мы не будем мешать вашей встрече.- Ой, да ладно! Какое там мешать? - Цзян Итин на первый взгляд казалась очень холодной и элегантной, но перед знакомыми была настоящей хохотушкой. - Если ты не против...Она не успела договорить, как в дверь отеля вошла учительница: - Есть здесь еще танцоры, участвовавшие в «Кубке всей молодежи»? На сцене есть несколько анкет участников, которые вам нужно забрать.- Здесь, учитель, - быстро отозвалась Цзян Итин, показала подругам знак подождать и побежала к учителю-руководителю.Единственный знакомый человек ушел, остались только несколько совершенно незнакомых Нань Цину и Юй Чжуюню девушек. Они растерянно стояли рядом с диваном. Обе стороны чувствовали себя немного неловко.Когда он уже собирался поздороваться и уйти, девушка с гитарным чехлом вдруг подошла. У нее было круглое и очень белое лицо с веснушками, она выглядела застенчивой и милой: - Привет... Я раньше смотрела видео с выступлениями школы Итин, ты тот Нань Цин, который играл на скрипке?Лицо Юй Чжуюня на мгновение застыло, но он быстро сделал вид, что ничего не произошло.Нань Цин, стоявший перед ним, не заметил этого незначительного изменения и мягко улыбнулся: - Да, здравствуйте, как вас зовут?Девушка назвала свое имя и с энтузиазмом открыла чехол скрипки: - Когда Итин сказала мне, что встретила тебя здесь, я подумала, что ты тоже приехал на «Кубок всей молодежи». Твоя партия была особенно интересной, очень душевной. Я потом показала это видео своему учителю, и он сказал, что ты очень интересно изменил несколько мест, я хотела бы спросить тебя...Едва она заговорила, все остальные потеряли дар речи. Хотя все знали, что она с детства училась играть на скрипке и действительно очень любила это дело, но обязательно ли было искать кого-то для обмена опытом в холле отеля?В любом случае, Цзян Итин еще не вернулась, и несколько человек просто перешли в более тихий уголок, где девушка с энтузиазмом достала скрипку и тут же исполнила для Нань Цина фрагмент, вызвавший у нее вопросы.В тот миг, когда зазвучала музыка, Юй Чжуюнь сжал кулаки. Он молча стоял на месте, жеваки напряглись, он опустил глаза, его вид был немного подавленным.Появление Юй Сыюня на этот раз никак не могло быть случайным, он наверняка участвовал в том же конкурсе, что и эти девушки. Какие результаты он покажет на этом конкурсе? Его с детства обучало столько мастеров, в десять лет он уже мог бегло исполнять музыку, и это его высокомерное, надменное выражение лица до сих пор стояло перед глазами Юй Чжуюня.Долгое время Юй Чжуюнь испытывал сильное отвращение ко всей музыке, даже выступление Нань Цина на школьном фестивале он так и не посмотрел.Неподалеку раздавалась мелодичная и приятная музыка.Из-за небольшого расстояния она не была громкой. Скрипка уже перешла из рук девушки в руки Нань Цина.В тот миг в сердце Юй Чжуюня неконтролируемо хлынула необъяснимая эмоция, и он развернулся и ушел.Несколько скучавших девушек, стоявших рядом, заметили его уход и тихонько ахнули. Однако никто из них его не знал, и никто не осмелился пойти за ним.Так прошло несколько минут, Юй Чжуюнь не возвращался, и девушки стали громче обсуждать что-то между собой.Нань Цин, опустив глаза и нежно играя на скрипке, наконец услышал разговор.Музыка в его руках внезапно оборвалась, и он резко встал.- Что случилось? - немного недоуменно спросила девушка. - Ты только что говорил, что в этой части...- Простите, но мне сейчас нужно идти, - с беспокойным видом Нань Цин положил скрипку и поклонился девушке. - Мне нужно срочно найти своего друга.Девушка, хотя и не совсем понимала, что произошло, тут же согласилась: - Хорошо, тогда не буду мешать.Нань Цин тут же бросился догонять Юй Чжуюня, но не успел сделать и двух шагов, как замер на месте.Раньше многие ошибочно считали Юй Чжуюня виновным в поломке вещей, он даже слышал, как Цзяхэ обсуждал его за спиной, но даже тогда он нашел для себя лучшую скрипку в Ичэне.В конце концов никто из них больше не поднимал эту тему, но Нань Цин знал, что в тот день Юй Чжуюнь не участвовал в школьном фестивале.- Мне правда, правда очень жаль, но у меня есть к вам еще одна просьба, - повернулся Нань Цин, достал телефон и немного неловко посмотрел на девушку. - Я могу оставить это в залог, вы... вы не могли бы одолжить мне скрипку на минутку?- ...Терраса на первом этаже была пуста. Вдалеке журчал чистый фонтан с резными украшениями, вокруг росли яркие цветы, несколько декоративных фонариков беспорядочно лежали на газоне.Дверь тихонько скрипнула, Юй Чжуюнь сжал телефон, повернулся и небрежно спросил: - Закончилось?- Только... отправил тебе сообщение, там слишком душно, пахнет одними духами, я вышел подышать...Взгляд Юй Чжуюня скользнул с белого личика Нань Цина вниз, постепенно переместился на то, что он держал в руках, и замер.- Ту мелодию, которую ты пропустил на том фестивале... ты... ты сейчас еще хочешь ее послушать?От волнения глаза Нань Цина слегка расширились, в них блеснули слезы, отражая мерцание далеких огней.Юй Чжуюнь крепко сжал кулаки. Тело похолодело, по всему телу выступил пот.Он не помнил, что именно ответил, казалось, душа покинула его тело, и он наблюдал за собой со стороны, выдавив из горла невнятное «а».Летним вечером юноша, опустив глаза, играл, и на его лице появилась улыбка.Звуки музыки, доносившиеся на расстоянии шага, растворялись в летнем вечернем ветру. Мягкие и теплые, с легким цветочным ароматом.Не было колючего взгляда.Не было презрительного высокомерия.Не было унижения и боли от растоптанного достоинства.Мелодия закончилась.Нань Цин давно не играл эту мелодию, ноты помнил только по памяти, и даже не ошибся. Он немного радостно вытер пот со лба: - Ну вот и все, эту скрипку я одолжил, мне нужно поскорее ее вернуть. Я тоже не хочу ни с кем ужинать, не думай обо мне. Мы потом вместе...Молчаливая неподвижная фигура нависла над ним, расстояние между ними сократилось до десяти сантиметров.Юй Чжуюнь тихо позвал его: - Нань Цин.Если ты не хочешь, чтобы я тебя любил, пожалуйста, не будь так добр ко мне в будущем.- Мм?- ...Как называется эта мелодия?Нань Цин совершенно не заметил красных глаз Юй Чжуюня, скрытых в тени, легко убрал скрипку и мягко сказал: - «На расстоянии шага».- Мм, - кадык Юй Чжуюня дернулся, он несколько раз про себя повторил название этой мелодии. На расстоянии шага. На расстоянии шага.Впервые в жизни он увидел такой ослепительный свет. Каждый раз, когда он был всего в шаге от того, чтобы сдаться, свет снова встречал его в следующее мгновение.Поэтому он мог ничего не иметь, мог ничего не желать.Лишь бы этот шаг.-Девятнадцатое число было четвергом, и, несмотря на то что это был столичный аэропорт, в зале было не очень многолюдно.У Нань Цина и остальных самолет был в три часа дня, к вечеру они должны были прилететь в Ичэн, поэтому они приехали довольно рано.Однако самолет по неизвестной причине несколько раз задерживали, и вылетели они только вечером.Нань Цин плохо переносил этот вид транспорта, и после многократных задержек, едва поднявшись на борт, попросил у стюардессы плед.Брови юноши были плотно сдвинуты, он с трудом погрузился в глубокий сон.Юй Чжуюнь сидел рядом, его настроение тоже было не очень хорошим. Несмотря на то что он настойчиво попросил пересадить Нань Цина в первый класс, позади них все еще постоянно раздавались различные звуки. Даже его наполовину глухой слух их различал.Он терпел снова и снова, видя, как тревожно дрожат ресницы Нань Цина, наконец, с холодным лицом повернулся и свирепым взглядом уставился на шумного ребенка, который, хихикая, играл с игрушкой-ультраменом, и рявкнул, чтобы тот замолчал.Угроза подействовала.Хулиганский ребенок, оказывается, тоже понимал, когда кто-то действительно может ударить.Юй Чжуюнь отвел взгляд и осторожно повернулся обратно.Плед Нань Цина рядом с ним случайно задел, и край его коснулся пола.Он быстро наклонился, чтобы поднять его, и бережно укутал Нань Цина.Однако, приблизившись к Нань Цину, Юй Чжуюнь вдруг замер.Лоб юноши был покрыт холодным потом, кончик носа слегка покраснел, лицо было немного бледным, словно ему снился кошмар, он был очень беспокоен.И, самое главное.Красный шнурок с нефритовым амулетом, который всегда висел у него на шее и который он так берег, порвался.