Глава 43. Игры в куклы

С превеликим трудом Шен добрел до своей комнаты и сразу же, не раздеваясь, повалился на кровать. Благодатный сон без сновидений накрыл его с головой.

После полуночи дверь в его комнату отворилась и внутрь вошла Муан Эра, держащая разожженную палочку благовоний. Дым от нее казался приторно-сладким, с легкой терпкой горчинкой. Эра поставила благовония у изголовья кровати и задумчиво посмотрела на спящего мужчину. Загадочный, опасный и вместе с тем такой уязвимый – довольно соблазнительное сочетание, заставляющее ее сердце трепетать. Однако он угрожал благополучию ее брата, а этого она не могла просто стерпеть.

Присев рядом с ним, Эра вынула из рукава тонкий кинжал.

Чернота успокаивающего сна прервалась, теперь он стоял на сером пляже. За его спиной темные морские волны, отражающие хмурое предгрозовое небо, ласкали песок. Дул ветер. Шен почему-то отчетливо ощущал нереальность происходящего, и вместе с тем все казалось ему закономерным. На пляже, в стороне от того места, где он стоял, было много народа. Почему-то он был точно уверен, что это туристы. Они бегали по песку, смеялись, покупали уличную еду и запускали фейерверки. Ничего из этого его не удивляло. Он знал, что здесь один. Впрочем, как и всегда. Отвернувшись от шумной компании, он пошел вверх по широкой бетонной лестнице, спускающейся прямо к песку.

На ее вершине стоял изысканный особняк. Шен вновь оказался в толпе туристов, зайдя внутрь. Медленно проходя комнату за комнатой, он понял, что угодил в поддельный дом с привидениями, ширму на потеху зевакам.

В одной из комнат перед большим проектором группа людей сидела в тишине и смотрела фильм про зеркало, показывающее суть вещей. Конечно, все это выдумки для туристов. Развлечение.

Подумав так, Шен тут же оказался перед этим зеркалом, один в пустой комнате. Он заглянул в него и увидел там другого человека. Он знал его. Но как бы ни пытался принять, что теперь это – он сам, раз за разом чувствовал себя чуждым элементом, сторонним наблюдателем, игроком, играющем за аватар. И вместе с тем, чем дольше он вглядывался в отражение, тем лучше понимал, что глядит на самого себя.

Бледные черты человека стали искажаться, глаза заволокла беспросветная тьма, кожу разрезали шрамы, морщины и трещины, волосы истончались и клочьями падали с головы. Шен оцепенел от сковавшего его ужаса. «Нет!!» - хотел выкрикнуть он, но не в силах был произнести ни звука. Он не мог пошевелиться и не мог избежать того, что происходит. Теперь он ощущал более чем отчетливо, что то, что происходит, – происходит с ним самим.

Муан ворвался в комнату, когда Эра заканчивала вязать последний узелок на запястье старейшины пика Черного лотоса. Закончив, она подняла кинжал и перерезала веревку. Теперь браслеты из веревки красовались на обоих запястьях Шена, а также на лодыжках и шее. Стоило ей закончить, как Муан почувствовал, что больше не ощущает его присутствие так отчетливо.

- Что ты сделала?! – накинулся он на сестру.

- Не беспокойся, брат, я всего лишь нарушила ваши узы с помощью веревки мертвеца. Теперь, во всяком случае, тебе не будет невыносимо больно, если вдруг он умрет.

- Что? – Муан устало потер виски. – Что ты такое несешь?

- Я целый день провела в семейном архиве! Кое-что подобное случалось в прошлом с нашей прапрабабкой. Она описала этот способ в своих заметках.

- Хочешь сказать, что эти веревочки способны помочь?

- Это не просто веревочки. Это была столетняя веревка мертвеца. Она сама по себе обладает огромной отрицательной энергией, плюс я провела отрицающий обряд. Это ведь сработало? Как чувствуешь? – Эра поднесла ладонь к Шену, но Муан перехватил ее руку.

- Остановись. Я уже чувствую, что это сработало.

Он посмотрел на хмурящегося во сне хозяина Проклятого пика.

- Он не проснется?

- Благовоние все еще дымится, - указала Эра. – Тот, кто спит, не проснется. Кто бодрствует – не сможет заснуть.

- И как же мы объясним эти веревки? И если он просто снимет это сомнительное украшение?

- Не сможет, - победоносно усмехнулась Эра. – Я их запечатала на твоей крови. Только ты сможешь их снять.

- А они никак ему не навредят? – обеспокоился Муан.

- Ну... - задумалась Эра. – Учитывая их отрицательную энергетику... Может, неудачу накличут...

Муан тут же собрался снять одну из веревок.

- Сестра, больше не вмешивайся в мои дела. У тебя не очень хорошо получается помогать.

- А ну замри! – разозлилась та. – Не смей их снимать!

- И что? Ему всю жизнь так ходить?

- А что? Это его проблемы! Это лучше, чем умереть. Потому что, если ты не примешь этот вариант, я его просто убью. Лучше сделать это прямо сейчас, пока ваша связь не стала сильнее.

Муан пораженно уставился на Эру. Да, она могла быть жесткой, но, чтобы настолько кровожадной...

- Я поклялась защищать тебя! – решительно произнесла она. – Даже от самого себя.

Муану ничего не оставалось, как оставить все, как есть.

Стыдно признавать, но решение Эры его в какой-то степени успокоило.

Теперь, когда временный выход был найден, он более трезво смог взглянуть на вещи. И признать, что вел себя не самым приглядным образом. А все дело было в том, что его переполняла злость на Шена. И то, что тот был ни в чем не виноват, ничуть его чувств не умаляло, даже наоборот. Потому что одно дело знать, что он специально ведет себя рискованно ради чего-то, и совсем другое – напряженно ожидать подставы в любое мгновение, потому что не известно, когда в следующий раз все случайно пойдет не так. До того рокового события с источником, Муану казалось, что он искренне хочет защитить и уберечь Шена от неприятностей. Приходить ему на помощь было даже в какой-то мере приятно. Наверное, потому, что это было его добровольное желание, которое в любой момент он может изменить по своему усмотрению. Но совсем другое – оказаться вдруг до конца жизни связанным с таким бедовым человеком, оказаться зависимым от его поступков. Как бы он к нему ни относился, подобный уровень зависимости был для него чересчур.

В момент, когда Шен упал в мертвые воды, Муан не раздумывая направился с ним в священный источник. Сейчас, трезво размышляя... он не был уверен до конца, что поступил бы так же. И вся эта ситуация, и неуверенность в своих поступках... просто безумно, просто до одури его злила.

Если Эра нашла временное решение сложившемуся положению, возможно потом Муану удастся найти способ окончательно исправить то, что произошло.

Стоило Шену с облегчением вырваться из своего ночного кошмара, как на него тут же обрушилась Система:

[-50 баллов к силе главного злодея. -50 баллов к подавляющей темной ауре. -20 баллов к харизматичности главного злодея!]

«Что за?»

Шен открыл глаза и уставился в потолок.

«Это из-за вчерашнего что ли?» - уточнил он, потирая шею. Теперь, на трезвую голову, ему захотелось провалиться под землю от смущения из-за того, как он вчера себя вел.

Пальцы наткнулись на грубую веревку. Подергав за нее, Шен понял, что она не снимается. Приняв вертикальное положение, он только сейчас обратил внимание, что кто-то заботливо накрыл его одеялом, а также снял его обувь. И... он заметил веревки на своих запястьях. Они были обмотаны в один оборот и завязаны узелком, наподобие браслетов, в которые могли бы играться очень бедные детишки. Шен попытался снять веревку с запястья, но не преуспел. Узелок также отказывался развязываться, даже зубами.

«Что это такое?» - спросил он Систему.

[...]

Шен подошел к зеркалу и узрел такую же веревку, «ожерельем» опоясывающую его шею. Уже не слишком удивляясь, он привел в порядок прическу и вернулся к кровати, чтобы обуть сапоги. В процессе этого действа он также заметил веревки на ногах. С одной из этих он возился довольно долго, пытаясь развязать узел двумя руками. Но когда не преуспел, даже попробовав перерезать ее кончиком меча, понял, что дело тут не так просто. Веревки явно имели мистические силы.

«Они мне совершенно не идут!» - еще раз оценив свой внешний вид перед зеркалом, определил Шен.

Хорошо хоть, под одеждой полностью скрывались. Но ему на самом деле надоело терпеть к своей гордости такое пренебрежение. Никогда в своей прошлой жизни он не попадал в подобные странные ситуации, никогда не просыпался в чужой постели, не помня, что было прошлой ночью, и никогда не находил с утра на своем теле того, чего точно не было, когда ложился спать. Сперва Муан опаивает его вином, чтобы без разрешения взять его кровь, теперь же... Шен был полностью уверен, что здесь снова не обошлось без вмешательства старины Гая. Хозяин пика Славы почему-то решил, что, благодаря просьбе Шиана, у него есть карт-бланш на участие в жизни Шена без его дозволения. Ощущения от подобной «заботы» были странными. Для полного одиночки в своей прошлой жизни... не то, чтобы он был отшельником или не общался с другими людьми, но никогда не чувствовал искренней заботы о собственной персоне, что уж говорить о «семейных узах». Для такого человека как он была непривычна даже забота старшего брата, которую он старался принять как нечто само собой разумеющееся. Но вот «забота» постороннего человека напрягала и заставляла искать скрытые мотивы такого расположения. В какой-то момент старина Муан практически убедил его, что они могут стать друзьями, но теперь он вновь не был уверен, не выдает ли желаемое за действительное.

Все эти мысли стремительно пронеслись в его сознании, где-то на границе между непониманием и поднимающимся раздражением.

Шен собирался уже выйти из комнаты, но тут заметил аккуратно сложенную багряную одежду, выстиранную и выглаженную, даже маленькие дырочки от когтей Лэйвор были кем-то заботливо заштопаны. Переодевшись, он почувствовал себя более комфортно, словно, вернувшись к своему злодейскому образу, обновил защитную злодейскую ауру. Все-таки в багряном он был диво как похож на главного злодея этой истории. Посмотревшись в зеркало, Шен удовлетворенно кивнул собственному отражению.

Через несколько минут он ворвался в покои Муана, чуть не сломав хлипкую дверь. Впрочем, тот факт, что она отчаянно хрустнула, стукнувшись о косяк, его ничуть не смутил.

Глава пика Славы уже был на ногах. В данный момент он удивленно поднял голову, оторвавшись от чтения каких-то бумаг.

- Что это такое?! – потрясая руками с веревочными браслетами, с порога накинулся на него Шен.

- Не знаю, - очень искренне соврал Муан.

- Не держи меня за дурака! Я знаю, что кроме тебя некому вести себя так... - до Шена дошло, что поблизости есть еще один Муан с таким же эксцентричным поведением, если не пострашнее.

- Откуда эти браслетики на моих руках? – чуть успокоившись, тише спросил он.

- Я здесь честно не при чем!

- И не знаешь, откуда они?

- Нет, что ты.

- Хорош заливать!!

- Спроси Эру! – попросил Муан. – Это все она.

- Зачем?

Муан пожал плечами, всем видом своим выражая полную растерянность.

Шен потряс перед ним пальцем.

- Я с тобой еще не закончил! – пообещал он и вышел из комнаты, отправившись на поиски Эры.

Муан облегченно перевел дух. Шен вновь рванул дверь, заставляя ее жалобно затрещать. Муан вздрогнул.

- Где твоя сестра?

- Должна быть на заднем дворе с учениками...

Шен в последний раз стукнул дверью, вылетев из комнаты. На сей раз дверь таки не выдержала и подломилась. Муан задумчиво следил за тем, как она медленно перекашивается в диагональное положение.

- Госпожа Эра! – с трудом сохраняя вежливое обращение, позвал ту Шен. – Мне нужно с вами поговорить. Отойдем на минутку?

Девушка действительно нашлась на заднем дворе, где следила за утренней тренировкой своих учеников. Завидев приближающегося Шена, она хитро улыбнулась, а после его просьбы взмахнула рукой и предложила пройти в одну из комнат.

Девушка присела за столик и принялась разливать заваренный чай по пиалам. Шен начал свою пылкую речь не дожидаясь, пока она закончит.

- Ваших рук дело – эти фенечки? На мой вкус – слишком грубая работа, - он подцепил пальцем одну из веревок.

Эра подняла на него совершенно наглые, ничуть не раскаивающиеся глаза.

- Да, старейшина, это я сделала. И не пытайтесь их снять, пожалуйста. Иначе... вы сделаете меня своим врагом.

Шен пристально посмотрел на нее.

- А теперь поведайте целиком все причины. Как это связано со старейшиной Муаном? Вы считаете, что я в чем-то представляю для него угрозу?

Эра удивленно посмотрела на него.

«Да ладно! – мысленно воскликнул Шен. – Шифровальщики из вас так себе. Только слепой и глухой не обратил бы внимание на ваши странные переговоры!»

- Брат просил не говорить вам об этом. Но... я думаю, лучше вам узнать.

Шен присел на кушетку, сделав вид, что собирается обстоятельно слушать.

- Итак, - произнес он, предлагая Эре продолжить.

- Итак, что вы помните после того, как упали в мертвые воды?

- Э-э... ничего. Я очнулся уже здесь и так понял, что меня вытянул старейшина Муан. Который по какой-то причине распсиховался после этого...

- Причина в том, что для вашего спасения ему пришлось окунуться в священный источник вместе с вами.

Шен задумался, представляя эту картину.

- И зачем он это сделал?

- Правильный вопрос был бы: что из этого следует? А следует то, что вас не зря предупреждали, что в воды священного источника можно входить только поодиночке. Дело в том, что энергия этих вод проникает в человеческое тело и душу насквозь. Это так называемый эффект внутреннего очищения. И когда подобному процессу подвергается один человек – ничего плохого в этом нет. Но вот когда в источнике окажутся сразу двое – энергия будет проходить через них, раз за разом, переплетая энергии их душ и образуя между ними сильную связь. Обряд, соединяющий души, если хотите. Посильнее любых семейных уз.

- Подожди-подожди, - произнес Шен, забывшись и обращаясь к девушке неформально. – Хочешь сказать, что, чтобы спасти меня от воздействия мертвых вод, братец Гай вместе со мной зашел в источник и подвергся этому ритуалу? А он не мог... не знаю... просто меня в воду закинуть?

Эра раздосадованно стукнула ладонью по столешнице.

- Именно! – в сердцах воскликнула она. – Столько вариантов было, но он предпочел выбрать самый абсурдный!

Шен быстро проанализировал последующие события на основе новых данных и не смог сдержать улыбку и легкий смешок.

- Значит, затем до него дошло, что он сделал, и он страшно распереживался, - продолжил он. – Сложившаяся ситуация сильно его смутила, и он не смог в открытую мне все рассказать. Вместо этого предпочел утаивать причину своего раздражения и от этого злиться еще больше. Хм... А братец Гай очень суров, когда сильно растерян.

- Да-да, - в тон ему подтвердила Эра. – Для моего глупого братца оказалось выше его сил и достоинства подойти и в открытую сказать: «Старейшина Шен, я тут ненароком соединил наши души до конца наших дней, что теперь делать будем?».

- А что это значит? Звучит как какая-то формальность, но вы с братом слишком сильно переживаете по этому поводу.

- Ну... если один из вас умрет, второй отправится вслед за ним или же будет терпеть ужасные мучения до конца своих дней. Во всяком случае, так записано в нашем семейном архиве.

Улыбка сползла с лица Шена.

- Я понял, почему так злился Муан, - серьезным тоном сказал он. – Вероятность того, что я не буду жить долго и счастливо слишком велика, чтобы отмахиваться от этого и не принимать в расчет.

«Может быть, его также злило, что я делаю беззаботный вид, будто ничего из происходящего не волнует меня слишком сильно. Но я ведь делаю так не потому, что меня на самом деле ничего не заботит, я просто не собираюсь обнажать свою душу перед каждым встречным. К тому же, если я начну слишком сильно паниковать, это пошатнет мой образ великого учителя и главного злодея этой истории».

- Поэтому не снимайте эти веревочки, - попросила Эра. – Они ослабляют «сопереживание» между вами.

- Да у меня, как бы, и не вышло их снять. Что это такое?

- Столетняя веревка мертвеца... Запечатана на крови моего брата, так что он без проблем сможет снять их.

- То есть, Муан Гай уже в курсе, что это такое?

- Да.

В голове Шена постепенно созревал план по долгому, очень долгому вымещению гнева на братце Гае.

- И не говорите брату, что я рассказала вам правду. Лучше пускай он продолжает думать, что вы ничего не знаете.

- О да, - предвкушающе улыбнулся Шен, - это полностью вписывается в мои планы.

Решив вылетать сразу после завтрака, Шен отправил учеников на кухню, а сам присел на край колодца. Несмотря на то, что пребывание в школе Муана для него оказалось наполнено далеко не самыми радостными событиями, само место ему приглянулось, и он хотел бы верить, что когда-нибудь сможет вновь посетить его спокойно и чинно, без всяких досадных происшествий.

Когда Муан вышел во двор, Шен уставился на него долгим пристальным взглядом. Под этим взглядом тот слегка смутился, но все же подошел к нему и спросил:

- Сестра объяснила, что это? – о веревках.

- Да, - спокойно усмехаясь, произнес Шен, - сказала – защита от злых духов.

- Вот как? – Муан смущенно кашлянул. – И ты не хочешь их снять?

- Зачем? – наигранно удивился Шен. – Твоя сестрица побеспокоилась обо мне. Будет грубо отвергать ее заботу.

Муан больше ничего не сказал, но вид его стал слегка виноватым. Через какое-то время во двор вышли позавтракавшие Ал и Аннис. Завидев старейшин, они тут же достали бессмертные мечи, всем своим видом выражая полную готовность к отлету.

- Отлично. Уж не обессудь, старейшина Муан, но я с некоторым облегчением покину твою гостеприимную обитель.

- Честно говоря, я тоже... - тихо протянул тот.

- Братец! – Муан Эра выбежала из главного дома и в прыжке заключила его в объятия. – Пожалуйста, поскорее заканчивай с путешествиями и возвращайся в свой орден, - шепнула она ему на ухо. – Мне так будет гораздо спокойнее.

- Хорошо, - проворчал тот.

- Старейшина! Не берите его в следующий раз с собой! – отстранившись от Муана, потребовала девушка у Шена.

- Да ни за что! – искренне согласился тот. – Вы бы знали, сколько от его безрассудства лишних хлопот! Даже один раз похи...

- Нам пора! – громко воскликнул Муан, не дав тому закончить. Дернув Шена за рукав, затем он встал на меч и взмыл в воздух.

- «Похи»? – переспросила Эра, глядя на Шена.

Тот не стал заканчивать мысль, только вежливо поклонился ей, прощаясь, и взлетел вслед за Муаном.

Лететь до деревни нужно было не больше двух часов. Следуя стандартной схеме, заклинатели спешились, не долетая до самого поселения, чтобы не собирать вокруг себя весь честной люд, который, за неимением других развлечений, тут же поплелся бы рассматривать пришлых высоких господ. В данной деревне такая предосторожность могла быть особенно актуальной, так как отдаленность месторасположения предоставляла местным жителям мало возможностей получать сведения из внешнего мира. Деревня находилась в лощине между двумя горами, закрытая перевалом с запада и болотом с востока. Почти на три четверти года она оказывалась отрезанной от мира заваливающими перевал снегами и разливающимся болотом. Зачем люди забрались и обосновались в столь отдаленном краю было с одной стороны странным, но с другой – совершенно понятным. Потому что несмотря на отрезанность от внешнего мира, подобное месторасположение также надежно защищало деревню от вторжения.

Хотя Шен не слишком задумывался о причинах отдаленности деревни. Его это вообще не заботило. Он спешился на единственной дороге, тонкой линией тянущейся к крупным городам на северо-востоке, и шел, рассматривая пейзажи. Преобладал высокий лес по обе стороны от дороги, но иногда в просветах между деревьями можно было увидеть горы.

Не хватало Волчары рядом. Она сопровождала его совсем недолго, но он успел к ней сильно привязаться. Наверное, потому что всегда был уверен в преданности животных. Можно было не беспокоиться о сложности и многогранности их мотивов. И вот на тебе! Какая ирония, Волчара оказалась бывшим человеком.

Против воли он положил руку на рукоять Меча души, висящем на его поясе. Тот все так же был запечатан в ножнах, для верности Шен обклеил стык рукояти и ножен талисманами, сдерживающими духов.

Четверо заклинателей шли по дороге, неспешно направляясь к деревне. Шен перевел взгляд на молчаливо идущего неподалеку Муана и вдруг подумал, что чуть ли не на смех был готов поднять его из-за того, что тот не рассказал ему причину своей раздражительности. А ведь сам он вообще ничего никому не рассказывает, не задумываясь предпочитая замалчивать факты. Не рассказал ни о Волчаре, ни о том, что встретил Онэ и почему упал в озеро, даже не попытался рассказать им всю правду о том случае со слепцом. Не то, чтобы он делал так с каким-то далеко идущем умыслом, он просто предпочитал говорить о себе как можно меньше, потому что все еще не до конца понимал «Шена» как личность, и боялся попасть впросак, когда другие уличат его в полном несоответствии хозяину пика Черного лотоса.

Но вот из всего произошедшего отсутствие Волчары было видно невооруженным взглядом, поэтому Шен решил об этом поведать.

- Ты спрашивал, где Волчара, - начал он, не снимая руки с рукояти Меча души.

Муан удивленно посмотрел на него.

- Это она, - он подвигал из стороны в сторону кончиком меча.

- Ты про меч?

- Да, этот меч. Волчара превратилась в него.

- Как это? – поразился Муан.

Кстати... про то, что за видение видел в подвале под пшеничным полем, Шен ведь тоже им не рассказал!

Кажется, он может развлечь их занятной историей, пока не дошли до деревни. Конечно, в рассказе он опустил некоторые детали, встречу с Онэ и то, что именно Волчара столкнула его в озеро. По его словам, она вот просто внезапно взяла и обратилась мечом. Про озеро он не рассказал исключительно из-за того, чтобы лишить Муана возможности самодовольно повторять: «А я ведь говорил, что духам нельзя доверять!».

- Учитель.

Аннис перебила его, когда он во всех красках, которых даже не было в реальности, описывал то, как Волчара обратилась в меч. Подобное поведение было для воспитанной ученицы несвойственно, и Шен сразу насторожился.

Девушка указывала на ствол дерева, к которому была прибита кукла. Два гвоздя были вбиты в толстый соломенный живот. Аннис хотела было попытаться снять ее с дерева, но Шен резко воскликнул:

- Не трогай!

Конечно, это могло быть просто глупой детской проделкой, но слишком напоминало проклятье, чтобы пренебрегать безопасностью. Он подошел к стволу дерева и сам оторвал от него куклу. Он чувствовал вокруг нее остаточную черную энергетику, прибивший ее к дереву определенно понимал, что делает.

Шен нахмурился. Они сюда приехали из-за запроса о буйстве злого духа, но подобное проклятье – точно дело рук человека. Возможно, эти два событий не связаны. Но если кто-то пострадал от проклятья, они, как прославленные заклинатели, не могут проигнорировать это.

Шен сунул куклу в карман. Похоже, теперь у них к деревенскому старосте не один вопрос, а два.

Они продолжили путь по дороге, но не прошли и десяти шагов, как кое-что заставило их остановиться.

- Смотрите, - пораженно произнесла Аннис.

К каждому дереву перед ними, и к тем, что находились чуть дальше в лесу, гвоздями были прибиты соломенные куклы. У одной гвозди торчали из живота, у другой были на месте глаз, третья была распята за руки, четвертой гвоздь всадили в шею... Десять... Пятнадцать... Тридцать... Да что здесь творится вообще?!