Глава 9. Ты будешь моей

Я стояла у двери, и даже рука, тянущаяся к ручке, казалась не моей. Внутри всё слиплось — эмоции, мысли, желания, страхи. Казалось, я просто не выдержу больше ни минуты рядом с ним. Не потому что мне плохо. А потому что мне слишком хорошо — до дрожи, до безумия, до потери себя.Он появился позади так тихо, что я вздрогнула. Его шаги были как эхо — в моей голове. Я не поворачивалась, просто сказала, чуть хрипло, почти не дыша:— Мне, наверное, уже пора...Он ничего не ответил. Просто прошёл вперёд и открыл дверь. Движение — как удар. Я не знала, ожидала ли, что он меня удержит, скажет: «Останься», — или наоборот, отпустит с холодной усмешкой. Но он сделал ни то, ни другое. Просто молча ждал, пока я пройду в коридор. Это молчание било сильнее любых слов. Я вышла, обернулась к нему — чтобы сказать спасибо, попрощаться, сделать что-то вежливо-глупое, — и застыла.Он смотрел на меня с таким выражением лица, будто держал в себе всю ту ярость, всё желание, всю нерастраченную страсть, которая вот-вот взорвётся. И в следующую секунду — она взорвалась.Он резко шагнул ко мне, одной рукой упёрся в стену рядом с моей головой, навис, буквально замкнув пространство вокруг. Его дыхание стало тяжёлым, будто он бежал. Глаза — карие, глубокие, горели.— Ты понимаешь, что после этого... ты будешь полностью моя?Он не дал мне времени ответить. Его губы накрыли мои — резко, без разрешения, без прелюдии, будто всё это время он ждал только повода. Поцелуй был жадный, злой, слишком насыщенный, чтобы быть просто лаской. Он прижал меня к стене, его рука легла на талию и сжала, словно он пытался вжать меня в бетон. Я застонала — от испуга или от кайфа, уже не разобрать. Я отвечала, потому что не могла иначе. Я не думала, не выбирала. Мои пальцы вцепились в ворот его рубашки, я пыталась дышать сквозь его дыхание, сквозь губы, язык, жар, который теперь захлёстывал всё тело.Он целовал меня, как будто больше не собирался отпускать. Никогда.Он начал вести меня обратно вглубь квартиры, не разрывая поцелуя. Шаг за шагом, его руки — на моей спине, потом на шее, потом снова на талии. Одна рука скользнула под мою кофту. Я вздрогнула, но не остановилась. Он прижимал меня к себе, крепко, настойчиво, как будто хотел проникнуть в меня через одежду. В глазах плыли пятна, всё смешалось, кроме одного: он меня хотел. Сейчас. Сильно. Бесконтрольно.Мы зашли в его спальню. Он захлопнул дверь. Свет — приглушённый. Воздух — густой. Я даже не успела оглядеться — он уже вновь прижал меня к себе, целуя. Его руки — везде. Я чувствовала, как одна скользит по моему боку, вторая уже на пояснице, потом — выше, под лиф. Я застонала от неожиданности. Он задышал чаще. Его тело было твёрдым, горячим, напряжённым.— Ты доводишь меня, — прошептал он, — с первого дня. Я смотрел на тебя... и хотел. Хотел так, что болело.Я не знала, как ответить. Он целовал меня в шею, потом ниже. Его пальцы ловко сдвинули ткань. Он сдёрнул с меня кофту. Мой лиф кружевной просвечивал сквозь свет. Он смотрел, как будто видел меня голой. Пальцы — на застёжке. Щелчок. Он начал снимать его.И вот тогда... я испугалась.Моё тело — отозвалось. Да. Оно горело. Хотело. Мечтало. Но я — не была готова.Ни морально. Ни физически. Это было впервые.Я положила ладони ему на грудь, попыталась остановить его. Но он был в порыве, в своём огне. Он не заметил. Его губы снова прижались к моим. Я шептала: «Подожди... пожалуйста...» — но слов было слишком мало, и слишком тихо. Я чувствовала, как он нависает, как его тело прижимает меня к кровати. Я уже лежала, а он нависал. И тогда — всё внутри оборвалось.Глаза заслезились. Не от боли. От... паники. От беззащитности. От осознания, что я не могу. Не сейчас. Не так.Я всхлипнула. Он замер.Тело — словно застыло над моим.Он поднял голову. Посмотрел мне в лицо. И увидел — всё. Увидел, что я не притворяюсь. Что я в панике. Что мне страшно. Что я не просто «не хочу», я боюсь.— Стоп, — сказал он тихо.Сел. Отстранился. Смотрел.Я закрыла лицо руками. Дышала часто. Не могла остановиться.Он не дотрагивался. Просто ждал.— Я... — выдохнула я, — я просто... я никогда.Я подняла на него глаза.— Я девственница.Его зрачки расширились. Он не сразу понял. Потом — осел на пол рядом с кроватью, медленно.— Чёрт... — прошептал он. — Почему ты не сказала?Я сжалась в себя, почти извинилась:— Я не знала, как... Я боялась, что ты...Он перебил:— Что я надавлю? Заберу? Уйду?Я кивнула.Он выдохнул. Сел ближе. Не трогая.— Посмотри на меня, — сказал он. Я посмотрела.— Я трону тебя... только если ты сама попросишь.Он смотрел в глаза.— Но ты уже моя. Ты это знаешь.Пауза. Он добавил:— Только теперь я подожду. Ради тебя — сколько нужно.И всё. Он встал, взял телефон.— Я вызову тебе такси. Ты должна быть дома. Спокойной. Целой.

Он действительно вызвал мне такси. Просто, без пафоса. Сел на край кровати, с телефона набрал адрес и сказал водителю, чтобы был у подъезда через пять минут. Всё это время он молчал. Просто сидел рядом, не смотрел на меня, но всё равно чувствовалось — он чувствует всё. Он понимал, что внутри меня сейчас кипит тысяча мыслей, и что любое слово может стать либо якорем, либо лезвием. Он выбирал молчание. И это было самым правильным.Я натянула обратно кофту, дрожащими руками застегнула лифчик, скомкала в кулак лямку сумки и просто сидела рядом, ожидая этого чёртового звонка от таксиста. Воздух в комнате стал другим. Не таким сексуально тяжёлым, как до этого, а будто бы... тёплым. И грустным. Словно что-то великое должно было произойти, но мы оба оказались не готовы. Он — к моей откровенности, я — к собственной слабости.

Он всё-таки взглянул на меня. Его глаза были совсем не такими, как обычно. Ни капли злости. Ни раздражения. Только сдержанная, почти взрослая нежность, перемешанная с мучительным возбуждением, которое он не мог и не хотел снимать. Он как будто сам себя наказал — за то, что поддался, за то, что не увидел раньше. Его руки лежали на коленях. Сложенные, аккуратные. Как у человека, который не должен больше ни к чему прикасаться, чтобы не нарушить границ.— Такси у подъезда, — сказал он. — Поехали.

Он проводил меня молча. Шёл чуть сзади, не касаясь. Открыл дверь. Дождался, пока я войду в лифт, нажал кнопку «1», и стоял в дверях, пока створки не начали закрываться. Я глянула на него в последний момент. Он смотрел прямо. Не моргал. Его губы были чуть приоткрыты. Я будто читала по ним: "Я всё ещё хочу тебя. Но я не животное. Я мужчина, который тебя ждёт."Поездка в такси показалась вечностью. Водитель был болтливым, говорил что-то о погоде, о пробках, но я не слышала ни слова. Мои пальцы дрожали. Сердце то замирало, то выстреливало в горло. Я пыталась отмотать назад всё, что произошло, и понять: я сделала правильно? я не перегнула? я не показалась истеричкой? он не разочаровался?Но во мне всё-таки теплилось что-то странное. Что-то приятное. Чистое. Будто в этом всем — и был смысл. Он мог бы сделать, что хотел. Я не успела бы остановить. Но он остановился сам. Значит... я была для него чем-то большим, чем просто "очередная". И это ощущение — грело.Когда такси свернуло к общежитию, телефон в моей руке загорелся. Сообщение.Мэдди 🌙: Жива там? Или уже отдалась этому горячему монстру? 😏Я усмехнулась сквозь дыхание. И пальцы сами потянулись к кнопке видеозвонка.— Ну наконец-то! — сказала она с экрана, лёжа в своей комнате, с маской на лице и пучком волос, как всегда растрёпанным. — Рассказывай. Медленно. Сочно. Со всеми подробностями.Я не знала, с чего начать. Просто бросила сумку, включила свет, рухнула на кровать и смотрела в экран.— Мы чуть не... — сказала я.— ЧТО?!! — завизжала она. — Не томи, сука, рассказывай!— Он меня повёл в комнату. Я думала, мы просто поцелуемся. Ну ладно — обнимемся. Ну ладно — поцелуи, шея, всё такое. Но... — я замолчала.— НУ?!— Он был... жёсткий. Прям... настоящий. Уверенный. Такой... зверь. У меня даже ноги подкашивались. А потом... он начал меня раздевать. И я... запаниковала. Он не знал, что я девственница.Мэдди замолчала. На её лице появилась та самая серьёзность, которой от неё не ожидаешь.— И что? Он...?— Он остановился. Он увидел, что я испугалась. Он отстранился. Сел. Спросил: «Почему не сказала?». А потом — вызвал мне такси.— Ты хочешь сказать... он ничего не сделал? Вообще?— Вообще.Мэдди выдохнула. Потом сказала, уже мягко:— Ну и что ты чувствуешь сейчас?Я смотрела в потолок. Долго. Потом честно:— Что я всё равно его хочу. Ещё сильнее.Что он мог забрать всё. Но не стал.И... я теперь будто больше не боюсь.Эля замолчала, потом улыбнулась:— Блин, Несса... По-моему, ты влюбляешься.— По-моему, давно.— И знаешь, что ещё? — добавила она. — Он точно уже влюбился. Просто сам об этом не знает.

Я усмехнулась. Молча. Глаза снова защипало. Только теперь не от страха. А от чего-то... красивого. Чистого. Надежды?Мы проболтали ещё с полчаса. Мэдди смешила, как всегда. Я рассказала про его комнату, про взгляд, про его фразу «Ты понимаешь, что после этого ты будешь полностью моя?». И она чуть не умерла от визга.Когда разговор закончился, я выключила свет, легла под одеяло. Комната была тёплая. Беззвучная. Моя кожа всё ещё помнила его прикосновения, губы — вкус поцелуев. Сердце — тембр его голоса, в самый момент, когда он сказал, что подождёт.Я закрыла глаза и прошептала, сама себе:— Энтони... я точно не буду прежней.