ГЛАВА 14

ГЛАВА 14 «Уголовники»

Рома был одним из первых, кто увидел эти фотографии на сайте вуза. Он пытался дозвониться до Яны, опередить события, но слишком опоздал. Парень наблюдал за стремительно удаляющимся силуэтом аспирантки по направлению к деканату. А вся его группа только и делала, что судачила о фотографиях. Теперь, все в вузе обсуждали загадочного студента, с которым у пресловутой Гадючко роман.

И Головин, как отпетый маньяк, выискивал по коридорам Антона, наплевав на последствия. Он собирался выбить из того всю дурь, не оставляя ни единого шанса на нормальное существование. Только вот Антона нигде не было, а Яна Викторовна пропала после первой пары, так и не вернувшись из деканата.

Головин тут же позвонил Журавлёву, прося того наведаться домой, в надежде, что девушка будет там. А он, на пару с Троцким, принялся выискивать сразу двоих аспирантов. Рома ещё не знал, что конкретно сделает с Хатько, но обдумывал самые изощрённые методы издевательств над людьми. Но, проходя мимо аудитории по философии, он застыл, видя рыжеволосую девушку, мирно сидящую на своём месте.

Яна подняла свой взгляд, смотря красными глазами от слёз на студента. Угрожающе качнула головой, чтобы тот не делал лишних движений и снова уткнулась в бумаги. С несколько минут Головин простоял в двери, смотря на аспирантку, пока рядом с ним не появился Троцкий.

—Пошли, я нашёл нашего клиента.

Рома тут же метнул свирепый взгляд в сторону друга, осознавая, что Антону не жить. Медленно ступал шаг за шагом по коридорам, оглядываясь по сторонам, и разминал шею, готовый в любой момент броситься на Хатько.

Аспирант сидел на улице, довольствовался перерывом, смотря на хмурое небо над головой. Антон едва пришёл в себя после вчерашнего, всю ночь ему снились кошмары, а каждая клеточка тела болела, изнывая от ссадин и синяков. Когда мужчина заприметил издалека идущего к нему студента, то тут же подорвался и побежал.

Парни не медлили, бросились ему в след и уже через несколько минут, Антон лежал на сырой, от дождя траве. А над ним, как два коршуна, кружили Головин и Троцкий. В руках у Ромы был шлем от мотоцикла, и парень замахнулся им, представляя, какую боль можно нанести таким ударом.

—Видимо, ты плохо усваиваешь материал, Антоша, — грубо процедил Рома, опускаясь на корточки рядом с аспирантом. — Придётся нам с тобой вопрос решать иначе...

—Я ничего не делал, — взвыл мужчина, морщась от накатывающего испуга. — Не делайте этого, вас же не поймут!

Рома усмехнулся, переглядываясь с Максом, у которого на лице не было не единой эмоции. Казалось, что Троцкий ни капли не удивлён таким кровожадным методам друга.

—Не поймут и ладно. Ты, как бич общества, решил нагадить напоследок? Зачем фотографии загрузил? Делать было нечего ночью, вижу? Хочешь, я тебе найду занятие на несколько лет вперёд?

Антон непонимающе щурился, мельтеша взглядом по нависающим над ним студентам. Аспирант и впрямь не понимал, что от него хотят и за что он снова страдает.

—Я ничего не загружал, клянусь!

—А кто, если не ты? Может, это сделал твой бестолковый братец?

—Мы ничего не делали, подумай, зачем нам это сейчас? — мужчина взвыл от боли, когда Головин сжал его опухшее лицо. — Да не причём я! Ищите среди своих!

Троцкий перехватил руку друга, готовящегося снова нанести удар по раздражающему лицу. Кивнул головой, с подозрением смотря на корчащегося от боли аспиранта и попытался успокоить Рому. Вот только это была задача не из лёгких, ведь Головин был готов прямо здесь вдавить в землю бесящего аспиранта.

—Выдохни, он сейчас в штаны наделает здесь, — Макс брезгливо отвернулся, оттаскивая друга. — Думаю, он правду говорит, это кто-то другой сделал.

С несколько секунд Рома свирепо смотрел на друга, тяжело дыша, парень перебирал варианты. Его голубые глаза расширились, когда в голове промелькнули слова одногруппницы. Он тут же сжал руку в кулак, небрежно отодвигая в сторону Троцкого.

—Ну, Русакова, тебе точно конец.

—Остановись, — с опаской вскрикнул Макс. — Она же девочка, ты не станешь ей делать ничего плохого, верно?

—Я похож на идиота? Я её и пальцем не трону, у меня есть и другие методы, как сделать человеку очень больно.

—Не вляпайся в очередные проблемы, брат, оно того не стоит.

Головин скривился от этих слов. Пока есть люди, готовые играть в такие грязные игры, он не может быть спокоен. При виде того, как страдает Яна, все грани приличия стирались. Головин был готов пойти на что угодно, лишь бы никогда больше не видеть её слёз.

Парень нервно улыбнулся, заприметив Русакову, стоящую с остальными одногруппниками. Они, как всегда, курили в перерыве между парами, и обсуждали насущные проблемы. Рома ускорил шаг, мчась прямо к своей жертве, а позади него плёлся Макс, имея поганые предчувствия.

—Я тебя предупреждал, — стальным голосом процедил Головин, вытаскивая из толпы девушку. — Знаешь, что обычно я делаю с людьми, которые переходят мне дорогу?

Тут же из толпы студентов вышел Морозов, выбрасывая тлеющую сигарету на землю.

—Ромыч, ты, как с цепи сорвался! Или тебя гадюка укусила?

Головин замахнулся, ударяя по лицу одногруппника и от неожиданности, Толик упал на землю, выпучив ошарашенно глаза.

—Ещё вопросы будут или заткнёшься? — Рома с силой сжал тоненькую ручку Русаковой, презрительно смотря в глаза девушке. — А ты, прямо сейчас пойдёшь со мной.

Морозов выпрямился, угрожающе бросился в сторону Ромы, но дорогу ему преградил вставший Троцкий. Макс похлопал по грязному плечу Толика, скорчивая обеспокоенную мину.

—Как испачкался, надо же. Пойдём, умоешься, а то неприлично в таком виде ходить взрослому мальчику.

—Отвали!

—Пойдём-пойдём, — саркастично бормотал Макс, волоча за собой студента. — Смотри, какой грязный, нельзя же быть таким невнимательным.

Оставшиеся нервно переглянулись друг с другом, не решаясь вступать в конфликт. Рома же, продолжал тащить одногруппницу в сторону университета, несмотря на то что та упиралась всеми силами.

—Сейчас ты удалишь фотографии и пойдёшь извиняться перед Яной Викторовной, ты меня услышала?

—Да какое тебе дело до этой проклятой Гадючко? — студентка взвизгнула, вырываясь из стальной хватки парня. — Только не говори, что ты на неё запал?

—Тебя это не касается.

—Что в ней есть, чего нет у меня, Ром? Она же уже второй сорт! Скоро лицо обвиснет без ботокса!

Головин остановился, как вкопанный, прикрыл глаза на мгновение, чтобы не сделать глупостей. А потом резко притянул блондинку к себе, одним рывком заставляю ту жалобно пропищать извинения.

—Идёшь и извиняешься, если ещё хочешь, чтобы у твоего отца была работа. А откроешь свой поганый рот снова, и вся твоя семья станет банкротами. Тебе придется искать средства для оплаты обучения, а про маникюр придётся надолго забыть.

Головин знал о многих вещах, происходящих за его спиной. Парень предпочитал отмалчиваться, не вступая в конфликты или чужие распри. Знал он и то, что отец Русаковой работает в фирме старшего Головина. Просто Роме никогда до этого не было дела.

—Ром, я же не специально...

—Ты меня хорошо поняла? Я буду знать о каждом твоём шаге, только попробуй выкинуть свой какую-нибудь мерзость.

—Ром, ну извини, я не думала, что эта шутка может вызвать столько негатива...

—Извиняйся, но не передо мной. И ради бога, начни пользоваться мозгом, для тебя это будет полезно.

Русакова заплакала, но видя, что растрогать парня никак не выходит, смиренно поплелась на кафедру. Рома наблюдал, как блондинка шмыгает носом, что-то объясняя Яне. А та, молча кивала, так и не проронив ни слова.

С полным чувством собственного достоинства, парень вернулся домой. По пути он взял букет каких-то самых простых цветов, что напоминали ему о девушке. Оставил цветы у двери и глупо улыбнувшись, поехал в отчий дом. Рома знал, что Русакова просто так может не успокоиться, а потому решил перестраховаться. Да и родителей он уже не видел давно, ради приличия стоило появиться.

Семья Головина жила в загородном коттедже, который не мог сравниться с его квартиркой. Хоть родители и были горды самостоятельной покупкой сына, отец укоризненно пробормотал, что мог бы помочь купить что-то и поприличнее. Однако, Рому всё более чем устраивало.

—Я уже и забыл, как ты выглядишь, — хмурым взглядом встретил его отец. — Надеюсь, ты просто соскучился.

Рома скованно кивнул, не желая развивать этот диалог. Отец всегда был не многословен, а если и начинал говорить, то это не сулило ничего приятного. Мать Рому встретила куда более радушно, тут же принимаясь расспрашивать сына о жизни.

Проведя несколько часов в компании родителей, Рома засобирался назад. Но уже на выходе из дома, его задержал отец, сурово осматривая ссадины на руках сына.

—Ты снова взялся за старое? — мужчина показательно коснулся руки Ромы, указывая на синяки, оставшиеся после столкновения с аспирантом. — Довести меня решил? Не заставляй пожалеть о вложенных в тебя усилиях, иначе я тебя собственными руками придушу!

—Ты помог мне тогда, чтобы всю оставшуюся жизнь причитать? Не удивляйся, что я здесь редкий гость, — парень брезгливо отшатнулся от отца, убирая руки в карманы. — Я сказал, что больше ни о чём тебя не попрошу. Своё слово я сдержал.

—Прикуси язык, паршивец, если ещё не понял. Где бы ты был сейчас, если бы я не вмешался тогда?

Головин старший раскраснелся от злости, не зная, как вправить мозги нерадивому сыну. В глубине души мужчина отчаянно переживал за Рому, вот только эмоций и настоящих чувств показывать не умел.

Рома отсалютовал отцу, так и не повернувшись к нему, завёл мотоцикл, набирая скорость. Одна из причин, по которой парень терпеть не мог появляться в этом доме, это нравоучения и нотации отца. Тот никак не хотел забывать ошибки прошлого, а при каждом удобном случае пытался уколоть сына побольнее.

Головин вернулся домой в сумерках, устало заперся в своей квартире, едва сдерживаясь, чтобы не сойти с ума окончательно. А за стеной, в соседней квартире, сидела Яна, которая не ложилась спать, ожидая появления Ромы. Девушка слышала, как хлопнула дверь и удивилась. Почему-то она уже привыкла к тому, что парень всегда заглядывал к ней.

С тревогой на душе, Яна постучалась в соседнюю квартиру, закусывая губу от волнения. Едва увидела хмурое лицо Ромы, она тут же прильнула к нему с объятиями.

—Ты не спала?

—Попробуй тут усни, когда дурдом наяву происходит.

Рома усадил девушку к себе на колени, зарываясь носом в её рыжие волосы. Вдохнул уже облюбованный аромат ванили и едва видно улыбнулся, когда Яна прикоснулась к его руке.

—Больше не ввязывайся в мои дела, — тихо прошептала она, чувствуя, как щемит болезненно сердце. — Если кто-нибудь ещё узнает о нас, у меня будут большие проблемы. Ректор дал ясно понять, что я и так хожу по острию ножа.

—Ну и пошёл он к чёрту, где такие дурацкие правила прописаны?

Яна покосилась на Рому и на то, с каким выражением лица он это произносил. Что-то в его поведении было не так, от чего девушка встревожилась не на шутку.

—Что-то случилось? Ты слишком напряжён.

—Всё в порядке, — солгал Головин, отводя взгляд в сторону. — Тебе не о чём волноваться.

—Я завтра еду к родителям, хочешь со мной?

Рома усмехнулся такой беззаботности Яны, девушка отлично умела менять темы разговора. Он любовался переливающимися волосами при свете ламп, поглаживая её голову. В объятиях Ромы девушка была, как хрупкая фарфоровая куколка, с которой нужно предельно осторожно обращаться. И Рома боялся сделать что-то не так, ведь один неверный шаг мог разрушить его долгожданное счастье.

—Куда ты хотела поехать в отпуск?

Яна задумалась. Она знала давно, куда хочет, но желания не всегда совпадали с реальностью. Финансовый вопрос стоял довольно остро, а это значило, что особо не разгуляешься.

—В горы, — немного подумав, ответила она. — Лиза уже посмотрела самые выгодные варианты, так что думаю, уложиться можно.

—А как же Мальдивы и всё такое?

—Смеёшься что ли? Вот когда у меня будут золотые слитки под подушкой, а на обед я буду жарить исключительно стейки, тогда можно и про Мальдивы поговорить.

Рома усмехнулся, заправляя локон волос за ухо Яны. Осторожно прикоснулся тёплыми губами к её щеке, заставляя девушку томно вздохнуть.

—А хочешь, поедем летом вместе?

Яна скептично посмотрела на серьёзно лицо Ромы и задорно рассмеялась. Её расслабленный смех разбился эхом по комнате, от чего на лице Ромы тут же появилась улыбка.

—Не веришь в меня или в себя?

—Не верю в наши финансовые возможности. Какие мне Мальдивы, с зарплатой, что едва хватает прожить месяц.

—А ты не думай и доверься мне, — прошептал Головин, прикусывая мочку её уха. — Будут тебе и Мальдивы, и золотые слитки. Просто нужно немного подождать.

Рома усердно работал, хоть и не стремился это освещать, но жизнь себе обеспечивал сполна. А теперь, он понимал, чего хочет и был готов сделать всё, лишь бы слышать этот звонкий смех.

А Яна не думала ни о чём, её жизнь была рутинной, но такой, какая есть. И если бы не пробивной Головин, что вихрем ворвался в её жизнь, то она бы продолжила свой порочный круг: дом - работа - работа - дом.

Они уснули, крепко обнимая друг друга, со счастливыми и беззаботными улыбками. Рома впервые за долго время смог так расслабиться, слыша мирное сопение рядом. Голова Яны лежала на крепкой грудной клетке парня, чувствуя тепло его тела, девушка забыла обо всех страхах. Теперь и у неё был свой собственный островок безопасности, где нет места переживаниям. По крайней мере, она хотела в это верить.

Так, ранним утром Рома выхватив ключи от соседней квартиры, отправился на прогулку с псом. Ему приносило удовольствие проводить время с Боссом, ведь тот был не только послушным, но и крутым псом. Ещё в детстве парень мечтал, что обязательно заведёт себе собаку, как-только переедет в своё жильё. Кто бы мог подумать, что ему сразу достанется и любимая девушка, и собака?

Головин пробежался несколько кругов по безлюдному парку, вдыхая свежесть утреннего воздуха. Заставил вымотаться пса и сам вдоволь размялся. Рома задумался о том, что до сессии осталось чуть больше полутора месяцев, проблем по учебе у парня не предвиделось. Рома всерьёз задумался над тем, чтобы провести летом несколько деньков под палящим солнцем, где-нибудь на лазурном берегу. Отдохнуть от наскучившей рутины и исполнить мечту Яны. Он был готов выполнить любые её желания, ведь у самого парня их уже не было.

Вернувшись домой, он застал уже проснувшуюся девушку. Та с упоением поправляла волосы, по-прежнему сидя перед зеркалом в его рубашке. Головин по-хозяйски притянул Яну и оставил кроткий поцелуй на её губах.

—Уже собираешься?

—Ты же поедешь со мной? — как-то наивно спросила девушка, смотря в глаза Ромы. — Папа всю голову задурил! Если ты не поедешь, он обидится и из-под земли тебя достанет.

—Ты хочешь поехать на машине? — подавляя смех, произнес Головин. — Тогда твой отец тем более обидится, подумав, что я какой-то альфонс. Может, прокатимся на байке?

Яна скептично посмотрела на шлем, лежащий на полке, а после скривившись, посмотрела на Рому.

—Нет, уж, спасибо. Я не для этого волосы укладываю.

—Тогда поведу я, не против?

—А у тебя права для этого есть?

Рома обворожительно улыбнулся, подмигивая девушке, а после достал из ветровки водительское удостоверение.

—Думаешь, я в армии просто так полтора года берцы топтал?

—А почему тогда машину не купил, это же выгоднее...

—А мотоцикл практичнее, — обидчиво ответил парень, накидывая на плечи куртку. — Надеюсь, ты не успела наговорить своим родителям на меня? Не хочу, чтобы меня заочно невзлюбили.

Яна усмехнулась, вспоминая, как неоднозначно отреагировали её родители. Но, никто и слова плохого не скажет, ведь в их семье всегда было принято уважать взгляды друг друга. Рома переплёл их руки, прижимая к стене лифта Яну, склонился, нарочно дразня девушку. Пока та, не выдержав, не встала на носочки, целуя его губы. Улыбка на их лицах просияла, а Головин только влюблённо вздохнул, слушая задорный хохот девушки.

Рома занял почётное водительское место, пока рядом сидящая Яна не показала ему язык. На улице стоял солнечный день, предшествующий скорому летнему теплу. Над их головами во всю пели птицы, создавая атмосферу беззаботной романтики.

—Только ты не говори при папе про Антона, — мрачно прошептала Яна, откидываясь в сидении. — Мои родители очень близки с его семьёй, боюсь, им будет тяжело слышать об этом.

—Тебе до сих пор его жаль? Я думал, ты уже поняла, что от таких людей в твоей жизни одни проблемы.

Яна бросила тоскливый взгляд в сторону Ромы, опасаясь за его прямолинейность. Отец у Яны человек характерный и не терпит глупых шуток. Девушка явно нервничала за встречу Головина с её отцом, это будет первый раз, когда Яна кого-то знакомит с родителями. Разумеется, Антон был исключением.

Когда сквозь окна автомобиля высотки сменились на скромные дома, Яна с упоением прильнула к стеклу. Она скучала по уютному и родному дома, но с родителями жить наотрез отказывалась. Они вышли из машины, стоя у кованных ворот. Головин с неподдельным интересом вертел головой по сторонам, рассматривая знакомые пейзажи. Он рос в доме и ему этот антураж был больше по душе, чем жизнь в квартире. Вот только позволить себе купить целый участок, пока что парень не мог.

—Пойдём, только осторожно, здесь может быть сыро, — Яна тут же побежала навстречу матери, что стояла на крыльце дома. — А папа где?

—Чай пьёт, мы вас уже заждались!

Рома улыбнулся добродушной женщине и следом юркнул в дом, где тут же послышался звонкий мужской голос. Они медленно вошли на кухню, где за скромным столом, наполненным только приготовленной едой, сидел статный мужчина. Отец Яны улыбался, обнимая дочь, медленно обернулся в сторону Ромы и застыл. Так быстро с лица Головина улыбка ещё никогда не пропадала. Мужчина с несколько секунд молча смотрел на Рому, скованно, взглядом полным презрения и мрака.

—А это Рома, — прощебетала девушка, садясь за стол. — Садись, чего застыл?

Головин тормозил, находясь под пристальным внимание главы семейства. Виктор Сергеевич покосился на Яну, а после снова принялся уничтожать взглядом Рому.

—И как, всё у вас серьёзно? — недовольно пробормотал мужчина.

—Пап, не пугай его так! Ты чего какой-то злой? Случилось что-то?

—Янок, это и есть тот твой жених?

Яна переглянулась с рядом сидящей мамой, пожимая плечами, просто кивнула в ответ. Атмосфера царила напряжённая, несмотря на лёгкие улыбки и задорный смех женщин, оба мужчины были в явном шоке. Яна устало опустила голову на плечо парню и тот тут же погладил её по волосам.

—А познакомились где?

—Пап, ну прекращай этот допрос, что с тобой сегодня? Рома в университете учится.

—А в университет уже и уголовников берут? В моё время с этим было строго...

Все замолчали. Яна тут же почувствовала, как всё тело Ромы напряглось. Она испуганно смотрела то на отца, такого же напряженного, то на Головина, взгляд которого был не менее суровым. Яна не понимала происходящего, но казалось, что этим двоим всё куда более, чем ясно.

—А давай-ко подышим воздухом, парень.

Головин тут же встал с места, но Яна тревожно вцепилась в его ладонь.

—Папа!

—Яна, сказано тебе, не лезь, — рявкнул отец, кивая головой Головину. — А ты — следуй за мной.

Едва мужчины вышли на улицу, Виктор Сергеевич тут же жестоко толкнул Головина, от чего парень едва не упал на землю.

—Имеешь ещё совесть появляться в моём доме, щенок?

Рома чувствовал, как из-под его ног выбивают почву. Безумными глазами смотрел на знакомое лицо мужчины и поверить не мог в действительность происходящего.

—Послушайте, не нужно вываливать это всё на Яну, она и понятия не имеет об этом!

—А ты мою дочь не трогай, ты ей не ровня! — мужчина с презрением посмотрел на Рому, едва сдерживаясь, чтобы не отвесить тому затрещину. — Чтобы сейчас же исчез с моих глаз и из жизни моей дочери. Иначе, я больше не пощажу тебя, понял? Благодари небеса, что не провёл несколько лет за решёткой!

—Вам ведь известно, что я не был причастен к тому делу, — грубо процедил Головин, вставая напротив мужчины. — Как вы можете обвинять меня в том, что я не делал? Вы же собственноручно закрыли дело!

—Закрыл дело? — мужчина рассмеялся, смиряя взглядом паршивца. — Мальчик мой, если бы не твой папаша, привыкший решать все вопросы деньгами, вы, малолетние преступники, сидели бы все за решёткой.

Рома отшатнулся от мужчины, как от огня. Воспоминания из прошлого роем хлынули в его голову, заставляя парня в них захлебнуться.