Глава 9.

Глава 9.*....*Сегодня Питер и Феликс ушли на охоту.. Я была с потерянными... И они... Боже... Начали делать мне больно... Били палками и смеялись. Затем Потерянные окружили меня... —Мальчики.. Что вы делаете? — обеспокоенно произнесла я, в сердце бушует злость, страх..Один из мальчиков смеётся и подходит ближе. —Мы просто хотим немного поиграть, Скарлетт.—Эй... Что вы... Нет..! Другой мальчик хватает за волосы и толкает на землю. —Ты прислуга Питера, верно? Значит, ты должна выполнять и наши приказы. —Что...? Но... Стойте! Не надо! Они начинают окружать, гогоча и издеваясь. —Давайте научим эту сучку, кто здесь хозяин!—Ай... Нет! Пожалуйста..!Один из мальчиков начинает расстёгивать свои штаны, а другой хватает её за ноги. —Ты же привыкла выполнять приказы Питера, так почему бы не послушаться нас?Я расширила глаза и пыталась вырваться..Мальчики начинают смеяться ещё громче, их руки крепко держат её на земле. —Ты же знаешь, что Питер не будет против того, чтобы мы немного повеселились с его прислугой.Слеза прокатилась по щеке... Вдруг я услышала сзади голос.. Это был Феликс. Его вид был грозный и пугающий... Мрачный взгляд, суровое напряженное лицо. Мальчики замерли на месте, когда Феликс подошел сзади. —А ну прекратили! — крикнул Феликс, разгоняя мальчиков. Слёзы текли по моим щекам. Феликс подходит ближе, его голос становится строгим. —Что вы делаете, идиоты? Вы что, не знаете, что Питер не позволит вам трогать его прислугу без его разрешения?Я чуть приподнялась.. Слезы текли, глаза красные от слез.. Я поправила своё платье..Феликс смотрит на неё с сочувствием, а мальчики испуганно отступают.—Скарлетт, все в порядке? Они ничего не сделали, верно?—Почти... — Заикаясь сказала я.. Я быстро встала и убежала в чащу леса в слезах..Феликс наблюдает, как она убегаешь в слезах, затем оборачивается к мальчикам.—Идиоты! Вы даже не поняли, что она для Питера. Он убьет вас, если узнает, что вы пытались сделать с ней. Внезапно пришёл Питер. —Уже знаю. — прошипел Питер Пэн, глаза горели ясным зелёным огнём. Феликс замерзает, зная, что сейчас будет... Питер подходит к мальчикам с гневным лицом.— Кто из вас тронул Скарлетт? — Голос становится ледяным. — Вы что, хотите умереть? Она моя! Моя собственность!Его взгляд становился холодным и жестким, при виде её отсутствия. Обернувшись к мальчикам, он кричит.—Где Скарлетт?! Отвечайте, или я вам головы сорву! А хорошо сказал. Сорву и глазом не моргну.Феликс подходит к Питеру и тихо говорит. —Она убежала в чащу. Она плакала, Питер. Мальчики почти... Они расстегнули штаны и пытались...Лицо Питера стало одновременно смертельно бледным и багрово-красным от ярости. —Что они сделали? — спросил Питер, процедив сквозь зубы. Питер в ярости сжимает кулаки. — Я убью их! Феликс отступил на шаг назад. Питер повернулся к мальчикам, которые дрожали от страха. —Вы хотели потрогать, раздеть и насладиться моей Скарлетт?! Вы хотели сделать это с ней?! — Голос Питера становится еще более грозным, его глаза сверкают яростью. — Я вас всех убью! Вы даже не представляете, что вы сделали! Она моя собственность, и никто не имеет права трогать её без моего разрешения!Потерянные мальчики оцепенели и застыли, как вкопанные.Питер резко делает шаг вперед, его голос становится ледяным и опасным.—Вы знаете, что я сделаю с вами за это? Я вас всех перевешаю на ближайших деревьях!Мальчики начали рыдать и падать на колени.Питер закатил шьаза и взмахнул рукой. —Хватит!Питер повернулся к Феликсу, его голос дрожал от ярости. —Привяжи их к дереву. Тех, кто трогал её. Понял?Феликс кивнул. —Да. Благо её трое трогали, остальные нет.Питер кивнул, его лицо оставалось мрачным и решительным. —Мне плевать сколько. Привяжи тех троих к дереву. Пусть знают, что будет с теми, кто посмеет трогать мою собственность без разрешения. А хотя стой. — Он повернулся к одному из потерянных и взял за шиворот, поднимая над землёй. — Полетай, дружок.Он бросил мальчика в воздух с помощью своей магии, и тот полетел несколько метров, прежде чем упасть на землю с криком боли.Питер повернулся к остальным и сказал.—Вы видели, что будет, если вы когда-нибудь опять захотите потрогать Скарлетт без моего разрешения. — Его взгляд стал ледяным. — Обезьяны поршивые. Потерянные мальчики кивнули в слезах...Питер наблюдал за ними с холодным выражением лица. —Хорошо. Никто не должен трогать Скарлетт без моего разрешения. Если кто-то из вас снова попробует это сделать — я лично разорву его на части. Питер обернулся к Феликсу и кивнул в сторону леса. —Она в эхо-пещере? Феликс кивнул. —Иди. Я прослежу за оболтусами.

*...*Ночь окутала Нитландию своим тёмным покровом, заставляя лес шептать и хмуриться. Вскоре среди этой безмолвной тьмы появилась эхо-пещера – укрытие, где многие из Потерянных мальчиков проводили время. Но для Скарлетт Маркс эта пещера стала тёмным уголком, пропитанным её горькими слезами.Она сидела на холодной, каменной земле, пряча лицо в руках, её длинные вьющиеся волосы обрамляли немое отчаяние. Слёзы текли по её щекам, оставляя за собой солёные следы, и каждый всхрип напоминал о боли и страдании, которые ей пришлось пережить. Питер Pэн, её ненавистный король, всегда был тем, кто держал её под контролем, но теперь его отсутствие ощущалось как благословение — даже если ненадолго.Но лишь мгновения спустя, в тишине, раздались шаги. Сердце её забилось быстрее, страх окутал её. Она вытерла слёзы, но было слишком поздно. Развернувшись, она увидела его — Питера Пэна. Он стоял в тени, его фигура выглядела мощной и уверенной, но лицо выражало лишь холодное безразличие. Изумрудные глаза сверкали в полутьме, как яркие звёзды, отвернутые от мира.Питер медленно наклонился к ней, его губы изогнулись в насмешливой улыбке. Он сел на корточки рядом, и Скарлетт не могла утерпеть взгляда на него. Он был красив — раздражающий и притягательный одновременно. Большой палец Питера нежно провёл по её щеке, вытирая слёзы.— Больно было? — спросил он, но в его голосе не было ни капли сочувствия.Скарлетт с трудом сглотнула, её горло сжалось от всхлипа.— А ты уже знаешь... — ответила она, её голос дрожал от слёз. Словно каждое слово было пронизано болью и горечью от унижений, которые она пережила.Питер кивнул, его лицо стало немного более серьёзным. Внутренний конфликт отражался в его глазах, но вскоре он вновь принял выражение безразличия.— Они уже ответили по своим счётам, — произнёс он, и в его голосе прозвучала ядовитая нотка. — Только с моего разрешения тебя можно обидеть.Скарлетт опустила взгляд и, почувствовав, как внутри неё зреет гнев, не могла сдержать себя. Она не желала, чтобы он видел её слабость, и в то же время жаждала, чтобы он ощутил хотя бы каплю жалости.Питер усмехнулся, эта привычная игривая улыбка только добавляла обострения к напряжению, которое существовало в их отношениях.— Иди сюда, — сказал он, протянув к ней руку.Она не думала. Что-то в его голосе сказало ей, что сейчас важно не противостоять ему. Несмотря на свою гордость, она позволила ему взять её на руки, прижавшись к его груди. Пусть она не поддаётся его манипуляциям, но в тот момент нежность, исходящая от Питера, была чем-то, чего ей так не хватало.Он крепко обнял её, и её сердце забилось быстрее, когда они вышли из пещеры. Питер понёс её через лес. Листья шуршали под ногами, и лишь звезды свидетельствовали об их путешествии. Она ощущала неподдельную защиту в его объятиях, несмотря на всю его жестокость. Скоро они добрались до лагеря Потерянных мальчиков, и никто не посмел вмешаться, когда Питер вошёл, держа Скарлетт на руках. На этот раз ему было не важно, кто подглядывает и кто осуждает.— Я не допустил, чтобы тебя обижали, — произнёс он, его голос стал тише, но всё ещё звучал с той же властной интонацией. Скарлетт подняла взгляд на него, её сердце трепетало от противоречий — они оба были пленниками своих внутренних конфликтов и чувств. Она не знала, что скажет, и не могла позволить себе расслабиться. Но в этот миг, когда она находилась в его объятиях, возможно, Питер Пэн также сражался с собственным сердцем, изводимым жестокостью.

*Несколько дней спустя.*Скарлетт Маркс сидела в своем небольшом домике, который когда-то наполнял свет и тепло, теперь стал темным уголком, полным одиночества и горечи. Питер Пэн запер её в качестве наказания, и это казалось ей подобием шутки — но смешно не было. Она нужна была ему, но он предпочёл изоляцию. Стоя перед зеркалом, она не могла сдержать слёз, которые текли ручьём по её щекам. Каждый раз, когда она смотрела на своё отражение, её сердце замирало от боли. Она была самой собой, но её облик был лишь отражением того, кто она была раньше. Лицо, искаженное слезами, казалось ей чужим, как и всё остальное в её жизни.Скарлетт сжала кулаки, чувствовала, как ярость копится внутри неё, и в один момент эта ярость переполнила чашу. С горчичным криком, она бросила светильник в стену. Стекло разбилось с оглушительным треском, разлетевшись на множество блестящих осколков, словно её внутренний мир разлетелся вдребезги. — Так, пусть же всё полетит к чертям! — выкрикнула она, не в силах сдержать поток эмоций, который накрывал её с головой. За светильником последовали книги, подушки и всё, что попалось под руку. Каждое разбитое предмет было символом её внутренней борьбы, крушением границ, которые держали её в узде. В конце концов, она подошла к зеркалу, в которое смотрела уже много раз, и с размахом ударила кулаком по серебристой поверхности.Стекло треснуло и разделилось на множество сеточек, отражая её ярость, потом, едва ли осознав это, Скарлетт замерла. Следующий момент стало для неё настоящим шоком. Стоя в этом хрупком отражении, она заметила нечто странное: одна прядь её волос противоречиво потемнела. — Что? — прошептала она, в недоумении наклонившись ближе к зеркалу. — Что со мной происходит?Светлые волосы с лёгкостью обрамляли её лицо, но эта одна прядь, тёмная, как ночь, выделялась как предвестие чего-то важного. Это внушало ей тревогу, но в то же время подстёгивало внутреннюю искру, которая спала глубоко внутри.С кардинальным движением она потянула эту прядь, ощутив, как её сердце колотится. И в этот момент, будто тьма сама нашла способ заявить о себе, вторая прядь её волос тоже потемнела. Скарлетт отпрыгнула от неожиданности; её отражение теперь выглядело почти зловеще. Это не было просто изменением цвета — это было начало глубокой трансформации.— Неужели это я? — раздался её голос, полный ужаса и недоумения, когда она вгляделась в своё отражение, и обрывки её былого "я" словно заблудились в зеркале.Слёзы продолжали течь, но вместе с ними шло осознание. Кто-то глубокий внутри неё теперь требовал свободы — тот самый, кто когда-то был наивной и доброй девочкой. Но эта девочка уже исчезла, уступив место другой, более сильной и непокорной личности. Скарлетт почувствовала, как тьма внутри неё оживает, позволяя освободиться её истинной натуре.Её собственный взгляд отражал борьбу, бушующую внутри. Это был не просто гнев; это была свобода. Она больше не позволяла другим управлять своей жизнью. С обостренным чувством решимости она сделала шаг назад, а затем глубоко вздохнула, глядя на своё отражение. Как бы пугающим это ни казалось, в ней возрождался запрашивающий голос, готовый бросить вызов всему, что бросало ей вызов.Скарлетт перестала быть жертвой. Она всё ещё была привязана к Нитландии, но в её сердце закралась искра силы, и вдруг тьма, которая её окружала, перестала казаться такой внушительной.— Я не дамся ему. — произнесла она, её голос звучал уверенно, а слёзы засохли на щеках.