Глава 40.

Все расселись возле костра. Мне буквально пришлось заставить Марка сесть со всеми рядом, он ужасно сопротивлялся. Ему было до сих пор неловко, особенно от того, что он здесь был самым старшим. 

В конце концов он сел рядом со мною. Я укрыла его пледом, поскольку сильно похолодало. Он слегка кашлял, что старался скрыть от меня, но у него, разумеется, ничего не вышло. 

-Кстати, давайте же разберемся в том, кто где спит,- начал Василий, сидевший рядом со мною и кропотливо жаривший сосиску, нанизанную на палочку,-Я сплю в палатке, в машине мне слишком тесно. 

-А сколько у вас палаток?-спросила я, укутываясь потеплее в плед. 

-Ну вообще выходит так, что двоим придется спать в машине,-произносит Гриша, который настраивал гитару Яше. Тот долго ждал той минуты, когда сможет сыграть свои любимые песни,-Я предлагаю такую расстановку. Три девушки  спят в одной трехместной палатке, у нас еще остается одна четырехместная, где уместятся парни. Теперь же решайте то, кто эти двое, что переночуют в машине. 

-Мы с Данечкой можем переночевать в машине,- предложила Вика своим противным голоском. 

Данечка? Стоп. Что вообще происходит? Она так противно произнесла его имя, отчего мы с Василием оба закатили глаза, благо этого никто не заметил. Сам Даня на это лишь смущенно опустил голову. 

Я понимаю, что Марк лучше на улице поспит, чем в компании других людей. И то, не факт, что он будет спать, поскольку его часто мучают бессонницы. 

-Мы с Марком точно будем ночевать в машине Василия,-громко произношу я таким тоном, что последнее слово за мной. Тут же я чувствую злобный взгляд Вики. Что ж, прости меня, милая, но не в этот раз. Стоило ее предупредить, что у меня врожденное свойство портить людям их планы. Однако заметив шаловливый взгляд Васи, я тут же придумываю оправдание,- Он просто болеет, а в палатке может быть холодновато. А в машине точно будет теплее. 

Все согласились, и мы дальше продолжили свою беседу. 

-Да блин!-закричал Василий настолько огорченно, словно произошло нечто до ужаса страшное,-Моя сосиска, бедненькая и вкусненькая, сгорела! О Нет!

Он истерично вскрикнул. Стоило видеть его взгляд, которым он смотрел на эту пережаренную сосиску, которая вскоре упала в огонь.

-Покойся с миром, любовь моя,-трагическим тоном произносит он, преувеличивая свое "великое горе". 

Я отобрала у него палочку, которой проткнула сосиску, обещав ему, что отлично приготовлю.  

Наконец Яше передали гитару, и он набил пару аккордов. 

-Что на этот раз сыграешь?-воодушевленно спросил Гриша. 

Они стали обговаривать песню и аккорды. Меня смущало то, что Марк молчал, глядя лишь в один огонь. Незаметно для всех с нашего круга встали Настя и Паша. Я сделала вид, будто бы не заметила их. Им стоило прогуляться одним. 

Яша провел рукой по струнам, а потом стал перебирать их пальцами. Он заиграл простую, но до боли милую и легкую мелодию. 

Проигрыш заставил нас всех замолчать. Каждый стал думать о своем. Яна осторожно положила свою ладонь на его плечо и только на него и глядела. Вика что-то шепнула Даниилу, после чего он нехотя обнял ее. Лицо девушки тут же озарилось счастьем. 

И Яша запел, так тихо и медленно, 

  "Шаганэ ты моя, Шаганэ!

 Потому, что я с севера, что ли,

 Я готов рассказать тебе поле,

 Про волнистую рожь при луне. " 

"Сергей Есенин,"-промелькнуло в моей голове. 

Постепенно темп стал немного увеличиваться, да и петь он стал чуть увереннее.

  "Дорогая, шути, улыбайся,

 Не буди только память во мне" 

С этими словами наш прекрасный гитарист посмотрел влюбленными глазами на Яну, которая смущенно улыбнулась, не разрывая с ним зрительного контакта. Марк вздрогнул. Позже он скажет, что на него произвело большое впечатление того, как пел Яша. 

  "Про волнистую рожь при луне

 Там, на севере, девушка тоже, 

На тебя она страшно похожа,

Может, думает обо мне...  "

Он закончил песню, и все замолкли. Никто не решался заговорить первым. Я тут же почувствовала, что рукам стало жарко, отчего взглянула на них. Тут же приподняла палочку, поскольку сосиска идеально была приготовлена. 

-Держи,-протянула я палочку Васе. Он завороженно взглянул.

-О Боже! Да это шедевр!-закричал он, специально вызывая всеобщих смех ребят,-Да это произведение искусства! 

Он приподнял палочку и тут же стал бегать с нею, выкликивая разные комплименты.  Я смеялась, Марк вновь улыбался. Кажется, одни лишь выходки Василия вызывали в нем чувство радости. 

Но вдруг он резко остановился, или же споткнулся, я не успела понять. И палочка с сосиской полетела в сторону, падая прямо на голову Вике. Та тут же завизжала неистовым криком, проклиная весь белый свет. Мы молчали и вообще боялись хоть слова вставить. 

Василий невозмутимо встал с колен и взглянул на то, что натворил. Девушка кричала на него разные ругательства, обвиняя его во всех смертных грехах. 

-Знаешь, моя великолепная сосисочка лишь украсила тебя, с нею ты выглядела куда лучше,-спокойно произнес он, после чего с высоко поднятой головой вежливо удалился. 

-Спокойной ночи ребят,-произнес он с легким задором, зевая. Как только парень скрылся в палатке, Вика вновь обругала его, что-то противно буркнув. Голова Василия высунулась и, показав девушке язык, тут же поспешила исчезнуть, но все расслышали четко его слова,-А тебе, гаргона, самых ужасных снов. 

Я попыталась подавить хохот. Все стали расходиться по палаткам. Вернулись Паша и Настя, которые постоянно бросали друг на друга взгляды, полные тепла, пока не скрылись в палатках.

-Ладно,-привстала я и лениво потянулась,-Пошли Марк, нам еще место поудобнее приготовить нужно. 

Он словно очнулся от своих мыслей, кивнул мне и пошел со мною. Мы пожелали всем хороших снов. Дойдя до машины, я смутилась от той мысли, как нам спать. Разумеется бы Марк уступил мне широкое заднее сиденье, но мне хотелось, чтобы в этой поезде он ощущал настоящий комфорт. А если бы он спал на переднем, где было жутко неудобно, то все бы испортилось. 

-Я не хочу как-то спать,-тихо произносит он.

-Мы можем пока что просто посидеть и послушать музыку,-предложила я, открывая водительскую дверь. Он так же сел впереди. 

Руками я нащупала радио и включила его, уменьшая звук, чтобы никого не потревожить. Найдя волну, где играл только инди рок, я оставила все и просто стала слушать музыку. 

В машине было тепло. Василий заранее закрыл крышу, позаботившись обо всем. 

-Они хорошие,-так же тихо произносит Марк, даже не глядя в мою сторону. Его слова приятно удивляют меня. На лице тут же появляется улыбка.

-Да, очень,-с теплом говорю я. Мысль, что мои друзья ему понравились тут же заставляет меня думать о планах на будущее. 

-А они знают, что ты...-он запнулся, пытаясь правильно подобрать слова, но я тут же понимаю то, что он хочет спросить.

-Что я сидела в психиатрической клинике?-немного расстроенным голосом произношу я. Он виновато кивает мне,-Знает лишь Даня, я как-то рассказала ему...

Он задумчиво отворачивается к окну. В машине повисает тишина. 

Я начинаю упрекать себя за то, что когда-то рассказала Дане обо всем этом. Мне стоило тогда соврать ему или же вообще молчать. Зачем я ему тогда доверяла? Видимо, я была слишком ослеплена этой фальшивой любовью. Но мысль, что он пока что всего не рассказал, радовала меня. Хотелось надеяться на лучшее.

-Ты заметила то, какие сегодня звезды?-тихо спрашивает он, вновь поворачиваясь в мою строну.

-Нет,-медленно качаю я головой,-А какие? 

На это он молча открывает крышу. В машину врывается осенняя ночная прохлада. Я мысленно радуюсь тому, что мы взяли с собою плед.

Поднимаю голову и вижу прекрасные звезды. Небо было темное, черное как смоль. А звезды горели так ярко, отчего казалось, что они освещают всю нашу огромную планету. Одни горели и тут же угасали, другие словно слегка двигались, будто бы танцуя. 

Марк пересел на заднее сиденье, попытался удобно лечь, постоянно двигался, но у него так и не получилось. Все это время я наблюдала за ним с легким интересом. Он раздраженно фыркнул. 

-Ты..-неуверенно начал он,-Ты не могла бы..?

-Не могла бы что?-с легким непониманием и волнением спрашиваю я у него. Сердце начинает биться сильнее. 

-Лечь со мною,-смущенно говорит он, пряча лицо руками. 

-Да, могу,-почти неслышно произношу я и перемещаюсь на задние сиденья. Мы легли, а он обнял меня так, что хоть крыша была и открыта, мне было тепло. Он прижал меня к себе и стал спокойно дышать. 

-Спасибо,-выдыхает он, утыкаясь в мои волосы.  Его теплое дыхание доводит меня до безумия. Что со мною? Почему я так волнуюсь? 

Мы долгое время молчим. Смотрим на звезды и просто думаем о своем. 

Согласитесь, что нельзя думать о плохом, когда смотришь на звезды. В мыслях тут же появляется какое-то чудо, надежда, что завтра все обязательно будет хорошо.

 -Знаешь, в детстве я всегда мечтал сходить за звездами,-тихо говорит он после долгого молчания. 

-Как это?

-То есть отправиться в космос, не буквально, конечно, в переносном смысле... 

-Разве что-то может отправить тебя в космос, в переносном смысле?

-Может...-загадочно произносит он,-Любовь...

И все внутри меня задрожало от этих слов. Он был романтиком, этого нельзя отрицать. Но то, что он сказал звучало так красиво и душевно, словно мне казалось, вот он - мой дом. 

Я начинаю медленно засыпать. Рядом с ним хотелось быть всегда. И сон казался таким сладким и приятным. Глаза мои закрываются. Я успеваю увидеть лишь миллиарды звезд...