Глава 18

София. Я слышала чьи-то обеспокоенные голоса. Но не они меня сейчас волновали. Совсем нет. Всё мое внимание было сосредоточено на моих горящих лёгких. Такое ощущение, что я находилась в вакууме, чем-то темном и вязком. Оно эта смоляная тьма затягивала меня все глубже и глубже, и чем дальше я уплывала, тем больше проходила боль и окутывало спокойствие. Я, как бы краем сознания, слышала голоса, но разобрать слова не выходило. А потом мне стало что-то давить на грудную клетку. Сильно давить. И вот через несколько мгновений меня перевернули и меня начало тошнить чем-то. Кашель разрывал мою грудную клетку, в отчаянной попытке выдавить воду. Меня кто-то гладил по волосам, спине пока я выворачивалась наизнанку. Вот, я уже могла разобрать слова:- Вот так, хорошая девочка. Дыши. Молодец. Дыши. Вот так.- я узнала этот голос. Это был Генри. Учитель. Когда меня показалось, что я оставлю там, на земле свои лёгкие, меня перестало рвать. Я посмотрела вниз и увидела, что меня тошнило чем-то мутным. Вероятно водой. Я подняла взгляд и встретилась с двумя парами обеспокоенных глаз.- Как ты?- спросил у меня Дерек. Я лишь подала плечами. Что я могла сказать?- Что случилось?- мой голос не мог похвастаться особой мелодичностью. Скорее, я сейчас могла озвучивать каких-то злодеев своим скрипучим голосочком. Как там...? Злобный скрипучий смех в тишине... пф... о чем я только сейчас думаю? - Когда мы прыгнули, я нормально нырнул, а ты потеряла сознание от удара об воду и начала тонуть. Я смог вытянуть тебя на берег, но ты не дышала. Хорошо, что нас вовремя нашел Генри и смог тебя откачать. - Спасибо.- я благодарно улыбнулась им.- Вы спасли мне жизнь. - Значит, мы квиты...- и тут нас прервал очень громкий взрыв со стороны нашего места пленения.- Ого...- Так. Пора отсюда убираться, пока нас не заметили.- выразил здравую мысль Учитель.- Да, но спина Софии...- Что там? Что-то серьезное?- забеспокоился мужчина.- Та нет. Ничего страшного. Я потерплю. Вы правы, надо скорее отсюда выбраться. - Ладно.- Я понесу тебя.- я хотела возразить, но Дерек выразил довольно здравый аргумент.- Послушай, София. Ты сильная и я восхищаюсь тобой. Но сейчас, позволь тебе помочь. Ты только что пришла в себя и у тебя ранена спина. Ты можешь нас тормозить. Это не слабость, это сила позволить себе доверять кому-то после того, что с тобой, с нами, произошло. Поэтому не стыдись этого. Ты тоже живой человек, ты - девушка, ты достойна того чтобы о тебе заботились и ты имеешь право на слабость.

Я замерла от такой искренней, палкой речи и позволила подхватить себя на руки. Когда мы шли по лесу, то услышали звуки сирен, крики людей, звук вертолетов. Мы ускорились и вскоре оказалась в машине. Но меня уже ничего не трогало. Я была свободна. Эта мысль была настолько невероятной, что пугала своей невероятностью. Я боялась, что это окажется лишь ложь. Мой тайный сон. Ведь мне столько раз снилось подобное, за все это время. Этот запах деревьев, листьев, леса; эти звуки: крики и копошения животных, пение птиц, шелест листьев, травы, игра ветра. Все это было невероятно и в тоже время настолько потрясающе, что у меня в груди как будто разцвело маленькое солнышко. Это чувство... Его невозможно передать. Ты чувствуешь всё одновременно. Радость, счастье, грусть, боль, ужас... Все эти чувства разрывали мою грудь. Пришла я в себя, только тогда, когда меня посадили в машину. Я старалась сесть так, чтобы не тревожить спину. Генри начал расспрашивать нас о том что случилось. Дерек все рассказал с того момента как мы расстались. Я не слушала. У меня было какое-то странное состояние: пелена вялости заволокла все мое тело, спина начала болеть сильнее, те чувства восторга и радости сейчас сменились каким-то равнодушием и усталостью. Краем уха я слышала как разговаривали мои спутники и как где-то вдалеке выли сирены. Наверное, уже завтра на всех каналах будут новости о том, как тайная, непонятная организация (ну, или фабрика) сгорела сегодня ночью. И как, выживших осталось всего семнадцать подростков. Все будут расследовать, что здесь случилось, что было и почему об этом месте никто не знал. А также, кто эти дети и что с ними случилось. И только родителей семнадцати детей, обрадуют новостью о том, что их пропавших без вести детей, нашли. Не таких как раньше, других, но всё-таки нашли. А другие? Сотни других ребят? Остальные же, так навсегда и останутся в истории исчезнувшеми и вечно молодыми. Сколько же жизней загубила эта организация? Не только погибших и пострадавших, а и их семей, близких. Не думаю, что когда-то сердца их родных исцеляться от потери...                               * * *Дерек Кларк.В тот вечер, я уже в который раз поругался с родителями. Эта стерва Лили, моя мачеха, опять оклеветала меня перед отцом. Она только на несколько лет старше меня и уже командует мною как будто она моя родная мать. Отец закрывает глаза на правду и верит этой... В который уже раз! Когда мне пришло письмо, я даже обрадовался, ведь это был повод уйти с дома. Сначала все было нормально, но... Но потом я понял, что тут что-то не чисто. Только было уже поздно. Слишком поздно. Я прошел эти их "испытания". Оказалось, что у меня в рецессивном гене была какая-то генетическая болезнь, которая находилась в пассивном состоянии. Понятия не имею, как они об этом узнали. И возможно эта пенетратность гена дала мне возможность выжить. Я знаю, что через те пытки не прошли очень многие. Тем кто выжил, начали промывать мозги. Основательно так. Всех проняло этой их Системой и служении ей. Мне было их жалко. Но они оказались слишком слабы, не смогли бороться. Я делал вид, что я тоже покорился, но похоже, не настолько хорошо, все-равно за мной начали наблюдать более внимательно чем за остальными. Потом всех опять подкосило. Вымерла большая часть их подопытных. Слава Богу, меня эта участь не постигла. Зато у тех, кто выжил появились какое-то особые знаки. Синие волосы, пятна, ну или в моем случае рисунки. Мое тело покрылась синими рисунками, это напоминало татуировки древних викингов. Потом у нас начались тренировки. Нас к чему-то готовили, но спрашивать про это у них, было бесполезно. Всем вбили в голову про то, что это все ради «их обожаемой Системы». И как в это вообще можно верить?! Но самое главное не это. На всех тренировках лучше всех была одна девушка. Чёрт, нас всех раз за разом побеждала девчонка. Она была восхитительна в своей силе, скорости, движении. Она напоминала пантеру. Чёткие и вместе с тем плавные движения. Стремительно, красиво, невероятно и вместе с тем смертельно для противника. В ее глазах до сих пор горел огонь борьбы, вызова, надежды. Ее не сломали. В глазах остальных давно уже перестал гореть огонь. Это было поразительно. Тем более для девчонки. В тот день меня вели с очередной промывки мозгов. В коридоре мы встретились с ещё одним конвоем. Только он был больше. Раза так в два. Я встретился глазами с той девушкой и понял: или сейчас, или никогда... Так я и познакомился с этой восхитительной девушкой Софи. Она практически сама придумала план нашего побега. Все прошло довольно гладко, не считая того, что в трубе София получила ожоги. И кто бы мог подумать, что это - дочь генерала армии США?! Я так удивился этому, но ещё больше тому, что ее вообще похитили. Как будто они все там самоубийцы. Ну, или фанатики. Никогда не думал, что смогу кому-то доверится снова. Но я смотрел на нее, видел ее взгляд туда, где за решеткой была свобода. Думаю, что она жаждала этого ещё больше чем я. Она спросила верю ли я? На самом деле я не верил. Я соврал. Но смотря на нее, внутри меня что-то начало возрождаться. Я видел этот огонь в глазах и он как будто передался и мне. И я ответил. Я ответил правду. Ту правду что была глубоко внутри меня. То чувство полёта, что последовало дальше, честно говоря, меня захватило и в то же время напугало. Я нормально вошёл в воду, а девушка ударилась и начала тонуть. Я очень испугался за нее! Я уже привязался к ней, за столь короткое время. И тут в меня ударила ещё одна мысль: я не умею реанимировать! Хорошо, что нас практически сразу нашел Учитель. Еле смогли вернуть ее обратно. Но в ее глазах не было сожаления или страха, скорее там была радость, восторг, и как мне показалось, что в них мелькнула боль. Но я не могу быть уверен, ведь ее захватило столько чувств, что понять их все было бы невозможно. Я не знаю, что мы будем делать. Хоть мы и уничтожили тех людей и спасли оставшихся подростков, но... У них же были спонсоры, друзья? Они никогда не должны узнать о том, что мы выжили. Я не знаю где мы будем прятаться, что будем делать дальше. Как оказалось, это и неважно, знаю ли я. Генри уже всё продумал. У него есть план, а значит он поможет нам. Хотя итак уже помогает... пришло время для жизни. Для нашей жизни на свободе.