Драббл II. Ни в какой реальности, у нас не будет счастливого конца.

     Прошло несколько лет с тех ужасных событий. Как только меня не проверяли на этот вирус, но все пронесло.

     Вирус распространился дальше Хёсана, но до столицы не дошёл. Военные усердно работали днем и ночью, убивая зомби, которых не убил врыв. Кстати, о Нам Ре. С тех пор как мы побывали на крыше и попрощались с ней, я её больше не видела. Никого из других помби тоже.

     Когда наконец-то с меня и некоторых моих новых знакомых сняли карантин. Я решила уехать из Кореи. Закончить школу здесь уже не получится, именно поэтому я решила поступать в Англии.

     Мои родители были несказанно рады увидеть меня живой и здоровой. Я смогла поступить в школу в одиннадцатый класс, но надолго я там не задержалась. Я быстро прошла всю программу экстерном и сдав все нужные экзамены, поступила на писателя. Я поняла, что жизнь одна и решила заняться тем, чем я всегда хотела.

     И вот, мне двадцать четыре, и моя книга о зомби-апокалипсисе востребована до сих пор. Практически вся Корея находится в карантиной зоне. Насколько известно, зомби не уменьшается. Многие говорят, что власти как-то договорились с полузомби. Конечно, это бред. Ведь если бы они начали договариваться, то скорее всего их бы просто сожрали.

    Кстати, книгу я написала по записям из моего дневника. Все-таки не зря, я его тогда спрятала под одежду. Каждый раз перечитывая его, я понимаю, что школа Хёсан меня многому научила.

     Я оборвала все связи с моими «друзьями», так как совершенно не хотелось воспоминаний о том времени. Но когда поняла, что это время невозможно забыть, все данные были уже потеряны.

    В какой-то момент, я поняла, что чего-то мне не хватает в жизни. Я поняла, что хочу вернуться в Корею. Я хочу вернутся в Хёсан. Черт возьми, я хочу вновь пойти в эту сгоревшую школу и долго всматриваться в горизонт, надеясь, что где-нибудь я увижу живого Гви Нама, Нам Ру, которая наверняка не капельки не изменилась.

    Так что быстро я быстро собрала вещи и купила билет (не без помощи папы. Все-таки у него ест отличные связи). Перед самым вылетом, я предупредила маму. Почему перед самым? Потому что она точно стала бы меня отговоривать. Я её знаю. Хотя, отец тоже не хотел меня отпускать, но я его убедила, что со мной всё будет хорошо. Конечно, мама больше всего переживала за меня. Она боялась, что больше меня никогда не увидеть живой, но я смогла её успокоить.

     Перед тем как окончательно сесть в самолёт, я посмотрела на вечерний горизонт, мысленно находясь совершенно не в Англии.

***

    Пассажиров в Корею было ничтожно мало, но этого хватило, чтобы меня затошнило от количества людей: в аэропорту было очень много военных, которые проводили все возможные тесты. Когда выяснилось, что со мной все в порядке, меня пропутили, предупредив, что долго лучше не задерживаться. Я им решила не говорить, что находилась в эпи-центре всех событий пять лет назад, так что я смогу себя защитить.

    Предворительно я сняла отель. Так что разложи все вещи, я решила пройтись по городу. Так как в Хёсан не пускали ни под каким предлогом, то я решила остановится в ближайшем городе. План был таким: я добираюсь собственным путем к Хёсану, а затем успокоившись, возвращаюсь в отель и домой.

***

    Не могла поверить, что план сработал. Находясь на крыше полуразрушенной школы, в голову лезли все возможные и невозможные воспоминания. По пути сюда, я повстречала нескольких зомби, но быстро с ним расправившись, я прошла дальше. Видимо военные решили, просто отделить эту территорию, не борясь с тварями. Мне же это было только на руку. Наслаждаясь осенним ветерком, я услышала человеческий голос позади себя:

— Так странно вновь тебя видеть и чувствовать, — прошептал он, и я тут же повернулась.

— Гви Нам? — спросила я дрожащим голосом. Я не могла поверить, что он жив.

— Да… Как ты изменилась, — на его лице появилась ухмылочка, которую в школьные годы, я бы с удовольствием стёрла.

— Ты… тоже очень изменился, — и это была правда. Я думала, что раз он не живой и не мертвый, то значит, что все процессы в организме остановились, а значит, что и старение тоже, но нет.

— Прошло пять лет, с тех пор как я в последний раз тебя видел.

— Ты считал? Как это мило, — хоть я и язвила, но внутри все переворачивалось от противоречивых чувств.

— Ты ведь так и не ответила на ту фразу, которую я тебе отправил на часы, — он подошёл ближе, непроизвольно ближе. Хотя, может это я слишком близко к нему стою?

— Ты сейчас серьёзно? — спросила я, издавая смешок. — Только не говори, что все эти пять лет ты ждал меня.

    Судя по тому, как изменились глаза Гви Нама, он действительно это делал.

    Он сделал ко мне ещё один шаг, затем ещё один и ещё. Он стоял в паре сантиметров от меня, при этом наклоняясь вниз, к моему лицу.

— Надеюсь, что в школьное время я тебе нравился, — прошептал он, а я не чувствовала его дыхания, только холод отходящий от его кожи. — А ещё надеюсь, что эти чувства не прошли, потому что ты мне до сих пор нравишься.

    После всего, я не успела помниться, как он меня поцеловал. Чувственно и дерзко. Я могла сама себе врать, говоря, что все это время о нем не думала. Не думала о том, что бы было, если бы не зомби-апокалипсис. Были бы у меня к нему чувства, которые не понятно как зародилась во мне. Опомнившись только тогда, когда воздуха стало не хватать, я отстранилась, но видимо Гви Нама все устраивала, потому что он вновь ко мне потянулся. Повернув голову в сторону, я решила заговорить:

— Знаешь, если я скажу тебе, что ты мне не нравишься, я тебе солгу. Но мы не сможем быть вместе.

— Почему?! — это был болезненный крик.

— Ты не сможешь переехать через границу. Всех проверяют. Ты не человек и этого будет невозможно не заметить.

    Я вырвалась из его кольца рук и прошла к лестнице или к тому, что от неё осталось.

— Знаешь, — я повернулась на его слова, — книга получилась действительно шикарной. Я рад, что ты смогла осуществить свою мечту. — а затем он тихо добавил очень тихо, — жаль, что я не смог.

     Сначала в голове возник вопрос: «откуда он знает, что я написала книгу?», потом «откуда он знает мою мечту?», а после мне просто захотелось подойти и обнять его, утешить, черт возьми, просто взять, обнять и поцеловать. Забрать с собой в Англию и жить счастливо. Вот только мы не сможем. Слишком разные. Слишком неправильные, чтобы быть друг с другом. Ни в какой реальности у нас не будет счастливого конца.

     Развернувшись на каблуках, я быстро стала спускаться вниз, стараясь не замечать, как собственные слезы застилают грязные камни такой знакомой лестницы.