Глава 24. Становление главой клана.

Смятые белоснежные простыни, мягкий бархатный свет из окон, и два тела в объятьях друг друга под первыми лучами солнца наслаждаются тишиной. Вокруг будто всё замерло. Даже пыль, стоящая в воздухе, и видная под пристальным наблюдением жёлтого шарика в небе, остановилась на месте. Лишь еле еле слышное дыхание пары расползается в тишине, растворяясь в пространстве. Тёмные глаза парня смотрят куда-то в потолок, перебирая поток мыслей у себя в голове; иногда он ими двигает в сторону, будто нажимает на их прокрутку. Девушка лежит рядом безымянной куклой, совсем неподвижно, при этом с надетой белой вуалью, которая полностью закрывает её лицо.

Что-то серьёзно промотав у себя в голове парень наконец двинулся, прижимая к себе бездвижное тело девушки. Затем с лаской и заботой, что так не шла этому лицу взглянул на свою любимую, при этом удивившись.

- Зачем тебе вуаль? - спросил он девушку, окончательно разрушив стоящую атмосферу спокойствия.

- Сюрприз. - тихо прошептал женский голосок, заинтриговывая партнёра.

- М-м-м, сюрприз на лице? Это что-то новенькое.

- Ты так думаешь!? - спросила она, прикрывая своё нагое тело тяжёлым белоснежным одеялом.

- Наверно да. Ты сделала макияж?

- Хм? Как ты угадал? - последовал обиженный тоненький голосок.

- Глупышка, вариантов больше и нет. - ответил парень, а девушка хмыкнула в ответ, полностью закутавшись в одеяле.- Я раскрою свой сюрприз? - нависло вдруг крупное накаченное тело над хрупким и вздрогнувшим телом девушки.

Та лишь кивнула, будто смущалась.

Мужские пальцы аккуратно взяли за край тонкой ткани, в предвкушении отодвигая её. На лице парня было видно лишь возбуждение и животную страсть, которую он готов был выплеснуть, как только раскроет свой сюрприз. Закрыв глаза и сглотнув поступающую слюну, он вздёрнул ткань и мигом открыл свои тёмные зеницы, желая в ту же секунду впиться в медовые губы. Но его тело полностью окаменело, от увиденного перед собой.

Перед ним предстало лицо покрытое страшными ожогами и волдырями, с выглядывающими костями из под кожи, которая продолжала тлеть, словно подожённая бумага. На месте глаз не было ничего, кроме чёрных дыр, которые готовы были засосать в себя быка.

В диком страхе взгляд парня опустился и на все остальные женские конечности и тут же его тело повалилось на пол.

- Блять! - грохнулся Аластор на пол, полностью очнувшись от этого грёбаного кошмара, преследующего его каждыми днями.

«Дерьмо ебучее. Каждый день одно и тоже. Да сколько нах можно?»

- Долго дрыхнуть будешь? - вдруг зашёл в помещение Кроул, одетый лишь на половину и с полотенцем на плечах.- О, страшный кошмарик приснился? Хочешь сегодня с тобой лягу? В моих крепких объятиях тебе никакая бабайка страшна не будет. - подстебнулся он, увидев Аластора очередной раз на полу.

- Завались! - рыкнул на него то в ответ и завалился снова на кровать, не желая продолжать эту детскую игру слов.

Кроул обвёл комнату взглядом и остановился на разбитом *ки́лле, на осколках которого ещё отображалось лицо Аверилла - главы клана Альпов, который сегодня должен был стать прошлым главой и возвести на своё место сына. Кроул зашагал в этом направлении и остановился, вглядываясь с высоты своего роста на оставшиеся осколки, на которых ещё отображались частички портрета.

* Килл - полностью камень иллюзий. Это волшебный кристалл, своего рода передатчик изображения по типу камеры. Представляет собой огранённый кристалл любых форм и размеров, зависит от желания покупателя: от плоского квадрата до лепестка цветка.

- Сегодня выдастся не самый лёгкий денёк. Тебе лучше заранее подготовиться. На твои плечи возложат огромную ответственность за весь клан..

- Да хватит пиздеть! Вали нахер! Я сплю! - взорвался Аластор, озлобленно вскрикнув и кинув огромную подушку в неподвижно стоящее на одном месте тело.

Кроул даже не глядя схватил её, как только она прикоснулась к его протянувшейся ладони.

- Слышь, совсем совесть растерял? Я тебе не слуга, чтобы со мной так обращаться, мелюзга херова. - кинул в ответку слова Кроул.

Собрал силы в руку и со всей дури ударил по подушке, которая буквально вмяла приятеля в постель. Через несколько секунд над кроватью уже возвышался Аластор в одних боксёрах, держа в руке ту самую подушку. На его напряжённом лице вздулись вены, походя больше на маленьких змеек, ползущих под кожей.

Он был в ярости.

- Совсем блядь подохерел? Ты кого нахуй обзываешь?

- Аластор, 4 года разницы. Имей хоть каплю уважения. - усмехнулся Кроул, специально бросая подобные колкие слова, гневному другу.

- Ну чертополох херов, сам напросился! - принял вызов Ал, со всей дури швырнув подушку, но даже краешком не задел, тоже воспарившего над полом друга.

Началась бойня.

Подушки прощались со своей пышностью и начинкой.

Всего за минуту помещение превратилось в свалку поломанных вдребезги вещей. Всюду летали перья, шерсть и истерзанная мебель валялась тут и там. Не прошло и 60 секунд, а комнату можно было отдать в утилизацию. Трещины и дыры были не только в мебели, но и в стенах. Зато на лицах обоих парней играла готовая к любой игре ухмылка. Беситься подобным образом они любили ещё с детства, правда в этой забаве Кроулу всегда приходилось сдерживать свои силы. Но на сей раз он выложился на полную, понимая что больше не причинит своему другу никакого вреда, кроме милипизерной царапинки. Если конечно выпадет удача её сделать.

Побесившись вдоволь они рухнули на пол средь мусора, который они накрошили.

- Хах, как в детстве. - отозвался довольный Кроул, тяжело выдыхая воздух.- Только разница в том, что теперь нас никто не накажет. - посмотрел он краем глаза на валяющегося средь перьев друга. Тот лишь пару раз кивнул головой, смотря на потолок.- До сих пор злишься? - наконец задал Кроул вопрос по теме, которую давно необходимо было прояснить.

- Да нет блядь, радуюсь! - высказался Аластор скрежеща зубами.- Ведь блядь весело узнать, что пол жизни прожил, думая что Альп. При этом даже она первее узнала про мою человечность, а я в последнюю нахуй очередь. - Кроул всё также продолжал пялиться на своего друга, даже не чувствуя вины.

Лишь зная, что так было необходимо для его же безопасности.

- Так нужно было. - ответил он. Сладко вздохнул и тоже распластался на полу. Только вот Аластор в этот же момент подскочил, как ошпаренный, и исчез из помещения.

Кроул остался один, хотя было такое ощущение, что кроме него тут никого в последние минуты и не было.

Использовав последний свой телепортационный свиток из ледяных просторов Оулдаворка Аластор переместился в лесную чащу.

После захвата йотунами власти появляться здесь было опасно, но в данный момент его это ни капельки не колыхало.

Шагая по лесу Дарка в весьма известном ему направлении Аластор пинал всё, что попадётся под его горячую ногу. Злоба и обида укромно сидели в его сердце, незаметно поглощая на завтрак и его душу. Лично пережить ужасные события, ещё и вовлечь в свою поганую жизнь ЕЁ, было отчаянным шагом в попытке приобрести любовь, которую ему не додали в детстве. Отчаянный шаг, чтобы приобрести всё или ничего. Прежний Аластор бы радовался нынешнему исходу, но настоящий не мог этого вынести, как бы не старался отключить человечность. Клан не стоит ни единого её белоснежного волоса, но эти существа не только дотронулись до неё, но и беспощадно убили, не оставив после ничего. Остались лишь воспоминания Аластора, но с отсутствием её истинного лица. Ни в одном приснившемся сне не было его, а он так желал его видеть.

Придя на полянку, в середине которого стояло одинокое дерево, Аластор рухнул на землю. Могила матери всегда оставалась его убежищем для разговоров с самим собой. Было ли ему одиноко или весело он всегда посещал это место. А началась эта традиция с того самого момента в детстве, когда он впервые получил физическое наказание от отца.

«- Аластор, сын мой, обращаюсь к тебе уже пятый раз на дню. Не привлекай к себе всеобщее внимание. Игра со сверстниками это похвально, но постарайся играть в их окружении как можно меньше. Кроул всегда готов уделить тебе время. - наставлял отец своего сына, печально смотря на его тёмный цвет волос, который так разительно отличался от его.

Если посмотреть на отца, то он больше походил на двадцатилетнего юношу, который наставлял случайно наткнувшегося на него ребёнка. Но их схожесть была настолько сильна, что понятие отец и сын при виде этой парочки было не раздельно. Их различало только одно - цвет волос. Красные у взрослого и чёрные у ребёнка.

- Не всегда! - топнул от обиды девятилетний мальчик.- Кроул занимается практиками. Ему вечно некогда!

- Прояви терпение и он придёт. - настаивал на своём Аверилл, потормошив черноволосую головку.

- Его может не быть целый день. Всё это время я должен сидеть в заточении? Это нормально? - не останавливался Аластор, недовольно кидая подобные слова отцу и отстраняясь от его простодушных игривых действий.

- Здесь нет моей вины. - вздохнул Аверилл. Затем наклонился, чтобы в спокойном духе обговорить с сыном всё с глазу на глаз, но Аластор не успокаивался.

- А кто тогда? - вскрикнул маленький мальчик, откинув от себя руки отца.

- Что ты сказал? - вздрогнул вдруг Аверилл.

- Я сказал, кто тогда в этом виноват, что я не такой как все? Я? Это не я, а вы с мамой! Мама была человеком и из-за неё я родился таким! И как все остальные говорят, из-за твоей больной любви к человеку! Так ей и надо, что сдохла! Это расплата за рождение никчёмного ребёнка! - выкрикивал мальчик и в конце получил за слова смачную пощёчину, от силы которой отлетел в стену.

Это было впервые за девять лет, когда он получил физическую боль от единственно родного ему существа.

В помещении настала тяжёлая, давящая тишина.

Детские испуганные глаза следили за каждым движением взрослого, чтобы не огрести повторно, а руки прижимались к обухшей раскраснейвшейся щеке и полученным синякам, из-за столкновения с каменной стеной. Аверилл продолжил стоять на своём месте с разгневанным лицом. Никто никогда не видел его в гневе, как бы не старался вывести. Он всегда сохранял ясный ум и хладнокровность. Но порочащие слова в сторону его умершей возлюбленной, от его же ребёнка, вызвали бурный всплеск эмоций.

Несколько камушков осыпалось с потолка на голову мальчика, но тот даже не шелохнулся. Боязнь своего отца захватила его куда сильнее, чем физическая боль, связывая ему руки и ноги.

- Ты переступил черту. - вымолвил Аверилл слова, будто ничего страшного не произошло.- В наказание посидишь некоторое время в комнате повторений для усвоения урока. А затем.. - грозно взглянул юноша на ребёнка.- ..пойдёшь к могиле матери и принесёшь извинения за свой поганый язык.

Тогда впервые Аластор был в комнате повторений с физическим насилием, где за полтора часа произошедшая с отцом сцена повторялась больше 50 раз. Каждый раз, когда его маленькая тушка отлетала в стенку сцена начиналась заново, оставляя в ребёнке огромную травму. После подобного наказания мальчик впервые за четыре года направился к захоронению тела матери. Сказанные слова отцу были больше не в укор матери, которую он кстати очень любил, хотя и помнил смутно, но чтобы выбесить отца. Только всё вышло из под контроля. Гнев отца был настолько сильным, что за этот инцидент он ни разу не подошёл к сыну с извинениями.»

Именно с того самого события Аластор и начал выговаривать всё, что было у него на душе обычному деревцу, которое сопровождало его слова шелестом листьев и розовых лепестков.

- Мам, я проебал эту жизнь. - начал Аластор с грустной ноты. Правда весёлой не ожидалось и дальше.- Оказалось терять возлюбленных у нас с отцом в крови. И всё ради эгоистичного сопротивления судьбе. Мы задушили вас собственным упрямством, в попытке доказательства, что можем жить, как мы того желаем. Но вся наша жизнь летит к чертям, в которой вы появляетесь лишь единожды и безвозвратно покидаете нас. Место каждого наследника главы альпов проклято! Ни одному из нас не удалось построить семью, достойную счастья. Пхах, - усмехнулся горько парень, прикрывая ладонью лицо,- тьма нас преследует. - со словами в голове начали всплывать не самые приятные истории его семьи.- Прадед погиб в расцвете лет с возлюбленной. Дед женился на первой попавшейся ради наследника, и пропустил своё наследование главенства; выгнал женщину, посадил на трон своего сына и скрылся в неизвестном направлении. Отец получил человеческого ребёнка, женившись на тебе, и я.. который даже не успел воспроизвести потомство, потому что её убили соклановцы. Прямо как и тебя. - последовал тяжёлый вздох и мёртвая тишина начала щипать за сердце, проверяя на твёрдость чувства юноши.

- Слышишь? Тишь. - обратился он к дереву, в своих фантазиях крепко крепко обнимая мать.

Такое спокойствие и умиротворение, такая благодать, от которой хочется пустить слезу, но твёрдость характера не даёт подобному случиться. - Слёзы удел слабых! - всегда повторял Аверилл своему сыну и навеки вложил это в его голову.

- Её сила в моём теле такая тёплая и светлая, но с каждым днём она мрачнеет словно туча. Есть ли у меня право использовать её силу? Ради блага клана.. или себя.. - Аластор произвёл нервное сглатывание и накрыл лицо руками.

- Мам, сегодня на меня возлагается большая миссия, привести клан к величию, - Ал поднял голову к макушке дерева и снова опустил её,- ... которое кстати я у них и отобрал. Мне придётся потрудиться.. Знаешь, я всегда задаюсь вопросом, если бы ты была жива, ты бы взяла ответственность за моё никчёмное, разрушающее судьбы рождение? Отец не взял. Винит меня. Всю жизнь я несу это бремя, чувствую себя виноватым в твоей смерти. Если бы я родился альпом, ты бы не умерла, как и она. Но отец.. - произошла заминка.- Он испортил жизнь себе и ломает мою. До сих пор остаётся лишь гадать, кто ему дороже, ваша любовь или клан!? Вы две стороны одной монеты, которую постоянно можно переворачивать и метаться в решении, какая же правильная. Хотя верны вы обе, потому что неотъемлемы для отца. Он думает я такой же как он, но нет.. я ненавижу клан! Но и не собираюсь оставлять всю их кровь на своих руках. Я вынужден стать главой. И сбежать от этого, как я хотел не получится. Проклятье наследования уже пришло в действие. Оно чётко показало, что сбежать от него никак нельзя. Моя борьба, как маленький шажок перед наступающим ураганом - никчёмна. Долгое время я задавался вопросом. Почему не выбрали другого из клана для приобретения божественных сил? но оказалось моё пустое тело идеальный сосуд для новой силы. Если бы это был другой альп, с большим потенциалом и способностями, полученная сила была бы не чистой, смешанной, а значит не раскрылась бы полностью..

Вдалеке послышались шаги, которые заставили Аластора замолкнуть и нахмурить брови.

- Аластор, ты готов перенять клан в собственные руки? - из-за остальных деревьев, немного покачиваясь вышел пожилой мужчина, с приглаженными седыми волосами в сопровождении Кроула. На сердце Ала чуток отлегло, что это были свои.

- Нет. - твёрдо ответил Аластор своему отцу, поднимаясь с земли.

Ответ своего сына заставил Аверилла врасплох.

- Как это нет?

- Это ты с рождения готов пожертвовать всем ради кучки мерзопакосных отбросов. - бросил Аластор слова ему в лицо. - Думаешь если мы отец и сын, значит похожи? Ошибаешься, отец! Раз ты пожертвовал матерью, то думал и я сделаю также? В отличии от тебя у меня есть чувства, глубокие, а не поверхностные.

Высказанные слова заставили Аверилла сжать зубы.

Затем не медля он подскочил к сыну и размахнулся ладонью, но ударил лишь по воздуху.

- Стареешь, папа. - укоризненно и с насмешкой произнёс Аластор, приняв стойку позади отца и Кроула. Одним упоминанием о старости Аластор уже задел за живое Аверилла, напомнив о неизбежной скорой кончине.- Я уже не ребёнок, а ты не тот преисполненный силой юноша. Мы поменялись ролями, дражайший мой отец. Теперь я здесь сила, а ты пустышка!

Кроул стоял в сторонке, не намереваясь встревать, даже если произойдёт побоище. Для него происходящее было предсказуемым и вполне в рамках поведения друга. Постоянное за ним наблюдение с самых ранних лет дало полное описание множества черт Аластора. Он считал, что знал его от А до Я, словно прочитанную книгу.

Мужчина осматривал свои руки, чувства которого приводились из полного хаоса в равновесие. Одна из черт альпов по древней родословной была способность полного контроля над чувствами, чтобы главы кланов всегда были свежи головой, беспристрастны и хладнокровны в своём решении. Будто у них была кнопочка, чтобы по своему желанию включать и выключать свои эмоции и чувства.

- Понятно. - прокомментировал мужчина, не отрывая своих глаз от промазавшей недавно ладони.

- Чего тебе понятно? - взъелся Аластор в полном непонимании его настоящих чувств и недавно произнесённого слова.

- Эта девушка.. - поднял Аверилл голову на сына.- ..она испортила тебя. Сильный духом пал, поддавшись первым порывам человеческих качеств. Я рад, что мы её убили. Она была лишним элементом для двух миров. И тебя в том числе, сын мой. Ты думал, что любил её, но на самом деле это не так. Боги знают это и я знаю. Ты признаешь это со временем, а пока у нас есть более важное дело, чем пустые разговоры. - Аверилл двинулся с места, делая шаг за шагом прочь от этого места.

Лишь взглянув на оставшегося Кроула с его сыном он кивнул ему в знак его правильного решения, и полностью исчез. Он всегда знал, что мальчишка, которого он когда-то спас и привёл в свой дом служит клану не из преданности главе, а лишь из-за Аластора. Он всегда был благодарен Авериллу, но преданности Аластору было в нём больше.

«Чёрт бы побрал этого старикашку» - проводил Аластор взглядом отца.

- Ты готов? - спросил Кроул с намерением убрать стоящее напряжение.

Аластор провёлся глазами по округе и остановился на дереве. Без спеха на ответ другу он подошёл к стволу и с закрытыми глазницами прильнул к нему лбом.

«Мам, попроси у Киры за меня прощение. Не думаю, что ещё скоро вас увижу.. поэтому простите.»

Оторвавшись от дерева, и уверенным взглядом заглянув в глаза друга, Аластор двинулся с поляны в сторону куда ушёл его отец.

- Теперь готов.

А затем разорвав телепортационный свиток, одновременно с Кроулом, исчез из леса Дарк обратно в ледяной мир Оулдаворка; в озимую его часть под названием Лэтлл.