Глава 31. Укрытие

Миллер

11 лет назад

В свои 10 лет я понял, что шкаф стал моим единственным укрытием, я проводил там большую часть времени. Место, где я не боюсь, там, где не страшно и не больно.

— Где этот сучёныш? — кричал отчим на первом этаже.

— Его нет дома! Нет! Ушёл. — утверждала мама. — Ложись спать, когда он придет, я тебе скажу. — она защищала меня, как могла.

— Скройся с моих глаз!

Дверь в мою комнату открывается и в неё заходит разъяренный отчим. Я инстинктивно поджал ноги, пытаясь дышать через раз. Он что-то бормотал пьяным голосом, я не разбирал что именно.

Я закрыл глаза, сжав руки в кулачки. Просил высшие силы о помиловании, чтобы всё это наконец закончилось.

«Я хочу, чтобы он сдох!» — повторял я у себя в голове.

Дверца шкафа приоткрывается и на её скрип оборачивается Он. Шатаясь и еле передвигаясь, он за руку выдернул меня из шкафа, повалив на пол.

Отчим намного выше меня и крупнее, справиться с ним, даже когда он в пьяном состоянии, отчасти невозможно. И я терплю. Терплю ежедневные его пьянки, пустые бутылки и побои..

Скрываю свои синяки от мамы, чтобы ей не было больно от того, что она не может меня обезопасить от него. И мне было все равно, что она пила с ним порой, у неё не было выбора. Он заставлял её, а она меня...Плевать, я приму тысячи ударов на себя, лишь бы отчим не тронул её, то единственное светлое в нашем адском доме , моего ласкового, нежного и красивого цветка. К сожалению, больше не цветущего, но по-прежнему прекрасно пахнущего.

Старые синяки на руках заныли, когда новые поселялись рядом. Я закрывал своё лицо, заполненное ссадинами.

— Как же ты достал меня, урод! — срывался он на меня. — Сколько раз тебе повторять, что ты никчемное создание? Почему мне снова звонили из школы и жаловались на тебя? — отчим влепил мне пощечину. Я забился в угол комнаты, скрывая свои слёзы, задыхаясь от обиды. — Я трачу на тебя деньги, а ты неблагодарный щенок, не можешь даже учиться нормально.

— Прости...прости.. — повторял я, не останавливаясь.

— Чтобы завтра твоих вещей здесь не было! Ты выметаешься из моего дома. Понял, уродец?

Мама взяла его под локоть, оттаскивая от меня. Ему это не понравилось и он занёс на неё руку, и я в последний момент успел толкнуть его в сторону, схватив со стола ножницы.

Я напряг руку так, что вены выступили, до крови сжимая их в ладони.

— Отошёл от неё. — произношу я с дрожью в голосе. Связки напряглись, как и тело.

Отчим плюнул на пол, отмахнувшись рукой и поплёлся вниз по лестнице.

Мама обняла меня, а я не мог разжать руку, в которой плотно засели ножницы. Скулы досадно сводило, а в горле образовался крепкий узел.

— Мы же можем уйти? Давай сбежим, мам?

— Сынок, любимый. — она поцеловала меня в лоб, её глаза заслезились. — У нас нет денег, нам негде с тобой жить и за твою учебу нужно платить. Я не смогу выучить тебя.

— Я немного подрасту и пойду работать.

— Обещаю, как только ты закончишь школу, мы тут же уедем куда подальше. — клялась мама. Но..

Она не сдержала обещание.

Настоящее время.

"Свела с ума, веди и дальше"

Не смогла сдержать. Моя просьба была услышана - отчим погиб в автокатастрофе, но я не знал, что платой за исполнение просьбы станет смерть моей мамы. Рядом с ним. Она так и не ушла от него.

И только в одном я был ему благодарен, что он не успел поменять завещание, и юридическая фирма полноправно принадлежала мне после его смерти. С таким богатым завещанием, я быстро нашёл коллег в правоохранительных органах и стал помогать расследовать преступления, увлекся этой сферой деятельности и стал работать наравне со следователями.

Эми держала мою руку, улыбалась и радовалась высокому костру. В её чистых и невинных глазах отражался огонь.

Я представлял, что у нас есть ребенок. Как он будет похож на неё. Маленькая частичка Эми, та же улыбка и похожие черты лица. И я бы дал этому ребенку всё, чего мне не хватило в детстве : поддержку, заботу и самое главное защиту. Уберег бы от всего, показал, что настоящий мир жесток и любил бы с самой настоящей искренностью.

— Может через костер прыгать будем? — предложила Ника.

— С ума сошла? — осадил её Рик. — Опасно. Костер слишком большой.

— Как будет утихать.

Эми положила голову мне на плечо и тихо засопела. Майкл играл на гитаре, которую он вытащил из моего багажника, пел грустные песни под постукивание веток, а Рик подпевал, украдкой поглядывая на свою девушку.

Я аккуратно уложил Эми на расстеленный плед, укрыв своей курткой. Она мило задергала ножками, и снова засопела. До страсти милая.

— Надолго уезжаешь? — спросил меня Тима.

— На неделю или две. — ответил я шепотом, чтобы не разбудить свою спящую красавицу.

— Она знает?

— Нет, я утром ей скажу. Не хочу её оставлять, чертова работа.

— Не переживай, все будет в порядке. — успокаивала Ника.

Я кивнул.

Не могу, да и не хочу представлять разлуку с ней. Быть вдали от неё и не чувствовать притягательный запах винограда, не видеть её глаз в живую - убийственно, такое невозможно вытерпеть. Я отдал ей своё сердце, а в подарок положил ещё и душу, теперь вдобавок мой разум принадлежит только ей.

Свела с ума.