Глава 2. Два огневика.

Агата проснулась.Огляделась несколько раз, чтобы увериться, что она все-таки в ИМФ. Вода еще не остыла, хотя прошло куда больше часа – наверное, ее теперь подогревают – и мурашки по телу вовсе не от холода. От сна.Вернее, от его окончания.Хотя и начало тоже вызывает дрожь – правда, совсем по другой причине.Агата привычно уже отстегнула датчики, привычно поднялась в ванной, привычно потянулась к полотенцу. И замерла – от совершенно дурацкой (или ужасной?) мысли. Если Келдыш появился в ее сне в той одежде, в какой уснул дома, то в чем же была она сама?! В купальнике, что ли? Она ведь себя со стороны не видела...Эхо торопливых шагов.- Что-то невообразимое! – говорила Осипенко, кружась возле ванны и мешая одеваться. – Уровень магии зашкаливает, реципиент отключился – сейчас его в себя приводят. Что произошло? Где ты побывала?«Что-то невообразимое» относится к вампирам или?.. Агата открыла рот и поняла, что о появлении Келдыша она не расскажет. Потому что невозможно начать рассказывать и скрыть... все остальное. Слишком жирно будет этой ДМН! Она наклонилась, с трудом натягивая джинсы на распаренные ноги.- Не знаю. Там развалины каких-то зданий. Лес кругом. А потом из развалин полезли какие-то серые... существа. Они увидели меня и ка-ак кинулись. Я испугалась и проснулась. Вот, - Агата пожала плечами, пытаясь изобразить равнодушие, – и все.Осипенко смотрела внимательно: не поверила? Однако Нона только сказала с досадой:- Нас интересуют действующие институты! Зачем нам какие-то развалины!- Да, вы уже говорили...Только не объяснили, как туда попадать. Наверное, Осипенко и сама этого не знает. Агата поглядела на часы и удивилась.- Уже два часа прошло? Я проспала целых два часа?- Ну так что же? У тебя ведь на днях никаких зачетов-экзаменов?Да, потому что ин-яз ей поставили автоматом. Только бабушке ДМН, между прочим, обещала не больше часа! Агата не стала об этом напоминать – так хотелось поскорее вырваться из Института. Остаться одной. Подумать. Повспоминать.Почувствовать...Обе вздрогнули от звонка мобильника. Еще до того, как Агата взглянула на экран, она уже знала, кто это.- Мортимер, - сухо сказал Келдыш. – Надо встретиться. Пусть вас добросят до Вокзальной, я буду там через полчаса.

Келдыш открыл ей навстречу дверцу машины. Агата села, уронила с колен сумку, наклонилась поднять, стукнулась лбом о «бардачок»; сумка оказалась расстегнутой, и из нее посыпался всякий хлам... Чуть не плача, она скидала все обратно – ну дура-дурой! Наконец выпрямилась и увидела себя в зеркало. Ужас! Красная как свекла, глаза тоже покраснели, никакой косметики... Покосилась на куратора. Келдыш, сложив руки на руле, смотрел в лобовое стекло.- Мне сегодня приснился интересный сон, - сказал он задумчиво.- «Я видел сон... Не все в нем было сном», - вырвалось у Агаты. Игорь повернулся к ней, приподняв брови.- Байрон, - быстро пояснила Агата. – Я тоже видела этот сон.- Сравним наши сновидения? Что вы видели?Агата перечисляла: котлован, его появление, развалины, серые твари, бой... ее голос становился все тише и неуверенней. Агата остановилась на его предложении попробовать вызвать кого-нибудь еще. Келдыш задумчиво кивал.- Верно. Все верно. Значит, это все-таки правда. Вы рассказали об этом Осипенко?- Нет.- Вот и хорошо. Надо будет договориться с Борисом... когда у вас следующий сеанс в ИМФ, завтра? Я свяжусь с ним, предупрежу, чтобы был готов.- Мне вызвать... или как лучше сказать... вытащить в свой сон одного Бориса? – покорно спросила Агата.- Нет, только вместе со мной, - быстро сказал Келдыш. - Кстати, нужно попробовать определить местонахождение этого злосчастного Института. Если вы туда попадете снова, конечно. Судя по растениям средней полосы и совпадению времени суток, широты должны быть наши. Похоже, там «горячо», а если эта зараза будет распространяться и дальше... Понадобится полномасштабная зачистка.Келдыш по-прежнему смотрел в лобовое стекло и постукивал пальцами по рулю в такт своим словам. Он вообще на нее не глядел. Агата все больше чувствовала себя несчастной. Да, конечно, все это очень важно, а она - просто лабораторная крыса для Осипенко... и теперь вот еще для Келдыша. Глупости все эти неожиданные поцелуи, и то, как он обнимал ее, и то, как повторял – словно успокаивал ее или уговаривал самого себя: «сон, сон, сон...»  Как там Осипенко говорила? «Во сне люди выпускают на свободу силы и чувства, которые днем даже не замечают или держат под жестким контролем». А Келдыш не замечает или...Ох, да все это неважно и ненужно! Разве что только для таких глупых девчонок, как она сама.- Куда вас везти?Интересно, а если она скажет: «к вам домой, конечно»? Отвезет?- В интернат, - буркнула Агата, глядя в боковое стекло. Они молча доехали до интерната. Агата молча вылезла из машины. Келдыш молча уехал.И вся любовь.* * *

- Тут тебе опять кто-то звонил, - доложила Стефи. – Номер не определился.Снова неизвестный абонент? Агата каждый раз честно «алёкала» и кричала в трубку: «перезвоните, вас не слышно», но напрасно – немой собседник просто отключался. А ведь номер ее телефона знают только бабушка и Келдыш. Ну еще Стефи – но они с ней и так постоянно вместе.У Стефи, конечно, наготове уже целая куча версий – от телефонного маньяка до неведомого поклонника. Угу. Поклонник. У нее. Даже не смешно. Вон Келдыш ее поцеловал – во сне! – и теперь шарахается, как от чумной. Даже вечером, как обычно, не перезвонил. Хотя конечно, они сегодня днем виделись. Как бы. И даже целовались.Тоже как бы.Агата плюхнулась на кровать, зарываясь пальцами в волосы. Еще и подергала их, чтобы удостовериться, что хотя бы сейчас она не спит. Тут уже и запутаться немудрено: сны становятся куда ярче и куда... привлекательнее действительности.Телефон вновь зарычал-завибрировал, пополз по тумбочке – Агата натренированным движением поймала его на самом краю. Стефи с радостью отпихнула надоевшие учебники и села на кровати. Спросила жадно:- Кто? Игорь?!Так как она откровенно подслушивает их с Келдышем разговоры, Агата обычно выходит с телефоном из комнаты. Поэтому подружка убеждена, что Игорь звонит каждый вечер, чтобы пожелать своей любимой девушке приятных снов... или о чем там еще влюбленные болтают?Она б со смеху умерла, а, скорее всего не поверила бы, что Агата просто каждый раз докладывает своему куратору про ИМФ. Агата, глянув на неопределившийся номер, помотала головой и устало сказала в трубку:- Говорите! Алло. Вы будете говорить?Тишина. Шипение. Где-то играет музыка. Агата уже собралась нажать сброс, как в трубке кашлянули и хрипловато произнесли:- Агат...И умолкли.- А? – она еще соображала, что это за знакомый голос такой, как в трубке заговорили вновь:- Это я. Димитров.- Славян, ты?! – не поверила Агата.Стефи округлила и без того круглые глаза, прибежала поближе:- Славка? Чего он?- Агат, выйди, а?- Что? Куда? Ты где сейчас?- Тут я. На углу рядом с интернатом.Агата машинально выглянула в окно, как будто в темноте можно было что-то разглядеть. А вот он наверняка ее увидел, потому что добавил:- Напротив ваших окон. Выйдешь?- Да, сейчас, - растерянно пробормотала Агата и начала натягивать кроссовки.- Что он хочет-то?- Не знаю, выйти попросил. Пошли вместе сходим?- Не-е... он же только тебя звал. Да и вообще – мне во-он еще сколько учить!Агата кинула на нее подозрительный взгляд: чтобы Стефи отказалась от встречи с парнем да еще под предлогом учебы! Та казалась немного смущенной.- Это, случайно, не ты ему мой номер дала?- Не-е-е, он же не спрашивал.Подружка так честно хлопала глазами, что верилось с трудом. Агата уже шагнула к двери, как ее осенило: разве что... Стефи, в отличие от остальных, и в больницу, когда Димитров пришел в сознание, не ходила. Тоже тогда отговаривалась занятостью.Агата произнесла осторожно:- Знаешь, Стеф, а ведь это не заразно.- Что?- Потеря магии.- Ты о чем? – Стефи все-таки вильнула взглядом, хотя говорила по-прежнему быстро и оживленно: - Давай по скорому, пока Валерка не пришла! Я скажу, что ты в душе.Но Агата плелась еле-еле, пытаясь объяснить себе Стефино поведение. Может, они не были с Димитровым такими уж большими друзьями? Или это просто неловкость, которую часто испытывает здоровый человек рядом с инвалидом?...Или маги просто не общаются с теми, кто потерял свой дар – сторонятся, брезгуют, считают их «зверюшками», как сказал тот парень на дискотеке? И если такое случится с ней самой, у нее и друзей-волшебников не останется? Но ведь тот же Келдыш, например, пытается Славяну помочь, поддержать...Хотя из-за экзаменов в режиме и допускались послабления, выход после десяти вечера из корпуса все же не приветствовался. Агата удачно проскользнула мимо дежурного, не отрывающего взгляда от экрана телевизора: там по зеленому полю бегали человечки в форме... ни горя, ни забот, одна проблема – как бы мячик пнуть...После ярко освещенного вестибюля Агата продвигалась по парку вслепую, собирая по дороге все кочки, ямы и корни, которых днем попросту не существовало. Еще и заблудилась бы, наверное, не заметь в темноте равномерно разгоравшийся и гаснущий огонек. Дойдя до него - и до ограды - Агата не поверила своим глазам:- Славян, ты что, куришь?!Димитров опять затянулся, при свете сигареты стали видны его впалые щеки. Выдохнул вместе с дымом (Агата отшатнулась):- Курю... хочешь?Она не хотела, но почему-то кивнула. Славян достал из кармана куртки смятую пачку. Агата взяла тоненькую бумажную палочку, неумело прикурила от зажигалки, протянутой через решетку ограды, неумело втянула и выдохнула дым. Сморщилась, отставив сигарету от себя подальше:- Тебе это нравится?- Ну... да.Они помолчали. Агата рассматривала профиль Димитрова. В темноте Славян казался незнакомым. Странно взрослым.- Что нового? – наконец спросила Агата, потому что тот начинать разговор явно не спешил. Вообще-то она хотела спросить: «что ты здесь делаешь»?  Но это было уже верхом бестактности.- Вот, прогуляться решил. - Славян помолчал и добавил: - Родаки не знают. Они меня... стерегут.Агата молчала. Вопрос – почему, отчего – задавать было не надо, и так понятно.- Вы тут... как?Она рассказала ему про экзамены, про голема, про стефину летучую мышь... Пыталась расписать все как можно веселее, но не получилось: Димитров даже ни разу не улыбнулся. Слушал, глядел в сторону. Курил.Мрачный.Чужой.- А ты как, научилась чему-нибудь?Выслушал ее рассказ об исследованиях в ИМФ и подытожил:- До сих пор ничему, значит.Агате не понравился его тон: и требовательный и пренебрежительный одновременно. Она открыла было рот, чтобы поведать про свой сонный «портал», куда она затащила и куратора... и закрыла.Ведь Славян не о том спрашивал.Совсем не о том.Не о ней вовсе.Славка думал, что она сумеет ему помочь. Раз вытащила оттуда, откуда не смогли вытащить профессиональные взрослые целители. Вернула к жизни.К жизни, с которой он теперь не представлял, что и делать....Жалость, вина, досада на Славяна за эту отчаянную надежду, на себя за свою беспомощность, злость на несправедливость мира... От всего этого перехватывает горло, тяжело не то что болтать или подбирать нужные слова – утешения? оправдания? – даже дышать...Димитров по-прежнему на нее не смотрел. Просунув руку через ограду, щелкал зажигалкой. Огонек то выхватывал его лицо, то вновь погружал во мрак. На мгновение в Агатиной голове как-то все сместилось и стало непонятно, кто же из них двоих сейчас находится за решеткой.- Знаешь, почему я курить стал? Огонь потому что. Рядом. Со мной. Знаешь, как мне теперь холодно? Я мерзну. Все время... мерзну.Он резко вскинул голову. Пламя зажигалки плясало – то ли от ветра, то ли оттого что рука крупно вздрагивала - и по лицу Славяна скользили тени от прутьев ограды. Огонь отражался и в его зрачках: на короткое время показалось, что Димитров стал прежним, что ясное пламя в глазах – это отблеск его внутренней огненной магии.- Как же люди без магии... Как вы вообще живете? Вот ты скажи – как?!Он с такой силой ударил ладонями по решетке, что та затряслась и загудела. Еще и еще. Ограда гудела почти непрерывно.- Славка!Зажигалка отлетела куда-то в сторону и Агата просто ослепла. Поспешно моргая, чтобы прогнать плавающие перед глазами огненные пятна, всматривалась во мрак. Позвала тихо:- Слав?..Но увидела его только когда Димитров выбрался из тени деревьев на освещенную фонарями аллею. Пошел, сутулясь, сунув руки в карманы.Лишь плечом дернув на ее оклик.Агата смотрела ему вслед, с силой прижимаясь лбом к чугунному завитку ограды. Сильнее, еще сильнее. Чтобы металл врезался в кожу до боли, чтобы эта боль заглушила боль, что внутри...

- Агат, ты не спишь? - неожиданно подала голос Стефи.Она-то думала, что соседка давно уже заснула; сама который час смотрела в потолок, освещаемый уличным фонарем. Перед глазами все еще мелькало пламя зажигалки – оно вздрагивало и вздрагивало, словно бьющееся горящее сердце. «Как вы живете? Как?!»Стефи помедлила, ожидая отклика. Не дождалась и продолжила:- Это не потому, что я боюсь или как-то там брезгую... Я просто не знаю, как теперь с ним общаться, понимаешь? Как-то неловко, тяжело...Агата резко отвернулась к стене. Бросила через плечо со злостью:- Зато Славяну очень легко и замечательно!Она думала, подружка бросится спорить, доказывать, да, может, и ее саму еще во всем обвинит - Стефи обычно с легкостью валит с больной головы на здоровую... На удивление, Стефани смолчала. Только вздохнула и тоже повернулась на другой бок.