Часть 1 Институт магических феноменов. Глава 1 Парк запутанных дорожек.

НЕСТРАШНЫЕ СНЫ«А знаешь, там не страшно,Я думаю – не страшно,Но как быть может страшно в стране наших снов?»«The Couple»Я ползу по коридору на четвереньках. Или это называется - иду? Двигаюсь... Коридор освещенный, длинный. Пустой. Если опустить голову, видно, какая за мной остается широкая красная полоса. Не знала, что в человеке так много крови. Руки начинают сильно дрожать в локтях и запястьях, а колени переставляются все тяжелее, точно их оттягивают назад на резинке. Наверное, легче ползти. Я ложусь и понимаю, что это плохая идея: пол гладкий, скользкий, пальцам не за что уцепиться. А, может, попробовать двигаться на спине, просто отталкиваясь ногами? Побарахтавшись, как черепашка с расколотым панцирем – садисты-мальчишки в детстве разбивали панцирь камнями - переворачиваюсь и смотрю в потолок. Потолок ведет себя очень странно: он то нависает над самым моим лицом, то уплывает куда-то высоко, прямо в небо, то раскачивается из стороны в сторону, как маятник... Может, землетрясение началось?Я поворачиваю голову, прижимаясь щекой к холодному камню. Окна в коридоре большие, но выходят они на "глухую" стену соседнего здания, и с пола видно только эту стену и небо. Серое небо. Вечер? Утро? Просто плохая погода? Наверное, все-таки вечер, потому что в институте никого...Институт! Сама не знаю, почему это слово меня беспокоит. Слово как слово. Но есть в нем что-то такое, что заставляет меня ползти вперед. Выбираться... надо выбраться, пока никто не пришел. Не нашел меня.Никто меня не ищет! Защипало глаза и щеки – слезы, внезапные, горячие, соленые. Никому я не нужна. Ни-ко-му. Совсем. Кроме... Я пытаюсь поднять голову – аж шея задрожала от усилия. Не получается. Тогда я скашиваю взгляд на ноги. Назад. В том конце коридора темно и пусто. Никто не идет по моему следу. Но это ненадолго.Надо выбираться. Я запрокидываю голову: впереди лестничная площадка, а за ней точно такой же коридор. Может, я сумею съехать вниз по перилам? Только вот не знаю – куда я... приеду.ЧАСТЬ ПЕРВАЯИНСТИТУТ МАГИЧЕСКИХ ФЕНОМЕНОВДень подходит к итогу. Послушай:Сон котенком крадется по крыше,Синеокий чернильный котенокСкоро станет матерым котом.Изловчится, на форточку вспрыгнет,Тенью в ноги к тебе заберетсяИ свернется клубочком, прогонитсны дурные и недобрых людей.Н.КаравановаГлава 1Парк запутанных дорожекАгата очень боялась идти к Димитрову в больницу. Даже позвонить не решалась. Сначала хотела навестить Максима, своего телохранителя, но и Келдыш и бабушка, как сговорившись, запретили это делать. Агата поняла, что не очень-то он хочет ее видеть. А вдруг и Славян тоже?.. Хотя это смешно, они же с ребятами его вылечили! Но ведь в больницу он попал из-за нее. И неизвестно, вернется ли к нему его огненная магия. Вдруг – она вспоминала рассказ Келдыша о детях, которых родители после войны водили к Слухачам – его тоже «выпили досуха»? Лучше, конечно, было заявиться к Димитрову всей толпой. Но у интернатовцев (всех, кроме нее) помимо обычных школьных начались еще и экзамены по магии, и Божевич решительно запретил выходы в город – особенно их сумасшедшей компании. Это не она, это директор так их назвал.В общем, Агата все раздумывала и колебалась – пока не явился Келдыш и не предложил сопроводить ее в больницу. Она не сумела придумать уважительную отговорку и теперь плелась рядом с ним по больничному парку. Где-то здесь со Славяном гуляет мама Димитрова. Агата надеялась их просто не найти – ведь парк такой большой! – но чтобы Ловец кого-то не нашел...- Вон они, - Игорь показал на женщину, катившую по аллее инвалидную коляску.Агата испугалась:- Он что, не может ходить?- Просто еще слишком слаб. Добрый день!Димитрова вскинула руку, заслоняя глаза от солнца, и заулыбалась:- О, Игорь, вы снова пришли? Здравствуйте-здравствуйте!Агата вопросительно поглядела на Келдыша:- Снова?- Я тут бываю. Иногда, - бросил тот на ходу.- И Агата тоже! – продолжала мама Славяна напряженно-оживленным голосом. - А мы уж думаем – что-то нас одноклассники не навещают?- Экзамены, - виновато пробормотала Агата.Келдыш подошел первым, пожал руку Димитрову.- Здравствуйте, Славян. Я принес вам тренажеры для рук. Оставил в вашей палате.Он со всеми на «вы». Даже с маленьким Зигфридом–Водяным.- А как...- Там есть инструкция, но первое время может понадобиться чья-нибудь помощь.- Сам справлюсь!Знакомые агрессивные интонации в хриплом голосе. Агата слегка взбодрилась: может, все не так уж страшно? Увидела темную кудрявую макушку Славяна – он пытался выглянуть из-за спинки кресла.- Мориарти?- Да, - Агата подошла и пробормотала неловко: – Привет, Слав.- Привет.Выглядел он нормально. Ну, почти нормально – если не обращать внимания на этот теплый больничный халат, бледное лицо и бледные губы. Руки расслабленно лежали на подлокотниках. Димитров сощурился на нее, опять сказал:- Привет.Агата покосилась на взрослых: они отошли в сторону и что-то тихо обсуждали.- Ну ты... как?- Нормально. А ты?- Нормально.Он помолчал.- Совсем-совсем нормально?- Ну... да.- Подойди ближе! – скомандовал он. – Я тебя вижу плохо.Агата и без того заметила, что он щурится и наклоняет голову то так, то эдак, точно пытаясь получше рассмотреть ее. Шагнула ближе. Носки кроссовок уперлись в колесо коляски.- Ага, – теперь Димитров смотрел на нее снизу. Глаза темные-темные. Напряженные. – Я когда... проснулся... стал хуже видеть и слышать. Все вокруг какое-то... не такое.Агата промолчала. Она, кажется, поняла: Славян видит и слышит теперь, как обычный человек. Просто человек. Как она сама.Не маг.Запаниковав, Агата оглянулась. Келдыш наблюдал за ними поверх кудрявой головы Димитровой.- Все наши передают тебе привет. У нас экзамены и Божевич не выпускает, но они придумают, как выбраться. Вот.Протянула ему пакет с конфетами и журналами. Пальцы Славяна дернулись и замерли.- Положь куда-нибудь, - сказал он со злостью.Агата торопливо пристроила пакет ему на колени. Димитров сказал в ее склоненный затылок:- Говорят, это ты меня вылечила?- Нет. Все мы. И еще, - она махнула рукой в сторону, - Келдыш.- Ты мне снишься.- Правда? - Агата почувствовала, что краснеет.- Каждую ночь... - Славян подумал и добавил, - и день. Всегда, когда засыпаю. Как он подходит к тебе... - Агата поняла сразу – Инквизитор. – А ты говоришь ему – возьми всё... Страшно.В их полку прибыло - вот еще один с ночными кошмарами! Агата кивнула.- Игорю инквизитор тоже снится. И мне. Стефи говорит, я иногда кричу по ночам.Димитров наблюдал за ней темными неподвижными глазами.- Не он страшный... Ты.Славян как будто ее ударил – она даже сделала шаг назад.- Все нормально? – спросил Келдыш за ее спиной, Агата и не заметила, когда он успел подойти. Димитров сказал устало:- Я лечь хочу.Его мама сразу захлопотала, поправляя плед у него на коленях, разворачивая коляску.- Хватит на сегодня, нагулялись, поехали в палату. Спасибо, что забежали, Игорь, Агата. Приходите еще!Никогда. Никогда больше.Агата не стала смотреть, как они уезжают. Повернулась и пошла в противоположную сторону. Они долго молча шагали по запутанным бесконечным дорожкам – Агата начала подозревать, что волшебники здесь что-то сделали с пространством. И, кажется, со временем – они неожиданно вышли в осень.- Посидим? – Келдыш смахнул желтые листья со скамейки, уселся, вытянув ноги. Агата присела на край и отвернулась. Она не хотела говорить о Славяне. Она даже не знала, что сказать остальным. Пусть сами теперь к нему приходят.- Хотите?Келдыш протягивал ей половину шоколадки. Вторую жевал сам. Наверно, приносил Димитрову, а отдать забыл.- Спасибо.Агата подержала в руках и все-таки откусила. Горький...- Мортимер.Почему-то он всегда называет ее по фамилии, когда они остаются одни. Или ему очень не нравится имя Агата или он так напоминает ей, что возится с ней исключительно как куратор Службы Контроля над Магией.Да и себе, наверное, – тоже.- Помните, как вы себя чувствовали, когда я водил вас к Слухачу?Агата упорно жевала шоколад. Еще бы не помнить!- А теперь умножьте все это на тысячу. Его сейчас просто раздирают на части злость, страх... отчаянье. Бессилие.Ее они тоже сейчас раздирают. На мелкие клочочки.- Он расстроился, что я себя хорошо чувствую! - пожаловалась Агата.- Нормальная человеческая реакция - когда тебе плохо, то и целому миру тоже должно быть плохо.- Значит, я не человек, - буркнула она. – Или не нормальная.- Да уж, - согласился Келдыш. – С нормальностью у вас, действительно, наблюдается некоторая напряженка.Агата покосилась. Он улыбался.Наверное, помогла шоколадка. Или то, что Келдыш в трех словах объяснил поведение Димитрова. Агата знала, что и обида и вина вернутся – она долго будет все это переживать-пережевывать-обдумывать ночами. Но сейчас ей стало легче. Агата огляделась. Ярко-голубое сентябрьское небо. Желтые, точно светящиеся, листья на деревьях. Разноцветная листва под ногами.- Красиво как...Келдыш посмотрел вправо-влево - точно впервые заметил, где они находятся. Поднялся.- Красиво. Но давайте-ка вернемся в лето.- А если посетители не волшебники?.. – спросила Агата, когда они возвращались – до ворот и лета, оказывается, было рукой подать. Келдыш ответил прежде, чем она закончила вопрос:- Для них это просто небольшой больничный парк.- А если долго ходить по дорожкам, то можно выйти и в зиму?- Не советую, - сказал Келдыш, не глядя на нее. – Холодно.- Но в принципе, можно?- В принципе... В принципе, когда я здесь лежал, для меня на любой аллее была зима.Агата сразу умолкла. Она никогда не лечилась в подобной клинике – магия, как выяснилось, не может принести ей вреда. Даже после... Инквизитора ей достались одни кошмары. А Игорь вон до сих пор ходит к целителям.Келдыш привычно оглядел улицу, прежде чем выпустить ее за ворота. Сказал неожиданно:- Но гораздо хуже попасть в Пустыню.- Пустыню?- Многие не возвращаются.- Как это?Игорь пожал плечами. Ему, наверное, до смерти надоело рассказывать общеизвестные (волшебникам) вещи. Агата нахохлилась. Наверное, она никогда не станет «своей», потому что родилась и выросла обычным человеком и практически ничего не знает. Да и родители у нее те еще...Если хорошенько посчитать, то Келдыш сам ей в отцы годится. Перед войной он заканчивал Академию, а она только родилась... Ну, не только, наверное, ей было года два уже.... В Академии учатся пять лет, а поступают... поступают по-разному.- А вы во сколько лет начали учиться в Академии Магии?Келдыш помолчал – наверное, пытался сообразить, зачем ей это надо. Сказал наконец:- Не беспокойтесь, времени у вас больше чем достаточно.Решил, она расстраивается, что поздно начала учиться! Ну что она за человек, нет бы просто спросить, а она начинает бояться: а вдруг он подумает, что она подумала... Вдруг догадается, что она пытается понять – может ли взрослый мужчина обратить внимание на девушку... такого безнадежно школьного возраста.Не мог он быть ее отцом! Бабушка говорила, что волшебники могут зачать детей только к тридцати годам: «Если природа дает что-то одной рукой, другой она обязательно отнимает». И детей у магов мало – двое большая редкость. Если б в обычных семьях не рождались дети с МээС, маги давно бы вымерли. Агата подумала вдруг, что все еще не относит себя к волшебникам. И видит, и слышит... и чувствует, как обычный человек.Это хорошо или плохо?

Стефи, выслушав рассказ о посещении Димитрова, промолвила непривычно задумчиво:- Я вот пыталась представить, как это – взять и остаться без магии? Не понимаю, как без нее вообще можно обходиться!А она вот обходилась себе преспокойненько, да и продолжает - большую часть времени - и не представляет, как же ей теперь с магией жить.- Думаешь, магия к нему не вернется? А не было случаев, когда... - Агата затихла под снисходительным, каким-то... взрослым взглядом Стефани. Так смотрят на малыша, толкующего про фею, которая ему привиделась ночью: мол, вырастешь, сам поймешь, фей не бывает! Непонятно, кому сочувствовала Стефи - то ли бедняге Димитрову, то ли самой Агате - но прозвучало это с жалостью:- Нет, Агат, не бывает такого. Это же Главный Инквизитор!Агата полдня нерешительно посматривала на телефон: Келдыш после... Андрэ подарил ей сотовый с тревожной кнопкой и велел везде носить с собой. Мобильник был таким навороченным, что она до сих пор и половины функций не освоила. Позвонить Игорю, спросить – а правда ли магия к Славяну не вернется? Нет, наверное, нужно все-таки поменьше «грузить» своего куратора.И только по делу.А не вечными своими сомнениями и страхами.

Ночью, наверно, для разнообразия, ей приснился не Инквизитор – пустыня. Не привычно желтая, не красная и не белая, какого-то странного темно-болотного цвета. Низко над головой – можно рукой достать - клубились багровые тучи, словно кто-то постоянно перемешивал их гигантской ложкой. К горизонту тучи темнели и становились почти черными.Агата спустилась-соскользнула вниз с бархана – следов на песке не оставалось. Вокруг были такие же застывшие волны-барханы, ни единого растения, ни одного человека. Оставалось только идти к горизонту, где появилась белая ослепительная полоса, похожая на трещину. Она расширялась и расширялась, как будто кто-то рвал ткань воздуха по границе песка и неба...Проснувшись, Агата почему-то твердо знала - это и есть Пустыня, из которой не возвращаются.