В поисках украденного солнца

Как только я открыла глаза, меня пронзил душераздирающий и печальный звук – прозрачные капли падали с неба на муравейник. И стекло, защищающее его обитателей, дало течь. Три всадника – серость, мокрота и холод мгновенно истребили солнце, радость и удовольствие из мира. Стук их копыт был металлическим, колючим и пробирал до костей. Вылезать из кровати не хотелось. Там ещё теплился уголек от былого тепла.

- Девочки, я не могу. Вставать сегодня – это выше моих сил. Публично заявляю, с одеялом я больше не расстанусь до тех пор, пока меня не коснется хоть единый лучик солнца, - я поёжилась и нырнула в пододеяльник с головой.

- Тогда я претендую на роль твоего пододеяльного солнца, - хихикая, Наташа прыгнула на мою кровать и стала залезать внутрь пододеяльника. – Двигайся, Вася.

- Нэт, ты чего? – рассмеялась я, - тут же мало места.

- А мне тоже нужно зарядиться на день, - крикнула Лина и полезла к нам третьей.

- Ахахахаха. Теперь у меня теперь на вас есть компромат! – заорала Настя.

- Эй! Ты чего!? Удали! – заволновалась Лина и полезла обратно искать выход из белого пододеяльника. Но тут Настя, решив подшутить, схватила её за ногу снаружи.

- Ай! Это кто? – завизжала Лина. Жаль, что мы не закрыли с Наташей уши в этот момент, потому что барабанные перепонки чуть не покинули нас. Нэт навалилась на Лину, пытаясь её утихомирить.

Вдруг открылась дверь.- Пятая комната, что у вас тут происходит? – возмутилась вожатая Маша. Лина наконец-то нашла выход из лабиринтов пододеяла и высунулась наружу.

- Я родился! – озвучила её появление Маша и рассмеялась.

- Девочки, давайте поскорее. Все только вас ждут. Лина вылезай. И остальные тоже. Сколько вас там внутри? Надеюсь там нет мальчиков?

- Маша! Ну ты чего!? – заорали мы. - мальчиков нам не надо!

- Ну вы однозначно их сделали в плане креативности. Вторая комната умудрились сегодня залезть на шкаф. Ой. Я вам это не говорила.

- Отличная идея. Надо будет попробовать, - в глазах у Наташи скакали бесята.

- Не смейте повторять за этими ... А то мне самой придется на шкаф лезть. От вас!

На завтраке мы сидели за столом с Баклажаном и Настей. Каждый положил себе в тарелку лютое варево и принялся уплетать за обе щеки.

Меня так позабавил новый цвет волос Баклажана, что захотелось это запечатлеть на память. Я достала телефон и направила камеру. И тут. Ни с того, ни с сего, получила ложкой в лоб.

- Эй! Ты не офигел? – заорала я на Баклажана.

-Хватит меня фоткать! Я не разрешал, - возрасил он и замахнулся, чтобы сделать следующий удар.

Но я тоже вооружилась и отразила его нападение, своим столовым прибором и процедила: «Ой, какие мы нежные».Сражение длилось секунд 30, но это были горячие пол минуты. Еда летела во все стороны. Баклажан с яростью в глазах пытался нанести мне еще один удар, а я ловко препятствовала его желанию своей временной шпагой с круглым наконечником.

- Вова и Василиса! – грозно пронеслось по столовой. – Опять вы чудите!? Если вы наелись, то марш на улицу ждать остальных у входа.

- Я победила, - встав с места, прошептала я на ухо и забрала его синюю кепку.

- Ты достала! Отдай! – заорал он, подорвался и отобрал украденное.

- Да что с тобой сегодня? Я же просто прикалываюсь, - возмутилась я. Он промолчал.

Сегодня весь день будет идти дождь, поэтому корпус – это единственный наш островок среди затопленного лагеря.В комнате было так скучно, что даже Наташа растеряла за утро свой привычный заряд позитива. Мы просто лежали ничком и залипали в потолок. Казалось, ничто уже не спасёт этот тоскливый день.

Но я собрала остатки воли в кулак и пошла на поиски украденной радости. За каждым углом могли скрываться разочарование и тоска. Поэтому я двигалась медленно, как шпион. На цыпочках я скользнула по комнате к выходу, вытянула перед собой руки в форме пистолета и приоткрыла дверь в коридор. На диванчике сидел Саша и читал книгу.

- Пиф-паф! Ты убит, – выстрелила я в него из воображаемого оружия.

Саша только чуть оторвал взгляд от страниц и снова углубился в чтение.

Настя подскочила сзади, облокотилась на мою спину, выглянула в щелочку, улыбнулась и тоже выстрелила в Сашу. Подбежала Лина и присоединилась к нам. Наверное, из коридора мы выглядели как трехголовый монстр.

- Пиф паф! – снова выстрел в чтеца. Я не выдержала веса подруг и упала на пол.

Наш смех эхом пронесся по коридору. Девчачья куча-мала распласталась в дверном проёме и ретировалась в комнату.- Предлагаю попробовать план «Б» в нашей спецоперации. Наташа, давай к нам! - хохотала я.

- Что у вас там происходит? – не удержалась подруга и облокотилась на трехголового монстра и выглянула в коридор. Конечно, четверых подруг удержать на себе было невозможно - и мы снова с грохотом рухнули на пол. На этот раз Саша не сдержался и разразился звенящим хохотом.

- Цель достигнула! Нашлась потерянная радость! - орали мы и смеялись свободой от оков тоски.

- Давайте помогу подняться! – Саша, всё еще смеясь, подошел к нам и помог каждой встать.

Пока мы находились в корпусе, в это время на улице небо проливало на муравейник тоннами воду. И вода всё пребывала. Капли танцевали по лужам и даже не думали прекращать своё танго.

Банда свободных из пятой комнаты решила идти на ужин в шлепанцах, чтобы сберечь кроссовки. Выйдя из корпуса, мы были поражены количеством воды вокруг. Словно море вышло из берегов и решило захватить у суши территорию. Лужи стояли по щиколотку. Мы выдвинулись к столовой. Сделав пару шагов, мои шлепки пустились в свободное плавание. Выловив беглецов из воды, я продолжила путь босиком. Вода журчала и булькала, закручивая ветки и листья в маленькие водовороты.

Стихия бушевала и приглашала к танцу. Поддавшись ветру, я побежала вперед. Брызги и волны ринулись во все стороны. Словно заряженные безудержной энергией свободы, доплывая до других ребят, волны вселяли в них задор. Срываясь с места дети, сверкая пятками по лужам, неслись вперед, словно под влиянием какой-то волшебной силы. Будто летя, касаясь только ступнями поверхности воды, они были полны ритма и движения. Детский смех заполнил улочки и укромные уголки муравейника. Проник в самые тайные места, ранее одинокие и печальные, затерянные и забытые комнаты и коридоры души, спрятанные от людских глаз. Он пробивал стены, ломал преграды и звучал, раздаваясь эхом победы и торжества над тоской и скукой. Хрустально заразительное соло в оркестре стихии.

Мы влетели в столовую мокрые, хоть выжимай. Дождь нитками счастья проник по венам к сердцу и вышил на нём узоры заклинаний оберегающих от тревог и печалей.На лицах сияла улыбка внутреннего света. Солнце светилось в глазах, растворяло пелену на небе. Объединяя нас в единой наивной и детской радости промокших до нитки, но сумасшедше-счастливых людей.

Вечером девчонки ушли болтать в коридор. Я осталась в комнате. Без стука зашел Баклажан и плюхнулся на мою кровать.

- Ошибся дверью, дорогой? – прищурилась я.

- Да ладно тебе. И тебе места хватит. Ложись.И я, не долго думая, легла рядом. Его прикосновения обжигали и щекотали одновременно. В животе адреналиновые бабочки катались на аттракционах и орали во всю глотку.

- А кто тебе нравится, если не секрет? – спросила я, в надежде услышать заветное «ты».

- Маша, - отозвался он просто. Внутри будто кто-то задел стакан с печалью. Он упал на пол. И разбился. Осколки разлетелись на мелкие кусочки. Впились в кости. Вязкая и холодная чёрная горечь потекла по венам.

- Вожатая? – делая безразличный вид, уточнила я.

- Блондинка из вашей комнаты.

- А что я тогда здесь делаю? – выпалила я, вскочив, словно ошпаренная, - пойду позову её!

Валяй, - безразлично бросил он, даже не повернув головы.

В груди разверзлась черная дыра. А из неё ритмично вырываются слова-пули:

Одинокая соль струится из глаз.Как же так? Не понять. И что же, в тот раз,Когда ты прикасался ко мне и игралНа струнах души? Неужели солгал? Ты уверен? Не я? И тебе всё равно?Может, шутишь опять? Если так – не смешно.Всё, что было? Ничто? Для тебя неважна?Для себя ненавистна. И удручена. Может я некрасива? Или может глупа?Почему я не нравлюсь тебе. Не спростаТы сказал, что другая полюбилась тебе.Я себя ненавижу. И не верю себе. Зеркала отражают лишь призрак мечты,Что разбился о правду твоей пустоты.Я в глаза посмотрю – замерзаю во льдах,Если тела коснусь – рассыпаюсь во прах. Почему же не видно мне света в конце?Оказалась в ловушке в своём же лице.

По коридору к подругам, поспешно вытирая слезы на глазах. Словно пытаясь убежать от себя. От мыслей. От навязчивых идей. От раздробленности и от разочарования. От ненависти к себе. От горя и пустоты. От пропасти, которая разверзлась внутри. Она угрожает свету. Поглощает его. Забирает надежды, мечты, фантазии и цели. Истребляет светлячков радости, тушит огонь и рубит всё живое. Сносит лавиной одиночества и отвержения, топит в омуте отчаяния и тоски.

«Со мной что-то не так», - пульсирует в голове тревога, словно червяк, пожирает ростки внутреннего света.

Натягиваю на лицо улыбку, кричу застрявшие в горле слова:- Маша! Ты нравишься Баклажану, - и срываюсь на истерический смех.

- Что за бред, Вася? Хватит с меня твоих шуточек, - отмахивается подруга безразлично.

Да будь я на её месте, прыгала бы сейчас до потолка и визжала от счастья.

- Он сам сказал! Подойди, спроси, если не веришь!

- Ну и ладно. Мне всё равно... Да что с этим миром не так? Почему, если тебе кто-то нравится – ты для этого человека пустое место? А если нравишься кому-то ты - то это снова не взаимно.Зачем даны эти чувства? Это несправедливо. Испытывать воодушевление, трепет и волнительное предвкушение. Порхать на крыльях счастья, звенеть от влюбленности всеми фибрами тела, а потом падать со скалы в бездну безразличия. Мир жесток. И несправедлив. Откуда ни возьмись появился Саша.

- Наташа, можно тебя?

- Куда?

- Сюрприз, - он загадочно улыбнулся и отвел взгляд.

Наташа встала и пошла за ним. Без слов, без возражений, словно под действием какой-то магической силы. Мы смотрели, как эти двое выходят из корпуса словно завороженные. А что было дальше – знали только они.

Время тянулось мучительно долго. На часах уже десять. Наташи всё нет. На звонки она не отвечала. Вожатые лютовали, что её до сих пор нет в кровати. Мы прикрывали подругу, как могли, но тревога росла. Наташа вернулась спустя минут пятнадцать после объявления отбоя. Молча. Её глаза блестели каким-то странным светом. Но из беглянки не удалось вытрясти ни единого слова.

...- Мамуля, а давай её пригласим в гости, может тётя Наташа расскажет по секрету, что там было?

- Ты можешь попробовать, солнышко. Но не обнадёживайся. Ты же знаешь, эту упрямицу. Если сама не захочет рассказать – всё напрасно.