Глава 44.

POV Бриджетта.

Костюм, состоящий из прямой юбки-карандаш и блузки с длинными рукавами и глубоким декольте, сидел на мне слишком строго. Я стояла перед зеркалом в спальне, неуверенно повторяя уже заученный текст, с которым мне придётся выступить в суде, вслух. Люциус, то и дело мелькающий в поле моего бокового зрения, судорожно пытался застегнуть непослушные запонки, одновременно затягивая на шее галстук.

-Черт, - выругался мужчина, когда в очередной раз одна из его запонок с глухим звоном упала на пол. Не выдержав его волнения, я резко развернулась на каблуках, подходя к Люциусу почти вплотную.

-Давай помогу, - заботливо предложила я, получив в ответ положительное кивание головой.

Сегодняшний день обещал быть тяжелым и волнительным, ведь уже через два часа начнётся судебное разбирательство, и судьба «City», ранее принадлежащей матери Люциуса, будет окончательно и бесповоротно решена. Мандраж мужчины с какими-то бешеными силами передавался мне, заставляя пальцы рук холодеть и колоться, будто в них вонзается дюжина мелких иголок, а на висках и лбу, то и дело выступать маленьким бисеринкам пота, что очень раздражало, ведь я не меньше сорока минут наводила на лице марафет.

   -Не волнуйся ты так, - перехватив мои трясущиеся ладони, своими большими руками, усмехнулся мужчина, пронзительно рассматривая мои глаза. Кто бы говорил? - Ты такая красивая, - его губы тронула едва уловимая улыбка, которая тут же заразила меня, заставляя нервно поднять уголки губ.

   -Что бы не случилось, - прочистив горло от назойливого кома, тут же почувствовав, как тот словно скатился куда-то в самый низ живота , начала я, возвращаясь обратно к зеркалу, как будто, за прошедшую минуту, что-то в моей внешности могло измениться, - у нас всегда есть запасной вариант, правда? - Люциус резво закивал и быстрыми шагами покинул нашу спальню, оставив меня наедине с пониманием того, что этот день, в любом случае, будет последним у нас с Медвежонком, ведь Роузи не откажется от своих грязных планов, если я не исчезну из жизни Люциуса самостоятельно и, желательно, в самые короткие сроки, ведь убедить Огастуса мне так и не удалось. Хотя, я ведь даже не пыталась.

   POV Огастус.

   Я издал непонятный звук, когда Мелисса затянула галстук на моей шее слишком туго и с укором посмотрел в её извиняющиеся глаза. Решив продолжить подготовку самостоятельно, дабы остаться в живых, я отпрянул от женщины в другой угол комнаты, где висело огромное зеркало в полный рост.

   -Я же говорил, что этот костюм просто ужасен, - с отчаянием понимая то, что времени на подготовку другого «наряда» совсем не осталось, я вновь взглянул на Мелиссу, обиженно надувая губы.

   -Ты как ребёнок, Огастус, - женщина хлопнула себя по бёдрам, отворачиваясь от меня к стоящим в коридоре туфлям, которые я самостоятельно отполировал до блеска, - и что такого в том, что этот костюм слегка великоват? Зато он более официальный чем те, в которых ты заявляешься на работу каждый день.

   Я пересёк комнату, хватая с дивана огромный пиджак с надутыми квадратными плечами, а потом, подлетев к Мелиссе, подобно чёрной фурии, ошарашено спросил:

   -Слегка великоват? - женщина хихикнула, выхватывая у меня из рук верхнюю одежду и рассеяно разглаживая её, словно это, каким-то чудным образом, спасёт уродца. - Ты вообще видишь длину этих брюк? В них я похож на клоуна.

   С досадой осознавая, что мои слова - абсолютная правда, Мелисса, неожиданно для меня, задорно рассмеялась, наигранно хватаясь то за сердце, то за лоб, а я продолжал стоять перед ней с каменным лицом, не видя в этой ситуации ничего смешного.

   -Так все, - буркнул я, расстегивая ремень - единственный предмет гардероба, который сейчас полностью удовлетворял меня. Конечно, ведь именно его я выбрал самостоятельно, - я не на казнь иду, чтобы выглядеть «с иголочки» после смерти, - Мелисса вновь хихикнула, чем окончательно взбесила меня, а я, одним резким движением спустил штаны с ног, пнув их куда подальше.

   Поняв мой решительный настрой, женщина, быстро перебирая коротенькими ногами, подошла к шкафу, доставая оттуда повешенный и идеально выглаженный костюм, который я, уже давным давно, отнёс к списку своих любимых.

   -Ты же говорила, что все остальный в ужасном состоянии, - хлопнув себя по лбу, я выхватил из рук Мелиссы одежду, выпроваживая её саму из комнаты и плотно закрывая дверь. Однако, не прошло и секунды, как её миниатюрная ладонь, сжимающая чёрный лоскуток  ткани, показалась в небольшую приоткрытую щель. - Серьезно? Бабочка? Мне что, повеситься на ней, Мелисса?

Наконец поняв мое дурное расположение духа, женщина, задорно хихикая, окончательно покинула спальню, позволив мне вздохнуть полной грудью. Судорожно застёгивая слегка зауженные чёрные брюки, я задумчиво буравил неизвестную точку на полу, изо всех сих пытаясь отогнать свои мысли от больной темы, касающейся любимой блондинки, которую они, уж очень сильно, хотели затронуть. Покончив с преображением из бродячего мима в солидного бизнесмена, я осмотрел своё отражение в зеркале, про себя подметив, что этот костюм очень подходит мне. По крайней мере, если сравнивать его с тем, что понравился Мелиссе.

-Ты уже такой взрослый, Огастус, - подобно бесшумной тени, позади меня вновь показалось отражение женщины, на лице которой от смеха не осталось и следа. Мелисса едва успевала ловить языком скатывающиеся по щекам слезы, забавно морща нос и щуря морщинистые глаза. - Не обижайся, Огастус, но иногда мне так хочется увидеть твоего брата, ведь в детстве он был полностью твоей копией, - слезы с ещё большей силой потекли из глаз женщины, а я почувствовал, как, по непонятной причине, больно защемило сердце, - правда Люциус всегда был таким хиленьким, в отличии от тебя, - я хихикнул, хотя неосознанно подметил про себя, что за прошедшие года брат очень возмужал и уже точно не стал бы, плача, бегать к Мелиссе и жаловаться ей на девчонок, обижающих его в школе.

Развернувшись на пятках, тем самым возвысившись над миниатюрной женщиной, которая едва доставала мне до середины груди, я потянулся к её ладоням, которые слегка дрожали в унисон с плечами, и несильно сжал их, даря свою поддержку.

-Ты считаешь, - я замялся, прочистив горло. Было сложно говорить в слух о том, что уже который день мучает меня, - я должен отказаться от компании? Даже если не ради Люциуса, то ради Бриджетты?

Мелисса с грустью улыбнулась. Совсем недавно я поведал ей нашу печальную историю любви, ведь придумывать постоянные отмазки на её вопросы о Бриджетте, больше не имел никакого желания. А от лжи, которая, в последнее время, крутилась вокруг меня сильнейшим ураганом, было трудно дышать. Она давила со всех сторон. Медленно уничтожала меня изнутри. Поэтому, в моей голове не нашлось решения разумней, чем избавить от этой лжи хотя бы одного близкого мне человека, одновременно, сбросив с плеч несколько тяжёлых «камней».

-Ты помнишь, чему я тебя учила, Огастус? - наконец успокоившись, спросила Мелисса, мягко поглаживая мои большие ладони, - делай то, что велит тебе сердце, ведь оно, в отличии от разума, никогда не соврёт.

Мои веки дрогнули и я зажмурил глаза, которые неожиданно защипало от слез. Больше всего на свете я ненавидел быть слабым, особенно, перед другими людьми, но рядом с девушкой, которая накрепко засела во всех уголках моей головы, я просто разучился держать планку, постоянно сдаваясь эмоциям и тому самому сердцу, о котором так уверенно твердит Мелисса. Одинокая слеза медленно поплыла из уголка правого глаза, но тут же была стёрта морщинистой рукой женщины, которая, все это время, терпеливо ждала моей реакции на её слова.

-Ты встретишься с Люциусом, - уверенно заявил я, легонько, но, в тоже время, нетерпеливо подталкивая Мелиссу к прихожей. Поняв, что я имею ввиду, женщина начала сопротивляться, ссылаясь на то, что ей предстоит ещё целая куча домашних дел и вообще, она абсолютно не готова к выходу в свет, но мое решение было непоколебимым. Я достал из шкафа пальто Мелиссы, помогая ей одеться и, накинув на себя пиджак, открыл перед женщиной дверь.

Я не знаю, что двигало мною в тот момент, наверное, отчаяние и абсолютное незнание того, что делать дальше. Я отказался от своего здравого смысла и планов, которые мы с Пэрриджем проговаривали сотни раз, полностью доверившись сердцу, которое, за уже приличное количество времени, устало бездействовать и молчать, а сейчас дало волю эмоциям и безостановочно кричало то, что, пока что, мне не удавалось разобрать.