Глава Двадцать Четвертая

Я сидела на кушетке в своем номере и наблюдала за небольшим судном, проплывающим по реке. Как я и ожидала, к вечеру город преобразился, засияв огнями. Доминик предложил отправиться на прогулку, но я была слишком уставшей и предпочла остаться в отеле. Я вполне могла исследовать Нэшвилл завтра, ведь мне предстояло задержаться в этом удивительном городе на день дольше, чем я планировала.

– Ты хорошо знаком с ним? – спросила я Доминика, который снова улегся на мою кровать и увлеченно тыкал в экран своего телефона пальцем. – С Оливером Тэйтом, – уточнила я.

– Нет, – Доминик не отрывал взгляд от гаджета в руках. – Я виделся с ним всего пару раз. На свадьбе Джастина и Камилы, на праздновании дня рождения Тео... – я не имела понятия, кем был Тео, но уже второй раз слышала это имя. – И еще на нескольких мероприятиях. Я ему нравлюсь. Ему нравятся все, у кого есть деньги. Не могу сказать, что это взаимно.

Я вспомнила то, что сказал мне Доминик во время обеда.

– Не думаю, что Оливер Тэйт стал бы причинять мне вред. Ресторан – людное место. Джастин сказал, что наш отец очень дорожит своей репутацией. Я уверена, что он не стал бы устраивать сцену.

Доминик кивнул.

– Ты права. Возможно. Или нет, – парень отложил телефон в сторону и посмотрел на меня. – Послушай, Дейзи. Джастин делает все правильно. Он все продумал, и я согласен с ним. Он расскажет мистеру Тэйту о тебе. Тот, конечно, от гнева с ума сойдет. Он разозлится, что ты раскрыла тайну о его измене Джастину, что пришла на порог его дома и попросила несколько миллионов долларов...

– Я не просила несколько миллионов долларов! – вскрикнула я.

– Хорошо, хорошо, он будет зол, что Джастин потребовал у него миллионы для тебя. Суть не в этом. Его будет злить вся ситуация, потому что она выставляет его в невыгодном свете. А он не любит, когда подобное происходит. К утру он, вероятно, немного осмыслит все и не станет реагировать на тебя... слишком бурно.

Я вскочила с кушетки.

– А что, если я хочу, чтобы он отреагировал бурно?!

Доминик уставился на меня с недоумением в глазах.

– Послушай, я не хочу, чтобы он подготовился к встрече со мной! Не хочу, чтобы за ночь он придумал, как вести себя, что говорить мне! Я хочу посмотреть ему в глаза, сообщить ему, кто я такая, кем он мне приходится, и увидеть в них удивление! Или страх. Или стыд! – я крепко сжала руки в кулаки. – Я хочу знать, что он испытывает по отношению ко мне на самом деле. И если он разозлится на меня за то, что я пришла просить денег, я хочу испытать его гнев. Хочу увидеть, какой он человек и, быть может, возненавидеть его в тысячу раз больше, чем я ненавижу его прямо сейчас!

Прошла минута.

Затем вторая.

Доминик молчал. Его лицо не выражало никаких эмоций, поэтому я не могла понять, о чем он думал. Он считал меня идиоткой, если я всерьез хотела попасть под горячую руку Оливера Тэйта? Да, скорее всего. И моя маленькая истерика лишь доказывала, какой незрелой, глупой и безрассудной я была. Джастин и Доминик знали моего отца лучше, чем я, и им было виднее, как следует поступить. Они и так сделали для меня очень многое, и я должна была быть им благодарна за это, а не капризничать, как маленький ребенок.

Я потерла глаза, глубоко вздохнула и вернулась обратно на свое место на кушетке. Мой взгляд снова устремился вдаль.

– Забудь, – прошептала я через некоторое время. – Не знаю, зачем я это сказала. У меня даже нет одежды, в которой я могла бы пойти в ресторан этим вечером. Так что встреча за завтраком – отличная идея.

Доминик ничего не ответил. Боковым зрением я видела, как он поднялся с моей кровати и вышел из номера, аккуратно закрыв за собой входную дверь.

Наверное, я задремала, потому что лицо Доминика размывалось, когда я снова открыла глаза. Сквозь пелену сна я любовалась его идеальными чертами лица, и мои губы растянулись в легкой улыбке.

– Прости, что разбудил тебя, – когда он сказал это, я ощутила его теплую руку у себя на плече и поняла, что лежу на кушетке у окна. – Просто уже почти семь.

– Семь? – пробормотала я сонно.

– Да. Семь часов. У Джастина скоро ужин с его... то есть вашим отцом.

Ах, да, ужин. Ужин, на который меня не пригласили. Какое мне было до него дело? Я собиралась провести остаток вечера, наслаждаясь видом из окна и мягкостью ворсовых подушек.

– Дейзи, просыпайся.

– Я проснулась.

– Хорошо, – кивнул он. – Я купил тебе платье.

Я застыла.

– Ты... что?

– Я купил тебя платье, – его взгляд устремился на перламутровую коробку на моей кровати. – Для сегодняшнего ужина.

Я села и потерла глаза, прогоняя остатки сна.

– Зачем ты купил мне платье, Доминик?

Доминик выглядел спокойным. Он вел себя так, словно в его словах не было ничего абсурдного. Он купил мне платье? Что еще он мне купил – волнистого попугая? Мне захотелось рассмеяться, но когда взгляд Доминика стал серьезным, желание тут же исчезло.

– Затем, что ты имеешь право присутствовать на этом чертовом ужине, Дейзи.

От шока я не знала, что и думать. Он хотел, чтобы я присутствовала на ужине? На встрече с моим отцом, Оливером Тэйтом? И он купил для меня платье?

Доминик встал с края кушетки, на которой сидел, и взглянул на наручные часы.

– Тебе хватит полчаса, чтобы собраться?

Я могла собраться и за шесть с половиной минут. Я обрела эту способность, когда начала работать в «Джорджии». За это короткое время я могла перевоплотиться из обычной девушки в сексуальную горничную, натянув платьице, фартук, чулки, каблуки, затянув корсет и застегнув каждую застежку, а так же уложив волосы и накрасив губы. После того, как я обрела этот великолепный дар, я никогда не тратила на прихорашивание больше времени.

В ответ на вопрос Доминика я кивнула, и он вышел из комнаты.

На ватных ногах я подошла к кровати, на которой лежала серебристо-розовая коробка. Только она одна выглядела изумительно. Я бы ни за что в жизни не выбросила такую коробку. Я бы хранила ее в шкафу или под кроватью, складывая в нее поздравительные открытки и сухоцветы. Потянувшись к крышке, обтянутой плотной тканью, я подняла ее и отложила в сторону.

Внутри действительно лежало платье.

Не знаю, почему это так удивило меня. Ведь Доминик так и сказал. Он купил мне...

У меня перехватило дыхание. Казалось, что смысл его слов дошел до меня только в ту секунду, когда я уставилась на шелковую ткань перед собой. Доминик купил мне платье, потому что я обмолвилась, что у меня нет подходящей одежды для ужина. Он вышел из комнаты не потому, что посчитал меня глупой, а потому что отправился покупать мне наряд для встречи с Оливером Тэйтом.

Однажды кое-кто покупал для меня платье, но такое красивое – никто и никогда. Я коснулась ткани пальцами, а затем тут же отдернула руку. Я испугалась, что оставлю на нем пятна, если потрогаю его своей вспотевшей от волнения ладонью. Я даже представить не могла, сколько оно стоило, и ни в коем случае не хотела его испортить.

Я потянулась к тонким бретелькам и подняла платье. Оно было холодного темно-зеленого оттенка, как изумруд, и из настоящего шелка. Ткань струилась до самых лодыжек, но с левой стороны был заметный вырез, который открывал ногу. Платье собиралось складками у декольте, подчеркивало талию и обтягивало бедра. Еще до того, как я надела его, я знала: ни одна вещь в моем гардеробе не сидела на мне так, как это платье.

К моей величайшей радости, в моей дорожной сумке отыскалась подходящая пара телесных босоножек на каблуке. Я не знала, зачем взяла их с собой, если все время носила кроссовки, но теперь не жалела, что провезла эти босоножки через всю страну. Я купила их на весенней распродаже за девять долларов, но слишком дешевыми они не выглядели. В любом случае, изумрудное платье было таким восхитительным, что перетягивало на себя все внимание.

Я распустила свои темно-русые волосы, позволив им упасть на спину легкими волнами, подкрасила глаза и губы. Как только я закончила, Доминик постучал в дверь. Я вышла из своего номера в коридор и застыла.

Если бы я сейчас была героиней фильма, камера приблизилась бы к моему лицу, заиграла бы мелодия, и на экране всплыло бы мое воспоминание о вечере, когда я встретилась с Домиником впервые. Тогда на нем был похожий деловой костюм: черный пиджак, белая рубашка, темно-синий галстук. В этот раз галстука не было. Доминик выглядел так, как будто вот-вот собирался провернуть сделку на миллион долларов, но одновременно с этим был очень расслабленным и непринужденным. Его руки прятались в карманах штанов, а самая верхняя пуговичка рубашки была расстегнута. Я рассматривала его так долго, что это было даже неприлично.

Но в свою защиту я могла сказать, что Доминик наградил меня таким же взглядом. Не оценивающим. Не похотливым. Это был взгляд, из-за которого у меня едва не подогнулись коленки, а в животе запорхали бабочки. Доминик смотрел на меня так, словно видел во мне нечто большее, чем красивую девушку в дорогом платье. Или, может, мне просто так хотелось?

Без слов – они были лишними, его глаза уже все сказали – он протянул мне руку. Я вложила свою маленькую ладонь в его большую, и мы отправились на ужин.